Понравился сайт?Поделись с друзьями!
Статистика ВК сообщества "ПАЛЕОЕВРАЗИЯ"
5 800
462127-ое место по числу подписчиков
6.54%
11.22%
Графики роста подписчиков
Лучшие посты
Микалентные копии памятников наскального искусства из Хакасского национального краеведческого музея им. Л.Р. Кызласова.
Работы известного чешского палеохудожника и книжного иллюстратора Зденека Буриана в русскоязычных изданиях.
В 1935 году Зденек Буриан познакомился с исследователем Йозефом Аугустой. Их последующая совместная работа оказалось крайне плодотворной. Профессор отметил высочайшее мастерство Буриана в изображении животных и людей и привлёк художника к работе над палеонтологическими реконструкциями, предложив написать шесть картин на первобытную тематику.
Позднее художник вспоминал: «Йозеф Аугуста пригласил меня домой и предложил мне «реконструировать» скелет диплодока, травоядного динозавра. Я нарисовал его за двадцать минут (…). Профессор остался доволен, и так началась наша совместная работа».
Спустя пять лет Зденек Буриан начал работу над серией из 13 полотен маслом, 12 рисунков гуашью и 63 пером, предназначавшихся для иллюстрации монографии Аугусты «Чудеса первобытного мира». При этом к работе он подходил крайне ответственно и, чтобы не допускать малейших неточностей, постоянно консультировался с ведущими специалистами в различных областях.
Первая книга в сотрудничестве с Аугустой «Заснеженная жизнь» вышла в 1941 году – именно тогда Зденек Буриан и сделал свой первый шаг к мировой славе палеохудожника и реконструктора, затмившей все его предыдущие работы. В издании было 8 работ гуашью и более 40 рисунков тушью.
Вторая книга, вышедшая спустя год – энциклопедия «Чудеса первобытного мира» – получилась и вовсе удивительной. Сотрудничество Зденека Буриана и Йозефа Аугусты продолжалось многие годы, вплоть до смерти последнего в 1968 году.
В период с 1944 по 1977 год Буриан создавал цикл из 23 полотен маслом, большая часть их пришлась на первую половину 60-х годов. Сегодня большинство из этих картин находятся в частных коллекциях и относятся к двум малым незаконченным циклам – «Порабощению» и «Антивоенному циклу», незадолго до смерти художника переименованному в «Обвинение». Ключевой темой в них стал вопрос о жестокости и неразумности войн.
Зденек Буриан работал всю свою жизнь с утра до вечера. Исследователи его творчества подсчитали, что он выполнил порядка 14 000 иллюстраций в разных техниках для 460 различных книг. Художник-реконструктор скончался 1 июля 1981 года в Праге в день открытия персональной выставки.
Йозеф Аугуста, Зденек Буриан. По путям развития жизни. 1966
Зденек Буриан. Первобытное время. 1981
#виртуальныймузей@paleoeurasia
#литература@paleoeurasia
В 1935 году Зденек Буриан познакомился с исследователем Йозефом Аугустой. Их последующая совместная работа оказалось крайне плодотворной. Профессор отметил высочайшее мастерство Буриана в изображении животных и людей и привлёк художника к работе над палеонтологическими реконструкциями, предложив написать шесть картин на первобытную тематику.
Позднее художник вспоминал: «Йозеф Аугуста пригласил меня домой и предложил мне «реконструировать» скелет диплодока, травоядного динозавра. Я нарисовал его за двадцать минут (…). Профессор остался доволен, и так началась наша совместная работа».
Спустя пять лет Зденек Буриан начал работу над серией из 13 полотен маслом, 12 рисунков гуашью и 63 пером, предназначавшихся для иллюстрации монографии Аугусты «Чудеса первобытного мира». При этом к работе он подходил крайне ответственно и, чтобы не допускать малейших неточностей, постоянно консультировался с ведущими специалистами в различных областях.
Первая книга в сотрудничестве с Аугустой «Заснеженная жизнь» вышла в 1941 году – именно тогда Зденек Буриан и сделал свой первый шаг к мировой славе палеохудожника и реконструктора, затмившей все его предыдущие работы. В издании было 8 работ гуашью и более 40 рисунков тушью.
Вторая книга, вышедшая спустя год – энциклопедия «Чудеса первобытного мира» – получилась и вовсе удивительной. Сотрудничество Зденека Буриана и Йозефа Аугусты продолжалось многие годы, вплоть до смерти последнего в 1968 году.
