Не сочтите за сепаратизм, но не для кого ни секрет, что нынешняя Республика Тыва аж 21 год (1923-1944) была практически независимым, по крайне мере частично признанным СССР и Монгольской Народной Республикой, государством под названием Танну-Тувы или же Тувинская Народная Республика. У неё даже была своя собственная валюта под названием акша. Был у неё и свой основоположник государственности Монгуш Буян-Бадыгры.
Родился наш Буян в 1892 году в местечке Аянгаты в семье простого табунщика. Однако, ему посчастливилось, и он был усыновлён дядей нойоном Хемчикского Даа-кожууна Хайдыпом Угер-даа (Буурул Ноян).
Хайдып являлся последним правителем Тувы. Его образованность и явный управленческий талант отмечали все, когда либо видевшие его, русские и европейские путешественники. Однако, несмотря на всю свою мудрость, Хайдып недооценивал мощи своего северного соседа. После поражения России в войне с Японией, Хайдып изменил своё отношение к русским не в лучшую сторону. Началось изгнание белых поселенцнв. Ситуация обострялась, Хайдып был приглашён сибирскими казаками в Усинск на переговоры.
По свидетельствам очевидцев, «когда он вернулся из Уса, его зубы были чёрными от непонятного недуга. Никогда не употреблявший до этого спиртного, нойон пригубил поданную ему чашу с напитком. Лама из Хондергея Дарын Шулуу, обследовав больного, сообщил, что Хайдып выпил самый настоящий яд. Долго проболев, найон скончался 1908 году и был похоронен с большими почестями на горе возле устья реки Шеми.
После смерти приёмного отца, в 16 лет Буян-Бадыгры становится клановым вождём — Даа-нойоном. Несмотря на возраст, пользовался заслуженным авторитетом у тувинцев, русских и монголов. Воспитан был так, как подобало наследнику правителя: знал языки приграничных народов, свободно писал и общался на монгольском, китайском, тибетском, читал на санскрите и русском.
В 1912 году, после Синьхайской революции и последовавшего ослабления китайской власти, Буян-Бадыргы оказался среди «русофилов». Он и его духовный наставник, дядя Чамзы-Камбы составили обращение к русскому царю Николаю Второму с просьбой о покровительстве. Данное прошение, подкреплённое историческими фактами, было доложено Николаю II. 4 апреля 1914 г. царь наложил резолюцию о своём согласии на протекторат России над Урянхайским краем.
Имеется также любопытное письмо от имени Буян-Бадыгры, адресованное комиссару по делам Урянхайского края, бывшему заведующему землеустройством и переселением в Енисейской губернии, статскому советнику В.Ю. Григорьеву. Письмо датировано годом кролика, который соответствует 1915 году.
В то время Россия вела войну на Восточном фронте, сопровождаемую тяжелейшими боями. Зная об этом туслагч гун М. Буян-Бадыргы решил предложить материальную помощь от своего хошуна в размере 500 рублей царских денег. В своем письме он писал: «Помня о неоценимой милости Белого царя Великого русского государства, который взял под свое покровительство наших урянхайцев (тувинцев) Хемчик-гольского хошуна, мы молимся в сторону Золотой Орды. В настоящее время многочисленные русские войска в войне против Германии одерживают победу. Выражая свои чистые помыслы, в помощь в военном деле мы добровольно выделяем 500 рублей, отправляем вам, положив их в конверт». Доподлинно неизвестно, получил ли царь-батюшка драгоценные 500 рублей от туземного вождя или нет, однако письмо от этого менее занимательным не становится.
Первая мировая повлекла за собой в России две революции и кровопролитную гражданскую войну. Потрясения не обошли и Тыву. После постоянных попеременных вторжения то китайских, то монгольских, то русских войск в 1921 году тувинцы наконец-то созвали Хурал. Ещё до начала учредительного съезда Буян-Бадыргы собрал правителей Хемчикского кожууна и разработал проект Конституции, где объявлялся суверенитет Танну-Тувы. Проект был предложен, наряду с проектом И. Сафьянова (Эккендея), на рассмотрение съезда и получил одобрение.
В 1921 Буян-Бадыгры был избран первым председателем правительства республики Танну-Тува; в 1922 — заместителем председателя совета министров. В 1923 избран председателем совета министров. С его участием были разработаны и приняты конституции республики 1921, 1923, 1924 и 1926 годов. Под его руководством был создан тувинский ревсомол.
Казалось бы, лучше некуда. Однако дальше всё развивалось один в один по сценарию Советского Союза тех лет. В 1929 году Буян-Бадыгры был исключён из партии за «левый уклон». Решение Управления внутренней политики охраны страны, контролируемое специалистами из СССР было озаглавлено «О контрреволюционных, бандитско-грабительских участниках групп, злоупотреблявших высоким служебным положением, умышленно принимавших участие в Хемчикском восстании черно-желтых феодалов».
Политической активности, а позднее и жизни Буян-Бадыгры лишили носители нового политического курса — сталинисты - Шагдыржап, Тока, Метс, Чулдум, Таня, Данчай и многие другие.Именно они по указке Сталина устранили Буян-Бадыргы.
Буян-Бадыгры был расстрелян вместе с бывшим премьер-министром Кууларом Дондуком в 1932 году О его последних днях и обо всем, что творилось в Туве в тот период, лучше всего свидетельствуют его стихи, вынесенные и сохраненные монахом Лундуп Оюн хелин (гелонг - сан в буддизме). Стихи были написаны на тибетском, переведены хелином на тувинский только в 1967 году. Тувинской Народной Республики на тот момент уже не существовало.
Понравился сайт?Поделись с друзьями!
