Статистика ВК сообщества "Два слова о войне..."

В Мелитополе, который находится под контролем российских войск, срывают бандеровские лозунги.

Светлой памяти рядового Василия Анатольевича Кабанова.

26.04.1967 - 17.01.1987

Светлой памяти Разведчика-сапера 154ооСпН.

Рядового Василия Анатольевича Кабанова

(26.04.1967-17.01.1987гг.)

"Нас выбрал век и ветра воля,
Голов бездарных и седых,
Седым отцам, раздавшим горе,
И горечь в сердце молодым"

Вот и мы стали дембелями. Наши мысли все больше и больше приближали нас на гражданку.
Молодежь, которая пришла к нам в пополнение оказалась очень дружная и грамотная. На тренировочном поле или вольере нам не раз приходилось их проверять в знании минно-подрывного дела. За каждую ошибку заставляли бегать по спортивному городку и отжиматься по 50-100 раз. Мы хотели, чтобы после нас осталась достойная смена, ведь минер ошибается один раз, и от него зависит жизнь других.
На задания мы стали выходить все меньше и меньше. Подготовленная нами молодежь достойно справлялась с поставленной задачей. Командиры групп, с которыми ходили минеры, были довольны и многие уже проявили себя.
Мы, дембеля, проводив, группы на задание, садились в курилке, закуривали сигареты и молились о благополучном их возращении. Каждый раз по возвращении ребят, мы их радостно встречали и обнимали как родных братьев. Мы знали, в каком районе их высадят, потому, что сами протопали там все тропы и знали каждый камушек. Мысленно мы были с ними...
Сон куда-то убежал..., и чуть ли не до утра мы сидели за кружкой чая, вскипяченного в трехлитровом баллоне самодельным кипятильником, сделанным из двух лезвий. Ждали возвращения группы.
По рации в батальон передали, что группа в "Черных горах" попала в засаду. Дембеля вопреки всем традициям были готовы выдвинуться с резервной группой на выручку своим товарищам. Мы все сидели в курилке и ждали приказа. Каптерщик Гога позаимствовал у прапорщика Миронова сигареты с фильтром "Ростов-на-Дону", угостив, присоединился к нам...
Утром несколько групп вернулось с задания. Мы всматривались в лица ребят. Они были грустными, волосы на головах от пыли и грязи были белыми, и от этого казались поседевшими. Подбежав, к бронегруппе, мы из БТРов стали выгружать раненых, затем погибших...
За полтора года, пройдя все жестокости войны, мы это делали как обыкновенную солдатскую работу. И никто из нас не знал, кому судьбой предначертано жить, а кому умереть в этой чужой стране... Ребята из первой роты понесли своих погибших к себе в расположение, с третьей в свою, а мы минеры... С нашей четвертой роты минирования погиб рядовой Василий Кабанов.
Очень тяжело, когда ребята моложе твоего призыва погибают. Тяжело, потому, что в чем-то винишь себя, кажется что, что-то не доделал, чему-то не доучил. За все время службы столько погибло ребят, а число 17 января 1987 года надолго отпечаталось у меня в памяти... Погиб Васька Кабанов, хочется плакать, но нет слез. У нас, дембелей, он был любимчиком.
Получив очередное письмо из дома, он подходил к нам и читал письмо от своей девушки Наташи. Иногда она писала ему стихами.
Вот это любовь! Где-то внутри мы завидовали их отношениям. Нам тоже хотелось такой чистой и красивой любви...
А сейчас он лежит перед ротой.
Через полчаса построение батальона, прощание с погибшими...

"Восемнадцатилетние мальчики
Смотревшие смерти в глаза
Разведчики и автоматчики
Мне слышаться их голоса..."