В период с 1944 по 1977 год Буриан создавал цикл из 23 полотен маслом, большая часть их пришлась на первую половину 60-х годов. Сегодня большинство из этих картин находятся в частных коллекциях и относятся к двум малым незаконченным циклам – «Порабощению» и «Антивоенному циклу», незадолго до смерти художника переименованному в «Обвинение». Ключевой темой в них стал вопрос о жестокости и неразумности войн.
Зденек Буриан работал всю свою жизнь с утра до вечера. Исследователи его творчества подсчитали, что он выполнил порядка 14 000 иллюстраций в разных техниках для 460 различных книг. Художник-реконструктор скончался 1 июля 1981 года в Праге в день открытия персональной выставки.
Йозеф Аугуста, Зденек Буриан. По путям развития жизни. 1966
Зденек Буриан. Первобытное время. 1981
#виртуальныймузей@paleoeurasia
#литература@paleoeurasia
С днём археолога, дорогие друзья!
Желаем надеяться и не сдаваться, искать и найти, стучать и открыть, а также уметь доказать, растолковать и приоткрыть нашу таинственную и увлекательную историю человеческого существования!
Желаем надеяться и не сдаваться, искать и найти, стучать и открыть, а также уметь доказать, растолковать и приоткрыть нашу таинственную и увлекательную историю человеческого существования!
#литература@paleoeurasia
Материалы по окуневской археологической культуре
Южносибирская археологическая культура бронзового века (по старой датировке, XVIII — XII вв. до н. э., по новой, радиоуглеродной калиброванной, вторая половина III – начало II тыс., (XXV – XIX вв. до н. э.)). Распространена в минусинских степях на Енисее.
Названа по урочищу Окунев улус на юге Хакассии, где в 1928 году С. А. Теплоухов раскопал могильник этой культуры. Но Теплоухов тогда выделил три культуры бронзового века Южной Сибири – афанасьевскую, андроновскую и карасукскую – периодизация, ставшая классической. Окуневской в этой периодизации не было. Памятники этого типа долго рассматривались как местный компонент пришлой афанасьевской культуры, связанный с монголоидным населением (афанасьевцы – европеоиды).
В 1960-е годы в особую культуру памятники этого типа выделил ученик М. П. Грязнова Г. А. Максименков. Теперь в схеме периодизации стало 4 этапа.
Окуневская культура является одной из самых ярких культур эпохи бронзы во всей Северной Евразии благодаря своему искусству – петроглифам и антропоморфным каменным изваяниям высотой до 4 м.
_________________
Основные монографии:
• Вадецкая Э.Б., Леонтьев Н.В., Максименков Г.А.Памятники окуневской культуры. Л.: Наука, 1980. 150 с.
Книга посвящена окуневской культуре - историческому периоду эпохи неолита, открытому в результате археологических раскопок в зоне Красноярского моря. Основным памятником, позволившим выделить культуру и охарактеризовать ее основные черты, является могильник Черновая VIII. Он дал все виды окуневского инвентаря, а также большое количество произведений искусства. Материалы могильника позволили установить культурную принадлежность давно известных каменных стел, наскальных изображений и изваяний минусинских степей.
• Леонтьев Н.В., Капелько В.Ф., Есин Ю.Н. Изваяния и стелы окуневской культуры. Абакан: Хакасское книжное издательство, 2006. 236 с.
Книга посвящена уникальным памятникам изобразительного искусства Южной Сибири, имеющим мировую известность, — каменным изваяниям и стелам, связанным с окуневской археологической культурой конца III — середины II тыс. до н.э. Рассматриваются проблемы их датировки, методов анализа и интерпретации, социальной функции, семантики основных изображений. Важной частью издания является каталог, включающий описание и рисунки 300 памятников
__________________________
Современные статьи:
• Лазаретов И. П. Хронология и периодизация окуневской культуры: современное состояние и перспективы (рус.) // Теория и практика археологических исследований. — 2019. — Т. 2, № 4. — С. 15-50.
• Поляков А. В. Проблема сложения окуневской культуры в свете современных научных данных // Научное обозрение Саяно-Алтая. 2020. № 1 (25). С. 3-6.
Материалы по окуневской археологической культуре
Южносибирская археологическая культура бронзового века (по старой датировке, XVIII — XII вв. до н. э., по новой, радиоуглеродной калиброванной, вторая половина III – начало II тыс., (XXV – XIX вв. до н. э.)). Распространена в минусинских степях на Енисее.
