Статистика ВК сообщества "Мир юриспруденции"

Верховный суд разъяснил, как доказать факт заключения устного договора

На практике часто происходят случаи, когда граждане вступают в сделки не заморачиваясь над тем, чтобы обличить такие правоотношения в письменную форму. Проблемы возникают, когда приходится доказывать факт возникновения таких правоотношений в суде. Сегодня представляем вашему вниманию именно такой случай, прошедший через множество судебных инстанций и дошедший до Верховного суда.

Фабула дела:
Шильников Н.Н. обратился в суд с названным иском к Файферу Н.Д.,
указав, что между сторонами заключены договоры купли-продажи
радиаторов и фурнитуры, во исполнение обязательств по которым он и его жена осуществили переводы денежных средств Файферу Н.Д. в общей сумме 75 700 руб. Ответчик от исполнения своих обязательств по договорам уклонился, в полном объёме требования, изложенные в претензии истца, не исполнил, осуществил лишь частичный возврат денежных средств в размере 25 700 руб. Полагая, что имеет место нарушение его прав как потребителя, истец, руководствуясь положениями Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей» (далее - Закон о защите прав потребителей), просил взыскать с Файфера Н.Д. невозвращённую часть произведённой оплаты по договорам купли-продажи радиаторов и фурнитуры, неустойку за нарушение срока передачи покупателю предварительно оплаченного товара, компенсацию морального вреда и штраф за несоблюдение досудебного порядка удовлетворения требований потребителя.

Определением Первомайского районного суда г. Владивостока от 10 декабря 2019 г. к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Шильникова В.А.

Решением Первомайского районного суда г. Владивостока от 21 января 2020 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Приморского краевого суда от 16 июня 2020 г., иск Шильникова Н.Н. удовлетворён частично. С Файфера Н.Д. в пользу истца взысканы денежные средства в размере 50 000 руб., в доход бюджета Владивостокского городского округа взыскана государственная пошлина, в удовлетворении остальной части требований Шильникова Н.Н. отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 24 ноября 2020 г. решение суда первой инстанции и апелляционное определение оставлены без изменения.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 8 ноября 2021 г. Шильникову Н.Н. восстановлен срок подачи кассационной жалобы.

В кассационной жалобе поставлен вопрос об отмене решения суда первой инстанции, апелляционного определения и определения кассационного суда общей юрисдикции.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Марьина А.Н. от 17 января 2022 г. кассационная жалоба с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, Судебная коллегия находит, что имеются основания для отмены состоявшихся по делу судебных постановлений.

В соответствии со ст. 390(14) Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебной коллегией Верховного Суда Российской Федерации судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права и (или) норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Судом установлено, что 23 апреля, 11 мая, 26 мая и 15 августа 2018 г. с банковских карт Шильникова Н.Н. и Шильнковой В.А. на банковскую карту Файфера Н.Д. переведены денежные средства на общую сумму 75 700 руб.

8 ноября, 15 ноября 2018 г., 14 марта и 29 марта 2019 г. имели место
факты перечисления ответчиком денежных средств на общую сумму
25 700 руб. на банковские карты Шильникова Н.Н. и его супруги.
Обращаясь в суд с настоящим иском, Шильников Н.Н. указывал, что
денежные средства перечислялись им и его супругой Файферу Н.Д. во исполнение договоров купли-продажи радиаторов и фурнитуры,
заключённых в устной форме по телефону, в связи с чем полагал, что между сторонами сложились правоотношения в сфере защиты прав потребителей.

Частично удовлетворяя требования Шильникова Н.Н., суд первой
инстанции исходил из того, что истцом не представлено доказательств возникновения между ним и Файфером Н.Д. правоотношений в сфере защиты прав потребителей, в связи с чем пришел к выводу о том, что перечисленные истцом и невозращенные ответчиком денежные средства представляют собой неосновательное обогащение последнего.

С такими выводами согласились суд апелляционной инстанции и
кассационный суд общей юрисдикции.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда
Российской Федерации находит, что решение суда, апелляционное
определение и определение суда кассационной инстанции приняты с нарушением норм действующего законодательства, и согласиться с ними нельзя по следующим основаниям.

Согласно ч. 1 ст. 38 Гражданского процессуального кодекса
Российской Федерации сторонами в гражданском судопроизводстве
являются истец и ответчик.

Истцом является лицо, которое обратилось в суд в защиту своих прав, свобод, законных интересов, либо в интересах которого возбуждено гражданское дело.

Согласно п. 4 ч. 2 ст. 131 Гражданского процессуального кодекса
Российской Федерации в исковом заявлении должно быть указано, в чём заключается нарушение либо угроза нарушения прав, свобод или законных интересов истца и его требования.

По смыслу ст. 11, 12 Гражданского кодекса Российской Федерации во
взаимосвязи с п. 4 ч. 2 ст. 131 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации выбор способа защиты нарушенного права и, соответственно, определение предмета иска, принадлежит лицу, обратившемуся в суд за такой защитой, то есть истцу.

Истец вправе изменить основание или предмет иска, увеличить или
уменьшить размер исковых требований либо отказаться от иска (ч. 1 ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Данное положение корреспондирует ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в соответствии с которой суд принимает решение по заявленным истцом требованиям.

Таким образом, приведённые нормы действующего законодательства наделяют истца исключительным правом определения способа защиты его нарушенного права, данный способ не может быть изменён судом по своему усмотрению.

При рассмотрении настоящего дела Шильниковым Н.Н. ставился вопрос о защите его прав как потребителя, вытекающих из заключения договоров купли-продажи.

Данные требования судом рассмотрены не были и вынесено решение о взыскании в пользу истца неосновательного обогащения, хотя такие требования им не заявлялись.

Нельзя также согласиться с выводом суда о том, что в материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие заключение между сторонами договоров купли-продажи.

Согласно ч. 1 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применён по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

По договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определённую денежную сумму (цену) (п. 1 ст. 494 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу ст. 493 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом или договором розничной купли продажи, в том числе условиями формуляров или иных стандартных форм, к которым присоединяется покупатель (ст. 428), договор розничной купли-продажи считается заключённым в надлежащей форме с момента выдачи продавцом покупателю кассового или товарного чека, электронного или иного документа, подтверждающего оплату товара. Отсутствие у покупателя указанных документов не лишает его возможности ссылаться на свидетельские показания в подтверждение заключения договора и его условий.

Как разъяснено в п. 43 постановления Пленума Верховного Суда
Российской Федерации от 28 июня 2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», исходя из п. 5 ст. 18 Закона о защите прав потребителей, ст. 493 Гражданского кодекса Российской Федерации отсутствие у потребителя кассового или товарного чека, чека безналичной оплаты услуг либо иного документа, удостоверяющего факт и условия покупки товара, не является основанием для отказа в удовлетворении его требований продавцом (изготовителем, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортёром).

В подтверждение факта заключения договора и его условий потребитель вправе ссылаться на свидетельские показания.

При дистанционных способах продажи товаров (заказа работ, услуг), когда используются средства удаленной связи (в частности, такие, как почта, Интернет, телефон), а оплата товара (работ, услуг) осуществляется потребителем посредством электронных или безналичных расчётов, в том числе с использованием банковских карт и (или) иных установленных законом средств платежа, включая электронные средства платежа, факт покупки может быть подтвержден выпиской с банковского счёта об авторизации и о совершении транзакции с указанием получателя платежа, итогов дебетовых и кредитовых операций и т.п., а также иными документами, подтверждающими перевод денежных средств (например, подтверждением об исполнении распоряжения клиента об осуществлении перевода электронных денежных средств, выдаваемым клиенту оператором электронных денежных средств).

В этой связи нельзя согласиться с выводом суда о том, что заключение договоров купли-продажи между истцом и ответчиком могло подтверждаться только письменными доказательствами, и судом необоснованно не принята в качестве доказательства и не оценена распечатка переговоров между сторонами, а также объяснения сторон.

В силу ч. 2 ст. 68 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации признание стороной обстоятельств, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, освобождает последнюю от необходимости дальнейшего доказывания этих обстоятельств. Признание заносится в протокол судебного заседания. Признание, изложенное в письменном заявлении, приобщается к материалам дела.

В соответствии с п. 2 ч. 4 ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в мотивировочной части решения суда должны быть указаны выводы суда, вытекающие из установленных им обстоятельств дела, доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведённые в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле.

Удостоверенные председательствующим по делу замечания на протокол судебного заседания от 10 июля 2019 г. содержат признание ответчиком факта получения им денежных средств в счёт исполнения договоров купли-продажи радиаторов и фурнитуры.

