Статистика ВК сообщества "Unfair Advantage"

Записки ветерана-афганца: Автомат.

Кто служил в армии, хорошо помнят главную солдатскую заповедь: «Держаться поближе к кухне и подальше от начальства». К сожалению, на войне следовать этой заповеди получается не всегда.

Хорошо помню, свои первые дни на афганской земле. Был я тогда двадцатиоднолетним старым лейтенантом (старый лейтенант – это когда ты уже отслужил год лейтенантом, но до старшего лейтенанта тебе еще трубить не меньше года). За плечами у меня были четыре года учебы в военном училище, год переподготовки в 197-м отдельном батальоне резерва офицерского состава. И я считал себя довольно крутым воякой.

После двух дней, проведенных на кабульской пересылке, на попутном самолете я добрался до Баграма (60 километров севернее Кабула), чтобы представиться командиру дивизии, показаться в разведотделе дивизии и встать на партучет. Затем на попутной колонне вернулся в Кабул в 180-й мотострелковый полк, в котором мне предстояло проходить дальнейшую службу. А еще через пару дней вместе с начальником штаба полка Героем Советского Союза подполковником Русланом Султановичем Аушевым снова выехал в Баграм, где находился мой батальон.

Все эти дни я катался по Афганистану в красивой повседневной форме (хорошо еще, что не в парадной). Из оружия у меня было при себе целых тридцать два зуба (уже через полгода их станет значительно меньше). Парочка кулаков. И всё. Потому что привозить ножи на войну не разрешалось. А мой автомат дожидался меня на сторожевой заставе, до которой мне еще только предстояло добраться.

Я ехал на броне БМП-2 и, как восторженный галчонок, любовался окружающим пейзажем, дувалами, необычными домами, афганскими девушками, укрытыми паранджой (мысленно представляя их очень красивыми) и афганцами, которые ходили вдоль дороги с оружием. До сих пор не понимаю, почему меня не подстрелили в эти дни? Ведь за версту было видно, что я – офицер (а, значит, «премия» для того, кто меня убьёт, будет больше, чем за рядового). И я совершенно безоружный. Видимо, сделать это душманам не позволяли афганские девушки. Наверняка они считали, что нельзя убивать таких красивых шурави в такой красивой офицерской форме. И не разрешали это сделать своим братьям, отцам и мужьям в первые дни нашего пребывания в Афганистане. До тех пор, пока мы хотя бы не переоденемся в полевую форму. Но бывали и исключения.

Уже вскоре я понял, что гулять по Афганистану без оружия не стоит. И куда бы не ходил, под курткой в гранатном подсумке у меня всегда лежали две гранаты Ф-1. Но все двадцать шесть месяцев моей афганской эпопеи личным и самым любимым оружием у меня был автомат Калашникова (АК-74 либо АКМ). Конечно, ПКМ я любил и уважал не меньше. Но сейчас речь не о нём.

Первые дни я присматривался, как работают с оружием другие. Впитывал их опыт. Первые, кого я увидел в Афганистане были водители. Многие из них использовали «спарки» магазинов (два магазина, развернутые на 180 градусов друг к другу с небольшим смещением, достаточным для заряжания и связанные резиновым кровоостанавливающим жгутом – синяя изолента у нас тогда была дефицитом). Уже через несколько дней я красовался с крутой спаркой из двух магазинов от РПК на 45 патронов. Она была довольно удобна на заставе. Но в первом же бою, когда мне пришлось основательно поползать по родной афганской земле, от них пришлось отказаться.

При стрельбе из-за укрытия все было нормально, но при стрельбе «с грунта» длинная пулеметная спарка вынуждала сильно поднимать голову, что было не слишком удобно. И совсем не эстетично. Особенно понимая, что иммунитет от дырки в голове, которым тебя одаривали афганские девушки в первые дни твоего приезда, больше не действует. А на душманов твоя, задранная по самое не хочу, голова действовала, как красная тряпка на быка.

И земля, забившаяся в нижний магазин, грозила устроить задержку при стрельбе в самый неподходящий момент. В общем, после этого боя, на заставе и на броне я продолжал использовать спарку. Но в рейды и на засады брал обычные автоматные магазины на тридцать патронов. Но брал их чуть больше, чем полагалось к автомату. Благо, что лифчик, «подаренный» мне главарем одной из банд, позволял мне это делать.