Статистика ВК сообщества "Восточный экспресс"
от турецкого базара до папуасских селений
8 488
320023-ое место по числу подписчиков
13.42%
14.87%
Графики роста подписчиков
Лучшие посты
В 1950 году в Турции прошли вторые свободные всеобщие выборы, победу на которых одержала Демократическая партия (ДП) во главе с Джелялем Баяром. Ясное дело, проигравшая Республиканская народная партия (РНП), находившаяся до этого у власти 12 лет, была не довольна своим проигрышем. Не доволен был и карикатурист Ратип Тахир Бурак, тесно общавшийся с уже на тот момент бывшим президентом Исметом Инёню.
Ратип, работая в прореспубликанской газете«Улус», публиковал в ней каждый вторник язвительные карикатуры на демократов. Несмотря на заявление ДП о том, что она порвала с однопартийным менталитетом прошлого, всё же являлась продуктом однопартийной эпохи. Демократам было просто-напросто тяжело терпимо относится к столь нелестной критике, доселе не принятой в политической жизни Турции. В итоге, начиная с 1952 года, правительство дало добро на возбуждение уголовных дел против Бурака.
Последней каплей стала карикатура, датируемая 9 июнем 1956 года. К слову, на тот момент на Бурака было заведено уже свыше пятидесяти дел. На карикатуре изображён премьер-министр Аднан Мендерес, собирающийся сделать обрезание бедному мальчику по имени«Пресса». Роль крёстного отца играет тогдашний спикер Великого национального собрания Турции Рефик Коралтан. Гос. министры Самет Агаоглу и Эмин Калафат толи отылают своими костюмами к феям из сказок Шарля Перро, то ли просто олицетворят собой какую-то«клоунаду». Министр иностранных дел Мехмет Фуат Кёпрюлю в образе старухи следит за порядком во время обряда.
За эту слишком смелую карикатуру Ратип Бурак 19 декабря 1956 года был приговорён к шестнадцати месяцам тюремного заключения и штрафу в размере 4000 турецких лир. Ну что тут сказать, обрезание прессе теперь и впрямь было сделано.
_________________________________________________
P. S. Справедливости ради стоит сказать, что в тюрьме с Бураком обращались вполне себе хорошо. Однако правительство всё же не давало свободы его творческим порывам. Бурак, дабы прокормить семью, даже находясь за решёткой, продолжил работать, рисуя правда уже не политические карикатуры для оппозиции, а для детского журнала«Кумбара». Этот журнал принадлежал государственному банку İş Bank. Правительство надавило на него, и директору банка пришлось прикрыть журнал. В годовщину же заключения Бурака правительство пресекла попытку провести молодежной организации НРП выставку в его честь.
В 1960 году в Турции произошёл государственный переворот и к власти пришли республиканцы. Уже освободившийся на тот момент, Ратип Бурак стал представителем НРП в Учредительном собрании, которое разработало Конституцию Турции 1961 года. Бурак стал главным турецким карикатуристом, однако его карикатуры несомненно потеряли свою былую политическую остроту. Демократы то, итак, уже были побеждены.
Ратип, работая в прореспубликанской газете«Улус», публиковал в ней каждый вторник язвительные карикатуры на демократов. Несмотря на заявление ДП о том, что она порвала с однопартийным менталитетом прошлого, всё же являлась продуктом однопартийной эпохи. Демократам было просто-напросто тяжело терпимо относится к столь нелестной критике, доселе не принятой в политической жизни Турции. В итоге, начиная с 1952 года, правительство дало добро на возбуждение уголовных дел против Бурака.
Последней каплей стала карикатура, датируемая 9 июнем 1956 года. К слову, на тот момент на Бурака было заведено уже свыше пятидесяти дел. На карикатуре изображён премьер-министр Аднан Мендерес, собирающийся сделать обрезание бедному мальчику по имени«Пресса». Роль крёстного отца играет тогдашний спикер Великого национального собрания Турции Рефик Коралтан. Гос. министры Самет Агаоглу и Эмин Калафат толи отылают своими костюмами к феям из сказок Шарля Перро, то ли просто олицетворят собой какую-то«клоунаду». Министр иностранных дел Мехмет Фуат Кёпрюлю в образе старухи следит за порядком во время обряда.
За эту слишком смелую карикатуру Ратип Бурак 19 декабря 1956 года был приговорён к шестнадцати месяцам тюремного заключения и штрафу в размере 4000 турецких лир. Ну что тут сказать, обрезание прессе теперь и впрямь было сделано.
_________________________________________________
P. S. Справедливости ради стоит сказать, что в тюрьме с Бураком обращались вполне себе хорошо. Однако правительство всё же не давало свободы его творческим порывам. Бурак, дабы прокормить семью, даже находясь за решёткой, продолжил работать, рисуя правда уже не политические карикатуры для оппозиции, а для детского журнала«Кумбара». Этот журнал принадлежал государственному банку İş Bank. Правительство надавило на него, и директору банка пришлось прикрыть журнал. В годовщину же заключения Бурака правительство пресекла попытку провести молодежной организации НРП выставку в его честь.
В 1960 году в Турции произошёл государственный переворот и к власти пришли республиканцы. Уже освободившийся на тот момент, Ратип Бурак стал представителем НРП в Учредительном собрании, которое разработало Конституцию Турции 1961 года. Бурак стал главным турецким карикатуристом, однако его карикатуры несомненно потеряли свою былую политическую остроту. Демократы то, итак, уже были побеждены.
Четвёртый наваб-вазир Аудры Асаф ад-Дала в компании представителей Ост-Индской компании занимается своим любимым делом - наблюдает за петушиными боями. Картина неизвестного художника из Лакхнау, 1830-1835 гг.