Данные объяснения ответчика, данные им при рассмотрении дела, не получили оценки со стороны суда и не нашли своего отражения в постановленных судебных актах.

Судом также не дана оценка доводам истца о том, что ответчик является индивидуальным предпринимателем, одним из видов деятельности которого является оптовая торговля санитарно-техническим оборудованием.

В настоящем случае судом первой инстанции при постановлении решения не были соблюдены требования о законности и обоснованности судебного акта, а потому допущенные нарушения, не исправленные судом апелляционной инстанции и кассационным судом общей юрисдикции, являются существенными и непреодолимыми, в связи с чем могут быть исправлены только посредством отмены судебных постановлений.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации считает, что принятые по делу решение суда первой инстанции, апелляционное определение и определение кассационного суда общей юрисдикции нельзя признать законными, они подлежат отмене, а дело - направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Определение Верховного Суда Российской Федерации №56-КГ21-40-К9

Верховный суд разъяснил, что правовая неосведомленность является уважительной причиной для восстановления пропущенного срока

Важное разъяснение дала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Российской Федерации в своем определении № 18-КГ22-12-К4, пояснив, что правовая неосведомленность относится к неграмотности гражданина и является уважительной причиной пропуска процессуальных сроков.

Фабула дела:
Женщина обратилась в суд с иском к Государственному учреждению - Отделению Пенсионного фонда Российской Федерации по Краснодарскому краю о восстановлении срока обращения в пенсионный орган с заявлением о выплате средств пенсионных накоплений умершего застрахованного лица.

В обоснование заявленных требований она указала, что является дочерью умершего гражданина - ее отца, который был застрахованным
лицом в системе государственного пенсионного страхования и на момент смерти являлся получателем пенсии по инвалидности.

Истец ссылалась на то, что она как правопреемник по закону первой очереди умершего отца имеет право на получение средств его пенсионных накоплений, однако установленный законом шестимесячный срок обращения в пенсионный орган за выплатой средств пенсионных накоплений умершего застрахованного лица ею
пропущен.

Истец полагала, что срок обращения в пенсионный орган за выплатой средств пенсионных накоплений умершего застрахованного лица ею был пропущен по уважительным причинам, так как территориальный
орган Пенсионного фонда Российской Федерации по месту жительства
её отца, который проживал в Краснодарском крае, не поставил ее в известность о том, что она может получить средства пенсионных накоплений своего отца, о наличии у нее такой возможности Истец узнала лишь после пропуска процессуальных сроков.

В письменных дополнениях к исковому заявлению Истец просила суд учесть, что на момент смерти отца она только окончила среднюю общеобразовательную школу, требований действующего пенсионного законодательства относительно установленного срока обращения в пенсионный орган за выплатой средств пенсионных накоплений умершего застрахованного лица она не знала.

Позиции судов первой, апелляционной и кассационной инстанций:
Решением суда первой инстанции в удовлетворении исковых требований отказано.

Разрешая спор и принимая решение об отказе в удовлетворении исковых требований суд первой инстанции исходил из того, что Истец не представила суду доказательств, свидетельствующих о том, что данный срок пропущен ею по уважительным причинам, которые носили исключительный характер и были связаны с личностью правопреемника.

В обоснование принятого решения суд первой инстанции сослался на
то, что поскольку Истец является правопреемником умершего по закону, а не правопреемником умершего застрахованного лица по заявлению о распределении средств его пенсионных накоплений, то в данном случае у пенсионного органа отсутствовала обязанность по поиску и уведомлению родственников умершего застрахованного лица о наличии у них права на выплату средств его пенсионных накоплений.

Апелляционный и кассационный суды согласились с судом первой инстанции.

Суд апелляционной инстанции отметил, что неосведомленность истца о возможности обращения с указанным заявлением (не знала, узнала от знакомых) не может быть отнесена к уважительным причинам пропуска шестимесячного срока такого обращения, поскольку законы, регулирующие спорные отношения, опубликованы в установленном законом порядке и находятся в свободном доступе.

Отклоняя довод апелляционной жалобы Истца о том, что пенсионный орган был обязан известить её как правопреемника застрахованного лица о возможности получения пенсионных накоплений и, что неисполнение пенсионным органом этой обязанности повлекло пропуск Истцом срока обращения за данной выплатой, суд апелляционной инстанции указал, что территориальный орган Пенсионного фонда Российской Федерации принимает меры по извещению правопреемников по закону умершего застрахованного лица только при наличии информации о них. Ввиду того, что отец Истца не обращался в пенсионный орган с заявлением о распределении средств пенсионных накоплений (доказательств такого обращения не представлено), Управление Пенсионного фонда Российской Федерации не располагало информацией о правопреемнике умершего, поэтому пенсионный орган не имел возможности принять меры по извещению Истца о праве получения средств пенсионных накоплений умершего застрахованного лица.

Позиция Верховного суда:
По смыслу пункта 3 Правил от 30 июля 2014 г. № 711 правопреемники имеют право на получение средств пенсионных накоплений умершего застрахованного лица, учтённых в специальной части его индивидуального лицевого счёта (за исключением средств (части средств) материнского (семейного) капитала, направленных на формирование накопительной пенсии, и результата их инвестирования), в случае, если смерть застрахованного лица наступила до назначения ему накопительной пенсии и (или) срочной пенсионной выплаты или до корректировки размера указанной пенсии и (или) корректировки срочной пенсионной выплаты с учётом дополнительных пенсионных накоплений.

Согласно пункту 5 Правил от 30 июля 2014 г. № 711 в редакции, действовавшей на 19 июля 2019 г. - дату смерти Отца Истца , выплата средств пенсионных накоплений умершего застрахованного лица, учтённых в специальной части его индивидуального лицевого счёта (за исключением средств (части средств) материнского (семейного) капитала, направленных на формирование накопительной пенсии, и результата их инвестирования),
правопреемникам по заявлению производится в соответствии с заявлением о распределении средств пенсионных накоплений, поданным застрахованным лицом в любой территориальный орган Фонда по своему выбору. При отсутствии заявления о распределении средств пенсионных накоплений производится выплата этих средств правопреемникам по закону первой очереди, а при их отсутствии - правопреемникам по закону второй очереди.

В соответствии с пунктом 10 Правил от 30 июля 2014 г. № 711 обращение правопреемников за выплатой средств пенсионных накоплений или с отказом от получения средств пенсионных накоплений осуществляется до истечения 6 месяцев со дня смерти застрахованного лица путём подачи в любой территориальный орган Фонда по выбору правопреемника заявления по форме, предусмотренной приложениями № 2 или 3 к данным правилам. Срок для обращения с заявлением о выплате средств пенсионных накоплений может быть восстановлен в судебном порядке по заявлению правопреемника, пропустившего такой срок.

Как разъяснено в разделе «Вопросы по делам, возникающим из пенсионных правоотношений» (вопрос 3) Обзора законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за третий квартал 2008 года, утверждённого постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 5 декабря 2008 г., восстановление срока обращения в территориальные органы Пенсионного фонда Российской Федерации за выплатой средств, учтённых в специальной части индивидуального лицевого счёта или на пенсионном счёте накопительной пенсии умерших застрахованных лиц, зависит от усмотрения суда, которое, по общему правилу, обусловлено наличием или отсутствием исключительных обстоятельств, связанных с личностью правопреемника, повлекших пропуск названного срока. Следовательно, при рассмотрении дел по заявлениям правопреемников о восстановлении им срока обращения в территориальные органы Пенсионного фонда Российской Федерации за выплатой средств, учтённых в специальной части индивидуального лицевого счета умерших застрахованных лиц, необходимо выяснять как причины пропуска указанного срока, так и их уважительность. Какого-либо перечня уважительных причин, дающих суду право восстановить пропущенный срок, законодательство не содержит. Поэтому этот вопрос решается судом по каждому делу с учётом его конкретных обстоятельств.
Как правило, такими причинами являются: болезнь, длительность командировки, ненадлежащее исполнение законными представителями правопреемников, не обладающих дееспособностью в полном объёме, возложенных на них законодательством функций и тому подобное

Судами первой и апелляционной инстанций в нарушение приведённых положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оставлены без надлежащей правовой оценки приводимые в процессе судебного разбирательства дела доводы Истца, в обоснование невозможности обратиться в пенсионный орган в установленный законом срок с заявлением о получении средств пенсионных накоплений о том, что на момент смерти её отца истцу исполнилось 18 лет, она только окончила среднюю общеобразовательную школу; в связи со смертью отца испытала эмоциональное потрясение, связанное с утратой близкого человека; Истец не располагала какой-либо информацией о наличии у её умершего отца средств пенсионных накоплений и возможности их получения в территориальном органе Пенсионного фонда Российской Федерации; в силу возраста истец не была осведомлена о требованиях действующего пенсионного законодательства относительно установленного срока обращения в пенсионный орган за выплатой средств пенсионных накоплений умершего застрахованного лица.