Однажды на засаде я обратил внимание, что мой разведчик, полностью отстреляв магазин, некоторое время продолжал нажимать на спусковой крючок, не понимая, почему автомат больше не стреляет. Понятно, была стрессовая ситуация. Духи были слишком близко. Мозг и рефлексы работали немного невпопад. Но ситуация эта заставила меня задуматься.

И с тех пор, в сложной ситуации я отстреливал примерно две трети магазина и менял его на новый. Старый магазин просто ронял на грунт. По возможности подбирал его чуть позже или после боя. При необходимости доснарядить этот магазин патронами (которых в мешке, сделанном из рукава или брючины хб, мы носили до 900 штук) получалось быстрее, чем, если бы он был полностью пустым.

Такая методика позволяла избежать ступора, в который иногда впадали бойцы, когда достреливали магазин «до железки». Не требовала времени на перезаряжание оружия. И в патроннике у тебя всегда был патрон, который иногда был совершенно не лишним.

Мой друг, работавший позднее в одной из горячих точек, рассказывал, что у них в «предбоевой» ситуации было принято не ставить автомат на предохранитель (патрона в патроннике не было). Для открытия огня достаточно было просто дослать патрон в патронник (это экономило время, раз не нужно было снимать автомат с предохранителя – что в боевой обстановке не всегда получается сделать быстро, особенно в перчатках).

Мне же было удобнее досылать патрон в патронник, а при необходимости лишь снимать автомат с предохранителя. Дело в том, что снять автомат с предохранителя получается гораздо тише, чем дослать патрон в патронник. Да, и перчаток я тогда не носил. Это всякие ГНР (группы немедленного реагирования) любят шум и различные эффекты. А разведчики – ребята скромные. Любят все делать тихо, но красиво. Хотя и пошуметь иногда тоже любят.

Но то, что перезаряжать автомат можно просто опускаясь на колено и нежно ударяя прикладом автомата о землю, я сообразил в первые же дни своего пребывания в Афганистане.

В боевых тройках, на которые я разбивал свой взвод, в случае отражения нападения противника самый опытный боец вел прицельный огонь. Боец третьего периода службы обеспечивал плотность огня (не всегда прицельную, но в сторону противника – плотности огня в 10-12 выстрелов в минуту на метр фронта обычно было достаточно, чтобы отразить нападение противника). А самый молодой боец снаряжал магазины.

Еще в военном училище нам объясняли, что в бою прицельный огонь лучше всего вести короткими очередями, в два-три патрона. На протяжении четырех лет ежемесячно на стрельбище мы отрабатывали эту методику. К четвертому курсу визитной карточкой курсанта-кремлевца была стрельба короткой очередью исключительно в два патрона.

В Афганистане душманы очень часто предпочитали вести огонь одиночными выстрелами, но с большой интенсивностью – эта техника обеспечивала довольно большую скорострельность, высокую точность и экономию боеприпасов. Поначалу мне понравилась эта техника стрельбы. Но очень скоро я вернулся к своим истокам, к короткой очереди в два-три (разумеется, в два!) патрона. Потому что негоже нам забывать свои корни и то, чему нас учили наши учителя и наставники! Учиться у тех, кто воевал до тебя. Но всегда включать при этом мозги и понимать, что не всякий опыт бывает полезным.

А еще всегда помнить, что нужно регулярно чистить оружие (как известно, оружие, как и женщина любит ласку, чистоту и смазку), менять патроны в магазинах (иногда патроны ржавеют, а в магазины забивается грязь) и изредка растягивать пружины в магазинах.

Что касается определения дальности до цели. В училище нас научили определять её по формуле тысячной («дуй в тысячу»: ДУ=Вх1000, где Д – дальность до цели; У – угол в тысячных; В – размер цели, высота или ширина; 1000 – постоянная величина. Соответственно формула: дальность до цели равна величине цели, умноженной на тысячу и поделенная на угол в тысячных). В бою проще было просто повернуть автомат на 90 градусов. Как только мушка (её ширина, как и ширина спички на расстоянии вытянутой руки, это примерно 50 см, равна двум тысячным) полностью закроет ростовую цель (высотой примерно в метр семьдесят), дальность до цели будет около 850 метров. А дальше идут пропорции. Закрыта половина цели – это примерно 400 метров. И так далее. Очень скоро вы научитесь определять дальность до цели на глаз.

Точки прицеливания: на большой дальности – в центр цели. В ближнем бою – в грудь. Обязательная смена огневых позиций при стрельбе.