На следующий день в цинковом гробу в сопровождении старшего лейтенанта Евдокимова, рядового Василия Кабанова отправили на родину.
Сержант Смагулов Сайло выругался матом,
- Бл... эти сволочи, сидят в штабах, писари пишут себе наградные - ордена и медали, а нашему брату с грифом - посмертно. На глазах у него выступили слезы...
Василий Анатольевич был единственным сыном, и часто как закон пакости, погибали именно они.
Прошло больше двух недель...
Все в роте ждали возращения нашего взводного Евдокимова. Когда он приехал, вся рота вышла к нему на встречу. Он холодно поздоровался с нами и зашел к себе в комнату.
Спустя, какое-то время, сидя в курилке, он рассказал нам, как он привез сына к матери.
Оказалось, что друзья Василия - его знакомые. И многих из них он знает и близко знаком. Земляк... Свердловск... Как тесен мир...
- Короче, ребята, я там две недели пил водку, чтобы забыться, но не смог. До сих пор не помню, лучше бы я..., - и он заплакал.
Впервые мне пришлось стать свидетелем слез боевого офицера.
...Закрываю глаза, перед моими глазами до сих пор Васькина кровать. Она аккуратно заправлена и отмечена наискосок красной лентой. На его тумбочке стакан с водкой и корочка хлеба...
Такая же кровать стояло и в 1-й роте . От подрыва духовского противопехотного фугаса в тот день погиб и командир группы , выпускник Рязанского воздушно-десантного училища лейтенант Игорь Семин. В ту ночь , в ходе выдвижения роты в район проведения засады подорвался на противопехотной мине рядовой Кузнецов , следовавший в головном дозоре 1-й роты. Командир 3 группы лейтенант Мусиенко был от него в двух шагах и не став рисковать подчиненными - сам вынес Кузнецова с минного поля... Вперёд пошел Вася Кабанов, обходя опасный участок по дну сухого русла . Взрыв огромной силы буквально разбросал находящихся от саперов на безопасном расстоянии разведчиков . Сработал фугас - камнемёт . Один из камней попал в голову командиру 1-й группы лейтенанту Игорю Сёмину , получили серьезное ранения и контузию командир роты капитан Юрий Козлов и еще несколько разведчиков.
... Прошло больше 20 лет. Получил письма от Славика Сорокина и Сергея Репина. Написали, что съездили в Свердловск. В военкомате им быстро помогли найти, где похоронен наш любимчик, наш боевой друг.
- Его могила была чистой и убранной. К его матери домой мы не решились зайти, не знали, как посмотреть ей в глаза и что сказать...
Недавно получил письмо из Краснодарского края. Очень удивился, от кого это может быть? Ведь прошло столько времени... Вскрыл конверт, а в нем только фотографии и номер телефона. На фото я узнал всех ребят с нашей роты, с моего отделения. Ведьмедь Вадим - с доброй улыбкой, но поседевший, награжден орденом "Красная Звезда". Фрунзе Валера - такой же спортивный и веселый, награжден орденом "Красная Звезда". Бычков Саша - Единственный рядовой солдат за всё афганскую войну награждённый орденом "За службу родине в ВС СССР.", "Воинская доблесть". Шалашов Игорь - медаль "За Отвагу", "Воинская доблесть".
А также другие ребята, служившие у нас в Джелалабадском батальоне. На другом фото Мышко Андрей с командиром роты Кирилиным А., и комбригом Старовым Ю.
Очень был рад и тронут, что спустя более 20 лет ребята собрались и вспомнили. Набрал международный номер телефона Краснодарского края -Андрея Мышко. Я звонил и не верил, что спустя 20 лет услышу голос из прошлого, с кем прошел Афган... Трубку поднял сам Андрей.
- Ташкент, Ташкент, - кричал я в трубку. - Это я Султан.
В ответ: - Привет брат, наконец, мы тебя нашли...
Наш разговор длился очень долго, вспоминали всех, расспрашивали друг друга. Под конец разговора я спросил:
- Вы к Кабанову Ваське ездили ?
- Недавно я был в тех краях в командировке и заезжал к матери Василия. Потом я пошел к нему на кладбище, был на его могиле, его мать отказалась со мной пойти. Не ушел, пока не выпил бутылку водки - помянул за всех...
- Как мать держится ? - спросил я.
Андрей молчал, я еще раз переспросил.
- Я недавно узнал, что она упала с балкона.
- Осталась ли она жива?.
- Ну, брат, она жила на 13 этаже... Разве можно остаться живым?!
Мы оба молчали...
- Все таки не пережила мать смерть сына...
На этом наш разговор заканчивался, я дал свои координаты - домашний и рабочий телефон.
- Буду очень рад видеть Вас в Ташкенте. Вышли мне все адреса и телефоны ребят...
Ту, ту, ту...
А перед моими глазами до сих пор живой, наш ротный любимчик - Васька Кабанов и его мать, бросившая себя с 13 этажа - это Афган...
Из наградного листа: ... 17 января 1987 года во время боевой операции по блокированию банды мятежников при обезвреживании мины неизвестной конструкции рядовой Кабанов погиб.
Награжден орденом "Красная Звезда", посмертно

