ОТКРОВЕНИЕ АФОНСКОГО СТАРЦА О ПРЕЗИДЕНТЕ ПУТИНЕ
«Монахи из Киева поехали на Афон. На Карулях нашли пещеру схимника, который день и ночь молится за весь мир и уважаем всем Афоном. Схимник в интернете не сидит, газет не читает, властителей даже по фамилиям не знает. Монахи с тревогой спросили его о том, что дальше будет с Киевом и Украиной. Схимник отвечает: “В Москве есть правитель. Он один настоящий христианин среди всех остальных правителей мира. Беречь его надо, за него надо молиться…”
Монахи подумали, что старец не расслышал их вопрос. Повторили. Он опять отвечает: “В Москве есть правитель. Он один настоящий христианин среди всех остальных правителей мира. Беречь его надо, за него надо молиться…”
В недоумении уже как бы по инерции в третий раз спросили об Украине. Схимник опять ответил: “В Москве есть правитель. Он один настоящий христианин среди всех остальных правителей мира. Беречь его надо: ему очень тяжело, за него надо молиться…”»
А вот прошлогоднее пророчество Афонского старца Гавриила Карейского о Путине и России:
В связи со сложившейся геополитической ситуацией в мире и крайней необходимостью молитвенной поддержки Российским властям и воинству призываю православных поддержать Президента России сугубой молитвой за него и обращаюсь с просьбой к священноначалию Русской Православной Церкви добавить на литургии в сугубую ектению дополнительное прошение:
«Еще молимся о Господине Президенте, рабе Божием Владимире и о всем христолюбивом воинстве, и о еже покорити под нозе их всякого врага и супостата»
Хор: «Господи помилуй» (трижды).
Старец Гавриил – один из самых известных современных афонских старцев. Вот уже много лет он подвизается в келье Святого Христодула близ столицы Афона – города Кареи. Количество паломников, которые стремятся увидеть старца, не поддаётся исчислению. Сотни людей приезжают к нему в келью и тысячи приходят к нему за благословением, когда он выезжает за пределы Афона.
Источник :Алексей Скоробогатов
Господи, спаси и сохрани нашего президента Владимира и наше воинство!
Понравился сайт?Поделись с друзьями!
Статистика ВК сообщества "Православие. Воспитание и семья."
Вера необходима науке для того, чтобы личность оказалась включена в картину мироздания.
29 216
94416-ое место по числу подписчиков
7.15%
14.72%
Графики роста подписчиков
Лучшие посты
СТОИТ ПРОЧИТАТЬ КАЖДОМУ
Однажды, тридцать пять лет назад, один советский спортсмен навсегда оставил занятия спортом. Казалось бы, ничем не примечательная история, таких в спортивном мире — тысячи. Но это — лишь на первый взгляд. Потому что речь идет (приготовьтесь считать!) об 11-кратном рекордсмене мира, 17-кратном чемпионе мира, 13-кратном чемпионе Европы, 7-кратном чемпионе СССР. Спортсменов с таким «послужным списком» во всей истории спортивных состязаний можно перечесть по пальцам. И вот на пике своей формы, в зените славы и карьеры он вдруг уходит из большого спорта, чтобы через несколько лет открыть в Москве маленькую мастерскую по пошиву обуви. Этот человек в полном смысле этого слова закопал свой талант в землю, вернее — утопил его в ледяной и грязной воде Ереванского озера.
Но упрекнуть его за это вряд ли повернется язык даже у самых горячих болельщиков.