Названа по урочищу Окунев улус на юге Хакассии, где в 1928 году С. А. Теплоухов раскопал могильник этой культуры. Но Теплоухов тогда выделил три культуры бронзового века Южной Сибири – афанасьевскую, андроновскую и карасукскую – периодизация, ставшая классической. Окуневской в этой периодизации не было. Памятники этого типа долго рассматривались как местный компонент пришлой афанасьевской культуры, связанный с монголоидным населением (афанасьевцы – европеоиды).
В 1960-е годы в особую культуру памятники этого типа выделил ученик М. П. Грязнова Г. А. Максименков. Теперь в схеме периодизации стало 4 этапа.
Окуневская культура является одной из самых ярких культур эпохи бронзы во всей Северной Евразии благодаря своему искусству – петроглифам и антропоморфным каменным изваяниям высотой до 4 м.
_________________
Основные монографии:
• Вадецкая Э.Б., Леонтьев Н.В., Максименков Г.А.Памятники окуневской культуры. Л.: Наука, 1980. 150 с.
Книга посвящена окуневской культуре - историческому периоду эпохи неолита, открытому в результате археологических раскопок в зоне Красноярского моря. Основным памятником, позволившим выделить культуру и охарактеризовать ее основные черты, является могильник Черновая VIII. Он дал все виды окуневского инвентаря, а также большое количество произведений искусства. Материалы могильника позволили установить культурную принадлежность давно известных каменных стел, наскальных изображений и изваяний минусинских степей.
• Леонтьев Н.В., Капелько В.Ф., Есин Ю.Н. Изваяния и стелы окуневской культуры. Абакан: Хакасское книжное издательство, 2006. 236 с.
Книга посвящена уникальным памятникам изобразительного искусства Южной Сибири, имеющим мировую известность, — каменным изваяниям и стелам, связанным с окуневской археологической культурой конца III — середины II тыс. до н.э. Рассматриваются проблемы их датировки, методов анализа и интерпретации, социальной функции, семантики основных изображений. Важной частью издания является каталог, включающий описание и рисунки 300 памятников
__________________________
Современные статьи:
• Лазаретов И. П. Хронология и периодизация окуневской культуры: современное состояние и перспективы (рус.) // Теория и практика археологических исследований. — 2019. — Т. 2, № 4. — С. 15-50.
• Поляков А. В. Проблема сложения окуневской культуры в свете современных научных данных // Научное обозрение Саяно-Алтая. 2020. № 1 (25). С. 3-6.
#виртуальныймузей@paleoeurasia
Головченко, Н.Н. Предметный комплекс одежды населения Верхнеобского бассейна эпохи раннего железа : монография / Н.Н. Головченко. – Барнаул : АлтГПУ, 2022. – 374 с. : ил.
Книга посвящена анализу и обобщению предметного комплекса одежды населения Верхнеобского бассейна эпохи раннего железа (VI–V – III–II вв. до н. э.).
Территория Верхнего Приобья представляет собой периферийный по отношению к степному поясу Евразии регион, ландшафтные условия которого формировали характер контактов местного населения с сопредельными кочевыми культурами эпохи раннего железа.
Маркером данных коммуникативных связей является предметный комплекс одежды, сохранившийся в курганных и грунтовых погребениях большереченской культурно-исторической общности, приобретающий особое значение как исторический источник, когда изучается материальная культура бесписьменных народов.
Информативность предметного комплекса одежды основана на его материальных и семантических свойствах, определяющих утилитарные и символические функции элементов одежды.
Для исследователя изучение практических функций предметного комплекса одежды сопряжено с получением информации об экономической организации общества, деятельности по производству одежды и обуви.
Головченко, Н.Н. Предметный комплекс одежды населения Верхнеобского бассейна эпохи раннего железа : монография / Н.Н. Головченко. – Барнаул : АлтГПУ, 2022. – 374 с. : ил.
Книга посвящена анализу и обобщению предметного комплекса одежды населения Верхнеобского бассейна эпохи раннего железа (VI–V – III–II вв. до н. э.).
Территория Верхнего Приобья представляет собой периферийный по отношению к степному поясу Евразии регион, ландшафтные условия которого формировали характер контактов местного населения с сопредельными кочевыми культурами эпохи раннего железа.
Маркером данных коммуникативных связей является предметный комплекс одежды, сохранившийся в курганных и грунтовых погребениях большереченской культурно-исторической общности, приобретающий особое значение как исторический источник, когда изучается материальная культура бесписьменных народов.