Полдня за рулем, вечером открываю телеграм, там с одной стороны - наши бьют тревогу про пленных, которых кастрировали украинские ублюдки. Официально эта информация не подтверждена.

С другой стороны, диванная сотня с сытой тыловой базы заспамила меня фотографиями глумления над пленными и над телами павших. Ну и изощренные угрозы, как водится.

Вот ко второй категории у меня вопрос: вы это делаете для чего? Что-то новое мне про себя рассказать пытаетесь? Какое вы зверье?

Так я был на мемориале в Хатыни. Я знаю, сколько ваши бесславные предки деревень сожгли вместе с их жителями, не взирая на пол и возраст. Про Бабий Яр я тоже читал. И про Ровенское еврейское гетто. И много еще про что. Я видел, какими вы пленных в Донбасс возвращали в 14-15 годах. Никаких иллюзий у меня нет.

Или вы напугать меня пытаетесь? Так я пуганый. Я подобные видео еще в Чечне первый раз увидел. И продолжал туда ездить. И ролики Аль Каиды тоже видел, но работал в Сирии. И игиловские тоже смотрел, а в Ирак все равно ездил. Вы вот в одном ряду с этими животными, можете гордиться. Но меня вы этим не остановите. И других журналистов. И уж тем более - нашу армию.

[club199580447|@sashakots]

Если видишь, что борьба бесполезна — сражайся с удвоенной силой.

…Когда они все же прорвались к окруженным, увиденное он запомнил на всю жизнь.

Двое, размазывая слезы по лицам, покрытым толстым слоем пыли, не стеснялись своих эмоций. Сменяя друг друга, восемь человек долбили основание дувала, отделяющего их от раненного в бедро товарища, упавшего с дувала на другую сторону. Духи отсекали их своим огнем, не давая шансов перелезть через дувал. Двое предпринявших эту попытку были ранены. Они перекидывали раненому подсумки с магазинами к автомату. Кидали ему гранаты. Огнем своего АГСа пытались поддержать раненного товарища, отстреливавшегося от приближающихся к нему духов. Ребята долбили дувал всем, что было у них под рукой.

Он поразился, увидев, какую работу они смогли проделать почти голыми руками, умудрившись буквально прогрызть дувал насквозь.

Когда дыра в основании дувала была почти пробита, их товарищ получил еще одно ранение в правое плечо. Истекая кровью, теряя сознание от нестерпимой боли, раненый не выдержал напряжения и взорвал себя гранатой. Духи, видя бесполезность своей попытки взять его живым, отошли.

А они все же долбили эту дыру, зная, что его уже нет в живых Их товарищ не дождался их ровно восемь минут. Спустя пять минут после взрыва гранаты духи свернули кольцо. Через восемь минут после взрыва гранаты ребята пробили дыру в основании дувала. Еще через пять минут к ним пробилась другая группа.