Все мы с вами живём в более-менее едином информационном поле. И все сейчас волей-неволей наблюдаем за развитием конфликта между Китайской Республикой Тайвань и Китайской Народной Республикой. Мировая общественность не на шутку озабочена возможным вторжением материкового Китая на Формозу и началом реальных боевых действий. Последствия такого развития событий крайне непредсказуемы и могут обернуться чуть-ли не Третьей мировой.
Конфликт Китая материкового и Китая островного начался ещё в середине XX века и продолжался, хоть и очень вяло до сегодняшнего дня. Этот конфликт являет собой яркое эхо холодной войны и напоминает миру об условном делении на коммунистов и капиталистов.
Однако, историю того, как Тайвань стал независимой демократической (хоть и с оговорками) республикой известно, как мне кажется, каждому, кто хоть немного интересуется историей условного Востока. Но вот о том, что у Тайваня был шанс стать «вторым Китаем» ещё в конце XIX века знает далеко не каждый. Историю становления и падения независимой Республики Тайвань образца 1895 года я вам и поведаю.
В 1894 году между Японией и Китаем обострился конфликт, быстро приведший к полноценной войне. За несколько месяцев японцы разгромили флот Китая Бэйян , разгромили китайские армии в Маньчжурии и захватили Порт-Артур и Вэйхайвэй. Хотя почти все боевые действия происходили в северном Китае, у японцев были важные территориальные амбиции и в южном Китае.
В марте 1895 года японском городе Симоносеки начались мирные переговоры между Японией и Китаем. Действия на северном фронте были приостановлены на время переговоров, однако это условие не распространялось на Формозу (Тайвань) и Пескадоры (Пэнху). Пока в Симоносеки дипломаты обсуждали условия будущего мира, японский флот быстренько захватил Тайвань и Пэнху (владение коим фактически было необходимо, т. к. именно Пескадорские острова лежали на полпути между материковым Китаем и Тайванем, являясь ключом к успешной оккупации Тайваня), предотвратив отправку китайских подкреплений через Тайваньский пролив на Тайвань.
Этот быстрый манёвр повлиял на мирные переговоры, и последовавший за этим Симоносекский договор , заключённый 17 апреля 1895 года, который должным образом предусматривал уступку Китаем Тайваня Японии. 10 мая адмирал Кабаяма Сукенорибыл назначен первым японским генерал-губернатором Тайваня.
Когда новости об условиях договора достигли ушей китайской интеллигенции и активной общественности, тут же начались брожения. Группа чиновников и шэньши из центрального Тайваня во главе с поэтом и педагогом по имени Цю Фэн Цзя решили сопротивляться передаче Тайваня под власть Японии. 23 мая в Тайбэе эти люди провозгласили независимость от империи Цин и создание свободной и демократической Республики Формоза. Тан Цзинсун , цинский генерал-губернатор Тайваня, был уговорён стать первым президентом республики.
Весьма колоритным персонажем, являющийся участником этих событий был Лю Юнфу. Лю получил известность как китайский солдат-патриот, сражавшийся против французов на севере Вьетнама (Тонкин) в 1870-х и в начале 1880-х годов. Во время франко-китайской войны (август 1884 — апрель 1885 года) он установил тесную дружбу с китайским чиновником и генералом Тан Цзинсуном, тем самым, который в 1895 году и стал президентом независимого Тайваня. Он то и назначил Лю Юнфу главнокомандующим тайваньских войск.
Министром иностранных дел молодой республики был назначен опальный китайский дипломат Чен Цзитун. Даже на то время он прекрасно разбирался в европейском образе мышления и должен был, по идее, умело «продавать» факт независимости новоиспечённого государства за рубежом.
Зная, что высадка японцев неизбежна, республиканские лидеры сделали всё возможное за короткое время, отведённое им для подготовки обороны острова от вторжения. Тан Цзинсун, дабы повысить авторитет своих войск в глазах мира, постоянно заявлял, что в армии республики состоит не менее 150 тысяч солдат, не считая добровольцев. Однако, очевидцы тех событий утверждали, что данное число стоит делить как минимум на два, дабы получить более точные данные о численности тайваньских войск. Всего, по их подсчетам, по всему острову было разбросано 75 000 солдат, из которых 50 000 находились в северной половине и 25 000 — в южной половине. В состав этих войск входили регулярные солдаты цинского гарнизона, местные добровольцы и отряды ополчения хакка, наскоро собранные по приказу Цю Фэн Цзя.
Республика Формоза просуществовала всего пять месяцев. Японцы высадились недалеко от Килунга на северном побережье Тайваня 29 мая 1895 года и в ходе пятимесячной кампании двинулись на юг, к Тайбэю. Ночью 4 июня, узнав, что японцы захватили Цзилунг, президент Тан и генерал Чиу бежали в Тамсуи , а оттуда вечером 6 июня отплыли на материк. Вскоре после этого японцы вошли в Тайбэй.
После позорного бегства верхушки власть над островом пришлось взять Лю Юнфу. Захват Тайнаня теперь стал как политическим, так и военным императивом для японцев. В течение следующих трёх месяцев, хотя их продвижение и было замедлено партизанскими действиями, японцы наносили поражение силам Формозы всякий раз, когда они пытались обороняться. Победа японцев при Багуашане 27 августа, крупнейшее сражение, когда-либо происходившее на тайваньской земле, обрекла сопротивление Формозы на досрочное поражение. Падение Тайнаня 21 октября положило конец организованному сопротивлению японской оккупации и ознаменовало начало десятилетнего японского правления на Тайване.