Информативность предметного комплекса одежды основана на его материальных и семантических свойствах, определяющих утилитарные и символические функции элементов одежды.
Для исследователя изучение практических функций предметного комплекса одежды сопряжено с получением информации об экономической организации общества, деятельности по производству одежды и обуви.
Грот шамана из долины Хондергей
В августе-сентябре 2021 года, совместной археологической экспедицией ТАЭ и [club61124374|Красноярской Геоархеологии], производились спасательные археологические раскопки в долине реки Хондергей, Дзун-Хемчиеского района республики Тыва, вдоль федеральной автомобильной дороги Р257 (М54) Красноярск-Хандагайты.
Параллельно с раскопками, сотрудники экспедиции проводили пешие разведки долины реки Хондергей, в процессе которых были выявлены новые памятники по левому склону долины, продолжающие группу могильников Хондергей.
По правой стороне долины, в значительной степени поросшей лесом, предварительная разведка не выявила каких-либо курганных могильников, однако был обнаружен объект представляющий интерес для археологов и этнографов. Речь о небольшом гроте, находящемся на выходе известняковых скал, на одном из отрогов горы Круглая, разделяющей долины рек Улуг Хондергей и Аныяк Хондергей.
Грот находится над склоном лога, представляющем собой задернованную и поросшую кустарником осыпь из крупных обломков породы, у подножия скального выхода высотой порядка 20 м. Грот имеет небольшую площадку перед входом шириной не более 2 м и длиной около 10 м. Внутреннее пространство грота имеет форму неправильной трапеции примерно 6х4 м, на некотором удалении от входа имеется скальная ступень, под наклоном уходящая вверх и образующая угол, где пол смыкается с потолком грота.
На этом возвышении был обнаружен шаманский бубен, лежащий мембраной вниз. Мембрана изготовленная из выделанной шкуры мелкого копытного порвана или прорезана намеренно, кожа несколько покоробилась, но деревянные детали бубна - не успевшие потемнеть и растрескаться - позволяют предположить, что возраст изделия не превышает 10 лет.
На вершине скального выхода, в котором находится грот расположено небольшое оваа - груда камней вокруг деревянного шеста - небольшой жертвенник, какие обычно можно увидеть на перевалах и вершинах, господствующих над долинами, где расположены скотоводческие угодья. Данное оваа необычно наличием «пугала», напоминающего фигуру женщины - из пары жердей и современной одежды - куртки с поднятым капюшоном и какой-то ткани, имитирующей юбку.
Помещение столь важного в шаманской практике атрибута как бубен в пещеру соответствует традиционным представлениям о пещерах и гротах, как о сакральных местах, где обитают духи-хозяева гор (даг-ээзи тув.) и наиболее вероятен контакт с потусторонним. Подобные гроты и скальные навесы, содержащие те или иные следы культа духов Гор известны почти во всех районах Тувы. Близкой аналогией является грот на р. Куйлуг-Хем где также хранились предметы шаманской практики, использовавшиеся в современной действительности (Семёнов, Вестник СПбГУ 2010).
Опрос местных жителей показал, что бубен в гроте принадлежал женщине-шаманке, которая скончалась несколько лет назад. Вероятно что ей же принадлежала и одежда, использованная для «пугала» хотя это и не факт. В целом, захоронения шаманов в традиционной культуре тувинцев довольно сложны (Вайнштейн, Дьяконова) и в частности, вариант с отдельным «погребением» бубна в пещере или на оваа вполне возможен.
С другой стороны сооружение некоего антропоморфного «пугала» на оваа ни разу не зафиксировано в данных по этнографии тувинцев, не соответствует оно и описанной практике шаманских погребений. Данный элемент является неким современным измышлением на тему шаманского погребения, может быть с целью создать более таинственный ореол вокруг грота, где хранится бубен. Маловероятно, чтобы данная фигура была фактическим пугалом от волков - т.н. хоютку (тув.), так как снизу, из долины, оваа на вершине скалы не видно.
Зато с площадки перед входом в грот открывается хороший вид на долину Хондергея . И площадка и внутреннее пространство грота имеют скромные размеры, но здесь вполне можно развести костёр, укрыться от дождя и ветра. 3-5 человек разместятся здесь без труда. Конечно же, такое место, несмотря на удалённость от источников воды (р. Хондергей протекает где-то в 1,5 км), могло представлять интерес для древних охотников и собирателей, и следовательно может скрывать стоянку каменного века. К таким размышлениям подталкивает и обнаруженный на осыпи под гротом кремнёвый отщеп, найденный одним из сотрудников экспедиции.