И вот сейчас, не скрывая своих эмоций, двое из последней смены, пробившие эту дыру, плакали как дети. Тело их товарища лежало перед ними. Они все же протащили его в эту чертову дыру, не признавая бессмысленность совершаемого ими…

Андрей Павлюков

Начальник разведки 334 оо СпH кавалер трех орденов Красной Звезды старший лейтенант Олег Якута представлялся в Афганистане к званию Героя Советского Союза, но паркетные щелкоперы решили, что «хватит ему и трех орденов…»

Легенда спецназа ГРУ

Деревянко Артур Валентинович-под его командованием 17 бойцов завалили самый крупный караван(в 204 верблюда) за всю афганскую войну....

Артур Деревянко: “Каждый живет так, как ему позволяет совесть”

Деревянко Артур Валентинович родился в 1964 году. В 1986 году закончил Киевское высшее общевойсковое командное дважды Краснознаменное училище имени М. В. Фрунзе, . Проходил службу на должностях от командира группы до заместителя командира отдельной бригады специального назначения. В 1986-1988 годах командовал в Афганистане группой, а позже – ротой специального назначения. За время прохождения службы в ДРА награжден орденом Боевого Красного знамени и тремя орденами Красной Звезды.



– Артур Валентинович, как Вы выбрали профессию офицера? В военное училище Вы поступали в 1982 году, когда война в Афганистане была в разгаре, и Вы должны были понимать, что можете после окончания училища попасть на войну.

– То, что я буду офицером, у меня никогда сомнений не вызывало. Я из семьи рабочих, военным в семье был только мой дядя. Он служил прапорщиком в Кировоградской бригаде специального назначения. И я хотел стать десантником, как и он. Когда пришло время выбирать учебное заведение, я собирался поступать в Рязанское высшее десантное командное училище, но дядя убедил поступать на разведывательный факультет Киевского высшего общевойскового командного училища (КВОКУ). Еще до поступления в училище в военкомате меня отобрали в команду 20А, которая планировалась на отправку в Афганистан. Так что выбор этот был полностью осознанным, хотя ни отец, ни мама этого, конечно, не хотели.

– А во время учебы в училище не возникало желания оставить военное дело и перейти учиться в гражданское учебное заведение, ведь в училище, наверное, были офицеры, которые уже побывали на афганской войне и могли рассказать, что на самом деле происходило в ДРА?

– Во время учебы с нами работали специалисты-спецназовцы, психологи. Уже на втором-третьем курсах проводился профессиональный отбор, ведь не все мы готовились к службе в воинских частях специального назначения, часть курсантов отбиралась в войсковую и агентурную разведку. В то время в КВОКУ учились люди разных национальностей, с разной внешностью, со знанием разных языков (курсанты изучали пять языков: немецкий, французский, испанский, китайский и английский). И хотя никто не говорил, кто из нас, куда попадет после окончания училища, мы понимали, к чему каждому из нас готовиться. Поэтому можно сказать, что морально я был готов к своему будущему. На выпуске мы стояли уже не в общевойсковой парадной форме, а в десантной.

– Итак, сразу после окончания КВОКУ в 1986 году Вас направляют в состав ограниченного контингента советских войск в Афганистане…

– Нет. Сразу после выпуска те лейтенанты из нашего выпуска, которые были отобраны в Афган, а это 33 офицера, прибыли в так называемый “резерв командующего Туркестанским военным округом (ТуркВО)” в город Чирчик. Это было подразделение, из которого в ДРА поступала замена на восполнение офицерских потерь. Занятия там проводили офицеры, которые уже побывали в Афганистане, так что с нами делились боевым опытом спецназовцы от командира группы до командира отряда. С их помощью мы изучали тактику действий в ДРА наших разведывательных подразделений и душманов. Также в Чирчике с нами проводились занятия по парашютно-десантной и огневой подготовке в условиях, максимально приближенных к афганским. В целом из выпуска КВОКУ 1986 года, а это примерно 360 человек, около 120 офицеров было направлено в Афганистан. Те, кто не вошел в резерв командующего ТуркВО, попали в горный учебный центр под Ашхабадом, в котором готовили мотострелков и разведчиков общевойсковых частей. Кстати, я недавно вернулся из Туркменистана, где узнал, что этот центр продолжает функционировать.

