Статистика ВК сообщества "с понедельника по четверг"

У нас тут в стране опять число разводов выросло. Я лично считаю, что это отголоски карантинной волны разводов и расставаний, просто если у вас есть совместные квартиры, бизнесы и дети, то развод — это дело долгое, вот и перетекло в следующий отчётный период.

Под новостями о росте числа разводов почти везде стандартный набор комментариев. На разные голоса повторяют одну и ту же мысль: разводов стало так много, потому что люди разучились любить и уважать друг друга, перестали ценить настоящую семью.

И тут я крайне не согласна. Разводов стало так много, потому что люди постепенно учатся любить и уважать друг друга, и начали ценить настоящую семью.

Если мой любимый человек подойдёт ко мне и скажет, что наша встреча была ошибкой и он хочет развод, я без колебаний подпишу все бумаги. Я ведь люблю этого человека, я хочу, чтобы он был счастлив, и раз он будет счастлив без меня, то так тому и быть. А ещё я уважаю этого человека и не буду ставить под сомнение его жизненный выбор. Мне будет очень больно от всего этого, но какая же это любовь, если пытаешься всеми правдами и неправдами привязать к себе человека, который рядом быть не хочет? "Насильно мил не будешь". Пословица, древняя, традиционная ценность вообще-то.

Но и себя я тоже люблю и уважаю. Поэтому бегать, уговаривать остаться не буду — было время, набегалась. И от этого мне, наверное, будет ещё больней. А ведь я сейчас говорю про самый цивилизованный вариант, без обид и предательств.

Вообще, разводы — это про честность. Сначала перед самим собой, потом перед тем, с кем состоишь в браке. Про то, чтобы честно сказать, что больше не любишь, не хочешь, не находишь общих тем для разговоров. Про то, что любишь кого-то ещё. Ведь никто не разводится просто так. Всегда есть причины, почему люди больше не могут быть друг с другом — а может, никогда и не могли на самом деле. Выбор обычно стоит не между разводом и жизнью в семье, где все друг друга любят, понимают и поддерживают. Обычно это выбор между разойтись, потому что вы делаете друг другу плохо и больно, или продолжить делать друг другу плохо и больно. Заодно неосознанно — или осознанно — делая плохо и больно всем вокруг, включая совместных детей.

Разводы — это про уважение к настоящей семье. К семье, которая состоит из любви, из совместных интересов, из взаимоуважения и поддержки, из честности и верности. Не к колоссу на глиняных ногах из обманов, измен, манипуляций и страха перед общественным осуждением. Потому что если отношения умерли, то построить что-то живое и светлое, можно только отпустив их, предав земле и забытью. Не построить счастья, если между вами гниющий труп.

Хорошо, когда получается с первого раза найти человека, с которым проживёшь всю жизнь. Похоже на истории из сказок, которые мы читали в детстве. И куда меньше забот. Удобно. Но увы, не всегда получается. И не всем нужно, и не всем даже нравится. И тогда весь вопрос в том, что важнее: быть или казаться. Я думаю, что всё же быть.

Недавно я внезапно поняла, что не люблю лето. Не ненавижу, просто не испытываю никаких особых эмоций. Ну, лето. Ещё вот есть зима, осень и весна. Ура. И вообще, мне летом жарко и потно. И мне не нравится постоянное чувство стыда от ежегодного: "Уже август, а ты такая бледная!" и "Ты что, ещё не купалась в этом году?".

Я тут же поделилась своим открытием со всеми, до кого дотянулась, и получила в ответ много удивления. Как же, мол, так, ты же так любила лето. Радовалась теплу, любила ездить на море и на речку, загорать могла часами, ягоды ела вёдрами. Что с тобой? Ты не заболела? Может, у тебя стресс? Или выгорание? Или комплексы?

И я задумалась: а не заболела ли я?

И поняла о себе интересный момент. Я никогда не любила лето. И жару не любила. И загорать. И в открытых водоёмах купаться.

Просто летом были каникулы. А я не любила ходить в школу. В университет — любила, но выматывалась там страшно.

И в итоге любила я не лето, а исключительно отсутствие ранних побудок и постоянного оценивания. Я ловила состояние такого блаженства, что не мешали ни жара, ни насекомые. Я могла загорать часами, потому что это означало лежать и не делать ни-че-го. Я могла плавать, и плавать, и плавать, потому что пока ты плаваешь, никто не может к тебе подойти и о чём-нибудь поговорить. Нет, ты просто рассекаешь воду, и в голове у тебя пусто.

А теперь я работаю. И отпуск у меня не особо зависит от времени года. В прошлый раз он был в октябре. И я воспылала пылкой любовью к октябрю: от пряного латте и Хэллоуина до стихов Пушкина и фотографий на фоне дождя. Потому что — похоже — работа моя мне тоже не особо нравится.

Это ведь очень важно: понять, что тебе нравится на самом деле. А что просто рядом оказалось. А то лето — это фигня, у кого-то так с делом жизни или с любимым человеком. Вроде любишь-любишь-любишь, а хоп — и понимаешь, что все эти годы тебе нравился, например, город, или компания друзей, или три собаки, или печёные кабачки, а совсем не это дело и не этот человек.

Греческий салат я никогда не понимала. Слишком простой, слишком пресный, почти безвкусный, совершенно не сытный. Я не понимала, как его можно готовить, а как его можно заказать в кафе, не понимала вдвойне — за такие деньги там должны быть не помидоры, а как минимум креветки.

А тут сошлись звёзды. Во-первых, родители привезли с дачи помидоры. Во-вторых, мне внезапно вручили подарочно-сувенирный сыр в специях и оливковом масле. И в третьих, я пришла с работы с мыслью, что если не поем, то умру, но если мне придётся что-то готовить дольше десяти минут, то я тоже умру. И я сделала греческий — ну плюс-минус греческий — салат.