Текст: [id150781255|Анатолий Семенов]
В августе-сентябре 2021 года, совместной археологической экспедицией ТАЭ и [club61124374|Красноярской Геоархеологии], производились спасательные археологические раскопки в долине реки Хондергей, Дзун-Хемчиеского района республики Тыва, вдоль федеральной автомобильной дороги Р257 (М54) Красноярск-Хандагайты.
Параллельно с раскопками, сотрудники экспедиции проводили пешие разведки долины реки Хондергей, в процессе которых были выявлены новые памятники по левому склону долины, продолжающие группу могильников Хондергей.
По правой стороне долины, в значительной степени поросшей лесом, предварительная разведка не выявила каких-либо курганных могильников, однако был обнаружен объект представляющий интерес для археологов и этнографов. Речь о небольшом гроте, находящемся на выходе известняковых скал, на одном из отрогов горы Круглая, разделяющей долины рек Улуг Хондергей и Аныяк Хондергей.
Грот находится над склоном лога, представляющем собой задернованную и поросшую кустарником осыпь из крупных обломков породы, у подножия скального выхода высотой порядка 20 м. Грот имеет небольшую площадку перед входом шириной не более 2 м и длиной около 10 м. Внутреннее пространство грота имеет форму неправильной трапеции примерно 6х4 м, на некотором удалении от входа имеется скальная ступень, под наклоном уходящая вверх и образующая угол, где пол смыкается с потолком грота.
На этом возвышении был обнаружен шаманский бубен, лежащий мембраной вниз. Мембрана изготовленная из выделанной шкуры мелкого копытного порвана или прорезана намеренно, кожа несколько покоробилась, но деревянные детали бубна - не успевшие потемнеть и растрескаться - позволяют предположить, что возраст изделия не превышает 10 лет.
На вершине скального выхода, в котором находится грот расположено небольшое оваа - груда камней вокруг деревянного шеста - небольшой жертвенник, какие обычно можно увидеть на перевалах и вершинах, господствующих над долинами, где расположены скотоводческие угодья. Данное оваа необычно наличием «пугала», напоминающего фигуру женщины - из пары жердей и современной одежды - куртки с поднятым капюшоном и какой-то ткани, имитирующей юбку.
Помещение столь важного в шаманской практике атрибута как бубен в пещеру соответствует традиционным представлениям о пещерах и гротах, как о сакральных местах, где обитают духи-хозяева гор (даг-ээзи тув.) и наиболее вероятен контакт с потусторонним. Подобные гроты и скальные навесы, содержащие те или иные следы культа духов Гор известны почти во всех районах Тувы. Близкой аналогией является грот на р. Куйлуг-Хем где также хранились предметы шаманской практики, использовавшиеся в современной действительности (Семёнов, Вестник СПбГУ 2010).
Опрос местных жителей показал, что бубен в гроте принадлежал женщине-шаманке, которая скончалась несколько лет назад. Вероятно что ей же принадлежала и одежда, использованная для «пугала» хотя это и не факт. В целом, захоронения шаманов в традиционной культуре тувинцев довольно сложны (Вайнштейн, Дьяконова) и в частности, вариант с отдельным «погребением» бубна в пещере или на оваа вполне возможен.
С другой стороны сооружение некоего антропоморфного «пугала» на оваа ни разу не зафиксировано в данных по этнографии тувинцев, не соответствует оно и описанной практике шаманских погребений. Данный элемент является неким современным измышлением на тему шаманского погребения, может быть с целью создать более таинственный ореол вокруг грота, где хранится бубен. Маловероятно, чтобы данная фигура была фактическим пугалом от волков - т.н. хоютку (тув.), так как снизу, из долины, оваа на вершине скалы не видно.
Зато с площадки перед входом в грот открывается хороший вид на долину Хондергея . И площадка и внутреннее пространство грота имеют скромные размеры, но здесь вполне можно развести костёр, укрыться от дождя и ветра. 3-5 человек разместятся здесь без труда. Конечно же, такое место, несмотря на удалённость от источников воды (р. Хондергей протекает где-то в 1,5 км), могло представлять интерес для древних охотников и собирателей, и следовательно может скрывать стоянку каменного века. К таким размышлениям подталкивает и обнаруженный на осыпи под гротом кремнёвый отщеп, найденный одним из сотрудников экспедиции.
Текст: [id150781255|Анатолий Семенов]