– Артур Валентинович, есть такая мысль, что наиболее правильным является первое впечатление. Какие первые впечатления в Афганистане были у Вас?

– Через три месяца подготовки меня и моего товарища Олега Злуницына, с которым мы начали дружить еще во время обучения в КВОКУ, направили на замену двух погибших офицеров, которых всего за две недели до этого мы провожали из нашего же резерва.

Из перелета запомнил, как летчики во время пересечения воздушной границы с Афганистаном давали в салоне самолета сигнал звуковой сиреной и светом. Таким образом те, кто летел, понимали, что уже началась территория боевых действий, а если это был перелет в Советский Союз – что война уже позади.

Около двух недель мы провели в Кабуле на пересыльном пункте, после чего были направлены в Джелалабадскую бригаду специального назначения. Здесь нас з Олегом судьба разделила. В штабе бригады нам сообщили, что мы должны выбрать, кто поедет в 177 отдельный отряд специального назначения (оо СпН) в Газни, а кто останется в Джелалабаде. Поскольку мы ничего не знали про эти места, выбор сделали вслепую. В Газни отправился я.

Первые впечатления были разными. Например, когда прилетели в Джелалабад, то был удивлен теплой погодой, апельсиновыми деревьями и обезьянами. А когда прилетел в Газни, увидел там каменную пустыню. В то время наши вертолеты еще летали в дневное время, поэтому во время перелета мне удалось осмотреть местность, на которой в дальнейшем пришлось выполнять задания.

177 отряд располагался на плоскогорье, находящемся на высоте около 2200 метров над уровнем моря и окруженном горами высотой 3-3,5 тыс. метров. Из растительности – только тополя, посаженные нашими военнослужащими. Рядом стоял мотострелковый полк. Вокруг – минные поля, и только с одной стороны – горный хребет, на котором располагались посты охраны. Подобраться к нам душманам было сложно, поэтому в расположении отряда мы чувствовали себя достаточно защищенными, даже передвигались без оружия.

Справка: 177 оо СпН был введен в Афганистан в октябре 1981 года и размещен на севере страны. В конце 1984 года отряд был переведен в город Газни, расположенный на важном магистральном пути, связывающем всю ДРА. За годы афганской войны отряд потерял погибшими 160 человек, из них 18 офицеров, 7 прапорщиков. Из ДРА 177 оо СпН вышел в арьергарде последней колонны советских войск с командующим 40-й армией генералом Громовым на броне. За массовое мужество личного состава отряд был награжден почетным знаком ЦК ВЛКСМ СССР “Воинская доблесть” и почетным Красным знаменем ЦК НДПА. В 1997 году в соответствии с приказом Министра обороны Российской Федерации 177 оо СпН был расформирован.

Состав нашей роты был специфическим: около 80 % составляли таджики, узбеки, туркмены. Кстати, в отряде проходил службу старший лейтенант Карен Таривердиев – сын известного советского композитора М. Таривердиева. Еще сразу по прибытию обратил внимание на две БМП: имени капитана Павла Бекоева и имени капитана Олега Севальнева. Это были опытные офицеры, которые попали в засаду и погибли, спасая друг друга. Такое обстоятельство дисциплинировало. Сразу понимаешь, что пуля не разбирает, сколько ты пробыл на войне.

У нас было принято новоприбывших, независимо от того, солдат это или офицер, первый месяц на боевые выходы не направлять, дать им возможность адаптироваться.