Я сидела, жевала криво порезанные тупым ножом кусманы помидоров — а надо мной сияло афинское солнце, маленькие купидончики что-то пели, а весёлые фавны водили вокруг меня хороводы. Да, вот так меня пришибло какими-то жалкими помидорами с болгарским перцем, сыром и маслом. И даже никакие креветки оказались не нужны.

Просто как-то так получилось, что если берёшь сочные, сладкие, сезонные помидоры, свежие, хрустящие, три часа как с грядки и три секунды как порезанные огурцы и болгарский перец, хороший сыр с ярко выраженным вкусом и настоянное на специях ароматное оливковое масло, то получается потрясающее блюдо — возможно, не до конца аутентичное, — а не унылый жухлый силос.

Я долго думала, какую вывести из этого мораль.

Простые вещи нередко бывают сложнее сложных?
Нормально делай — нормально будет?
Прогресс прогрессом, а сезонные овощи — это сезонные овощи?
Что-то может нам не нравиться лишь потому, что мы получили об этом неправильное представление?
Не всё можно поставить на поток?
Иногда мы воспринимаем чужую культуру слишком искажённо?

Как много мыслей в одном салате. А я его ещё и ругать когда-то пыталась.

Видимо, из-за того, что я пишу посты о семье и народных сказках, в ленте рекомендаций у меня множество традиционалистов — если позволите мне такое собирательное название.

Почти все они радуются тому, что сбегает "либеральная элита" и что теперь никто не может заставить любить Америку и запретить говорить о любви к своей стране и о традиционных ценностях (в их понимании, конечно).

Я каждый раз недоумевала.

Во-первых, какая-такая либеральная элита? Это вообще кто? Где они были, что делали? Начинаешь гуглить фамилии, и узнаёшь, что у нас в стране "либеральная элита" — это те, кто вместо того, чтобы шутить про "тупых американцев" шутили про "тупых баб" или "тупых чурок". Либеральненько.

Во-вторых, а где у нас запрещали о традиционных ценностях говорить и заставляли Америку любить? Я, может, не там живу? Может, мы про разные страны говорим? В стране, где я живу, по радио до сих пор Задорнова крутят с его "ну, американцы, ну, тупыыыые". У нас есть закон об оскорблении чувств верующих, и я каждый раз боюсь, когда выкладываю посты о том, во что верю лично я. В Конституции закрепили пункт, который уничтожил саму возможность однополых и полигамных браков. А на городских праздниках половина выступлений — пляски в сарафанах и кокошниках. Из дерьмового атласа кислотных цветов — зато в сарафанах.

Так о чём же таком истинно-русском так хотели рассказать эти страдальцы и не могли? Чего они вообще хотят? Чтоб как раньше, чтоб лицо разбивали за цветные джинсы и крашенные волосы?

Я всё это воспринимала как возможность нервно посмеяться. А потом пошли подробности.

О том, что идея о психологическом комфорте и границах — это происки Запада с целью уничтожить исконно-посконные любовь и семью.
О том, что отрицать необходимость веры — это пропаганда и с этим нужно бороться.
О том, что нежелание иметь детей или вообще вступать в отношения — это исключительно болезнь, и неплохо бы принудительно лечить, а не называть вариантом нормы.
О том, что только в христианском государстве возможен социализм: все остальные просто никогда не поймут, зачем заботиться о чужих детях, о больных, о бездомных.
О том, что свободный доступ к информации — это продолжение неразборчивого потребление и происки злых капиталистов.
А все, кто против — все эти психологи и социологи, особенно — просто продались и врут собственному народу, чтоб отравить его и развалить страну, гнать их надо, а лучше судить.

Короче, страшно, очень страшно, вырубай.

Это то, что я насобирала буквально за неделю. И главное, всё так красиво подаётся, обязательно сначала поругав культуру победившего маркетинга, — потому что никто не любит рекламщиков, — а в конце пообещав, что новое общество тут же расцветёт творчеством, культурой и социальными благами — классическая утопия. Даже не сразу задумываешься, что ж это за семьи такие, раз их может уничтожить идея комфорта, или как же поколения атеистов смогли построить систему всеобщих бесплатных школ и больниц, или не звучат ли вышеперечисленные "ценности" как классическая антиутопия...

Трансформация семьи — часть первая

Я ведь уже говорила вам, что я за традиционные ценности. Все подумали, что я шучу. А я ведь не шучу. Я вот за традиционный подход к устройству семьи. Во-первых, я считаю, что сложившаяся в последнее столетие нуклеарная семья из двух человек (плюс дети) доказала свою несостоятельность и надо возвращаться к семье со множеством родственников, если и не проживающих рядом, то находящихся в быстром доступе. А во-вторых, эта самая многочисленная семья должна включать в себя не только (и не столько) кровных, но и не кровных родственников, помимо непосредственно супруга/супруги. Я сейчас говорю о традиционных для Руси названых братьях и сестрах, а также о крестных и их вариациях в разных культурах и религиях.

Итак, что же не так с семьей из мужа и жены, которые сразу после свадьбы съехали от всех родственников куда-то в коробку под мост и пытаются выжить? Говоря простым современным языком, они не вывозят. Для начала, большая часть подобных пар попадает в кредитно-ипотечную яму.
Концепция семьи-ячейки показывает свою состоятельность только при довольно развитом социализме: когда молодой семье сразу же выдают квартиру, когда дети по умолчанию обеспечены местами в яслях, садах и школах, а также продленками и кружками, а затем и местами в вузах. Если же весь груз обеспечения семейных нужд ложится исключительно на двух людей, довольно молодых и обычно ещё не сильно квалифицированных, они не вывозят.
В итоге, если нуклеарная семья хочет жить хорошо, то о детях такая пара задумывается в возрасте под 40 или не задумывается вообще никогда. И в этом нет никакой проблемы, если никто в паре изначально не хотел обзаводиться потомством. Но ведь в такую ситуацию попадают и те, кто при других обстоятельствах были бы не против завести детей.