Любопытно, что одним из борцов сопротивления молодой республики был никто иной как Линь Сэн, будущий государственный деятель Китайской республики, председатель национального правительства Китая (1931—1943). В годы Второй мировой Линь призывал включить возвращение Тайваня в военные цели союзников , что было достигнуто вскоре после его смерти Каирской декларацией . По всему острову Тайвань и по сей день есть дороги, названные в его честь.
Конфликт Китая материкового и Китая островного начался ещё в середине XX века и продолжался, хоть и очень вяло до сегодняшнего дня. Этот конфликт являет собой яркое эхо холодной войны и напоминает миру об условном делении на коммунистов и капиталистов.
Однако, историю того, как Тайвань стал независимой демократической (хоть и с оговорками) республикой известно, как мне кажется, каждому, кто хоть немного интересуется историей условного Востока. Но вот о том, что у Тайваня был шанс стать «вторым Китаем» ещё в конце XIX века знает далеко не каждый. Историю становления и падения независимой Республики Тайвань образца 1895 года я вам и поведаю.
В 1894 году между Японией и Китаем обострился конфликт, быстро приведший к полноценной войне. За несколько месяцев японцы разгромили флот Китая Бэйян , разгромили китайские армии в Маньчжурии и захватили Порт-Артур и Вэйхайвэй. Хотя почти все боевые действия происходили в северном Китае, у японцев были важные территориальные амбиции и в южном Китае.
В марте 1895 года японском городе Симоносеки начались мирные переговоры между Японией и Китаем. Действия на северном фронте были приостановлены на время переговоров, однако это условие не распространялось на Формозу (Тайвань) и Пескадоры (Пэнху). Пока в Симоносеки дипломаты обсуждали условия будущего мира, японский флот быстренько захватил Тайвань и Пэнху (владение коим фактически было необходимо, т. к. именно Пескадорские острова лежали на полпути между материковым Китаем и Тайванем, являясь ключом к успешной оккупации Тайваня), предотвратив отправку китайских подкреплений через Тайваньский пролив на Тайвань.
Этот быстрый манёвр повлиял на мирные переговоры, и последовавший за этим Симоносекский договор , заключённый 17 апреля 1895 года, который должным образом предусматривал уступку Китаем Тайваня Японии. 10 мая адмирал Кабаяма Сукенорибыл назначен первым японским генерал-губернатором Тайваня.
Когда новости об условиях договора достигли ушей китайской интеллигенции и активной общественности, тут же начались брожения. Группа чиновников и шэньши из центрального Тайваня во главе с поэтом и педагогом по имени Цю Фэн Цзя решили сопротивляться передаче Тайваня под власть Японии. 23 мая в Тайбэе эти люди провозгласили независимость от империи Цин и создание свободной и демократической Республики Формоза. Тан Цзинсун , цинский генерал-губернатор Тайваня, был уговорён стать первым президентом республики.
Весьма колоритным персонажем, являющийся участником этих событий был Лю Юнфу. Лю получил известность как китайский солдат-патриот, сражавшийся против французов на севере Вьетнама (Тонкин) в 1870-х и в начале 1880-х годов. Во время франко-китайской войны (август 1884 — апрель 1885 года) он установил тесную дружбу с китайским чиновником и генералом Тан Цзинсуном, тем самым, который в 1895 году и стал президентом независимого Тайваня. Он то и назначил Лю Юнфу главнокомандующим тайваньских войск.
Министром иностранных дел молодой республики был назначен опальный китайский дипломат Чен Цзитун. Даже на то время он прекрасно разбирался в европейском образе мышления и должен был, по идее, умело «продавать» факт независимости новоиспечённого государства за рубежом.
Зная, что высадка японцев неизбежна, республиканские лидеры сделали всё возможное за короткое время, отведённое им для подготовки обороны острова от вторжения. Тан Цзинсун, дабы повысить авторитет своих войск в глазах мира, постоянно заявлял, что в армии республики состоит не менее 150 тысяч солдат, не считая добровольцев. Однако, очевидцы тех событий утверждали, что данное число стоит делить как минимум на два, дабы получить более точные данные о численности тайваньских войск. Всего, по их подсчетам, по всему острову было разбросано 75 000 солдат, из которых 50 000 находились в северной половине и 25 000 — в южной половине. В состав этих войск входили регулярные солдаты цинского гарнизона, местные добровольцы и отряды ополчения хакка, наскоро собранные по приказу Цю Фэн Цзя.
Республика Формоза просуществовала всего пять месяцев. Японцы высадились недалеко от Килунга на северном побережье Тайваня 29 мая 1895 года и в ходе пятимесячной кампании двинулись на юг, к Тайбэю. Ночью 4 июня, узнав, что японцы захватили Цзилунг, президент Тан и генерал Чиу бежали в Тамсуи , а оттуда вечером 6 июня отплыли на материк. Вскоре после этого японцы вошли в Тайбэй.
После позорного бегства верхушки власть над островом пришлось взять Лю Юнфу. Захват Тайнаня теперь стал как политическим, так и военным императивом для японцев. В течение следующих трёх месяцев, хотя их продвижение и было замедлено партизанскими действиями, японцы наносили поражение силам Формозы всякий раз, когда они пытались обороняться. Победа японцев при Багуашане 27 августа, крупнейшее сражение, когда-либо происходившее на тайваньской земле, обрекла сопротивление Формозы на досрочное поражение. Падение Тайнаня 21 октября положило конец организованному сопротивлению японской оккупации и ознаменовало начало десятилетнего японского правления на Тайване.
Любопытно, что одним из борцов сопротивления молодой республики был никто иной как Линь Сэн, будущий государственный деятель Китайской республики, председатель национального правительства Китая (1931—1943). В годы Второй мировой Линь призывал включить возвращение Тайваня в военные цели союзников , что было достигнуто вскоре после его смерти Каирской декларацией . По всему острову Тайвань и по сей день есть дороги, названные в его честь.