Только я прибыл в отряд, наша рота вышла для ведения разведки, а меня назначили дежурным автомобильного парка. Сначала я возмутился: как так, офицера-разведчика ставят на техническую должность, но приказ необходимо выполнять. Так вот ночью во время дежурства впервые в жизни увидел, как расположенные неподалеку от автопарка реактивные системы залпового огня (РСЗО) “Град” наносили удар по душманам. А я смотрел на небо, освещаемое снарядами, и был поражен. Позднее в одном из ущелий пришлось спасаться, потому что РСЗО “Ураган” “обрабатывали” неподалеку расположенные позиции душманов. Гордость за нашу страну, которая владеет таким мощным оружием, наполняла душу. Это те первые впечатления, которые остались в памяти навсегда.

– А чем запомнился Ваш первый боевой выход?

– На первый выход меня взял заместитель командира нашей роты Анатолий Астапов. В составе бронегруппы мы вышли в зону ответственности отряда. Мне было поставлено задание отслеживать маршрут движения и по указанию командира показывать на карте местоположение группы – своеобразная проверка моей способности ориентироваться на местности. Следует заметить, что ориентиров практически не было, но благодаря знаниям и навыкам, полученным в училище и Чирчике, выполнил поставленное задание на необходимом уровне.

На следующий выход я вышел в роли стажера командира разведывательной группы специального назначения (РГ СпН) – выполнял задачи солдата-разведчика и наблюдал, как действует командир группы.

У людей, которые знают о профессии разведчика исключительно из книг и кинофильмов, может сложиться ошибочное впечатление, что деятельность спецназовца – это только стрельба, атаки, рукопашный бой. На самом деле у частей спецназа другая функция. Прежде всего, основным направлением нашей работы было выявление маршрутов передвижения караванов с оружием (вьючных, автомобильных, пеших) со стороны пакистанской и иранской границ. Как правило, оружие везли в центральные районы страны, где были сосредоточены основные силы душманов. Спецназ в ДРА работал на упреждение, пытаясь перекрыть эти караванные пути.

Организационно 177 оо СпН состоял из трех разведывательных рот, роты минирования, роты материально-технического обеспечения и зенитно-артиллерийской группы. Работали по схеме: одна рота ведет разведку, вторая – в наряде по отряду, от нее же выделяется досмотровая группа, которая осуществляет патрулирование зоны ответственности на вертолетах (2 вертолета Ми-8 по 8-10 человек в каждом и 2 вертолета Ми-24 огневой поддержки), а третья рота в это время занимается плановой боевой подготовкой. Для обеспечения действий нашего отряда была придана вертолетная эскадрилья.

– Артур Валентинович, за время пребывания на афганской войне Вы награждены четырьмя боевыми орденами. При каких обстоятельствах Вы были награждены первым орденом?

– В то время офицеров к награждению представляли только после нескольких результативных боевых выходов. Так вот, адаптация моя завершилась, группу на выполнение заданий я уже давно водил самостоятельно, результаты были, но противник попадался в основном малочисленный.

3 июня 1987 года, приблизительно через семь месяцев после моего прибытия, наша рота заступила в наряд. Я был назначен командиром досмотровой группы. Первый облет местности был назначен на пять часов утра. Необходимо отметить, что душманы уже детально изучили график и маршруты наших полетов, так что, вероятность обнаружить их в это время была очень низкой. Зная это, мы посоветовались с вертолетчиком капитаном Майдановым и, вместо полета на юг, приняли решение лететь на северо-восток, где находилось большое ущелье. Это было место стыка зон ответственности двух советских отрядов СпН, в том числе нашего.

Справка: Николай Саинович Майданов закончил Саратовское летное училище. Дважды находился в ДРА – в период 1984-1985 годов и 1987-1988 годов. Лично совершил 1250 боевых вылетов и высадил более 200 разведывательных групп. В июле 1988 года удостоен звания Героя Советского Союза. Погиб 29 января 2000 года во время выполнения боевого задания в ходе контртеррористической операции на Северном Кавказе. В 2000 году Николаю Майданову было присвоено звание Героя Российской Федерации (посмертно).