В Афганистане у нас были проблемы с ночными прицелами. Их и в разведподразделениях было немного. А в пехоте, тем более. Часто были проблемы с аккумуляторами для них. В училище для ночной стрельбы мы использовали фосфорную краску. Когда позднее мне довелось работать в Индийском океане, я использовал для этих целей аппликацию из светоотражающих табличек.

Как вы видите, нет ничего сложного в стрельбе из автомата. Думаю, у многих есть и свои более интересные наработки. Но, думаю, и мой опыт Вам пригодится.

Автор: Александр Карцев.

Ситуация из жизни: Специалист узкого/широкого профиля.

Своих 15 лет жизни я отдал службе в спецназе. Считал себя подготовленным оператором. Физуха отличная, стрелковый уровень на высоте, морально и психологически крепок. Десантирования с вертолетов, входы/выходы в окна, захват лиц на транспорте и многое другое.

И вот с этим багажом попадаешь на войну. Реальную, твою мать, войну. С танками, артой, и контратаками! До противника в районе километра. Тактические перезарядки не нужны, быстрый переход на резервный ствол без надобности. Окон и подъездов нет, так как ты в поле. А воевать нужно.

И вот у тебя спрашивают:
Старший: – на ПТУРе можешь?
Я: – Нет.
Старший: – ПЗРК?
Я: – Нет.
Старший: – СПГ? Минометы?
Я: – Нет!

Стоишь ты, уже не такой гордый, глядя на обычного, слегка небритого, мужичка в горке, который подойдя к "сапогу", выплюнув цигарку, засылает выстрел в блиндаж к противнику, и думаешь: "Вот те и спецназ..."

Тут ты обычный пехотинец, не более. Всё остальное нужно постигать с нуля, с обычными добровольцами.

Источник: Grey Zone;
Адаптировано; структуризация, пунктуация и орфография изменены — [прим. ред. [club132159147|Unfair Advantage]].

Размышления: РПК.

На представленном фото можно увидеть бойцов ССО МО РФ за работой в Сирии. И это фото тут неспроста.

Как-то давно один из членов нашего коллектива ввязался в спор с сотрудником нашего провинциального СОБРа, приехавшего на войсковое стрельбище. В целом, ничего нового сказано не было — «РПК – плохой недопулемет, хороший переавтомат» и все тут... Однако мы заметили, что силовик просто пересказывал слова одного модного оружейного блогера (или как там его), причем пересказывал с такой же истерией.

Ради интереса мы показали силовику данное фото бойцов ССО, на котором красуется покрашенный под пустыню дедушкин РПК-74 в обвесе и с ПБС. На что опять услышали: «РПК – не пулемет, а ССОшник – человек странный, ведь свобода выбора у него есть, а у него РПК».

Давайте порассуждаем, при том не будем затрагивать основные аргументы а-ля «у РПК легче контроль отдачи» и/или «больше ресурс», а взглянем на суть спора с более профессиональной стороны.

Для начала, необходимо заметить, что такие слова в 95% случаев можно услышать от людей, чьи задачи в большинстве своем ограничиваются адресной работой. При этом, такие люди почему-то забывают, что в пехоте и уровень подготовки ниже, во всех смыслах, и тактика совсем иная. По тактике, РПК – оружие ОТДЕЛЕНИЯ, ПК – оружие ВЗВОДА. В обороне стрелковое отделение занимает позиционную оборону и отвечает только за себя. А вот взвод отвечает за противопехотную оборону ротного опорного пункта. Взводный лично отвечает за ротный пулемет, который он должен использовать для противопехотной защиты. Ротный отвечает за противотанковую оборону и не занимается пехотой противника.

Задачей ротного пулемета в обороне является уничтожение ВНЕЗАПНЫМ ШКВАЛЬНЫМ ОГНЕМ С КИНЖАЛЬНЫХ ДИСТАНЦИЙ прорвавшейся в РОП или промежутки между ними пехоты противника. Именно для этого ротному пулемету нужна лента и винтовочный патрон.

Ручной пулемет отделения занимается иной задачей – он уничтожает пехоту противника за пределами эффективной дальности стрельбы из остального оружия отделения – автоматов. Он должен иметь более высокую вероятность поражения отдаленных целей, в особенности автоматическим огнем, поэтому имеет сошки, тяжелый длинный ствол и малоимпульсный патрон. Винтовочный патрон ручному пулемету не нужен – на больших дистанциях кучность боя важнее пробивной способности патрона. И лента ему в целом также не нужна – нет требований по шквальности огня, важнее способность длительное время вести прицельный огонь.

