у принца была гитара,
он слушал битлов и квин, боялся ночных кошмаров и полупустых витрин, людей-манекенов, мертвых, сбежавших оттуда в мир: бессменно чужих и черствых героев своих сатир.
принцесса волшебно пела, но вместо прекрасных птиц к ней лезли со всех пределов кошмары, чтоб падать ниц; она брюки клёш носила, пиджак из дешевых страз, и тéплилась в сердце сила, и пел в тонких пальцах бас.
сидели они на крышах, болтали о том-о сём; хотелось стремиться выше — мешал только старый ром, а может быть, лень и ссоры, а может, ужасный быт. как сдернуть возможно шоры, когда ты богат да сыт?
у них королевство было: квартира в квартале грез, где даже принцессы сила спасти не могла от слез.
за окнами только стены, дым вьется в одну из них — такой же незримо-бренный, как этот бездарный стих. и тлеет в руках сигара, и мир из чужих зарплат да сотканных злом кошмаров так сильно похож на ад.
— как много сказать хотела со сцены я в бренный мир! печально, что мы лишь вены да мясо внутри квартир, застывшие зверо-туши, живущие в бездне сот — забывшие правду души моих не услышат нот.
— и вправду, моя принцесса! у сказок есть свой лимит. о ком-то толкует пресса, а кто-то один да бит, хотя из того же теста и ищет все тот же грех.
в сказаниях мало места,
воспеть не удастся всех.
Автор: [club189173390|caritia aeternitas]
Иллюстратор: [club212538198|айнимун]
Пятнадцатый выпуск с этими и многими другими волшебно-прекрасными текстами и иллюстрациями можно получить, написав в личные сообщения паблика.
Количество постов 116
Частота постов 177 часов 15 минут
ER
99.87
Нет на рекламных биржах
Графики роста подписчиков
Лучшие посты
Это стихи о крысе.
Крыса сказала лису:
«Лучше бы ты не злился,
Мой дорогой дружок.
В мире тоски и злости,
Тебе промывая кости,
Твои дорогие гости
Помнят твой каждый шажок.
И я буду точно так же,
Сама изнывая от жажды
Тебя обругать однажды,
И впредь за тобой следить.
Крысам не надо сыра.
Они у тебя в квартире
Будут шнырять по дырам,
Чтоб твою душу найти.
Клетки поставь ты в дыры,
Крысам пожертвуй сыра,
Вспомни свою сатиру
И прогони их прочь.
Все сохрани секреты,
Помни свои обеты,
В шкаф убери скелеты.
Тайны укроет ночь.
Помни: любовь и дружба —
Это тебе не нужно.
Будь ко всем равнодушен.
В этом и весь успех.
Мозг, а не сердце в почёте
В каждой твоей работе.
Искренность больше не в моде.
Душу укрой ото всех».
Это стихи о крысе,
Дававшей советы лису.
Лис улыбнулся хитро и пошёл по делам.
Текст: Аполлинария Топоркова
Фото: Анна Сергеева
Крыса сказала лису:
«Лучше бы ты не злился,
Мой дорогой дружок.
В мире тоски и злости,
Тебе промывая кости,
Твои дорогие гости
Помнят твой каждый шажок.
И я буду точно так же,
Сама изнывая от жажды
Тебя обругать однажды,
И впредь за тобой следить.
Крысам не надо сыра.
Они у тебя в квартире
Будут шнырять по дырам,
Чтоб твою душу найти.
Клетки поставь ты в дыры,
Крысам пожертвуй сыра,
Вспомни свою сатиру
И прогони их прочь.
Все сохрани секреты,
Помни свои обеты,
В шкаф убери скелеты.
Тайны укроет ночь.
Помни: любовь и дружба —
Это тебе не нужно.
Будь ко всем равнодушен.
В этом и весь успех.
Мозг, а не сердце в почёте
В каждой твоей работе.
Искренность больше не в моде.
Душу укрой ото всех».
Это стихи о крысе,
Дававшей советы лису.
Лис улыбнулся хитро и пошёл по делам.
Текст: Аполлинария Топоркова
Фото: Анна Сергеева
Упырь.
Нетопырь.
Недопил.
Недобыл.
Раскроил, да недоправил,
Отравил да окровавил,
Обессловил, обесправил,
Обессилил, не оставил,
И пока он не напьётся.
«всё не выпьет — не напьётся»
Не отпустит — не оставит.
«призрак горца»
«нету горца!»
«кровь по крови, правь из нави»
А у ней сердечко бьётся.
И она смеётся.
***
Восходит солнце.
Сергей Синица
Иллюстрация: Ксения Исайкова
Нетопырь.
Недопил.
Недобыл.
Раскроил, да недоправил,
Отравил да окровавил,
Обессловил, обесправил,
Обессилил, не оставил,
И пока он не напьётся.