Таким образом, делая вывод о неуважительности причин пропуска
Истцом срока обращения в Управление Пенсионного фонда Российской Федерации за выплатой средств пенсионных накоплений, суды первой и апелляционной инстанций вопреки требованиям части 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не учли всю
совокупность обстоятельств, на которые указала Истец, препятствовавших ей своевременно обратиться в пенсионный орган с заявлением о выплате средств пенсионных накоплений умершего застрахованного лица - её отца.

Довод суда апелляционной инстанции о том, что правовая неосведомлённость Истца не является уважительной причиной для пропуска шестимесячного срока обращения в пенсионный орган за выплатой средств пенсионных накоплений застрахованного лица, поскольку законы, регулирующие спорные отношения, опубликованы и находятся в свободном доступе, несостоятелен, так как применительно к спорным отношениям следует учитывать, что статья 205 Гражданского кодекса Российской Федерации к уважительным причинам пропуска срока исковой давности (срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено) обращения в суд, связанным с личностью истца, таким как тяжёлая болезнь, беспомощное состояние, относит и неграмотность (в данном случае правовую неосведомлённость).

Перечень уважительных причин, дающих суду право
восстановить лицу пропущенный срок, законодательством не установлен.

Вопрос об уважительности причин пропуска срока решается судом при рассмотрении дела с учётом его конкретных обстоятельств.

Ссылка судов первой и апелляционной инстанций на то, что Истцом иных причин пропуска срока обращения в пенсионный орган (кроме неосведомлённости о наличии права на получение средств пенсионных накоплений застрахованного лица) не приведено, прямо противоречит материалам дела и позиции, изложенной Истцом в дополнениях к исковому заявлению, апелляционной жалобе в обоснование заявленного иска о восстановлении срока обращения в территориальный орган Пенсионного фонда Российской Федерации с заявлением о выплате средств пенсионных накоплений умершего застрахованного лица, учтённых в специальной части его индивидуального лицевого счёта, согласно которым Истец последовательно указывала на обстоятельства, непосредственно связанные с её личностью, препятствующие её своевременному обращению за получением средств пенсионных накоплений.

При таких данных вывод судов первой и апелляционной инстанций
об отказе в удовлетворении исковых требований Истца о восстановлении срока обращения в пенсионный орган с заявлением о выплате средств пенсионных накоплений умершего застрахованного лица не может быть признан законным.

Определение Верховного Суда Российской Федерации от 25 апреля 2022 № 18-КГ22-12-К4

Верховный суд запретил банкам взыскивать с наследников долги по кредитным договорам, если жизнь и здоровье заёмщика были застрахованы

В случаях, когда жизнь и здоровье наследодателя (заемщика) были застрахованы в целях обеспечения исполнения заемщиком обязательств по кредитному договору, взыскание банком с наследника задолженности, образовавшейся по такому договору, без решения вопроса о выплате страхового возмещения, будет признаваться злоупотреблением правом.

Фабула дела:
Банк и заёмщик заключили договор потребительского кредита. Вскоре после этого заемщик умер не исполнив свои обязательства по уплате кредита и процентов по нему.

Банк обратился с требованием о досрочном погашении кредитной задолженности к дочери заемщика, которая являлась единственной наследницей и вступила в наследство.

Наследница не погасила кредит и проценты по нему, поэтому Банк (Истец) обратился в суд с иском о взыскании с неё задолженности по кредитному договору.

В ходе рассмотрения дела наследница заёмщика (Ответчик) указала на участие заёмщика в программе коллективного добровольного страхования жизни и здоровья, по которой банк определён в качестве страхователя и выгодоприобретателя, а также заявила встречный иск о признании отказа в выплате страхового возмещения по страховому случаю в связи со смертью заёмщика незаконным и возложении обязанности её произвести, а также о признании обязательств по договору кредита прекращёнными.

Позиции судов:
Суд первой инстанции отказал в принятии встречного иска, поскольку, по
мнению суда, встречные исковые требования не были направлены к зачёту первоначального требования истца. Также суд, установив факт ненадлежащего исполнения заёмщиком договорных обязательств, взыскал образовавшуюся задолженность по кредитному договору с наследника в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества, применив последствия пропуска срока исковой давности, о которой заявлено ответчиком.

Суды апелляционной и кассационной инстанций согласились с такими
выводами.

Позиция Верховного суда:
Из установленных судом обстоятельств следует, что в целях обеспечения исполнения заемщиком обязательств по кредитному договору он присоединился к программе коллективного добровольного страхования жизни и здоровья, внёс плату банку за включение его в программу страхования заёмщиков, где банк определён в качестве страхователя и выгодоприобретателя по договору страхования.

Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или
недобросовестного поведения.

В пункте 1 статьи 10 Гражданского кодекса закреплена недопустимость
действий граждан и юридических лиц, осуществляемых исключительно с
намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учётом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны.

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Таким образом, добросовестность при осуществлении гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей предполагает поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего в реализации прав и исполнении обязанностей.

Уклонение кредитной организации, являющейся, в отличие от гражданина-заёмщика, профессиональным участником данных правоотношений, от реализации своих прав на получение страхового возмещения по случаю смерти застрахованного заёмщика и обращение с иском к наследникам заёмщика о взыскании задолженности без учёта страхового возмещения должно быть оценено судом в том числе и на предмет соответствия требованиям закона о добросовестном осуществлении участником этих правоотношений своих прав и обязанностей.

В противном случае предъявление кредитором, являющимся выгодоприобретателем по договору личного страхования заёмщика и принявшим на себя обязательство при наступлении страхового случая направить средства страхового возмещения на погашение задолженности заёмщика, требования к наследникам о погашении всей задолженности наследодателя лишает смысла страхование жизни и здоровья заёмщиков в качестве способа обеспечения обязательств по кредитному договору с определением в качестве выгодоприобретателя кредитора.

Между тем по настоящему делу суд первой инстанции доводам ответчика о том, что заёмщик являлся участником организованной банком программы страхования заёмщиков, вследствие чего банк имел возможность погасить образовавшуюся вследствие его смерти задолженность за счёт страхового возмещения по договору, заключённому банком со страховщиком, не придал никакого значения, никакой оценки им не дал, соответствующие обстоятельства дела не установил и встречный иск о страховом возмещении долга по кредиту не принял.

Суды апелляционной и кассационной инстанций указанные нарушения не устранили, отметив, что пояснения сторон о наличии не вступившего в силу решения суда о взыскании страхового возмещения, вынесенного после решения суда по настоящему делу, значения не имеют.

Верховный суд отменил судебные акты апелляционной и кассационной инстанций и направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Определение Верховного Суда Российской Федерации от 19.04.2022 № 19-КГ22-2-К5

Как написать исковое заявление по новым правилам

20 июня 2022 года вступил в силу Федеральный закон от 21.12.2021 № 417-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», в соответствии с которым в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации внесены изменения, касающиеся требований, предъявляемых к форме и содержанию искового заявления.

В соответствии с новой редакцией пунктов 2 и 3 части 2 статьи 125 АПК Российской Федерации в исковом заявлении должны быть указаны:

сведения об истце:

для гражданина – фамилия, имя, отчество (при наличии), дата и место рождения, место жительства или место пребывания, место работы или дата и место государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя и один из идентификаторов (страховой номер индивидуального лицевого счета, идентификационный номер налогоплательщика, серия и номер документа, удостоверяющего личность, серия и номер водительского удостоверения), номера телефонов, факсов, адреса электронной почты;

для организации – наименование, адрес, идентификационный номер налогоплательщика, номера телефонов, факсов, адреса электронной почты;

сведения об ответчике:

для гражданина – фамилия, имя, отчество (при наличии), дата и место рождения, место жительства или место пребывания, место работы (если известно) и один из идентификаторов (страховой номер индивидуального лицевого счета, идентификационный номер налогоплательщика, серия и номер документа, удостоверяющего личность, основной государственный регистрационный номер индивидуального предпринимателя, серия и номер водительского удостоверения);

для организации – наименование, адрес, идентификационный номер налогоплательщика и основной государственный регистрационный номер.

В случае, если гражданину неизвестны дата и место рождения ответчика, один из его идентификаторов, об этом указывается в исковом заявлении и такая информация по запросу арбитражного суда предоставляется органами Пенсионного фонда Российской Федерации, и (или) налоговыми органами, и (или) органами внутренних дел. В этом случае срок принятия искового заявления к производству арбитражного суда, предусмотренный частью 1 статьи 127 настоящего Кодекса, исчисляется со дня получения арбитражным судом такой информации.