Далее обратимся к НСД.

Боковое и вертикальное отклонение, см на 100 м, стрельба короткими очередями лежа с сошек: ПК – 7х10 см, РПК – 8х8 см, РПК74 – 5х5 см.
Тоже для автоматов лежа с упора: АКМ – 8х11 см, АК74 – 6х8 см.

Итого, при стрельбе из устойчивого положения (с упора или сошки) абсолютный лидер – РПК74, который по площади поперечника рассеивания короткой очереди почти в 3 раза превосходит ПК.

На 100 м и Вв х Вб 7х10 см вполне достаточно, т.к. это приблизительно 28х40 см поперечник П100 – не выходит из грудной. Но если стрелять на 400 м, то тут уже совсем другая история получается.

И что же у нас получается?

● РПК-74 не имеет преимуществ перед АК-74 при стрельбе очередями из неустойчивых положений — стоя, с колена, с короткой остановки, уступает при стрельбе одиночными.

● РПК-74 не имеет преимуществ перед ПК по шквальности при стрельбе очередями на близких дистанциях.

По этим причинам он не нашел применения в работе «адресных» силовиков (и да, люди мы не глупые – прекрасно осведомлены о том, какие задачи выполняет СОБР и прекрасно понимаем, что на адресной работе они не заканчиваются), который по своей специфике ведет бой преимущественно на коротких дистанциях.

Однако, РПК-74 втрое превосходит ПК по плотности огня по точечной цели очередями лежа, и в 20 раз превосходит АК-74.

Поэтому его ниша – поражения одиночных целей на тех дистанциях, где автоматы при стрельбе с рук уже не эффективны – далее 200-300 м по грудным целям (атакующий противник), далее 100-150 м по головным целям (огневая точка). Частыми короткими очередями.

Именно за этим и нужен РПК, и именно поэтому он до сих пор не вышел на пенсию.

Ситуация из жизни: Путь обмана.

Вызвался я поучаствовать в одной авантюре. Обычное дело – прикрыть парламентера. Такие случаи по фронту встречались не редко. Иногда заканчивались плачевно, но в большинстве случаев проходили без эксцессов. Готовимся всё равно основательно. Собирается команда: нас десять человек, десять ребят с другой группы и три человека, которые непосредственно будут общаться с той стороной. Мысли посещали разные...

Место хоть и знакомое, но удалено от своих позиций, всё заросшее – легко может оказаться засадой. Собрались все воробьи стреляные – на опыте и с чуйкой.

Выдвигаемся на место. Один участок дороги открытый. Его нужно проскочить и, как говорят, не налипнуть. Вроде всё нормально прошло. Доехали, заняли круговую, все настороже, место неспокойное – сюда постоянно что-то да прилетает. Все на нервах.

Оппоненты в ста метрах за речкой. Через местного на бумажке передали номер и попросили набрать. Старший набрал, договорились встретиться на сильно видавшем виды мосту. Трое наших с оружием за спиной, выдвинулись на мост. Столько же выдвинулось и стой стороны. А мы страхуем с берега.

Переговорили и наши вернулись. Все прошло успешно. Позже наш старший, который выступал в роли парламентера рассказал суть беседы. Обратились к оппонентам местные, мол: «Войнушку тут устроили, вон мост сломали, а нам жить нужно, да на работу ездить. Почините за собой, все что разбомбили и техникой попортили.»

Ну вообщем на переговорах попросили нас, на время ремонтных процедур, не работать по ним. Наши согласились. Всё идёт как договорились: машины возят песок, щебень, бетон. Работа кипит, мы наблюдаем.

По итогу, вместо ремонта моста, наши соседи с того берега, окопались и сделали из бетона такие укрытия, что выбить их оттуда будет крайне сложно. Этим самым обеспечили себе контроль за мостом.

Так вот к чему это я: еще Сунь-цзы, живший в VI веке до н. э., сказал, что война – это путь обмана.

Век живи, век учись.

Наши ребята передают привет.

На связь вышла та часть наших ребят, которая в составе подразделения Вооруженных Сил Российской Федерации ведет активную работу на, пожалуй, самом сложном направлении всего театра.

Приобретая бесценный опыт, со слов парней, становится ясно, что единственно верным и правильным способом выполнения боевой задачи является использование тех приемов ратного дела, которые были заложены десятки лет назад в советские учебники военной науки, порой правда с поправкой на современность.