…В тот день, 16-го сентября 1976 года, в Ереване сорвался в воду троллейбус, проезжавший по дамбе. Девяносто два пассажира оказались заживо погребены на десятиметровой глубине. Все они были обречены на неминуемую гибель, если бы не одно обстоятельство: именно в это время вдоль озера совершал тренировочную пробежку многократный чемпион мира по подводному плаванию Шаварш Карапетян. Впоследствии эксперты признают: никто на свете просто физически не смог бы сделать того, что сделал тогда Шаварш. Нырнув в замутненную падением троллейбуса воду, он разбил ногами заднее стекло, и стал вытаскивать потерявших сознание пассажиров. Более двадцати минут в ледяной воде. Двадцать спасенных жизней. На самом деле он вытащил из троллейбуса больше людей, но не всех удалось спасти. Когда Шаварш очередной раз выныривал на поверхность, столпившиеся на дамбе прохожие видели, что все его тело истерзано осколками разбитого окна.
Потом, на вопрос — что же было тогда самым страшным? — Шаварш ответил: «Я точно знал, что, несмотря на всю мою подготовку, меня хватит лишь на определенное количество погружений. Там на дне видимость была нулевая, поэтому я на ощупь хватал человека в охапку и плыл с ним наверх. Один раз я вынырнул и увидал, что в руках у меня… кожаная подушка от сиденья. Я смотрел на нее и понимал, что цена моей ошибке — чья-то жизнь. Эта подушка потом не раз снилась мне по ночам».
Такой подвиг стоил ему тяжелейшей двусторонней пневмонии, осложненной общим заражением крови — в озеро сбрасывались городские канализационные стоки. Врачи с огромным трудом спасли ему жизнь, но о возвращении в спорт не могло быть и речи: Шаварш Карапетян стал инвалидом.
Он навсегда погубил свой выдающийся талант пловца. Но дар любви к людям, столь же щедро отпущенный ему природой, он приумножил за эти страшные двадцать минут многократно.
Однажды, тридцать пять лет назад, один советский спортсмен навсегда оставил занятия спортом. Казалось бы, ничем не примечательная история, таких в спортивном мире — тысячи. Но это — лишь на первый взгляд. Потому что речь идет (приготовьтесь считать!) об 11-кратном рекордсмене мира, 17-кратном чемпионе мира, 13-кратном чемпионе Европы, 7-кратном чемпионе СССР. Спортсменов с таким «послужным списком» во всей истории спортивных состязаний можно перечесть по пальцам. И вот на пике своей формы, в зените славы и карьеры он вдруг уходит из большого спорта, чтобы через несколько лет открыть в Москве маленькую мастерскую по пошиву обуви. Этот человек в полном смысле этого слова закопал свой талант в землю, вернее — утопил его в ледяной и грязной воде Ереванского озера.
Но упрекнуть его за это вряд ли повернется язык даже у самых горячих болельщиков.
…В тот день, 16-го сентября 1976 года, в Ереване сорвался в воду троллейбус, проезжавший по дамбе. Девяносто два пассажира оказались заживо погребены на десятиметровой глубине. Все они были обречены на неминуемую гибель, если бы не одно обстоятельство: именно в это время вдоль озера совершал тренировочную пробежку многократный чемпион мира по подводному плаванию Шаварш Карапетян. Впоследствии эксперты признают: никто на свете просто физически не смог бы сделать того, что сделал тогда Шаварш. Нырнув в замутненную падением троллейбуса воду, он разбил ногами заднее стекло, и стал вытаскивать потерявших сознание пассажиров. Более двадцати минут в ледяной воде. Двадцать спасенных жизней. На самом деле он вытащил из троллейбуса больше людей, но не всех удалось спасти. Когда Шаварш очередной раз выныривал на поверхность, столпившиеся на дамбе прохожие видели, что все его тело истерзано осколками разбитого окна.
Потом, на вопрос — что же было тогда самым страшным? — Шаварш ответил: «Я точно знал, что, несмотря на всю мою подготовку, меня хватит лишь на определенное количество погружений. Там на дне видимость была нулевая, поэтому я на ощупь хватал человека в охапку и плыл с ним наверх. Один раз я вынырнул и увидал, что в руках у меня… кожаная подушка от сиденья. Я смотрел на нее и понимал, что цена моей ошибке — чья-то жизнь. Эта подушка потом не раз снилась мне по ночам».