Начиная с 20 июня 2022 года, подаваемые в арбитражный суд исковые заявления должны соответствовать требованиям статьи 125 в редакции Федерального закона № 417-ФЗ. В случае подачи искового заявления (заявления) с нарушением требований, установленных статьей 125 АПК Российской Федерации, оно может быть оставлено без движения согласно статье 128 АПК Российской Федерации.

Верховный суд указал, что присуждение чрезвычайно малой, незначительной денежной компенсации морального вреда означает игнорирование требований закона и приводит к отрицательному результату, создавая у потерпевшего впечатление пренебрежительного отношения к его правам

Рассмотрев жалобу по делу о защите прав потребителей, Верховный суд усмотрел множество нарушений со стороны суда апелляционной инстанции, в числе которых и нарушения, допущенные при определении размера компенсации морального вреда. Суд указал на недопустимость присуждения незначительных денежных компенсаций и напомнил, что компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела.

Фабула дела:
Муж с женой (Истцы) обратились в суд с иском о защите прав потребителей к компании, указав, что в приобретенном истцами жилом помещении были выявлены недостатки отделочных и строительно-монтажных работ, в связи с чем просили взыскать с ответчика расходы по устранению данных недостатков и штрафные санкции.

Позиции судов первой, апелляционной и кассационной инстанций:
Решением суда первой инстанции иск удовлетворен частично: с Ответчика в пользу Истцов в равнодолевом порядке взысканы расходы по устранению недостатков в размере 1 954,47 руб., неустойка - 1 954,47 руб., компенсация морального вреда - 2 000 руб., штраф - 2 954,47 руб., почтовые расходы и расходы за нотариальное удостоверение доверенности, в удовлетворении остальной части иска отказано; с ответчика взыскана государственная пошлина в доход местного бюджета.

Суд апелляционной инстанции частично изменил решение суда первой инстанции, в измененной части принято новое решение, которым с Ответчика в пользу Истцов взысканы расходы на устранение недостатков объекта в размере 217 966 руб., неустойка за нарушение срока выполнения требований потребителя - 100 000 руб., компенсация морального вреда - 1 000 руб., штраф за несоблюдение добровольного порядка удовлетворения требований потребителя - 100 000 руб., в удовлетворении остальной части иска отказано; с ответчика взыскана государственная пошлина в доход местного бюджета.

Позднее Апелляционным судом постановлено дополнительное апелляционное определение, в котором указано полное наименование ответчика, с которого, в пользу истцов, взысканы расходы на устранение недостатков в размере 217 966 руб., неустойка за нарушение срока выполнения требований потребителя - 100 000 руб., неустойка за нарушение срока выполнения требований потребителей, подлежащая начислению лицом, исполняющим судебный акт, с 26 сентября 2020 г. до момента фактического исполнения обязательства на сумму обязательства в размере 3 752 500 руб. из расчета 1% в день, штраф за несоблюдение добровольного порядка удовлетворения требований потребителя - 100 000 руб., почтовые расходы.

Также с Ответчика взыскана компенсация морального вреда в размере 1 000 руб. в пользу каждого истца.

С выводами апелляционной инстанции согласился кассационный суд.

Позиция Верховного суда:
Согласно части 2 статьи 390.13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в интересах законности судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации вправе выйти за пределы доводов кассационных жалобы, представления. При этом суд не вправе проверять законность судебных постановлений в той части, в которой они не обжалуются, а также законность судебных постановлений, которые не обжалуются.

По смыслу статьи 2 данного кодекса, под интересами законности, которые дают суду, рассматривающему дело, основания для выхода за пределы доводов кассационной жалобы, следует, в частности, понимать необходимость обеспечения по рассматриваемому делу правильного применения норм материального или процессуального права в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц.

С учетом изложенного в интересах законности Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит нужным, выйдя за пределы доводов кассационной жалобы, отменить судебные постановления судов апелляционной и кассационной инстанций в связи с существенными нарушениями норм процессуального права, допущенными судом апелляционной инстанции при вынесении дополнительного апелляционного определения и не исправленными проверявшим законность судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции.

Поскольку глава 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации о производстве в суде апелляционной инстанции не устанавливает особенностей вынесения дополнительного апелляционного определения, то в силу части 1 статьи 327 данного кодекса подлежат применению установленные для суда первой инстанции правила принятия дополнительного решения.

В силу части 1 статьи 201 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд, принявший решение по делу, может по своей инициативе или по заявлению лиц, участвующих в деле, принять дополнительное решение суда в случае, если:

- по какому-либо требованию, по которому лица, участвующие в деле, представляли доказательства и давали объяснения, не было принято решение суда;

- суд, разрешив вопрос о праве, не указал размер присужденной суммы, имущество, подлежащее передаче, или действия, которые обязан совершить ответчик;

- судом не разрешен вопрос о судебных расходах.

Как разъяснено в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении", статья 201 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вместе с тем ограничивает это право вопросами, которые были предметом судебного разбирательства, но не получили отражения в резолютивной части решения, или теми случаями, когда, разрешив вопрос о праве, суд не указал размера присужденной суммы либо не разрешил вопрос о судебных расходах.

Поэтому суд не вправе выйти за пределы требований статьи 201 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и может исходить лишь из обстоятельств, рассмотренных в судебном заседании, восполнив недостатки решения.

При этом действие принципа правовой определенности предполагает стабильность судебных актов, вступивших в законную силу, что, в свою очередь, предоставляет возможность изменения уже принятых судебных актов только вышестоящим инстанциям.

Таким образом, при принятии судом дополнительного решения суд должен именно дополнить резолютивную часть ранее принятого судебного акта, а не изменять ее.

В настоящем случае суд апелляционной инстанции по существу изменил содержание резолютивной части принятого апелляционного определения, уточнив наименование ответчика и добавив указание на взыскание компенсации морального вреда в размере 1 000 руб. в пользу каждого из истцов, а не 1 000 руб. в равных долях, как это было ранее, и изменил порядок его исполнения, добавив указание на получение истцами части присужденных денежных средств со счета УФК по Свердловской области.

Кроме того, дополнительным апелляционным определением суд апелляционной инстанции повторно взыскал денежные суммы в счет устранения недостатков, неустойку за прошлое время и штраф.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации на основании статьи 2 и части 2 статьи 390.13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в интересах законности находит нужным также указать на нарушения, допущенные судом апелляционной инстанции в части снижения неустойки и при определении размера компенсации морального вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 23 Федерального закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" от 7 февраля 1992 г. N 2300-I (далее - Закон о защите прав потребителей) за нарушение предусмотренных статьями 20, 21 и 22 данного закона сроков, а также за невыполнение (задержку выполнения) требования потребителя о предоставлении ему на период ремонта (замены) аналогичного товара продавец (изготовитель, уполномоченная организация или уполномоченный индивидуальный предприниматель, импортер), допустивший такие нарушения, уплачивает потребителю за каждый день просрочки неустойку (пеню) в размере одного процента цены товара.

В силу пункта 1 статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку. Если обязательство нарушено лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, суд вправе уменьшить неустойку при условии заявления должника о таком уменьшении.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 34 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", применение статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации по делам о защите прав потребителей возможно в исключительных случаях и по заявлению ответчика с обязательным указанием мотивов, по которым суд полагает, что уменьшение размера неустойки является допустимым.

В пункте 73 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" разъяснено, что бремя доказывания несоразмерности неустойки и необоснованности выгоды кредитора возлагается на ответчика. Несоразмерность и необоснованность выгоды могут выражаться, в частности, в том, что возможный размер убытков кредитора, которые могли возникнуть вследствие нарушения обязательства, значительно ниже начисленной неустойки (часть 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Из приведенных правовых норм и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что уменьшение неустойки производится судом исходя из оценки ее соразмерности последствиям нарушения обязательства, однако такое снижение не может быть произвольным и не допускается без представления ответчиком доказательств, подтверждающих такую несоразмерность, а также без указания судом мотивов, по которым он пришел к выводу об указанной несоразмерности.

Названные положения закона и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации судом апелляционной инстанции учтены не были.

Согласно статье 15 Закона о защите прав потребителей моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда.

Как разъяснено в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8).

Следовательно, если суд пришел к выводу о необходимости присуждения денежной компенсации, то ее сумма должна быть адекватной и реальной.

В противном случае присуждение чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы означало бы игнорирование требований закона и приводило бы к отрицательному результату, создавая у потерпевшего впечатление пренебрежительного отношения к его правам.

По смыслу приведенного выше правового регулирования, размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела.