Для женщин, решившихся завести детей, нуклеарная семья представляет собой отдельную опасность.
Во-первых, женщины, запертые в четырех стенах с младенцем целыми днями, начинают испытывать множество психологических проблем, которые могут привести даже к самоубийству и детоубийству. Вместо поддержки такие женщины зачастую получают осуждение, мол, прабабки десятерых воспитывают, а современные женщины не могут с одним справиться. По факту же, «прабабки» никогда не воспитывали детей в одиночку, им всегда помогали множество родственниц и родственников, соседей и специальных людей, отобранных различными обычаями. И если физически им было тяжелее справляться с младенцами, то психологически – гораздо проще, так как у них не отбирали привычное общение, социальные связи и даже возможность периодически отдохнуть от ребенка.
Во-вторых, женщина в декрете находится фактически в полной зависимости от супруга, который может этим воспользоваться. Очень большое количество историй про абьюз и домашнее насилие начинаются именно с ухода в декрет: нет возможности работать, нет денег снимать отдельное жилье, нет возможности сбежать. Частые визиты других членов семьи, во-первых, смогут быстро выявить проблему, а во-вторых, уничтожат саму ситуацию «некуда бежать» - ведь в таком случае вполне можно укрыться у близких. (Впрочем, в такую ситуацию может попасть и мужчина, у нас разрешено брать декрет и отцу ребенка, но пока что статистически это именно женская проблема).
В-третьих, если что-то случится с супругом, находящаяся в декрете женщина останется без средств к существованию.

Парадоксально, но семья, состоящая только из маленьких детей и их родителей, опасна и для самих детей. Принято считать, что чем изолированнее ребенок от большинства взрослых, тем меньше шансов, что ребенок станет жертвой педофила. Но детские психологи и безжалостная статистика говорят, что всё обстоит ровно наоборот.
Давайте не будем подробно разбирать случаи, когда сексуальное насилие против ребенка совершает один или оба родителя, — а это довольно весомая доля подобных преступлений, — и только другие родственники могут спасти ребенка, так как с ними всё очевидно. Если ребенка пытается совратить человек со стороны, у ребенка из семьи-ячейки есть две проблемы, которых не будет у ребенка, который постоянно общается с множеством различных взрослых.
Во-первых, если ребенок общается со множеством взрослых людей, ему проще понять паттерны, как именно должны вести себя взрослые по отношению к ребенку в нормальной ситуации. И если ребенок близко знает десять взрослых, и никто из них никогда не показывал ему половые органы, а одиннадцатый показал, ребенок, вероятнее всего, начнет задавать вопросы. Если же круг общения ребенка – это мама, то его возможности для сравнения сильно ограничены. Да, странный человек ведет себя не как мама, но он ведь и не мама. Такого ребенка проще запутать, убедив его, что всё происходящее нормально.
Во-вторых, ребенку, который знаком со множеством взрослых, почти всегда есть кому рассказать, если с ним случилось что-то плохое. Дело в том, что большинство детей очень с трудом жалуются родителям, причем и строгим, и добрым, и плохим, и хорошим. Просто одним не хотят жаловаться, потому что «они же меня за это убьют», а другим, потому что «не хочу, чтобы они расстраивались». Очень часто о проблемах детей – не только в плане совращения, но и о более банальных проблемах вроде конфликтов в школе или несчастной любви – первыми узнают не родители, а другие взрослые, вроде тети или старшего брата. Потому что этих родственников дети воспринимают как старших товарищей и не наделяют ореолом святости или страха, как родителей.

Таким образом, нуклеарная семья в современном мире нежизнеспособна. Но проблема в том, что и семья-род – со множеством родственников разных поколений – в современном мире тоже работает не лучшим образом. Современный мир слишком быстро меняется, появляются новые технологии, причем не только где-то в авангарде науки, но и в быту, а потому сосуществование с родственниками с разницей в поколение (а то и два-три) превращается не во «впитывание бабушкиной мудрости» или «ценные советы, как прадед это чинил», а в постоянную войну поколений в попытках не дать «почтенным мудрецам» сломать технику, выкинуть витамины или накормить больную кошку хлебом. Для многих старшие родственники становятся не опорой, а еще несколькими «детьми», за которыми нужен глаз да глаз: не дать перевести деньги мошенникам, не дать накупить подделок на интернет-площадках, не дать потратить все деньги на чудо-лекарства, заставить сидеть дома, когда вокруг все болеют.

Помимо этого, возникла ещё одна проблема с родственниками старшего поколения. Довольно большое число современных бабушек и дедушек и сами не хотят сидеть с внуками. Они вырастили своих детей, отработали на работе, «отдали» обществу всевозможные «долги» и теперь хотят путешествовать, ходить по театрам и петь в народных ансамблях, а не менять пелёнки и варить каши. В Сети уже можно найти множество конфликтов на эту тему: молодые родители недоумевают, как это бабушка не хочет приехать посидеть с внуком. А у бабушки своя жизнь, бабушка раз в три месяца приходит, и ей вполне хватает. Даже если бабушка до этого десять лет плакалась, что жизни ей без внуков нет и хочет их нянчить 24/7.

В таком случае идеальной я вижу семью со множеством родственников в рамках одного поколения.
А так как кровных родственников своего поколения у нас обычно не так много, то возникает потребность в некровных родственниках. И эта потребность совершенно не нова.

Как-то так вышло, что в детстве я никогда не играла в приставку в большой компании.