Итак, облетаем мы ущелье и замечаем в одном из русел высохшей горной реки караван верблюдов. Садимся двумя вертолетами, один в голове каравана, второй – на расстоянии около 300 метров от первого. Видим, что верблюды идут сами, без людей. Караван большой, и конца его не видно, поскольку русло извивается между горами (уже после боя с помощью агентурной разведки подсчитали, что в караване было уничтожено 204 верблюда, к тому же, около 30 верблюдов, груженых ПЗРК, во время боя повернуло назад в горы). Группа, которая села в голове каравана, передает нам по рации, что верблюды перевозят канцелярские товары. Тем временем мы выбегаем на пригорок и прямо перед собой видим верблюда, на котором закреплено безоткатное орудие. За ним идет следующий верблюд, нагруженный оружием, и так дальше – людей нет, только сплошной поток верблюдов с оружием.

Мы еще не совсем поняли, что происходит, но понимаем, что необходимо как-то останавливать караван, который продолжал идти. Я по рации докладываю обстановку на третий вертолет Ми-24, который летал над нами, и прошу вызвать подкрепление из отряда. Летчики приняли мои слова за шутку, поскольку сверху не видели оружие на верблюдах. Я, понимая, что иначе верблюдов не остановить, отдаю приказ личному составу группы уничтожать их. И только когда мощно взорвалось одно из животных (скорее всего, было загружено боеприпасами или взрывчаткой), вертолет вызвал подкрепление.

Тем временем мы заметили движение со стороны гор. Оказалось, что душманы, сопровождавшие караван, двигались двумя параллельными горными хребтами, и когда мы начали уничтожение каравана, они не успели спуститься. Позже мы узнали, что их было около 300 человек.

Понимая, что душманы подойдут раньше, чем прилетит подкрепление, мы начали готовиться к круговой обороне. Окопаться не позволяла местность, поэтому начали на скорую руку сооружать из камней так называемые СПС (специальные полевые сооружения), одновременно расстреливая верблюдов с оружием, которые продолжали подходить.

В начале боя произошел случай, которому я хотел бы уделить отдельное внимание. Я командовал действиями группы, стоя на коленях на пригорке, и не заметил, как один из душманов прицелился в меня. Это заметил мой старший солдат Володя Бондарь, который позже стал старшиной и оттолкнул меня в сторону, но автоматная очередь прострелила ему ноги. Владимир остался инвалидом второй группы и живет сейчас в Нежинском районе Черниговской области.

Пока мы перевязывали Володю, “духи” поняли, что “шурави” по количеству немного, и пошли в атаку. В это время прибыла группа поддержки, высадилась возле нас и пошла в хвост каравана. Прошло еще минут 30, и вертолеты начали лететь один за другим, доставляя нам подкрепление и боеприпасы, а также вывозя трофейное оружие.

Около 13 часов бой закончился, примерно с 14 часов началась эвакуация, то есть продолжался он около девяти часов. Результаты были чрезвычайно успешными: один раненый, ни одного погибшего, в тоже время душманы потеряли около 120 человек (об этом мы узнали позже по своим источникам информации). Весь плац в нашей части был заставлен оружием. Вывезли мы тогда примерно 500 реактивных снарядов, 10 безоткатных орудий, 4-5 ДШК, 12-ствольную установку для стрельбы реактивными снарядами, установку для стрельбы реактивными снарядами увеличенной дальности (она имела дальность стрельбы до 17 километров, за всю войну их взяли две, но только мы взяли полный комплект), пулеметы, минометы. К тому же мы не вывозили мины, которые подорвали на месте.

В 16 часов того же дня состоялось построение, на котором командир отряда объявил, что готовится представление про представление меня к званию Героя Советского Союза и всего личного состава группы к награждению орденами. Действительно, через 3-4 месяца пришли награды. Володя Бондарь, который спас мне жизнь, был награжден орденом Красного Знамени, а также командир отряда и начальник штаба, все мои 17 бойцов вместе со мной – орденом Красной Звезды. В отряде никто не скрывал удивления, даже письма в Москву писали, но почему так произошло, так и не узнали.