Такой подвиг стоил ему тяжелейшей двусторонней пневмонии, осложненной общим заражением крови — в озеро сбрасывались городские канализационные стоки. Врачи с огромным трудом спасли ему жизнь, но о возвращении в спорт не могло быть и речи: Шаварш Карапетян стал инвалидом.
Он навсегда погубил свой выдающийся талант пловца. Но дар любви к людям, столь же щедро отпущенный ему природой, он приумножил за эти страшные двадцать минут многократно.
ЧУДЕСА «ВОИНА В КРАСНОЙ НАКИДКЕ»
Для того чтобы выкупить тело Евгения, Любовь Васильевна продала все.
Вещи, квартиру, часть одежды. Перевезла Женю домой 20 ноября 1996 года.
Похоронила.
И все...
Она осталась одна.
Практически без жилья, без средств, без элементарной моральной поддержки.
Люди шарахались от несчастной, как от прокаженной, – «своих бед навалом».
Даже орден Мужества ей вручили тихо.
Но в это самое время в самых разных частях России стали происходить невероятные вещи.
Еще в 1997 году я побывала в новом тогда реабилитационном православном детском приюте.
Там одна из девочек-бродяжек рассказывала мне о неком солдате – «высокий такой, в красной плащ-палатке», который назвался Евгением, взял меня за руку и привел в церковь.
Я еще удивилась, красных плащ-палаток вроде не бывает, потом ахнула: «Да это же плащ мученика!»
Дальше – больше.
По многим церквям пошли рассказы о неком «Божественном воине в огненном плаще», помогающем в Чечне пленным солдатам найти путь к свободе, показывающем им мины и растяжки...
О нем же я услышала и от родителей в Комитете солдатских матерей в мае 1999-го: «Есть такой Святой воин Евгений – мученик.
Он, говорят, в плену ребятам помогает. Мы на него, на его молитвы перед Господом очень надеемся».
В госпитале Бурденко раненые военные утверждали, что знают некого солдата Евгения, который им помогает, «особенно когда подступают боли...».
Многие клянутся, что видели его на иконе, когда были на экскурсии в храме Христа Спасителя. Мало того, «воина в красной плащ-палатке» знают и заключенные. «Он помогает самым слабым, поднимает сломленных...»
За годы, прошедшие со дня мученической кончины Евгения Родионова, произошло множество чудес, связанных с его именем. Ежегодно 23 мая на могиле Жени собираются сотни людей, почитающих подвиг воина.
Здесь не единожды видели играющее в небе солнце и необычный радужный круг, обрамляющий солнечный диск.
***
«На Николу Зимнего в декабре 2003 года в нашем городе во второй раз проводился Крестный ход.
Мне, грешной, наш батюшка Сергий благословил нести икону воина Евгения Родионова, замученного в Чечне.
Одна прихожанка, Татьяна, увидев в моих руках эту икону, попросила молиться за её сына Евгения – и всё время старалась идти рядом со мной.
Когда мы немного отошли от храма, я услышала шаги – и не просто шаги, а чёткий, стройный шаг многих ног: так во время парада маршируют роты.
На улице была тишина: мороз 40 градусов и время позднее, восьмой час вечера.
И вот тогда я поняла, что с нами идут в Крестном ходе и Небесные наши покровители, и Евгений Родионов.
Слёзы выступили у меня на глазах, а в сердце была такая радость, что хотелось кричать от счастья: "Слава Богу за всё!"»
Татьяна, г. Кайеркан, Красноярского края.
Для того чтобы выкупить тело Евгения, Любовь Васильевна продала все.
Вещи, квартиру, часть одежды. Перевезла Женю домой 20 ноября 1996 года.
Похоронила.
И все...
Она осталась одна.
Практически без жилья, без средств, без элементарной моральной поддержки.