Возможно, я просто чуть младше нужного, и к моменту, когда мне стало это интересно, "эпоха прошла". Возможно, дело в моём характере и в том, что мне никогда особо и не нравилось находиться в большой компании. Возможно, дело в том, что я девочка, а девочек в моём детстве как-то реже звали играть толпой в приставку, а если и звали, то отпускали и вовсе в единичных случаях. Возможно, мне просто повезло, ведь у меня была подруга с приставкой и такой же любовью к файтингам, как и у меня, а потому мы играли друг против друга и отлично проводили время. Многое возможно.

Но так или иначе у меня нет этого уникального опыта: собраться с друзьями у того счастливчика, кому купили новую игру, и передавать джойстик по кругу, играя по одной попытке, подбадривая друг друга или подшучивая друг над другом. И долгое время меня это не особо и смущало. Вот только оказалось, что у всего моего дружеско-близкого окружения такой опыт был. И для них это тот способ играть, который они не против повторить и во взрослой жизни. Да, теперь у каждого из них есть и приставка, и деньги на новые игры, — но они всё равно собираются вместе и играют по очереди.

И тут выяснилось, что я не могу. Вообще совсем не могу. У меня дрожат руки, если кто-то смотрит, как я играю. Я вдохнуть не могу, когда проигрываю под всеобщим вниманием. И если джойстик передавать не нужно, а все просто хотят лениво посмотреть сюжет, у меня начинается паника, что я играю слишком долго и слишком плохо — и заставляю людей ждать и смотреть на одно и то же.

Я так сцены никогда не боялась.

Зато много чего другого боялась. Я из тех людей, которые могли ночами учиться что-то делать, чтобы потом попробовать "в первый раз" и обнаружить, как внезапно всё отлично получилось. "Врождённый талант", "уникальный дар". Все любят отличников-гениев, никто не любит задротов-ботанов. Все любят вдохновенных художников, которые тремя штрихами творят искусство, смотреть, как ты расчерчиваешь перспективу никто не хочет. Всем нравятся истории про "ведьму, которая не толстеет", никому не интересно, что "ведьма" пресс качает дважды в день.

Это потом я стала гордиться тем, сколько сил я вложила, а в детстве мне постоянно хотелось выглядеть для всех "одарённой". И вот оно оттуда до меня достучалось.

И тогда — так как рядом со мной находятся замечательные люди, зря я что ли годами очень скрупулёзно подбираю своё окружение — мне стали впрямую словами через рот говорить, что никто не будет смеяться над моими неудачами, что меня любят и принимают, что все собрались просто отдохнуть и потупить в экран, и что никому не доставляет моральных страданий в двадцать седьмой раз посмотреть как я заваливаю простейший уровень, что я и не обязана играть хорошо, это же просто развлечение, что мне нужно просто расслабиться и отдыхать, а не пытаться произвести впечатления, меня ведь и так считают замечательной и классной, и умной, и милой, и крутой.

Ииии — мне стало хуже. Я в своём самобичевании вышла на новый уровень. Если сначала мне было плохо от того, что все узнали, как я плохо умею играть в приставку и вообще не клёвая геймерша ни разу, то после попыток меня обнадёжить и успокоить, мне стало плохо от того, что я загоняюсь из-за фигни, которая больше ни для кого не является проблемой, что я, получается, лицемерка и пустышка, которая постоянно думает о том, как бы всем нравится, что я жалкая слабачка, которую чёртова игра может довести до предпанического состояния. Сильные, классные и крутые люди самоценные и самодостаточны, они делают, что им нравится и живут просто и приятно.

Но замечательные люди вокруг меня не успокоились и продолжили заверять меня, что я совершенно не доставляю им дискомфорта и абсолютно их устраиваю в роли близкого человека.

В итоге я просто смирилась со всем вышеперечисленным и легла спать. Это моя новая тактика. Типа, ну и ладненько, ну и чудненько, я отвратительная личность, вот и решили, вот и замечательно. Я слабачка и лицемерка, чего бубнить-то. Если всех всё устраивает, то и меня устраивает. Экономит примерно три часа сомнений перед сном.

Но пост не про это.

Пост, во-первых, про то, что я вряд ли такая невероятно уникальная. Я думаю, есть великое множество людей, для которых какая-то совершенно простая вещь, возможно даже та, которая общепризнанно считается отдыхом и развлечением, — это неподъёмный труд и оглушительный стресс.

Я не знаю, сколько нас таких, но, эй, хочу вам напомнить: вы не одни. И возможно, вы даже нормальны (но тут я не специалистка).

Но — во-вторых — гораздо сильнее я хочу обратиться к тем, кто никогда не испытывал подобного. Девчат-ребят, тут такое дело, скорее всего, мы среди вас. Мы — ваши друзья, родственники и любимые люди. Пожалуйста, слушайте, что мы говорим. Так уж вышло, что люди с загонами, комплексами, проблемами и даже заболеваниями не всегда похожи на милую тихую школьницу-стесняшу, которая прячет лицо и говорит шёпотом. Ну ой, аниме врёт. И кино врёт, если что. И в итоге есть я, которая выступает на сцене, выворачивает душу в блоге, продаёт собственные книжки и бесстрашно купается в обычных трусах. И да, меня может вот так вот закоротить из-за джойстика в руках.

Просто прислушивайтесь к тем, кто вам дорог. Если человек рядом с вами говорит, что какая-то совершенно глупая мелочь для него безумна сложна, значит, так оно и есть. Да, человек может быть вообще не похож на того, кого подобное должно беспокоить. Да, это может казаться странной и глупой шуткой. Но зачем кому-то так шутить? "Я не могу слушать музыку дольше пятнадцати минут" — ахах, обосраться, как смешно? "Мне страшно читать скороговорки" — вот это юмор, жесть. Не надо вставать в позу и заявлять, что мир не всегда будет прислушиваться к нашим хотелкам, мир вообще-то жесток. Мы в курсе. Но вы, наши близкие, может быть, не будете к нам жестоки? Никто никому ничего не должен, да. Но это не работает, когда вы друзья.