Как следует из материалов дела, в апелляционной жалобе представитель истцов в том числе указывал, что при разрешении данных требований судом первой инстанции не учтены все обозначенные истцами обстоятельства, в том числе длящийся характер недостатков, ряд из которых представляют угрозу для здоровья человека (т. 2, л.д. 177 - 180).

Между тем указанные обстоятельства в нарушение положений статей 67 и 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации какой-либо оценки судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда не получили.

Таким образом, вывод суда апелляционной инстанции об определении размера взыскиваемой в пользу истцов суммы компенсации морального вреда в нарушение норм материального права об основаниях, принципах и критериях определения размера компенсации морального вреда не мотивирован, в судебном постановлении не приведены соответствующие доводы со ссылкой на доказательства, что не отвечает требованиям статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации о законности и обоснованности решения суда.

Допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального и процессуального права судом кассационной инстанции не устранены.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что судами апелляционной и кассационной инстанций по настоящему делу допущены нарушения норм процессуального права, которые, являясь существенными, не могут быть устранены без отмены вынесенных судебных постановлений.

Определение Верховного Суда Российской Федерации от 14 декабря 2021 г. № 45-КГ21-30-К7

Верховный суд пояснил, как без нотариуса выделить детям доли в квартире

В своем определении № 32-КАД21-11-К1 Верховный суд пояснил, что соглашение об определении размера долей в жилом помещении, приобретенном с использованием средств материнского (семейного) капитала, не является разделом имущества (не считается соглашением о разделе имущества), а следовательно оно не должно быть удостоверено нотариально.

Фабула дела:
В 2013 году супруги с использованием кредитных средств и средств материнского (семейного) капитала приобрели квартиру.

В 2020 году, после того, как ипотека была закрыта, супруги решили разделить квартиру на доли, для чего в простой письменной форме они заключили соглашение об определении размера долей в жилом помещении, приобретенном с использованием средств материнского (семейного) капитала, согласно которому договорились о том, что они передают детям в долевую собственность по 1/8 доли в праве собственности на жилое помещение и 6/8 доли оставляют за собой в совместной собственности в этом помещении.

Названное соглашение супруги подали в Росреестр для государственной регистрации. Однако регистрирующий орган уведомил их о приостановлении действий по регистрации перехода права собственности и права общей долевой собственности в связи с тем, что соглашение не удостоверенного нотариально.

Супруги с таким решением не согласились и обратились в суд с административным исковым заявлением, в обоснование которого указали, что требование регистрирующего органа о предоставлении нотариально удостоверенного соглашения не соответствует закону, поскольку раздел совместно нажитого имущества ими не производился. Доли несовершеннолетних детей в праве собственности на квартиру определены исходя из равенства долей родителей и детей исключительно на средства материнского (семейного) капитала, не являющиеся совместно нажитым имуществом супругов, а не на все средства, за счет которых была приобретена квартира.

Позиции судов первой, апелляционной и кассационной инстанций:
Суд первой инстанции отказал в удовлетворении административного искового заявления.

Апелляционной и кассационный суды согласились с решение суда первой инстанции и оставили его без изменения.

Позиция Верховного суда:
В соответствии с частями 3 и 4 статьи 1 Закона No 218 государственная регистрация прав на недвижимое имущество - юридический акт признания и подтверждения возникновения, изменения, перехода, прекращения права определенного лица на недвижимое имущество или ограничения такого права и обременения недвижимого имущества, осуществляется посредством внесения в Единый государственный реестр недвижимости (далее - ЕГРН) записи о праве на недвижимое имущество, сведения о котором внесены в ЕГРН.

Согласно пункту 2 части 2 статьи 14 названного закона основаниями для осуществления государственной регистрации прав являются в том числе договоры и другие сделки в отношении недвижимого имущества, совершенные в соответствии с законодательством, действовавшим в месте расположения недвижимого имущества на момент совершения сделки.

В части 1 статьи 26 Закона №218-ФЗ закреплены основания, препятствующие государственной регистрации прав, в том числе:
отсутствие документов, необходимых для осуществления государственной регистрации прав, несоответствие по форме или содержанию документов требованиям законодательства Российской Федерации, а также ничтожность сделки, подлежащей государственной регистрации или являющейся основанием для государственной регистрации права, ограничения права или обременения объекта недвижимости (пункты 5,7, 13).

В соответствии с частями 2 и 3 статьи 244 Гражданского кодекса Российской Федерации имущество может находиться в общей собственности с определением доли каждого из собственников в праве собственности (долевая собственность) или без определения таких долей (совместная собственность). Общая собственность на имущество является долевой, за исключением случаев, когда законом предусмотрено образование совместной собственности на это имущество.

Имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью, если брачным договором между ними не установлен иной режим этого имущества (пункт 1 статьи 256 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 1 статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации).

Нормами семейного законодательства изменение правового режима общего имущества супругов допускается на основании заключенного между ними брачного договора (статьи 41, 42 Семейного кодекса Российской Федерации), соглашения о разделе имущества (пункт 2 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 2 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации общее имущество супругов может быть разделено между супругами по их соглашению. Соглашение о разделе общего имущества, нажитого супругами в период брака, должно быть нотариально удостоверено.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении заявленных требований, суды посчитали, что соглашением от 25 марта 2020 г. истцами произведен раздел совместно нажитого имущества, в связи с чем такое соглашение должно быть нотариально удостоверено в соответствии с пунктом 2 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации.

С выводами судебных инстанций согласиться нельзя, так как они основаны на неправильном применении норм материального права.
Федеральным законом от 29 декабря 2006 г. № 256-ФЗ «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» установлены дополнительные меры государственной поддержки семей, имеющих детей, реализуемые за счет средств материнского (семейного) капитала и обеспечивающие указанным семьям в том числе возможность улучшения жилищных условий.
Названным законом установлен порядок приобретения жилых помещений с использованием средств материнского (семейного) капитала.

В соответствии с частью 4 статьи 10 этого закона жилое помещение, приобретенное с использованием средств (части средств) материнского (семейного) капитала, оформляется в общую собственность родителей, детей (в том числе первого, второго, третьего ребенка и последующих детей) с определением размера долей по соглашению.

К нажитому во время брака имуществу (общему имуществу супругов) относятся в том числе полученные каждым из них денежные выплаты, не имеющие специального целевого назначения (пункт 2 статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации).

Средства материнского (семейного) капитала имеют определенное целевое назначение, в связи с чем не являются совместно нажитым имуществом супругов и не могут быть разделены между ними.

Как следует из материалов дела, квартира приобретена истцами за счет собственных средств, а также средств материнского (семейного) капитала. Доли в праве общей собственности на квартиру распределялись между детьми только в части средств материнского (семейного) капитала. Доказательств заключения между супругами брачного договора, соглашения о разделе совместно нажитого имущества материалы дела не содержат.

То обстоятельство, что супруги по их обоюдному согласию исключили из совместно нажитого имущества его часть, установив режим общей совместной собственности на оставшиеся 6/8 доли, выделив из него по 1/8 доли своим детям, не является разделом имущества.

Поскольку раздел совместно нажитого имущества между супругами не производился, то обязанность нотариального удостоверения соглашения у административных истцов отсутствует.

Указанное выше свидетельствует о допущенных судами существенных нарушениях норм материального права, которые повлияли на исход административного дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов административных истцов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации считает необходимым обжалуемые судебные акты отменить и, не передавая административное дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, принять новое решение об удовлетворении заявленных требований.

Кассационное определение Верховного суда Российской Федерации от 2 февраля 2022 г. № 32-КАД21-11-К1

Верховный суд разъяснил, что алименты в размере менее половины величины прожиточного минимума нарушают интересы детей на достойный уровень жизни

Гражданка обратилась в суд с иском к бывшему мужу для установления размера алиментов, взыскиваемых на двух несовершеннолетних детей, в твердой денежной сумме. Причиной такого иска стало то, что размер алиментов, уплачиваемых бывшим супругом, был значительно ниже величины прожиточного минимума. Три судебные инстанции отказали истице, однако дело дошло до Верховного суда.

Фабула дела:
Шелковникова Ф.В. обратилась в суд с иском к Шелковникову В.Л. об изменении установленного размера алиментов, определении размера алиментов, взыскиваемых в пользу истца на несовершеннолетних детей, в твердой денежной сумме. В обоснование иска ссылалась на то, что стороны являются родителями несовершеннолетних Шелковниковой М.В. и Шелковниковой Д.В., брак расторгнут 8 июня 2018 г. При наличии у Шелковникова В.Л. дохода в сумме 12 500 руб. в месяц величина удерживаемых алиментов, взыскиваемых в судебном порядке, в размере одной трети заработка и (или) иного дохода ответчика, что составляет 3 710 руб., на двоих несовершеннолетних детей значительно ниже величины прожиточного минимума в республики Бурятия, что нарушает право детей на получение достойного содержания от своего родителя. Шелковникова Ф.В. просит установить размер алиментов на двух несовершеннолетних детей в твердой денежной сумме - 12968 руб., что соответствует прожиточному минимуму для детей, установленному в Республике Бурятия.