Люди шарахались от несчастной, как от прокаженной, – «своих бед навалом».
Даже орден Мужества ей вручили тихо.
Но в это самое время в самых разных частях России стали происходить невероятные вещи.
Еще в 1997 году я побывала в новом тогда реабилитационном православном детском приюте.
Там одна из девочек-бродяжек рассказывала мне о неком солдате – «высокий такой, в красной плащ-палатке», который назвался Евгением, взял меня за руку и привел в церковь.
Я еще удивилась, красных плащ-палаток вроде не бывает, потом ахнула: «Да это же плащ мученика!»
Дальше – больше.
По многим церквям пошли рассказы о неком «Божественном воине в огненном плаще», помогающем в Чечне пленным солдатам найти путь к свободе, показывающем им мины и растяжки...
О нем же я услышала и от родителей в Комитете солдатских матерей в мае 1999-го: «Есть такой Святой воин Евгений – мученик.
Он, говорят, в плену ребятам помогает. Мы на него, на его молитвы перед Господом очень надеемся».
В госпитале Бурденко раненые военные утверждали, что знают некого солдата Евгения, который им помогает, «особенно когда подступают боли...».
Многие клянутся, что видели его на иконе, когда были на экскурсии в храме Христа Спасителя. Мало того, «воина в красной плащ-палатке» знают и заключенные. «Он помогает самым слабым, поднимает сломленных...»
За годы, прошедшие со дня мученической кончины Евгения Родионова, произошло множество чудес, связанных с его именем. Ежегодно 23 мая на могиле Жени собираются сотни людей, почитающих подвиг воина.
Здесь не единожды видели играющее в небе солнце и необычный радужный круг, обрамляющий солнечный диск.
***
«На Николу Зимнего в декабре 2003 года в нашем городе во второй раз проводился Крестный ход.
Мне, грешной, наш батюшка Сергий благословил нести икону воина Евгения Родионова, замученного в Чечне.
Одна прихожанка, Татьяна, увидев в моих руках эту икону, попросила молиться за её сына Евгения – и всё время старалась идти рядом со мной.
Когда мы немного отошли от храма, я услышала шаги – и не просто шаги, а чёткий, стройный шаг многих ног: так во время парада маршируют роты.
На улице была тишина: мороз 40 градусов и время позднее, восьмой час вечера.
И вот тогда я поняла, что с нами идут в Крестном ходе и Небесные наши покровители, и Евгений Родионов.
Слёзы выступили у меня на глазах, а в сердце была такая радость, что хотелось кричать от счастья: "Слава Богу за всё!"»
Татьяна, г. Кайеркан, Красноярского края.
«ГОСПОДЬ ПОСЛАЛ МЕНЯ К ТЕБЕ». ЧУДО ДЕТСКОЙ МОЛИТВЫ.
У одного мальчика умер папа. Затем умерла мама. Соседи снесли маму на кладбище, а мальчик шел за гробом. И когда все ушли, он остался, сидел на могилке и плакал. И послал мальчик письмо Господу, где написал:
“Господи! Господи! Что же Ты не приходишь, ведь мама сказала, что Ты придешь, а Ты не приходишь. Я жду-жду Тебя, а Ты не приходишь”. И вот сидел он на могилке у мамы, плакал и говорил: “Мама, ты слышишь, я послал Господу письмо, а Он не приходит”. Так он сидел и плакал и наконец уснул.
Вскоре пришел один человек, разбудил мальчика и спросил его, почему он здесь спит. И мальчик ему все рассказал. “Так вот, – сказал человек, – Господь послал меня к тебе”. И он взял мальчика к себе и воспитал его.
Вот видите, как надо просить Господа и как детская молитва доходит до Господа.