Я не знаю, каково бы мне было, если бы мои близкие повели бы себя иначе. Если бы я получила не поддержку, а насмешки или требования собраться и вытереть сопли. И если бы такое повторялось раз за разом.

Поэтому тут есть и в-третьих. Я хочу сказать спасибо. Всем тем, кто прислушивается и поддерживает. Всем, кто спасает от глупых мелочей, которые почему-то мерещатся гигантскими проблемами. Не только меня. Вы все молодцы, вы знаете? Обычно в статьях-постах-подкастах на подобные темы такое отношение считается чем-то обязательным и по умолчанию. Мол, вам что, сложно что ли? Но это сложно. И задалбывает. И требует внимания и эмпатии. И, наверное, большой любви в широком смысле. А потому, спасибо.

Трансформация семьи — часть вторая

Так уж вышло, что и раньше у людей было не особо много кровных родственников в рамках собственного поколения. Сейчас существует тенденция рассказывать, что раньше рожали по десять детей – но вот сколько из этих детей по итогу доживало до совершеннолетия, обычно стыдливо умалчивают. И в итоге вполне реальной была ситуация, когда взрослый человек оказывался единственным ребёнком в семье или же имел одного-двух братьев-сестёр.
Возможно, именно поэтому появилась потребность в некровных братьях и сёстрах – побратимах и посестримах (вот вы знали, что есть слово «посестрима»? и я не знала, а Интернет выдал). Возможно, вовсе не поэтому – я не владею достаточными историческими знаниями в этой узкой сфере, чтобы ответить уверенно.
Но факт остаётся фактом: в нашем фольклоре упоминается огромное множество названных братьев и сестёр. Из самых известных: Илья Муромец и Добрыня Никитич – побратимы. И не существуй такое явление в реальности, вряд ли оно было бы так распространено в устном творчестве. Никуда не делись упоминания о некровном родстве и с приходом на Русь христианства, только рукопожатие порезанными ладонями заменили на обмен крестиками.

Но ритуал братания не так важен. Важно, что ритуальное родство и с точки зрения морали, и с точки зрения закона стояло на одном уровне с кровным. Названные братья и сёстры – это не просто хорошие друзья и подруги, это люди, наделённые всем спектром прав и обязанностей, которые имеют просто братья и сёстры. Действовало всё, по большей степени, на честном слове и вере в сверхъестественные узы.

В современном мире вместо ритуала вполне мог бы существовать акт регистрации, схожий с заключением брака – за исключением того, что вступать в отношения братства-сестринства можно с неограниченным кругом людей.

Какие у этой концепции минусы? Примерно такие же, как и у брака: можно нарваться на аферистов и пролететь с дележом имущества при разрыве отношений (я всё же считаю, что в современном мире братание должно быть обратимым процессом, потому что к чему приводят браки без возможности разводов история уже показала, не надо снова наступать на грабли). Но институту брака эти минусы не мешают существовать.

А какие плюсы?
А плюсов очень много.

Во-первых, уже указанный выше момент с детьми. Конечно, названные родственники не обязаны сидеть с детьми – как не обязаны и кровные. Но они могут это делать с точки зрения закона. Оставить ребёнка с няней можно только после заключения трудового договора – иначе это оставить ребёнка с чужим человеком, то есть, подвергнуть опасности. Оставить ребёнка с его тётей – можно без какой-либо волокиты.
1 ст. 55 Семейного кодекса РФ один абзац: «Ребенок по своему желанию и с согласия родителей вправе временно пребывать у дедушек, бабушек, совершеннолетних братьев, сестер и других близких родственников».
Во-вторых, также названный выше момент социальной изоляции – особенно женской, особенно декретной. «Я не хочу, чтобы твои подруги приходили к нам домой», — сказать можно. Про сестёр уже сложнее. Если у женщины есть дети, сложнее в разы, потому что тут у нас снова Семейный кодекс:
1. Дедушка, бабушка, братья, сестры и другие родственники имеют право на общение с ребенком. 2. В случае отказа родителей (одного из них) от предоставления близким родственникам ребенка возможности общаться с ним орган опеки и попечительства может обязать родителей (одного из них) не препятствовать этому общению.

Во-вторых, закрепление дружбы как чего-то стоящего и юридически значимого. Люди могут развестись через пару лет после брака, а дружить десяток лет, но именно любовь – «ответственное дело», со множеством обязательств и подводных камней. Самое интересное, что, если лично для человека дружба важнее отношений, юридические нормы ставят всех в очень неприятную ситуацию. Вот, смотрите, простой пример: есть семья, друзья уговаривают мужа поехать кататься на сноубордах, а жена отговаривает. Казалось бы, друзья и жена находятся в равнозначной ситуации, что те, что та просто пытаются доказать своё мнение. Вот только друзья не несут никаких рисков, а жена – несёт. Если муж как-то покалечится, и она из-за этого решит с ним расстаться, он сможет подать на алименты. Друзья же могут молча исчезнуть и не нести никаких финансовых потерь.

Практика названных родственников с одной стороны закрепит в общественном сознании, что дружба – это не что-то мимолётное, неважное и испаряющееся, стоит только встретить «настоящую любовь», как любят изображать женскую дружбу, а с другой добавит друзьям ответственности друг за друга, уменьшив конфликт интересов между любимым человеком и друзьями.