Этикетка кирпичного чёрного чая «Шунь-Фын» из лучшего чайного сырья. Российская империя. Конец XIX — начало XX века.
Женщина прочищает кишечник своему чаду традиционным для Африки методом: путём вдыхания воды в задний проход (вот такая вот клизма). Французский Бенин. 1905 год.
Грусти пост вам на ночь, подписота.
Писатель и поэт, один из родоначальников турецкой реалистической новеллы Омер Сейфеддин был доставлен в больницу Хайдарпаша в Ускюдаре ночью 23 февраля 1920 года. Она и стала последней остановкой в его короткой 35-летней жизни.
У Омера был диабет. Болезнь стремительно прогрессировала. Что самое страшное, врачи того времени просто не знали как лечить данный недуг. Боли в суставах, вызванные диабетом, принимали за ревматизм и вслед уходящему пациенту только и советовали, что пить виноградный сок да есть побольше апельсинов.
Омер отдал богу душу 6 марта. Врачи, видимо слыхом не слыхавшие о писателе по имени Омер Сейфеддин, приняли умершего за обычного «сироту», по той причине, что его не навещали на протяжении одиннадцати дней. Его труп был отдан на изучение студентам - медикам.
Вскоре в медицинской газете была опубликована фотография вскрытия трупа. Друзья узнали в умершем мужчине Омера и быстро поспешили забрать труп писателя, дабы над ним вновь не «надругались». Где были все эти друзья всё то время, что Сейфеддин мучился, умирая от диабета, неизвестно.
Однако, на этом приключения с трупом не закончились. Выяснилось, что голова несчастного писателя, пробывшего в годы Балканской войны в десятимесячном плену, была отделена от туловища, что также шокировало друзей. Наконец, Омер был погребён Кушдили Махмутбаба.
Последний раз тело Сайфеддина было потревожено в 1939 году. Его остатки были перезахоронены на кладбище Зинджирликую. Основанием послужил тот факт, что на старом месте захоронения должна быть построена ни то новая дорога или же... автомобильный гараж.
Короче, никому не желаю после смерти того, что выпало на загробную судьбу классика турецкой литературы по имени Омер Сейфеддин.
Писатель и поэт, один из родоначальников турецкой реалистической новеллы Омер Сейфеддин был доставлен в больницу Хайдарпаша в Ускюдаре ночью 23 февраля 1920 года. Она и стала последней остановкой в его короткой 35-летней жизни.
У Омера был диабет. Болезнь стремительно прогрессировала. Что самое страшное, врачи того времени просто не знали как лечить данный недуг. Боли в суставах, вызванные диабетом, принимали за ревматизм и вслед уходящему пациенту только и советовали, что пить виноградный сок да есть побольше апельсинов.
Омер отдал богу душу 6 марта. Врачи, видимо слыхом не слыхавшие о писателе по имени Омер Сейфеддин, приняли умершего за обычного «сироту», по той причине, что его не навещали на протяжении одиннадцати дней. Его труп был отдан на изучение студентам - медикам.
Вскоре в медицинской газете была опубликована фотография вскрытия трупа. Друзья узнали в умершем мужчине Омера и быстро поспешили забрать труп писателя, дабы над ним вновь не «надругались». Где были все эти друзья всё то время, что Сейфеддин мучился, умирая от диабета, неизвестно.
Однако, на этом приключения с трупом не закончились. Выяснилось, что голова несчастного писателя, пробывшего в годы Балканской войны в десятимесячном плену, была отделена от туловища, что также шокировало друзей. Наконец, Омер был погребён Кушдили Махмутбаба.
Последний раз тело Сайфеддина было потревожено в 1939 году. Его остатки были перезахоронены на кладбище Зинджирликую. Основанием послужил тот факт, что на старом месте захоронения должна быть построена ни то новая дорога или же... автомобильный гараж.
Короче, никому не желаю после смерти того, что выпало на загробную судьбу классика турецкой литературы по имени Омер Сейфеддин.
Серия греческих комиксов Κλασσικά Εικονογραφημένα (Иллюстрированная Классика) впервые увидела свет в 1951 году, на волне популярности американских комиксов. Идея создания сей развлекательной серии принадлежит трём братьям Пехливанидисам (Михалису, Костасу и Гиоргосу), работавшим в сфере печати детских книг с середины 20-ых годов.
Изначально в серии выходили краткие пересказы шедевров мировой литературы(первый выпуск, к слову, был посвящён «Отверженным» Виктора Гюго, вызвавший неоднозначную реакцию греческой публики). Но уже в 1953 году прилавки киосков заполнил свеженький номер комиксов под названием «Персей и Андромеда». Комикс был разработан Костасом Грамматопулосом, за текст же отвечал Василис Рота. Так в Κλασσικά Εικονογραφημένα появилась серия «Из мифологии и истории Греции». Было опубликовано около шестидесяти выпусковна темы из византийской истории ( Константинос Палеолог, Феодора Благочестивая, Юстиниан Император ), греческой революции 1821 года ( Колокотронис, Ханитис Гравия , Афанасий Диакос), и конечно же из античной мифологии ( Геракл, Посейдон, Девкалион и Пирра и др.).
Номер 1242, между прочим, был посвящён самому лорду Джорджу Гордону Байрону. Он, если кто не вкурсе, принял участие в борьбе греков за независимость в 1821 году, заболел лихорадкой и умер на греческой земле. Вот вам, дорогая публика, стихотворение Байрона «Песнь греческих повстанцев». Приятного чтения:
О Греция, восстань!
Сиянье древней славы
Борцов зовет на брань,
На подвиг величавый.