Священномученик Петр (Зверев)
У одного мальчика умер папа. Затем умерла мама. Соседи снесли маму на кладбище, а мальчик шел за гробом. И когда все ушли, он остался, сидел на могилке и плакал. И послал мальчик письмо Господу, где написал:
“Господи! Господи! Что же Ты не приходишь, ведь мама сказала, что Ты придешь, а Ты не приходишь. Я жду-жду Тебя, а Ты не приходишь”. И вот сидел он на могилке у мамы, плакал и говорил: “Мама, ты слышишь, я послал Господу письмо, а Он не приходит”. Так он сидел и плакал и наконец уснул.
Вскоре пришел один человек, разбудил мальчика и спросил его, почему он здесь спит. И мальчик ему все рассказал. “Так вот, – сказал человек, – Господь послал меня к тебе”. И он взял мальчика к себе и воспитал его.
Вот видите, как надо просить Господа и как детская молитва доходит до Господа.
Священномученик Петр (Зверев)
Тело святого Спиридона имеет постоянную температуру: 36,6 градусов. У него растут волосы и ногти. И что самое удивительное - одежду, которая на нем надета, меняют раз в полгода, потому что она снашивается, будто он не лежит в раке, а ходит. Хранитель раки рассказал, что бывали случаи, когда ключ просто не может открыть замок на раке. И тогда священники знают - святого в раке просто нет, он ходит по острову.
Феномен нетленных мощей святого Спиридона пытались исследовать ученые со всего мира, и церковь им не препятствовала. Однако биофизики и биохимики, изучив мощи святого, лишь развели руками. Нет иного объяснения, кроме чуда, тому, что может видеть любой православный посетитель храма на Корфу.
Хотя святой Спиридон и является православным святым, его икону в российских церквях можно увидеть, увы, нечасто. Однако священники советуют: если в храме нет иконы святого, к которому вы хотите обратиться, то молиться следует иконе Всех Святых.
Так что, если вы нуждаетесь в помощи или просто в наставлении, обращайтесь к святителю Спиридону. Если ваши намерения чисты, то он обязательно поможет.
Феномен нетленных мощей святого Спиридона пытались исследовать ученые со всего мира, и церковь им не препятствовала. Однако биофизики и биохимики, изучив мощи святого, лишь развели руками. Нет иного объяснения, кроме чуда, тому, что может видеть любой православный посетитель храма на Корфу.
Хотя святой Спиридон и является православным святым, его икону в российских церквях можно увидеть, увы, нечасто. Однако священники советуют: если в храме нет иконы святого, к которому вы хотите обратиться, то молиться следует иконе Всех Святых.
Так что, если вы нуждаетесь в помощи или просто в наставлении, обращайтесь к святителю Спиридону. Если ваши намерения чисты, то он обязательно поможет.
МУЧЕНИКИ СОВРЕМЕННОСТИ
4 января - девять лет назад приняла мученическую смерть за Христа от рук своих родителей раба Божия Анна (Калоян) /18.12.1987 – 04.01.2013/.
Родилась в семье езидов, проживала в станице Базковской Шолоховского района Ростовской области.
Осенью 2012 года девушка уверовала во Христа и приняла Православие. Таинство крещения в Сретенском Храме станицы Базковской совершил настоятель Храма протоиерей Валерий Харитонов.
Анна стала активной прихожанкой, несмотря на угрозы со стороны своих родственников – езидов, старалась все свободное время проводить в Церкви, старалась помочь, бралась за любую работу по храму.
Родители девушки, ее родственники, вся община езидов пытались убедить Анну отречься от Христа и вернуться в езидизм, но все попытки, в том числе и силовые, через избиения и угрозы, были безуспешны.
Наступил Рождественский пост, Анна часто приступала к Исповеди и Святому Причащению, готовилась встретить Рождество Христово, пошила себе красивое платье, но встретить праздник Рождество Христово на земле ей уже было не суждено.