Эта же практика упростит множество процессов между близкими друзьями: владение совместным бизнесом (а довольно большое число мелких и средних бизнесов открывают друзья) и совместной собственностью, наследование, возможность навещать в больнице, возможность пользоваться 51 статьёй Конституции и не свидетельствовать против близкого человека (по сути, названные братья и сёстры приравниваются к родным, поэтому статья должна будет действовать).
Думаю, владение совместной собственностью – крайне важный момент в мире, где у людей к совершеннолетию часто нет собственной жилплощади и возможности купить её в одиночку. По последним опросам пункт «создание уютного дома, благоустроенного быта» входит в топ-3 причин для создания брака. Переводя на человеческий: «по отдельности жить нам негде, а съёмная съедает зарплату подчистую». Вдвоём тянуть ипотеку проще, но что, если тянуть её втроём, а то и вчетвером? При этом зная, что твоя доля в этой жилплощади прочно защищена, а от тебя для этого потребовалось подписать всего лишь одну бумажку – акт о названных родственниках. Да ещё и соседи не косятся, родители не читают лекции о легкомыслии и разврате, нет, все ходят радостные, хвастаются, мол, детишки родные традиции восстанавливают, какие молодцы.

В-третьих, многочисленные некровные родственники обеспечат более плотные связи в локальных сообществах. Уже сейчас психологи высказывают беспокойство насчёт развивающихся тенденций общения в больших городах. Люди постоянно окружены людьми, но при этом не знакомы даже с теми, кто проживает рядом или работает в соседнем кабинете, и постоянно чувствуют себя в одиночестве, что усиливает и провоцирует множество психологических проблем. Потому что не приспособлены мы к постоянному чувству одиночества.

Возможность заводить серьёзные связи спровоцирует всплеск общения между людьми, знакомство с кровными семьями названных родственников и с названными семьями кровным, поддерживание связей с этими людьми, поиск точек соприкосновения. Как говорилось выше, такие связи, к тому же, будет крайне сложно порвать извне и намеренно привести человека в социальную изоляцию.

В-четвёртых, всё это также поможет отойти от сексоцентричности общества и всеподавляющего мифа о романтической любви, показав вариант крепких официальных отношений, которые совершенно точно не связаны с сексом или романтикой — секс в таких отношениях будет практически инцестом с моральной точки зрения.

Конечно, все эти идеи усложняют семейную жизнь, требуют корректировок и дополнительного регулирования. Но в любом случае что-то менять нужно. Люди уже не справляются и это видно. Можно закрывать глаза, можно подпирать институт семьи костылями в виде выплат за рождение ребёнка. Но чтобы действительно решить проблему нужно пересмотреть либо концепцию семьи, либо отношение государства к социальным институтам.

Как узнать, что вы перегибаете палку с феминизмом?
(вдохновлено рекламным постом одного довольно популярного журнала)

Лекарство может стать ядом при переизбытке. Еда, спорт, сон, — всё, что угодно, — будет вредным, если переборщить. С любой, даже самой замечательно вещью, не нужно перегибать палку.
Но есть и другая крайность: когда излишком называют вообще, что угодно.

В итоге получается так, что ориентиры нужны, особенно тем, кто только начинает изучать идеи движения, или тем, кто страдает от тревожности, или тем, кто чувствует себя не в своей тарелке и пытается понять, почему. Но большинство рекомендаций, которые можно встретить на просторах Интернета, — это попытки заткнуть и застыдить, а вовсе не стремление помочь.

Я собрала те признаки, с которыми периодически сверяюсь сама. Иногда это помогает мне понять, когда стоит отдохнуть. Иногда возвращает уверенность в себе и в том, как я живу. 8 признаков, что вы перегибаете.

1. Вы теряете связь с реальностью.
Остановитесь и задайте себе вопрос: знаю ли я, что происходит сейчас за пределами фем-групп? Какие скандалы у всех на слуху? Как поменялись курсы валют? Что там с пандемией? Где горят леса в этом году? Где проходили последние Олимпийские Игры? Хотя бы примерно. Если вы уверенно отвечаете "не знаю" на все подобные вопросы, это повод задуматься. Возможно, вы заперли себя в информационном пузыре.
Конечно, вы не обязаны интересоваться спортом, экономикой, политикой или экологией. Один из популярных тезисов феминизма утверждает, что феминистки как движение занимаются исключительно проблемами женщин, а не кидаются спасать всех подряд.
Но никто не заставляет ни увлекаться, ни что-то делать — только разбираться на самом бытовом уровне. Потому что это жизнь вокруг нас, если долго её игнорировать, можно оказаться не готовыми к кардинальным изменениям или ужасным проблемам.
Кроме того, иногда факты, которые кажутся совершенно не связанными с женским вопросом, оказывают сильное влияние на положение женщин.

2. Вам морально плохо: появились симптомы выгорания, предвестники депрессии, апатичное состояние, постоянная тревога.
Из-за того, что многие женские проблемы освещены крайне мало, ряд фем-групп взяли на себя эту новостную функцию. И в итоге получилось так, что ряд феминистских источников — это лента плохих новостей. Домашнее насилие, неравенство зарплат, послеродовая депрессия, незаконные отказы в приёме на работу или учёбу, законопроекты, угрожающие здоровью женщин, изнасилования, убитые жёны, убитые дочери, убитые подруги, много-много-много убитых женщин.
Если подобные источники составляют весомую часть информации, которую вы регулярно получаете, это может сказаться на вашем психологическом состоянии. Конечно, закрывать глаза на проблемы — плохой вариант. Замалчивать их — тем более. Но от того, что вы доведёте себя до панической атаки, никому проще не станет.
Сделать перерыв, дать себе отдых от негатива — это не ужасный проступок против движения, а нормальная забота о себе. Если же перерывы не помогают или перестали помогать, то, возможно, стоит подумать о дозировании страшной правды и о том, чтобы найти более позитивную информацию. Сейчас есть целые группы и каналы, которые специализируются на успехах женщин, современных и исторических.