«всё не выпьет — не напьётся»
Не отпустит — не оставит.
«призрак горца»
«нету горца!»
«кровь по крови, правь из нави»
А у ней сердечко бьётся.
И она смеётся.
***
Восходит солнце.
Сергей Синица
Иллюстрация: Ксения Исайкова
Смотрите!
Треснуло небо
и вытекло море,
Вселенная
смотрит
сотнями
глаз.
Но в этих безумных глазах
только горе,
Которое льется, слезам
подчинясь.
В разодранном
взгляде
белеет усмешка,
В сетях капилляров
бушует гроза.
И взгляд этих глаз
тяжёл
и не
спешен,
И вижу я в них
почему-то тебя.
Тебя,
отражение,
что гнусно смеялось,
Когда я кричала в осколки миров.
Тебя,
что мне другом
всю жизнь
притворялось,
Но в сердце плело
целый мир из узлов.
Я знаю,
что смотрят,
что ждут,
что вскипают,
Что рвут на куски золотой небосклон.
Но шепот и крики
мой
взгляд
выедают,
И он захлебнется
сказочным
сном.
Дарья Гришанова
Фото: Максим Логунов, Тимофей Семилеткин
Треснуло небо
и вытекло море,
Вселенная
смотрит
сотнями
глаз.
Но в этих безумных глазах
только горе,
Которое льется, слезам
подчинясь.
В разодранном
взгляде
белеет усмешка,
В сетях капилляров
бушует гроза.
И взгляд этих глаз
тяжёл
и не
спешен,
И вижу я в них
почему-то тебя.
Тебя,
отражение,
что гнусно смеялось,
Когда я кричала в осколки миров.
Тебя,
что мне другом
всю жизнь
притворялось,
Но в сердце плело
целый мир из узлов.
Я знаю,
что смотрят,
что ждут,
что вскипают,
Что рвут на куски золотой небосклон.
Но шепот и крики
мой
взгляд
выедают,
И он захлебнется
сказочным
сном.
Дарья Гришанова
Фото: Максим Логунов, Тимофей Семилеткин
Нам в ларьке про принцесс покупали журналы,
в электричках – кассеты, Дюшес и Ситро.
Шоколадного зайца под ёлку сажали
и в бидон наливали свое молоко.
Был и меч у меня – бесхозная палка,
и враги – коварной крапивы кусты.
Дома – вкусный обед, шум советской стиралки,
тихий час и узоры ковровой стены.
Вечер – сбор у стола, все приходят с работы:
целый день на заводе, в котельной, рядах.
Мы уедем на дачу, конечно, в субботу,
собирать огурцы и копаться в цветах.
И чем дольше живём, тем быстрей идёт время,
больше нет у нас зайцев, принцесс и ковров.
А за выслугу лет нам досталось лишь бремя –
целый ворох проблем и венок из хлопот.
Автор: [club207685369|ночная прокрастинация]
Фотограф: Ираклий Гвинианидзе
в электричках – кассеты, Дюшес и Ситро.
Шоколадного зайца под ёлку сажали
и в бидон наливали свое молоко.
Был и меч у меня – бесхозная палка,
и враги – коварной крапивы кусты.
Дома – вкусный обед, шум советской стиралки,
тихий час и узоры ковровой стены.
Вечер – сбор у стола, все приходят с работы:
целый день на заводе, в котельной, рядах.
Мы уедем на дачу, конечно, в субботу,
собирать огурцы и копаться в цветах.
И чем дольше живём, тем быстрей идёт время,
больше нет у нас зайцев, принцесс и ковров.
А за выслугу лет нам досталось лишь бремя –
целый ворох проблем и венок из хлопот.
Автор: [club207685369|ночная прокрастинация]
Фотограф: Ираклий Гвинианидзе
SUNDUCK поздравляет с днём всех найденных в капусте и принесённых аистом!
В семье Сундука пополнение. Мы нашли эту малышку в стопке с выпусками. Поприветствуйте сундучный символ — солнечную уточку — на просторах наших соцсетей!
Осталось придумать ей имя... Может, у вас есть идеи? Пишите в комментарии
Художница: Ульяна Головчанская
В семье Сундука пополнение. Мы нашли эту малышку в стопке с выпусками. Поприветствуйте сундучный символ — солнечную уточку — на просторах наших соцсетей!
Осталось придумать ей имя... Может, у вас есть идеи? Пишите в комментарии
Художница: Ульяна Головчанская
Проповедники в заповеднике
Проппа ведают в муравейнике.
А там духота и адуха
Слабость духа,
И слух дальше уха
Не может умчаться,
Межа пробежала.
Пчелоотмеченно:
Будет жало.
По кучам, по роям,
Ходим строем,
Инаких — уроем.