Ответчик иск не признал.

Решением Баунтовского районного суда Республики Бурятия от 3 сентября 2020 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Бурятия от 18 ноября 2020 г., Шелковниковой Ф.В. отказано в удовлетворении исковых требований.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 6 апреля 2021 г. судебные постановления оставлены без изменения.

Шелковниковой Ф.В. подана кассационная жалоба, в которой поставлен вопрос о ее передаче с делом для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации для отмены состоявшихся судебных актов.

По результатам изучения доводов кассационной жалобы заявителя судьей Верховного Суда Российской Федерации Назаренко Т.Н. 26 августа 2021 г. дело истребовано в Верховный Суд Российской Федерации, и определением того же судьи от 18 октября 2021 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению, поскольку имеются основания для отмены обжалуемых судебных постановлений.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов (статья 390 (14) Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При рассмотрении настоящего дела судами были допущены такого характера существенные нарушения норм права.

Статьей 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что решение суда должно быть законным и обоснованным.

Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пунктах 2 и 3 постановления от 19 декабря 2003 г. No 23 «О судебном решении» разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59-61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.
Как установлено судом и следует из материалов дела, брак, заключенный 5 марта 2011 г. между Шелковниковым В.Л. и Шелковниковой Ф.В., расторгнут 7 мая 2018 г.

Шелковников В.Л. и Шелковникова Ф.В. являются родителями Шелковниковой М.В. (29 августа 2011 г.р.) и Шелковниковой Д.В. (14 марта 2017 г.р.), которые проживают с матерью.

Судебным приказом мирового судьи судебного участка Баунтовского района Республики Бурятия от 23 апреля 2018 г. с Шелковникова В.Л. в пользу Шелковниковой Ф.В. взысканы алименты на несовершеннолетних детей Шелковниковой М.В. и Шелковниковой Д.В. ежемесячно с 20 апреля 2018 г. по день совершеннолетия Шелковниковой М.В. в размере 1/3 части заработка и иных доходов Шелковникова В.Л., со дня достижения Шелковниковой М.В. совершеннолетия по день достижения Шелковниковой Д.В. совершеннолетия в размере 1/4 части заработка и иных видов дохода Шелковникова В.Л..

Согласно сообщению начальника Баунтовского РОСП УФССП России по Республике Бурятия 25 апреля 2020 г. на основании указанного судебного приказа возбуждено исполнительное производство No 1695/18/03 003 -ИП о взыскании с Шелковникова В.Л. в пользу Шелковниковой Ф.В. алиментов на несовершеннолетних Шелковниковой М.В .и Шелковниковой Д.В., ежемесячное удержание алиментов составляет 3710 руб. на двоих детей.

Из справок ООО «Авто Плюс» следует, что Шелковников В.Л. трудоустроен водителем с 10 апреля 2011 г., его ежемесячная заработная плата по апрель 2019 года составляла 25 000 руб., с мая 2019 года размер заработной платы - 12 500 руб.

Разрешая спор и принимая решение об отказе в удовлетворении встречных исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что ответчик добросовестно исполняет возложенные на него обязанности по оплате алиментов на двоих несовершеннолетних детей; размер алиментов на детей в долях к заработку ответчика соответствует требованиям закона и не свидетельствует об ущемлении интересов несовершеннолетних. Суд первой инстанции указал на отсутствие достаточных и достоверных доказательств, свидетельствующих о том, что ответчик скрывает свои доходы.

Суд апелляционной инстанции и кассационный суд общей юрисдикции согласились с выводами суда первой инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации считает, что допущенные судами нарушения норм права выразились в следующем.

В силу статьи 38 Конституции Российской Федерации материнство и детство, семья находятся под защитой государства. Забота о детях, их воспитание - равное право и обязанность родителей.
В соответствии с пунктом 1 статьи 80 Семейного кодекса Российской Федерации родители обязаны содержать своих несовершеннолетних детей, при этом порядок и форма предоставления содержания несовершеннолетним детям определяются родителями самостоятельно. В случае, если родители не предоставляют содержание своим несовершеннолетним детям, средства на содержание несовершеннолетних детей взыскиваются с родителей в судебном порядке (пункт 2 статьи 80 данного кодекса).

В силу пункта 1 статьи 81 Семейного кодекса Российской Федерации при отсутствии соглашения об уплате алиментов алименты на несовершеннолетних детей взыскиваются судом с их родителей ежемесячно в размере: на одного ребенка - одной четверти, на двух детей - одной трети, на трех и более детей - половины заработка и (или) иного дохода родителей.

Согласно пункту 1 статьи 83 Семейного кодекса Российской Федерации при отсутствии соглашения родителей об уплате алиментов на несовершеннолетних детей и в случаях, если родитель, обязанный уплачивать алименты, имеет нерегулярный, меняющийся заработок и (или) иной доход, либо если этот родитель получает заработок и (или) иной доход полностью или частично в натуре или в иностранной валюте, либо если у него отсутствует заработок и (или) иной доход, а также в других случаях, если взыскание алиментов в долевом отношении к заработку и (или) иному доходу родителя невозможно, затруднительно или существенно нарушает интересы одной из сторон, суд вправе определить размер алиментов, взыскиваемых ежемесячно, в твердой денежной сумме или одновременно в долях (в соответствии со статьей 81 данного кодекса) и в твердой денежной сумме.

Согласно пункту 1 статьи 119 Семейного кодекса Российской Федерации, если при отсутствии соглашения об уплате алиментов после установления в судебном порядке размера алиментов изменилось материальное или семейное положение одной из сторон, суд вправе по требованию любой из сторон изменить установленный размер алиментов или освободить лицо, обязанное уплачивать алименты, от их уплаты. При изменении размера алиментов или при освобождении от их уплаты суд вправе учесть также иной заслуживающий внимания интерес сторон.

Таким образом, требование об изменении размера алиментов либо об освобождении от их уплаты может быть предъявлено как лицом, обязанным уплачивать алименты, так и получателем алиментов в случае изменения материального или семейного положения любой из сторон.

Согласно пункту 24 указанного постановления наличие у родителя постоянной работы и регулярного заработка не может служить безусловным основанием для отказа в удовлетворении требования о взыскании с такого лица алиментов на несовершеннолетнего ребенка в твердой денежной сумме или одновременно в долях и в твердой денежной сумме, если судом будет установлено, что взыскание алиментов в долевом отношении к заработку и (или) иному доходу родителя не позволяет сохранить ребенку прежний уровень его обеспечения и взыскание алиментов в твердой денежной сумме или одновременно в долях и в твердой денежной сумме будет в наибольшей степени отвечать интересам ребенка и не нарушать права указанного родителя (например, в случае, когда родитель скрывает свой действительный доход и имеет иные доходы, из которых в силу статье 82 Семейного кодекса Российской Федерации могло быть произведено удержание алиментов).

Из пункта 27 указанного постановления следует, что в силу пункта 2 статьи 83 Семейного кодекса Российской Федерации размер алиментов, взыскиваемых в твердой денежной сумме на несовершеннолетних детей с родителей, а также с бывших усыновителей при отмене усыновления (пункт 4 статьи 143 Семейного кодекса Российской Федерации), определяется судом исходя из максимально возможного сохранения ребенку прежнего уровня его обеспечения с учетом материального и семейного положения сторон и других заслуживающих внимания обстоятельств.

При этом следует иметь в виду, что с учетом положений статей 1-3 Федерального закона от 24 октября 1997 г. No 134-ФЗ «О прожиточном минимуме в Российской Федерации», а также равной обязанности родителей по содержанию своих несовершеннолетних детей установление судом алиментов, подлежащих взысканию с одного из родителей ребенка, в размере менее половины соответствующей величины прожиточного минимума для детей может иметь место в случае, когда материальное и (или) семейное положение плательщика алиментов либо иные заслуживающие внимания обстоятельства объективно не позволяют произвести с него взыскание алиментов в размере половины соответствующей величины прожиточного минимума для детей.