3. Всё, чем вы занимаетесь в свободное время, — это феминизм.
Вы участвуете в акциях, пишете или читаете статьи, ходите на собрания и регулярно влетаете в интернет-споры. И всё. В остальное время вы спите и работает, чтобы не умереть с голоду. Всё, о чём с вами можно поговорить, — это феминизм. Любую тему вы можете свести либо к гендерному неравенству, либо к женской истории, либо к способам борьбы против патриархата.
Активизм — это замечательно. Подробное изучение интересующей вас темы — это отлично. Стремление обсуждать острые вопросы — великолепно. То, что важное для вас социальное движение занимает значительную часть вашей жизни, — это совершенно нормально. Но пока это именно часть. Если феминизм для вас — это единственный свет в окошке, становится уже нехорошо.
Представьте человека, вся жизнь которого построена вокруг, например, любви к музыкальной группе или желания пристроить как можно больше животных. Или даже вокруг желания заработать. У этого человека нет ничего кроме бесконечных поездок по концертам, не менее бесконечных котов или рабочих часов. Всё остальное — просто ожидание и необходимость. Скорее всего, вы посочувствуете таким людям. Вероятно, предположите, что у них есть какие-то комплексы или даже ментальные расстройства. Может быть, посоветуете обратиться за помощью.
Но по сути, если вся ваша жизнь — это борьба за феминизм, то вы с ними очень похожи.
Ну и в конце концов, просто представьте, прошло, допустим, лет тридцать, и идеальный мир без угнетения достигнут вопреки всем прогнозам учёных. Бороться больше не надо, достаточно немного поддерживать статус-кво, а это требует куда меньше сил и времени. И вот вы можете сесть, отдохнуть и знаться... чем? Если вам десятки лет ничего больше не было интересно?

4. Ваша единственная мотивация что-то делать — это феминизм. Неважно как идея или как возможность быть в группе.
Этот пункт может показаться похожим на предыдущий, но они не идентичны. У вас может быть множество хобби. Например, вы можете заниматься спортом — ради самообороны и развенчивания мифа о женской слабости. Вы можете смотреть сериалы — ради поиска примеров адекватной и неадекватной репрезентации. Вы можете рисовать — чтобы увеличить долю несексуализированных дизайнов героинь. И так далее, и тому подобное.
Если ничто в вашей жизни не вызывает у вас радости или интереса само по себе, то это повод задуматься и даже забеспокоиться. Возможно, вы потихоньку впадаете в депрессию, а борьба за права — тот костыль, который позволяет вам пока вставать с кровати, но скоро и он может прекратить работать. А может, у вас комплекс мессии или ещё какой-нибудь комплекс.
Но даже если вы совершенно здоровы и вашей психикой можно колоть орехи, подумайте, ведь вы можете быть гораздо счастливее, если позволите интересоваться и радоваться, а не только бороться.

5. У вас "отложенная жизнь": в патриархальной системе большая часть ваших действий сыграет в поддержку патриархата, поэтому вы не делаете ничего.
Если вы не работаете, не учитесь, не платите за квартиру и еду, не потребляете медиа, то может показаться, что вы сепарировались от патриархата, что вы одержали победу в своей локальной битве и можете послужить примером феминисткам вокруг.
Но если вы при этом не живёте натуральным хозяйством в домике где-то посреди тайги, то вряд ли вы что-то меняете своим принципиальным бездельем. Потому что, скорее всего, вы живёте на чьи-то деньги. И во-первых, денежки за вас всё равно поступают в копилку существующей системы. Во-вторых, ваша финансовая зависимость делает из вас так себе боевую единицу, да к тому же ещё и подтверждает уйму стереотипов.

6. Вы стали беспричинно отдаляться от близких людей.
Феминизм учит женщин уважать себя и заботиться в первую очередь о себе. Поэтому совершенно нормально, если круг общения феминистки меняется. Избавиться от людей, которые считают, что место женщин на кухне или что женщины не способны заниматься наукой, — это базовая забота о себе. А уж от тех, кто прямо оскорбляет, угрожает, планомерно портит самооценку и жизнь — вообще основа основ.
Можно выгнать из своей жизни хоть всех друзей и родственников. Иногда это тоже забота о себе.
Но если эти люди действительно того заслуживают. И если от их отсутствия становится лучше и легче. Если же просто перестаёшь общаться с матерью, потому что она патриархалка, а с братом, потому что он мужчина, несмотря на то, что они тебе слово поперёк не сказали, ничего против твоего феминизма не имеют и хоть и не во всём могут согласиться, но не развязывают споры, всегда готовы выслушать, поддержать и даже заботиться о тебе, пока ты болеешь, и вообще любят тебя — это скорее выстрел себе в ногу.
Вообще, если ваша социальная жизнь начала страдать — это уже тревожный знак. Вам больше не по пути с многими старыми знакомыми — ок. На их место пришли другие, и почти все они феминистки — тоже ок. Людям свойственно общаться с теми, кто разделяет их взгляды и ценности. Почему-то никого не удивляет, если у музыканта большинство друзей музыканты. Но не ок, если на месте старых связей вы не смогли построить никаких новых. Загоняя себя в социальную изоляцию, вы никому не помогаете. Если вы не планировали остаться в гордом одиночестве, возможно, стоит задуматься, что вы делаете не так.

7. Вы своими руками наносите себе вред: физический или психологический.
Феминизм, особенно феминизм радикальный, может быть довольно требователен и к самим феминисткам тоже. Если отказ от бьюти-практик вызывает у вас истерику, а занятия по самообороне приводят к сильным травмам, возможно, следует хотя бы притормозить. Вы не обязаны становиться идеальным символом феминизма прямо сегодня. Идти мелкими шажками — это тоже идти.
Конечно, если ваше собственное лицо доводит вас до нервного срыва — это не норма, и это не наделяет макияж целительными свойствами, но также это не значит, что вы должны наплевать на собственные ощущения и сломать себя. Возможно, даже мелкие шажки не помогут, иногда нужно сначала поработать с первопричинами и для этого может потребоваться помощь.
А иногда дело может быть даже не в вас. Возможно, если вы травмируетесь на занятиях, достаточно сменить группу или программу тренировок.