Себе же откроем,
И виды, и дали,
И Даля не надо,
Долой и Дали,
И Мирандоллу,
Стадо
Стыдись же упрёка
Либо бока и рога,
Жующим дорога,
От стога до стога.
Стягай что есть мочи,
Топтай, что упало,
Шагай по Шагалу,
Тур, по Хейердалу.
Похерь то, что было,
И будет, как надо.
Узри, проповедник,
Прекрасное стадо.
Сегрей Синица
Фотограф: Аполлинария Топоркова
Проппа ведают в муравейнике.
А там духота и адуха
Слабость духа,
И слух дальше уха
Не может умчаться,
Межа пробежала.
Пчелоотмеченно:
Будет жало.
По кучам, по роям,
Ходим строем,
Инаких — уроем.
Себе же откроем,
И виды, и дали,
И Даля не надо,
Долой и Дали,
И Мирандоллу,
Стадо
Стыдись же упрёка
Либо бока и рога,
Жующим дорога,
От стога до стога.
Стягай что есть мочи,
Топтай, что упало,
Шагай по Шагалу,
Тур, по Хейердалу.
Похерь то, что было,
И будет, как надо.
Узри, проповедник,
Прекрасное стадо.
Сегрей Синица
Фотограф: Аполлинария Топоркова
Соррентийские девушки в цвету,
Прибрежные дома в меду,
Лазурной струей ветер чист,
Маяка зеленый свист.
А за тавернами горы,
А за горами — вечные истории:
Про горестные слёзы,
Про власть лающей Мории,
Про спящую в морозах страну,
Про слова: «Я здесь и умру».
Никита Смирнов
Прибрежные дома в меду,
Лазурной струей ветер чист,
Маяка зеленый свист.
А за тавернами горы,
А за горами — вечные истории:
Про горестные слёзы,
Про власть лающей Мории,
Про спящую в морозах страну,
Про слова: «Я здесь и умру».
Никита Смирнов
В том лесу вековые дубы упираются в небо, но им этого мало, и величаво и смело они тянутся выше, цепляясь ветками за облака.
Отовсюду там пахнет мокрой землёй, и туман там клубится и стелится над влажной травой.
Моросят там дожди, и ветер поёт вместо птиц.
Что-то шепчут там кроны столетних дубов, круглый год небо кутается в плед из ленивых и облачных снов.
Да и нет там, пожалуй, ни времён, ни годов: как туда забредёшь, так застанешь прохладное позднее лето.
Там поляны пустеют, и пустеют там дупла. Тишина там объятья свои распахнула, и все звуки, что погромче, в ней утонули.
Не живут там дриады, не танцуют там феи под луной, что сама уже в сказки верит. И, тем не менее, отовсюду там сказкой веет.
Но бывают там и рассветы яркие, когда облака словно вата сладкая. Словно Солнце-художник берёт в руки краски, и на небе на том оживают все сказки, что слагают дубы. Разрывают лучи
покрывало, что небо когда-то из облаков соткало, и играют в салки в той чаще среди дубов.
Fleshir
Отовсюду там пахнет мокрой землёй, и туман там клубится и стелится над влажной травой.
Моросят там дожди, и ветер поёт вместо птиц.
Что-то шепчут там кроны столетних дубов, круглый год небо кутается в плед из ленивых и облачных снов.
Да и нет там, пожалуй, ни времён, ни годов: как туда забредёшь, так застанешь прохладное позднее лето.
Там поляны пустеют, и пустеют там дупла. Тишина там объятья свои распахнула, и все звуки, что погромче, в ней утонули.
Не живут там дриады, не танцуют там феи под луной, что сама уже в сказки верит. И, тем не менее, отовсюду там сказкой веет.
Но бывают там и рассветы яркие, когда облака словно вата сладкая. Словно Солнце-художник берёт в руки краски, и на небе на том оживают все сказки, что слагают дубы. Разрывают лучи
покрывало, что небо когда-то из облаков соткало, и играют в салки в той чаще среди дубов.
Fleshir
«Утиные истории», «Серая шейка», «Гадкий утенок»...
Чтобы вспомнить три книги с утками, мы потратили почти тридцать минут. Оказалось, что в литературе ничтожно мало пернатых персонажей! Однажды и наша утка станет героиней какого-нибудь рассказа, но пока что мы просто выбрали ей имя — из вариантов, которые вы предлагали.
Знакомьтесь — Яшма!
Художница: Ульяна Головчанская
Чтобы вспомнить три книги с утками, мы потратили почти тридцать минут. Оказалось, что в литературе ничтожно мало пернатых персонажей! Однажды и наша утка станет героиней какого-нибудь рассказа, но пока что мы просто выбрали ей имя — из вариантов, которые вы предлагали.
Знакомьтесь — Яшма!
Художница: Ульяна Головчанская