● Как и прямо сказано в учебниках, плотность огня наступающих должна быть минимум втрое больше, чем у обороняющихся, к моменту выхода к переднему краю;

● Для успешных атакующих действий, перед атакой необходимо посредством артиллерийской подготовки нанести противнику максимальный урон в (его) живой силе. Тут работает разведывательно-огневой контур со своими наблюдательными БПЛА, который дает взгрустнуть всем адептам культа «ударные БПЛА» (но об этом в другой раз);

● Встречный бой на всех уровнях подразделений/соединений – штука своеобразная, отчего сложная. Помимо «хорошо стрелять», «быстро бегать» и «эффективно подавлять», тут на пьедестал выходит потребность в грамотном обозначении сил и средств противника своим подчиненным во время боя, а так же четкое и быстрое взаимодействие с бронетехникой.

Иными словами, как говорит товарищ майор: «Не надо изобретать велосипед. Все придумали давно до вас, а вы воюйте так, как написано».

Добротная подборка книг и наставлений по военной фортификации, та самая нестареющая классика.

1. «Восковая фортификация»;
2. «Восковые фортификационные и инженерные сооружения»;
3. «Маскировка войск»;
4. «Войсковые фортификационные сооружения»;
5. «Фортификация. Прошлое и современность» (Левыкин В.И.);
6. «Наставление для инженерных войск. Полевая фортификация»;
7. «Наставление по инженерному делу для пехоты»;
8. «Фортификация пехоты» (С.Е. Гербановский);
9. «Фортификационные и водные препятствия».

Ситуация из жизни: О снайперах.

Весной 2002 года к нам в роту пришли солдаты-срочники, которых в Солнечногорске полгода обучали снайперскому ремеслу. Все у них было при себе: пара альбомов фотографий, таблицы, схемы, красивые конспекты и прочее. В общем, поняли мы, что наконец-то пришли профессионалы.

И вот 8 мая 2002 года группа при переправе схлестнулась с «чехами», чуть позже ниже по течению реки метров на 200, за двумя поворотами, другая группа разведотряда заметила сладкую парочку из числа тех чехов, они спокойно переходили речку в узком месте. Расстояние метров 100-120, пара целей по колено бредущих в воде.

«Группник» дал шанс отличиться одному из этих снайперов, что многие конечно не оценили, став бурчать себе под нос, что, мол, нет чтобы накрыть сосредоточенным огнем по-быстрому, так мы тут «обкатку» новоиспеченного снайпера проводим. А тем временем, снайпер приник к прицелу, выдохнул и ....не попал.

Тут уж мой товарищ Лешка из «головняка» не выдержал и засадил по ним из АКМС с бубном от РПК. «Чехи» упали в воду и уплыли по течению. А позже агентура сообщила, что это были не совсем обычные «чехи», а, скажем так, высокопоставленные и влиятельные из руководства какого-то там полевого отряда. Но суть не в этом, суть в том, что с той самой поры самостоятельных огневых задач тот снайпер не получал.

Другой снайпер-срочник тоже отличился, повез домой зачем-то уши врага (не им даже отрезанные, к слову). При таможенном досмотре на границе с Украиной (ехали мы тогда через самостийную домой) спрятал их в банку из-под кофе, полную соли, и эту банку выставил на стол. При подходе таможенников взял огурец, кусок курицы и стал кушать мясо, закусывая огурцом, который макал в соль...

Был же у меня такой боевой товарищ Женя П., боец-контрактник, проходил службу ВДВ в Абхазии, позже служил в Ульяновске. Так вот, в январе 2000 года, Женя где-то под Рошни-Чу, работая на прикрытии группы минирования, увидел и за 4-5 секунд снял 2 боевиков: первый – снайпер с СВД и АПС, Второй – с АКМС). Первого Женя шлепнул в грудь наповал, второго – в верхнюю треть бедра, а когда тот упал его уже добил пулеметчик.

Дистанция стрельбы была равна около 400 с копейками метрам, «чехи» шли в кустарнике быстрым шагом, реально хорошо видны были только по пояс. И при таких исходных снайпер сделал 2 выстрела и 2 противника упали, чтобы никогда больше не встать.