Позже я был награжден орденом Красного Знамени. Тогда мы взяли караван с оружием, загруженным на примерно 60 вьючных животных. В то время я уже был командиром роты. Мы находились в районе Сардехбанского водохранилища. Две группы вышли в горы для проведения засад, а мы находились в резерве. Чтобы не скучать, я попросил у командира отряда разрешение проверить окружающую местность. Было у нас три БТР и БМП, из личного состава только “технари” – механики-водители, наводчики-операторы и другие. Вышли в так называемый “свободный поиск”. Выехав на один из пригорков, неожиданно наткнулись на караван, который расположился на отдых.

РАБОТАЙТЕ БРАТЬЯ!!!

Раненый воин (позывной Сава), второй роты, второго батальона Славянской бригады ДНР обратился к бойцам на передовой:

ВЫПОЛНЯЙТЕ ЗАДАЧИ, НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО ЗАДАЧИ ИНОГДА ТРЕБУЮТ ЖЕРТВ


Сава совершил подвиг, их подразделение выдвинулось по направлении к Васильевке, в ходе выполнения задания попало в огневой мешок, он оказался уроженцем тех мест и пользуясь знанием местности вывел из под огня свою роту,. Затем вывел ещё одну роту, солдаты которой считались погибшими. Сам вынес 6 раненых, во время спасения седьмого прилетела мина, раненый погиб, Сава получил тяжелые ранения ног, которые ему в последствии ампутировали.

Он настоящий герой спасший 37 человек

[club48773538|@OpenUkraine]

[club138291661| 12 ЗАСТАВА...]
13 июля 1993 года 47 российских пограничников одиннадцать часов не давали двум сотням душманов перейти границу.
На 12-й пограничной заставе Московского погранотряда Группы Пограничных войск Российской Федерации в Республике Таджикистан российские пограничники 11 часов отражали атаки крупной группы таджикских и афганских боевиков, после чего отступили, потеряв 25 человек убитыми. Позднее в тот же день застава была отбита. По итогам боя шестеро пограничников были удостоены звания Героя Российской Федерации (в том числе четверо — посмертно).

Начальник Кальмиусского райотдела полиции г. Мариуполь полковник Валентин Попов перешёл на сторону ДНР и помогает милиции выявлять бандеровских боевиков

[id255646385|"Синдром..."Артём Сычёв]
****************************
Мы не "вписались" здесь в привычный ритм.
"Вороны белые", точней, седые...
Я с "боевых" пришёл совсем чужим,
Мы все, кто с "боевых", для них "чужие"...

На нас косятся, говорят: "Синдром"...
Нас сторонятся, мол, зачем он нужен,
Ему или в тюрьму или в дурдом,
Он воевал, он "на всю голову контужен".

А сколько есть, и сколько будет нас ещё таких,
"Контуженных" как мы с тобой.
Лицом безусых, а душой уже седых,
"Контуженной", израненной душой.

Жена на утро любит поворчать,
Когда на кухне ночью пьяный плачу,
И мало кто пытается понять,
Что "третий тост" на самом деле значит.

Мол, успокойся, говорят, дурак,
Всё кончилось, и ты пришёл домой!
А я по прежнему курю "в кулак"
И к незнакомым не стою спиной.

Я, по привычке, в сторону шаг с линии огня,
Когда какие открываю дверки
И по привычке пригибаюсь я,
Когда на праздник слышу фейерверки.

И почему мы здесь как на войне,
Хотя, казалось бы, пришли домой?
Да просто не понять тебе и мне,
Кто в этом мире свой, а кто чужой.

Здесь те, кто не служил, теперь этим гордятся!
Здесь выстрел в спину не считают за измену,
Здесь стыдно ветераном называться,
Престижно здесь считаться бизнесменом.

И потому мне хочется, и ты меня поймёшь,
Опять туда, опять на перевал,
Чтоб здесь не слышать от казённых, сытых рож
Дежурное "Я вас туда не посылал."