8. Вы угрожаете людям или причиняете им вред.
Споры спорами, но пожелания смерти и угрозы — это всё же слишком. Особенно, в случае споров с женщинами. Потому что если вы, феминистка, начинаете угрожать женщине, то что-то явно не так.
Женщины — и феминистки в том числе — имеют право на агрессию. Мат, обзывательства, снисходительные пояснения — это же Интернет, здесь могут послать. Но насильный деанон или массовая травля — это уже слишком. А если всё выходит в оффлайн и вы кого-то избиваете — то это дважды слишком. Это поставит под угрозу вас, это сделает только хуже всему движению.

Самое важное, что я могу сказать о "перегибании палки" — это то, что феминизм не обязан быть удобным всем вокруг. Социальные движения никогда такими не были. Думать стоит, в первую очередь, о собственном здоровье и безопасности, и о том, что и другие люди имеют право на здоровье и безопасность. А если кому-то некомфортненько видеть небритые ноги или слушать про разницу в зарплатах и поэтому они считают, что целое движение должно резко принять это во внимание, то уже они могут задать себе вопрос: не перегибают ли они с чем-нибудь, с собственным эго, например.

Сейчас довольно популярна идея "смерти автора". Эта идея пусть и не нова, но практически каждый репутационный скандал вокруг какого-нибудь творца даёт ей новый жизненный заряд.
Концепция "смерти автора" утверждает, что воспринимать текст, опираясь на биографию автора, ошибочно и ограничивает само произведение. У концепции, конечно, есть и сторонники и критики.

Но я каждый раз, когда вспоминаю об этой концепции, думаю, а не вступили ли наши медиа в период, когда стоит пойти дальше и провозгласить "смерть текста"? А может, кто-то уже и провозгласил?

Мы обсуждаем, что не нужно позволять фактам об авторе влиять на наше восприятие произведения, что нужно сосредоточиться исключительно на тексте (в широком смысле, включая кинематограф, музыку, комиксы и игры). Но на деле сейчас можно увидеть, что иногда сам текст не особо влияет на наше восприятие произведения.

Если заглянуть в популярные фэндомы, можно найти — и не мало — людей, которые в глаза не видели оригинал. Что совершенно не мешает им сохранять фанарт, читать фанфики, участвовать в дискуссиях — а главное, говорить о своей любви к миру этого произведения.

Если человек действительно читал/смотрел/играл, это тоже совершенно не значит, что он строит своё мнение о произведении, героях или художественном мире, опираясь на мир полностью. Сейчас для нас совершенно нормально прийти к мысли о том, что автор вообще не понимает, о чём пишет в восьмой главе третьей книге, и полностью проигнорировать этот фрагмент, заменив его для себя фанатской теорией. Или даже решить, что нам просто не нравится, как автор обошёлся с тем или иным персонажем, и просто не обращать на этот сюжетный ход внимания. Мы можем даже посчитать какую-то часть произведения недостаточно качественной для того, чтобы воспринимать её всерьёз. Как будто мало людей, которые обожают какую-нибудь франшизу "но без этого последнего фильма, он не считается".

С франшизами всё ещё более неоднозначно. Там не то, чтобы "автор мёртв", там целое нашествие "живых мертвецов". Но, что ещё более интересно: франшизы, можно сказать, вынуждают нас отказаться от опоры на текст.

Особенно это видно в комиксах, старом каноне "Звёздных войн" и других франшизах, которые так или иначе позволили множеству авторов попасть под правообладательское крыло и слиться в единого кадавра, который привносит своё, но явно ориентируется на созданное до и согласовывает свои идеи с редакторами, у которых тоже есть своё видение. В итоге разные авторы писали про одних и тех же персонажей, прописывая героям разные мотивации, а миру разную логику. И всё это с одобрения человека, которого мы воспринимаем как автор-прайм. И все эти произведения в общем-то единый канон — и даже разбивка событий комиксов на разные параллельные вселенные не особо помогает, даже в рамках одной вселенной расхождений безумно много.

Но если мы попытаемся выстроить у себя в голове личность какого-нибудь персонажа, опираясь на них все, мы потерпим неудачу или получим героя с множеством ментальных расстройств, которые заставляют его впадать из крайности в крайность, реагировать совершенно неожиданно, а иногда ещё и галлюцинировать на тему своего фантомного прошлого. Поэтому каждый фанат вынужден что-то отбрасывать. Не из-за объёма, а из-за противоречий. Так-то того же эффекта можно добиться и за три фильма, снятых разными режиссёрами.

Самое же удивительное, что это работает. Это не идея или рекомендации, мы правда так потребляем контент. И отлично с этим живём, объединяемся с другими фанатами и создаём переосмысления.

PS Само эссе "Смерть автора" отлично иллюстрирует обе концепции, пусть и в нехудожественном поле. Подавляющее большинство людей, которые используют этот термин, не знают ничего о Ролане Барте и воспринимают его слова без опоры на его биографию и контекст, в который он на тот момент был погружён. А из тех, кто знает, опять же большинство никогда не читало это эссе, соответственно, воспринимают и используют идею "смерти автора" без опоры на текст.

PPS Пожалуйста, не думайте, что я тут кого-то попрекаю за то, что не читали Барта. Не-а. Я тут просто восхищаюсь, как работает наше восприятие и как мы потребляем и творим культуру.

PPPS Может сложиться впечатление, что описанное выше характерно только для современности. Мол, современные фанаты совсем не уважают авторов и перекраивают их произведения под себя. Но нет, такое отношение было давно, просто масштабы были куда меньше. Можно вспомнить о фанатах Шерлока Холмса, которые не приняли смерть персонажа. И довольно агрессивно не приняли.