К оружию! К победам!
Героям страх неведом.
Пускай за нами следом
Течет тиранов кровь.
С презреньем сбросьте, греки,
Турецкое ярмо,
Кровью вражеской навеки
Смойте рабское клеймо!
Пусть доблестные тени
Героев и вождей
Увидят возрожденье
Эллады прежних дней.
Пусть встает на голос горна
Копьеносцев древних рать,
Чтоб за город семигорный
Вместе с нами воевать.
Спарта, Спарта, к жизни новой
Подымайся из руин
И зови к борьбе суровой
Вольных жителей Афин.
Пускай в сердцах воскреснет
И нас объединит
Герой бессмертной песни,
Спартанец Леонид.
Он принял бой неравный
В ущелье Фермопил
И с горсточкою славной
Отчизну заслонил.
И, преградив теснины,
Три сотни храбрецов
Омыли кровью львиной
Дорогу в край отцов.
К оружию! К победам!
Героям страх неведом.
Пускай за нами следом
Течет тиранов кровь.
Изначально в серии выходили краткие пересказы шедевров мировой литературы(первый выпуск, к слову, был посвящён «Отверженным» Виктора Гюго, вызвавший неоднозначную реакцию греческой публики). Но уже в 1953 году прилавки киосков заполнил свеженький номер комиксов под названием «Персей и Андромеда». Комикс был разработан Костасом Грамматопулосом, за текст же отвечал Василис Рота. Так в Κλασσικά Εικονογραφημένα появилась серия «Из мифологии и истории Греции». Было опубликовано около шестидесяти выпусковна темы из византийской истории ( Константинос Палеолог, Феодора Благочестивая, Юстиниан Император ), греческой революции 1821 года ( Колокотронис, Ханитис Гравия , Афанасий Диакос), и конечно же из античной мифологии ( Геракл, Посейдон, Девкалион и Пирра и др.).
Номер 1242, между прочим, был посвящён самому лорду Джорджу Гордону Байрону. Он, если кто не вкурсе, принял участие в борьбе греков за независимость в 1821 году, заболел лихорадкой и умер на греческой земле. Вот вам, дорогая публика, стихотворение Байрона «Песнь греческих повстанцев». Приятного чтения:
О Греция, восстань!
Сиянье древней славы
Борцов зовет на брань,
На подвиг величавый.
К оружию! К победам!
Героям страх неведом.
Пускай за нами следом
Течет тиранов кровь.
С презреньем сбросьте, греки,
Турецкое ярмо,
Кровью вражеской навеки
Смойте рабское клеймо!
Пусть доблестные тени
Героев и вождей
Увидят возрожденье
Эллады прежних дней.
Пусть встает на голос горна
Копьеносцев древних рать,
Чтоб за город семигорный
Вместе с нами воевать.
Спарта, Спарта, к жизни новой
Подымайся из руин
И зови к борьбе суровой
Вольных жителей Афин.
Пускай в сердцах воскреснет
И нас объединит
Герой бессмертной песни,
Спартанец Леонид.
Он принял бой неравный
В ущелье Фермопил
И с горсточкою славной
Отчизну заслонил.
И, преградив теснины,
Три сотни храбрецов
Омыли кровью львиной
Дорогу в край отцов.
К оружию! К победам!
Героям страх неведом.
Пускай за нами следом
Течет тиранов кровь.
Ковёр израильского банка Hapoalim, изготовленый в Афганистане в 2015 году. Ковёр ткался в течении года. Добираться до земли обетованной ему пришлось контрабандой, в связи с отсутствием дипломатических отношений между Афганистаном и Израилем.
Вообще, по моим личным наблюдениям, история Средней Азии, особенно периода становления в ней советской власти, как-то не затрагивается, будь то русское интернет-пространство или же даже англоязычное (где, кажется, затрагивается вообще всё). В чём кроется причина этого недоразумения мне примерно понятно. Мол, что там у этих киргизов и узбеков может быть такого интересного. Пришли большевики, одарили туземцев грамотностью и привили любовь к дедушке Ленину, да и ушли через 70 лет.
Эта точка зрения очень и очень ошибочна. Были и среди местных жителей крайне колоритные личности. И если о том же Садриддине Айни вы нет-нет, да слышали, то имя классика таджикской литературы Абулькасима Лахути вряд-ли кому-то известно. В тоже же время по его биографии можно было снять исторический фильм, а может даже издать очередную книжку в серии ЖЗЛ.
Абулькасим Ахмедзаде Лахути родился в 1887 году в городе Керманшах, что на западе Ирана. Начальное образование мальчик получил в селе Барзадимог у местного муллы. Своё дальнейшее образование Абулькасим продолжить не смог. Тяготы и невзгоды крестьянской жизни заставили его работать с ранних лет. Сначала он помогал отцу-башмачнику в его, так сказать, бизнесе (хевакаси), потом Лахути работал подмастерьем у местного кузнеца.
К слову, обстановка для будущей литературной деятельности вокруг Абулькасима начала складываться ещё тогда. К творчеством Фирдуоси мальчик познакомился благодаря уличным сказителям, декларипующим «Шахнаме» на улицах Керманшаха. Да и отец Абулькасима, несмотря на тяжёлый труд башмачника, находил время сочинять суфийские стихи. За эту самую любовь к поэзии он получил от местных прозвище «Хаким Ильхам» (философ Ильхами).
Позднее талант семнадцатилетнего юноши заметила местная общественная организация «Одамият», стремящаяся привлечь в свои ряды более способную и перспективную молодёжь. Но всецело заняться творчеством Абулькасиму на тот момент не было суждено. Под влиянием первой русской революции в Иране начались бунты прогрессивной части общества. Полный романтизма и революционного угара, молодой Абулькасим и сам стал на сторону национально-освободительного движения.