Отработано было красиво, позже даже Шаманов подписал представление на Орден Мужества, ибо «чех», который снайпер, был не простой. Представление Шаманова потом где-то потерялось, но все же Жене дали за тот случай 10 суток отпуска. Он уехал примерно в середине января, а через 11 дней вся его группа погибла под Харсеноем.

«Так о чем же суть этого повествования?» – спросите вы. А суть заключается в разнице. В той разнице, что одного послали в учебку и сказали «будешь снайпером». А что он? Он отбыл положенный срок, нахватался профессиональных терминов, но морально к этой работе был не подготовлен; второй – еще по срочке всеми правдами и неправдами пробился в разведку (кличка «Рыжий» в Абхазии), попался на глаза профессионалу, который оценил его способности (капитан из Ульяновской дивизии, они с Женей снова встретились под Новочертахом в декабре 1999 года, к слову) и всему научил не по учебнику, а по опыту.

Иными словами, составляющих две: личная мотивация, которая выливается в желание бойца; а так же наставник, который хоть и учит на коленке, но учит не только на основе сухих страниц, но и в равной степени на собственном боевом опыте.

Слушайте старших и бывалых, имейте желание расти и всё у вас будет хорошо, толк обязательно выйдет.

Автор: боец 2-й бригады ГРУ.

Протокол M.A.R.C.H.

Многие знают, что есть такая штука, которая именуется «протокол M.A.R.C.H.». Этот самый протокол на сегодня является базовым (применительно к оказанию первой помощи на поле боя) для армий, обучающихся первой помощи раненому на поле боя по западному образцу. Иными словами «протокол M.A.R.C.H.» охватывает основной спектр ситуаций (и порядок действий в них бойца).

Вот мы и делимся с вами, дорогие друзья, этим самым протоколом в картинках... Ну там для более легкого усвоения и всё такое...

Отличная подборка учебного видеоматериала советской школы ратного дела.

Все представленные видеоролики освещают основополагающие концептуальные идеи, которые до сих пор являются фундаментом действий войск в различных условиях.

1. Действия пехотного взвода при обороне в городе (ПНР 1987 г.);
2. Разведывательная группа в тылу противника (СССР 1990 г.);
3. Мотострелковый батальон в обходящем отряде в горах (СССР 1981 г.);
4. Подготовка снайпера Советской Армии (СССР 1987 г.);
5. Парашютно-десантный взвод в обороне (СССР 1990 г.);
6. Обучение подразделений ВДВ боевым действиям в горах (1984 г.).

Ситуация из жизни: Суперклей.

Самая адовая дичь, которую я видел, случилась под Белой Церковью (ДАП). Как-то раз придали мне корректировщика, работаем вдвоем, выполняем поставленную задачу, ну и в один прекрасный момент по нам «бахнули»... Все как тараканы по щелям и норам попрятались, корректировщик, за что-то зацепившись, соскальпировал себе добротный такой лоскут кожи с плеча. Меня крикнули, пока подбежал, ему уже обработать успели (ну как обработать – залили перикисью, хлоргикседином).

И вот достаю я из горба аптечку; «сейчас» – говорю – «всё починим, не переживай боец». Но тот мне с выражением превосходства на лице спокойно отвечает: «да не надо, дядь, я сейчас сам все сделаю».

И-и-и-и-и.... Внимание! Достает этот персонаж, значит, тюбик суперклея льет его весь на рану и прижимает лоскут кожи.

Сказать, что я был в крайней степени удивления – ничего не сказать, у меня аж что-то свело в области гениталий. Свело так, что не отпустило даже после того, как боец завизжал. А визжал он, как резаный поросенок... Правда не особо долго визжал – отрубился.

Состояние у него реально шоковое, пульс нитевидный, цианоз на губках моментально, весь белый-нежно-голубой, АД рухнуло... Ну и тут я ему кетор, декс, кордиамин по вене, а тот в себя придет, дико взвизгнет и опять в «аут» ушел. Ну чтож, я ему бутара – эффект тот же, на секунду в себя пришел, заверещал и опять в «аут».

Отправил его, значит, ближайшей машиной в госпиталь. Из госпиталя начмед звонит и неистово орёт, мол, на кой чёрт я позволил с бойцом кому-то такое сотворить, что за такое, мол, расстрелять... Мои попытки убедить и оправдаться – это отдельная история для целой книги из категории «18+»...

Но суть повествования такова: верно говорят, дураков на Руси на сто лет припасено. Поэтому будьте аккуратны, ибо может быть такой персонаж в критической ситуации и вам попытается подобную «помощь» оказать.