На момент рассмотрения дела в суде первой инстанции постановлением Правительства Республики Бурятия от 14 февраля 2020 г. No 487 «Об установлении величины прожиточного минимума на душу населения и по основным социально-демографическим группам населения Республики Бурятия за II квартал 2020 года» величина прожиточного минимума для детей составляла 12 968 руб.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 58 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 г. No56 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связанных с взысканием алиментов», следует, что взыскание алиментов на несовершеннолетнего ребенка по решению суда (судебному приказу) в долевом отношении к заработку и (или) иному доходу плательщика алиментов не препятствует получателю алиментов при наличии предусмотренных законом оснований (статья 83 Семейного кодекса Российской Федерации) потребовать взыскания алиментов в твердой денежной сумме и (или) одновременно в долях и в твердой денежной сумме.

В исковом заявлении и в ходе судебного разбирательства Шелковникова Ф.В. ссылалась на то, что фактически все расходы на содержание детей несет она за счет своей заработной платы. Денежных средств, перечисляемых ответчиком в счет уплаты алиментов, хватает только на оплату услуг детского сада.

Суды при разрешении настоящего спора не учли то, что после взыскания с ответчика по судебному приказу мирового судьи судебного участка Баунтовского района Республики Бурятия от 23 апреля 2018 г. алиментов на несовершеннолетних дочерей в размере 1/3 части заработка существенно изменился размер заработной платы ответчика: Шелковников В.Л. с 2020 года работает в режиме неполного рабочего дня (0,5 ставки водителя). Алименты, исчисленные в долевом отношении к заработку ответчика, уплачивались им в указанный период в среднем по 3710 руб. в месяц.

Судами не дана оценка доводам истца о том, что работодателем ответчика является его родная сестра, что, по мнению Шелковниковой Ф.В., позволяет ему скрывать свой реальный заработок и уклоняться от несения расходов на содержание детей.

Кроме того, ссылки на то, что в июне 2020 года дети проживали с ответчиком большую часть месяца и находились на его обеспечении, а в августе 2019 года он понес расходы в размере 12 000 руб. на прохождение медицинского обследования дочери М и что иногда покупает детям игрушки, не могут служить основанием для отказа в удовлетворении иска, поскольку данные затраты носят разовый характер.

В связи с тем, что величина прожиточного минимума для детей, установленная в Республике Бурятия, является минимальной, позволяющей обеспечить детям достойный уровень жизни и с учетом равной обязанности обоих родителей по содержанию ребенка, уплата ответчиком алиментов в долевом отношении к заработку, сумма которых составляет менее половины величины прожиточного минимума на каждого ребенка, нарушает интересы несовершеннолетних, не позволяет сохранить детям надлежащий уровень их обеспечения.

В соответствии с частью 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Согласно части 1 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Доказательств того, что ответчик по своему состоянию здоровья или в силу иных объективных причин не имеет возможности трудиться на условиях полной занятости или не имеет возможности иметь дополнительный доход, не представлено. Более того, в судебном заседании суда первой инстанции ответчик подтвердил, что у него имеется дополнительный доход. Данное обстоятельство было оставлено судами без должного внимания.

Ввиду изложенного Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации приходит к выводу, что допущенные судами нарушения норм права являются существенными, повлиявшими на исход дела, в связи с чем принятые по делу судебные акты подлежат отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Определение Верховного Суда Российской Федерации № 3-КГ21-10-К8

Верховный суд разъяснил, что если у истца были разумные ожидания, что ответчик исполнит обязательство, то в этот период исковая давность не течет

В данном материале мы приводим выдержки из определения Верховного суда № 305-ЭС21-27461 (2), в котором суд сделал интересные разъяснения по вопросу порядка исчисления срока исковой давности.

Фабула дела:
Общество (инвестор) заключило с женщиной (соинвестором) договор инвестирования в строительство, по которому женщина обязалась выплатить обществу 4 390 700 рублей в пятидневный срок по дня заключения договора, а общество – передать ей в собственность офисное нежилое помещение площадью 52,9 кв. метра по окончании строительства делового центра.

Женщина надлежащим образом исполнила принятые по договору обязательства - произвела оплату в полном объеме и в
согласованный срок. Однако общество (продавец) заключило с третьим лицом (покупателем) договор купли-продажи нежилых помещений, на основании которого, помимо прочего, произвело отчуждение офисного помещения, предназначавшегося
женщине. После чего третье лицо зарегистрировало право собcтвенности на помещение.

Женщина попыталась оспорить в судебном порядке заключенный между обществом и третьим лицом договор купли-продажи в относящейся к ней части, однако вступившим в законную силу решением суда ей было отказано в удовлетворении иска о признании договора недействительным и применении последствий его недействительности.

Позже было начато производство по делу о банкротстве общества.
Узнав об этом женщина подала в суд заявление о включении в реестр требований кредиторов общества 14 475 098 рублей 36 копеек денежного требования о возмещении убытков, возникших в связи с неисполнением обществом принятого по договору обязательства по передаче ей всобственность офисного помещения, в том числе реального ущерба в виде суммы, внесенной ею в счет оплаты по этому договору, разности между текущей ценой офисного помещения и его ценой, определенной в договоре.

Позиции судов первой, апелляционной и кассационной инстанций:
Определением Арбитражного суда города Москвы в удовлетворении заявления отказано.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда
определение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Арбитражный суд Московского округа определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции оставил без изменения.

Признавая требование женщины необоснованным, суды сочли, что она пропустила трехлетний срок исковой давности, который начал течь не позднее дня ввода делового центра в эксплуатацию.

Позиция Верховного суда:
Согласно пункту 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) общий срок исковой давности составляет три года.

По общему правилу, закрепленному в пункте 1 статьи 200 ГК РФ, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Заключенный женщиной и обществом договор является договором купли-продажи будущей недвижимой вещи (пункты 1, 2, 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.07.2011 № 54 «О некоторых вопросах разрешения споров, возникающих из договоров по поводу недвижимости, которая будет создана или приобретена в будущем»).

Первоначальное требование женщины (покупателя), вытекающее из этого договора, о передаче ей в собственность офисного помещения отлично от предъявленного в рамках настоящего обособленного спора денежного требования о возмещении убытков, возникших в связи с неисполнением обществом договорного обязательства, в частности, о возврате женщине денежных средств, уплаченных ею по договору, и компенсации ей в деньгах разности между текущей рыночной стоимостью офисного помещения и ценой, определенной в договоре.

Если после возникновения оснований для расторжения договора купли- продажи будущей недвижимой вещи в связи с нарушением, допущенным продавцом, в течение некоторого периода времени воля обеих сторон сделки была направлена на сохранение объединяющей их обязательственной связи и предоставление должнику дополнительной возможности исполнить договор, у кредитора все это время (пока должник подтверждает намерение совершить в будущем действия, являющиеся предметом договора) имеются разумные ожидания относительно того, что он получит имущество в натуре, а потому по смыслу пункта 1 статьи 200 ГК РФ в указанный период срок давности по денежному требованию о возмещении продавцом убытков, причиненных непередачей недвижимости покупателю, не начинает течь.

В рассматриваемом случае, в договор включены положения о том, что общество (продавец) извещает женщину (покупателя) о готовности офисного помещения к передаче в собственность покупателю; расходы, связанные с оформлением права собственности на помещение несет покупатель (пункты 6.1 и 6.7).

Как установил Останкинский районный суд города Москвы, общество направило женщине уведомление о готовности к оформлению ее права собственности на офисное помещение, потребовав компенсировать на основании договора затраты, понесенные в связи с оформлением, в сумме 27 542 рублей 89 копеек (расходы по изготовлению технических и кадастровых паспортов), а также возместить расходы на уплату государственной пошлины. Женщина перечислила обществу 27 542 рубля 89 копеек.

Таким образом, общество выразило волю на исполнение договорного обязательства по передаче вещи в натуре при условии возмещения женщиной, как и было установлено договором, расходов, связанных с оформлением права собственности на данную вещь. Соответствующее возмещение женщина предоставила в отведенный статьей 314 ГК РФ срок, после чего справедливо рассчитывала получить офисное помещение от общества.

Поскольку, у женщины не имелось оснований полагать, что общество не предоставит ей предусмотренное договором исполнение путем передачи офисного помещения, срок давности по требованию о возмещении убытков, вызванных неисполнением упомянутого договорного обязательства, не мог начать течь в дату, взятую судами за точку отсчета. С иском о возмещении убытков (заявлением о включении соответствующего требования в реестр) женщина обратилась в суд в пределах трехлетнего срока исковой давности.