В частности, Абулькасим присоединился к вооруженному восстанию против власти в городе Гиляне Раштской провинции. За свою отвагу он даже получил золотую медаль Саттар-хана, одного из лидеров Конституционной революции в Иране 1905-1911 годов. Но, революция была проиграна, и реакционные силы начали преследовать бывших борцов за свободу. Лахути пришлось бежать в Багдад и жить там до апреля 1915 года.
Вернувшись на родину, Лахути основал газету «Бесутун» и вновь стал участвовать в классовых освободительных движениях и революционной борьбе. В этот период судьба сводит с его большевиками, служившими в рядах оккупационных войск. Они то и знакомят Абулькасима с революционными событиями в далёкой и холодной России.
В 1917 году советское правительство выводит из Ирана русские войска. На смену им в страну входят британцы. Находится под «империалистами» наш 30-летний революционер категорически не мог, потому, после вынесения ему смертного приговора в Куме, бежал в Стамбул в том же году. Здесь Лахути преподаёт в персидских школах, создавая серию газелей, входящих в сборники «Лаали», «Ираннома».», «Новрузнома».
В 1920-21 годах неуёмный поэт мчит в Иранский Азербайджан, дабы поучаствовать во втором Тебризском восстании, возглавляемое демократом шейхом Хиабани. После же разгрома повстанцев и падения Гилянском республики, Лахути был объявлен вне закона и чудом сумел перебраться в Баку.
Находясь в Советском Союзе, Лахути проникается коммунистическими идеями. Вечный бунтарь наконец-то находит приют своему телу в стране победившей революции. Поживя в Баку, Тифлисе и Нахичеване, обзаведясь женой в лице автора полного перевода «Шахнаме» Цецилии Бану, Абулькасим перебирается в Москву, вступая в ВКП(б).
К слову о литературной деятельности нашего героя. Ещё тогда, в годы Конституционной революции, молодой поэт Абулькасим вдохновлял народ своими патриотическими стихами. В частности, в стихотворении «Крик нации», он рассматривал иранцев как единый народ, в поэме «Ай Ранджбар», наряду с демонстрацией внутренних противоречий страны, рассматривал парламентскую борьбу как главное средство защиты прав народа. Однако уже в газели «Ё Хар Ду» он видел спасение нации в её вооруженной борьбе, но уж никак не в более мягком парламентском бунте. А вот например в поэме «Суть человека» (1910) учил, что только трудолюбивые заслуживают высокого звания человек (как сказал известный Сатин: «Человек - это звучит гордо! »)
А вот перебравшись в страну Советов, Лахути стал сочинять прямо-таки оды большевикам. Кто знает, было ли это подхалимство или же, что более вероятно, Абулькасим, как и многие другие творцы той эпохи и впрямь видели суть спасения в Октябрьском перевороте и становлении советской власти. Ответа на этот вопрос я вам дать не могу. Так или иначе поэма «Красная революция» и ода «Кремль» 1923-х годов снискали определённую славу в те годы.
И вот, уже будучи весьма известным «туземным» поэтом. Лахути едет в 1925 году в Таджикистан, дабы бороться там с «врагами революции». Ради этой цели поэт становится заведующим отделом пропаганды Оргсовета обкома партии и заместителем наркома просвещения, принимает непосредственное участие в создании Госиздата республики.
Первым же сборником стихов, изданным в Душанбе Устадом Лохути, стал «Красная литература» (1926).
Именно Абулькасим Лахути спас Садриддина Айни, настоящего классика таджикской литературы, в 1931 году из лап смерти, лично обратившись к товарищу Джугашвили. Как бы написали в те годы: «Садриддин Айни и Абулькасим Лахути плечом к плечу стояли, создавая новую литературу для угнетённого властью баев и эмиров таджикского народа... »
Так или иначе Лахоти было создано ещё множество поэм и стихотворений, обогативших таджикскую литературу вне контекста Персидского наследия. Он и в годы Второй мировой войны на славу потрудился на агит-фронте, создавая такие произведения, как: «Змея и Солнце», «Бей хищников». Ну и кому как не Абулькасиму советская власть доверила написать гимн Таджикской ССР в 1946 году. Ах, ещё же наш герой занимался переводами на таджикский язык классической литературы. Именно он познакомил таджиков с Пушкиным, Горьким, Шекспиром и даже с Лопе же Вега.
Такой вот многогранной и интересной личностью был наш сегодняшний герой. Сын башмачника, совершенно дикий участник перманентной революционной борьбы, попутчик советской власти на Востоке, замечательный переводчик и прекрасный поэт Абулькасим Ахмедзаде Лахути. Изучайте, друзья, историю Средней Азии, она ни чуть не хуже всех революционный перипетий Индии и близ лежащих стран. А мы вам в этом чем можем, тем поможем.
Эта точка зрения очень и очень ошибочна. Были и среди местных жителей крайне колоритные личности. И если о том же Садриддине Айни вы нет-нет, да слышали, то имя классика таджикской литературы Абулькасима Лахути вряд-ли кому-то известно. В тоже же время по его биографии можно было снять исторический фильм, а может даже издать очередную книжку в серии ЖЗЛ.
Абулькасим Ахмедзаде Лахути родился в 1887 году в городе Керманшах, что на западе Ирана. Начальное образование мальчик получил в селе Барзадимог у местного муллы. Своё дальнейшее образование Абулькасим продолжить не смог. Тяготы и невзгоды крестьянской жизни заставили его работать с ранних лет. Сначала он помогал отцу-башмачнику в его, так сказать, бизнесе (хевакаси), потом Лахути работал подмастерьем у местного кузнеца.