Допущенные судами нарушения норм права являются существенными, без их устранения невозможны восстановление и защита прав и законных интересов женщины, в связи с чем обжалуемые определение и постановления следует отменить на основании части 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, обособленный спор – направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Определение Верховного суда Российской Федерации от 14 июня 2022 г. № 305-ЭС21-27461 (2) по делу № А40-152083/2017

Верховный суд решил, что начисление процентов за пользование микрозаймом должно прекращаться с прекращением срока предоставления такого микрозайма, независимо от того, вернул ли заемщик деньги в установленный срок

Микрофинансовая организация (далее – МФО) обратилась в суд с иском к Р. о взыскании задолженности по договору займа, указав, что 28 мая 2014 г. между организацией и Р. заключен договор займа, по которому ответчику переданы денежные средства в размере 15 350 руб. на срок до 12 июня 2014 г. с начислением процентов в размере 2 % за каждый день пользования денежными средствами. 31 октября 2015 г. между указанной организацией и МФО заключен договор уступки права требования. Ответчиком принятые на себя обязательства надлежащим образом не исполнены, что явилось основанием для обращения в суд. Истец просил суд взыскать с ответчика в свою пользу задолженность по договору займа в размере 279 137 руб. 88 коп., в том числе основной долг 15 350 руб., проценты за пользование суммой займа за период с 28 мая 2014 г. по 3 ноября 2016 г. в размере 273 537 руб., а также судебные расходы по уплате государственной пошлины в размере 5991 руб. 38 коп.

Р. в письменном отзыве исковые требования не признала, сославшись на то, что процентная ставка за пользование займом в 91,5 раза больше ставки рефинансирования, установленной Банком России, а размер процентов превышает сумму займа более чем в 15 раз. Полагала, что в действиях истца имеется злоупотребление правом, поскольку заем предоставлен на условиях, существенно нарушающих ее положение как заемщика. Полагала необходимым при определении процентов, подлежащих взысканию по договору, применить положения ст. 333 ГК РФ.

Решением суда, оставленным без изменения апелляционным определением, исковые требования удовлетворены. С Р. в пользу МФО взыскана задолженность по договору займа в размере 279 137 руб. 88 коп., в том числе основной долг в размере 15 350 руб., проценты за пользование займом за период с 28 мая 2014 г. по 3 ноября 2016 г. в размере 263 787 руб. 88 коп.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации с состоявшимися судебными постановлениями не согласилась по следующим основаниям.

В силу ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (пп. 1, 4).

В соответствии с п. 1 ст. 807 ГК РФ по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

На основании п. 1 ст. 809 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором займа, займодавец имеет право на получение с заемщика процентов на сумму займа в размерах и в порядке, определенных договором. При отсутствии в договоре условия о размере процентов их размер определяется существующей в месте жительства займодавца, а если заимодавцем является юридическое лицо, в месте его нахождения ставкой банковского процента (ставкой рефинансирования) на день уплаты заемщиком суммы долга или его соответствующей части.

Возможность установления процентов на сумму займа по соглашению сторон не может рассматриваться как нарушающая принцип свободы договора, в том числе во взаимосвязи со ст. 10 ГК РФ о пределах осуществления гражданских прав. При этом проценты, предусмотренные ст. 809 указанного кодекса, являются платой за пользование денежными средствами и не могут быть снижены судом.

Вместе с тем особенности предоставления займа под проценты заемщику-гражданину в целях, не связанных с предпринимательской деятельностью, устанавливаются законами (п. 3 ст. 807 ГК РФ).

Порядок, размер и условия предоставления микрозаймов предусмотрены Федеральным законом от 2 июля 2010 г. No 151-ФЗ «Омикрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях» (далее – Закон о микрофинансовой деятельности).

В п. 4 ч. 1 ст. 2 названного закона предусмотрено, что договор микрозайма – договор займа, сумма которого не превышает предельный размер обязательств заемщика перед займодавцем по основному долгу, установленный данным законом.

Исходя из императивных требований к порядку и условиям заключения договора микрозайма, предусмотренных Законом о микрофинансовой деятельности, денежные обязательства заемщика по договору микрозайма имеют срочный характер и ограничены установленными этим законом предельными суммами основного долга, процентов за пользование микрозаймом и ответственности заемщика.

Принцип свободы договора в сочетании с принципом добросовестного поведения участников гражданских правоотношений не исключает обязанности суда оценивать условия конкретного договора с точки зрения их разумности и справедливости, с учетом того, что условия договора займа, с одной стороны, не должны быть явно обременительными для заемщика, а с другой стороны, они должны учитывать интересы кредитора как стороны, права которой нарушены в связи с неисполнением обязательства.

Это положение имеет особое значение, когда возникший спор связан с деятельностью микрофинансовых организаций, которые предоставляют займы на небольшие суммы и на короткий срок, чем и обусловливается возможность установления повышенных процентов за пользование займом. Иное, то есть установление сверхвысоких процентов за длительный срок пользования микрозаймом, выданным на короткий срок, приводило бы к искажению цели деятельности микрофинансовых организаций.

Принимая во внимание расчет истца о взыскании с ответчика процентов за пользование микрозаймом в размере 732 % за период, составляющий 891 день, суд исходил из того, что эти проценты продолжают начисляться по истечении срока действия договора займа, составляющего 15 календарных дней.

Однако такой вывод суда противоречит существу законодательного регулирования договоров микрозайма, поскольку фактически свидетельствует о бессрочном характере обязательств заемщика, вытекающих из такого договора, а также об отсутствии каких-либо ограничений размера процентов за пользование микрозаймом.

Согласно договору займа от 28 марта 2014 г. срок его предоставления был определен до 12 июня 2014 г. (15 календарных дней), то есть между сторонами был заключен договор краткосрочного займа сроком до 1 месяца.

Согласно условиям договора займа заемщик принял на себя обязанность полностью вернуть полученную сумму займа и выплатить проценты за пользование займом в размере, установленном договором, до 12 июня 2014 г. В случае нарушения установленного договором срока возврата суммы займа более чем на 14 дней заемщик уплачивает займодавцу единовременный штраф в размере 1000 руб.

С учетом изложенного начисление и по истечении срока действия договора займа процентов, установленных договором лишь на срок 15 календарных дней, Судебная коллегия признала неправомерным.

Определение Верховного Суда Российской Федерации № 41-КГ18-46

Суд разъяснил, что добавление в договор пунктов, напечатанных мелким шрифтом, является злоупотреблением правом

Кассационная инстанция указала на злоупотребление правом при добавлении в договор условий, напечатанных мелким шрифтом, а также отменила судебные акты суда первой и апелляционной инстанции.

Фабула дела:
Общество обратилось в суд с иском к предпринимателю с требованиями, вытекающими из нарушения договора транспортно-экспедиционного обслуживания.

Возражая против требований общества предприниматель указывал, что при оформлении заявки на транспортно-экспедиционное обслуживание общество применило нечитаемый мелкий шрифт о штрафе в 10% от ТТН, что, по мнению предпринимателя, является злоупотреблением правом и не подлежит правовой защите.

Позиция судов первой и апелляционной инстанций:
Суд первой инстанции взыскал с ответчика штраф.

Постановлением суда апелляционной инстанции решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Позиция Арбитражного суда Центрального округа:
При разрешении спора суды не приняли во внимание доводы ответчика о том, что при оформлении измененной заявки N 3 истцом был нарушен ГОСТ Р 7.0.97-2016 Национальный стандарт Российской Федерации. Система стандартов по информации, библиотечному и издательскому делу. Организационно-распорядительная документация. Требования к оформлению документов" (утв. Приказом Росстандарта от 08.12.2016 N 2004-ст) (ред. от 14.05.2018), в части выбора шрифта. Для оформления документов рекомендуется использовать размеры шрифтов N 12, 13, 14.

Истец в заявке N 3 применил нечитаемый мелкий шрифт о штрафе в 10% от ТТН, однако суды не дали должной оценки данному обстоятельству.

Доводы ответчика о том, что измененная заявка, направленная после совершения перевозки, с внесением в нее условия "Опаздывать нельзя, штраф в размере 10% от ТТН" нечитаемым шрифтом, может свидетельствовать о злоупотреблении правами истцом, - подлежали оценки судами двух инстанций, однако не были предметом исследования и оценки судов.

Более того, размер штрафа, указанного в договоре-заявке, не определяет конкретное время опоздания, за которое подлежит начислению спорный штраф, т.е. штраф в указанном размере мог быть наложен как за опоздание на несколько минут, так и за опоздание на несколько суток.

В силу пункта 1 статьи 2 ГК РФ граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права.

Вместе с тем, в соответствии с пунктом 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).
В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 названной статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Согласно пунктам 3, 4 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны. Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное (пункт 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

С учетом изложенного, суд кассационной инстанции посчитал, что выводы судов двух инстанций сделаны без учета требований закона и оценки ряда обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения спора.

Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 02.06.2022 № Ф10-1858/2022 по делу № А36-6883/2021