К слову, обстановка для будущей литературной деятельности вокруг Абулькасима начала складываться ещё тогда. К творчеством Фирдуоси мальчик познакомился благодаря уличным сказителям, декларипующим «Шахнаме» на улицах Керманшаха. Да и отец Абулькасима, несмотря на тяжёлый труд башмачника, находил время сочинять суфийские стихи. За эту самую любовь к поэзии он получил от местных прозвище «Хаким Ильхам» (философ Ильхами).
Позднее талант семнадцатилетнего юноши заметила местная общественная организация «Одамият», стремящаяся привлечь в свои ряды более способную и перспективную молодёжь. Но всецело заняться творчеством Абулькасиму на тот момент не было суждено. Под влиянием первой русской революции в Иране начались бунты прогрессивной части общества. Полный романтизма и революционного угара, молодой Абулькасим и сам стал на сторону национально-освободительного движения.
В частности, Абулькасим присоединился к вооруженному восстанию против власти в городе Гиляне Раштской провинции. За свою отвагу он даже получил золотую медаль Саттар-хана, одного из лидеров Конституционной революции в Иране 1905-1911 годов. Но, революция была проиграна, и реакционные силы начали преследовать бывших борцов за свободу. Лахути пришлось бежать в Багдад и жить там до апреля 1915 года.
Вернувшись на родину, Лахути основал газету «Бесутун» и вновь стал участвовать в классовых освободительных движениях и революционной борьбе. В этот период судьба сводит с его большевиками, служившими в рядах оккупационных войск. Они то и знакомят Абулькасима с революционными событиями в далёкой и холодной России.
В 1917 году советское правительство выводит из Ирана русские войска. На смену им в страну входят британцы. Находится под «империалистами» наш 30-летний революционер категорически не мог, потому, после вынесения ему смертного приговора в Куме, бежал в Стамбул в том же году. Здесь Лахути преподаёт в персидских школах, создавая серию газелей, входящих в сборники «Лаали», «Ираннома».», «Новрузнома».
В 1920-21 годах неуёмный поэт мчит в Иранский Азербайджан, дабы поучаствовать во втором Тебризском восстании, возглавляемое демократом шейхом Хиабани. После же разгрома повстанцев и падения Гилянском республики, Лахути был объявлен вне закона и чудом сумел перебраться в Баку.
Находясь в Советском Союзе, Лахути проникается коммунистическими идеями. Вечный бунтарь наконец-то находит приют своему телу в стране победившей революции. Поживя в Баку, Тифлисе и Нахичеване, обзаведясь женой в лице автора полного перевода «Шахнаме» Цецилии Бану, Абулькасим перебирается в Москву, вступая в ВКП(б).
К слову о литературной деятельности нашего героя. Ещё тогда, в годы Конституционной революции, молодой поэт Абулькасим вдохновлял народ своими патриотическими стихами. В частности, в стихотворении «Крик нации», он рассматривал иранцев как единый народ, в поэме «Ай Ранджбар», наряду с демонстрацией внутренних противоречий страны, рассматривал парламентскую борьбу как главное средство защиты прав народа. Однако уже в газели «Ё Хар Ду» он видел спасение нации в её вооруженной борьбе, но уж никак не в более мягком парламентском бунте. А вот например в поэме «Суть человека» (1910) учил, что только трудолюбивые заслуживают высокого звания человек (как сказал известный Сатин: «Человек - это звучит гордо! »)
А вот перебравшись в страну Советов, Лахути стал сочинять прямо-таки оды большевикам. Кто знает, было ли это подхалимство или же, что более вероятно, Абулькасим, как и многие другие творцы той эпохи и впрямь видели суть спасения в Октябрьском перевороте и становлении советской власти. Ответа на этот вопрос я вам дать не могу. Так или иначе поэма «Красная революция» и ода «Кремль» 1923-х годов снискали определённую славу в те годы.
И вот, уже будучи весьма известным «туземным» поэтом. Лахути едет в 1925 году в Таджикистан, дабы бороться там с «врагами революции». Ради этой цели поэт становится заведующим отделом пропаганды Оргсовета обкома партии и заместителем наркома просвещения, принимает непосредственное участие в создании Госиздата республики.
Первым же сборником стихов, изданным в Душанбе Устадом Лохути, стал «Красная литература» (1926).
Именно Абулькасим Лахути спас Садриддина Айни, настоящего классика таджикской литературы, в 1931 году из лап смерти, лично обратившись к товарищу Джугашвили. Как бы написали в те годы: «Садриддин Айни и Абулькасим Лахути плечом к плечу стояли, создавая новую литературу для угнетённого властью баев и эмиров таджикского народа... »
Так или иначе Лахоти было создано ещё множество поэм и стихотворений, обогативших таджикскую литературу вне контекста Персидского наследия. Он и в годы Второй мировой войны на славу потрудился на агит-фронте, создавая такие произведения, как: «Змея и Солнце», «Бей хищников». Ну и кому как не Абулькасиму советская власть доверила написать гимн Таджикской ССР в 1946 году. Ах, ещё же наш герой занимался переводами на таджикский язык классической литературы. Именно он познакомил таджиков с Пушкиным, Горьким, Шекспиром и даже с Лопе же Вега.
Такой вот многогранной и интересной личностью был наш сегодняшний герой. Сын башмачника, совершенно дикий участник перманентной революционной борьбы, попутчик советской власти на Востоке, замечательный переводчик и прекрасный поэт Абулькасим Ахмедзаде Лахути. Изучайте, друзья, историю Средней Азии, она ни чуть не хуже всех революционный перипетий Индии и близ лежащих стран. А мы вам в этом чем можем, тем поможем.