В ночь на 4 января 2013 года девушку замучили до смерти собственные родители. Анне сломали сначала обе ноги, чтобы она не смогла убежать, затем отец стал бить ее арматурой по всему телу, а мать била поленом по голове. Каждый удар сопровождался требованием отречься от Христа, но что мученица неизменно отвечала отказом, вплоть до самой смерти.
Ранее братья Анны также предпринимали попытку убить свою сестру — утопить в Дону, но она будучи крепкого телосложения, сумела вырваться и убежать. Поэтому, когда на семейном совете было решено убить Анну окончательно, ей предварительно сломали обе ноги.
Отец мученицы взял на себя всю вину за убийство дочери и был осужден на 7 лет.
Мученицу похоронили на езидском кладбище вблизи хутора Верхнетокинского, отдельно от езидских захоронений.
Убиенную Анну (Калоян) почитают на Верхнем Дону как Святую Мученицу. Также почитается православными верующими ее могила..
Епархиальная комиссии Шахтинской епархии Донской митрополии по Канонизации Святых собирает материалы, для канонизации новомученицы Анны в Русской Православной Церкви.
4 января - девять лет назад приняла мученическую смерть за Христа от рук своих родителей раба Божия Анна (Калоян) /18.12.1987 – 04.01.2013/.
Родилась в семье езидов, проживала в станице Базковской Шолоховского района Ростовской области.
Осенью 2012 года девушка уверовала во Христа и приняла Православие. Таинство крещения в Сретенском Храме станицы Базковской совершил настоятель Храма протоиерей Валерий Харитонов.
Анна стала активной прихожанкой, несмотря на угрозы со стороны своих родственников – езидов, старалась все свободное время проводить в Церкви, старалась помочь, бралась за любую работу по храму.
Родители девушки, ее родственники, вся община езидов пытались убедить Анну отречься от Христа и вернуться в езидизм, но все попытки, в том числе и силовые, через избиения и угрозы, были безуспешны.
Наступил Рождественский пост, Анна часто приступала к Исповеди и Святому Причащению, готовилась встретить Рождество Христово, пошила себе красивое платье, но встретить праздник Рождество Христово на земле ей уже было не суждено.
В ночь на 4 января 2013 года девушку замучили до смерти собственные родители. Анне сломали сначала обе ноги, чтобы она не смогла убежать, затем отец стал бить ее арматурой по всему телу, а мать била поленом по голове. Каждый удар сопровождался требованием отречься от Христа, но что мученица неизменно отвечала отказом, вплоть до самой смерти.
Ранее братья Анны также предпринимали попытку убить свою сестру — утопить в Дону, но она будучи крепкого телосложения, сумела вырваться и убежать. Поэтому, когда на семейном совете было решено убить Анну окончательно, ей предварительно сломали обе ноги.
Отец мученицы взял на себя всю вину за убийство дочери и был осужден на 7 лет.
Мученицу похоронили на езидском кладбище вблизи хутора Верхнетокинского, отдельно от езидских захоронений.
Убиенную Анну (Калоян) почитают на Верхнем Дону как Святую Мученицу. Также почитается православными верующими ее могила..
Епархиальная комиссии Шахтинской епархии Донской митрополии по Канонизации Святых собирает материалы, для канонизации новомученицы Анны в Русской Православной Церкви.
Мальчик с того света спас свою маму
Маленький мальчик позвонил мне и просил спасти его умирающую маму. Её спасли, но, как выяснилось позже, мальчик Максимка, звонивший мне, месяц назад был ... похоронен...
Я врач. За годы работы в моей практике случались самые разные истории. Были и грустные, и радостные, и курьезные. Но одна из них, пожалуй, самая удивительная, мне особенно запомнилась.
История эта произошла на заре моей карьеры, в начале 1980-х годов. Я тогда только окончил медицинский институт и по распределению попал в поселковую поликлинику. Я ожидал увидеть обшарпанное ветхое здание, а оказался в новом, только что построенном медицинском учреждении.
Коллектив встретил меня очень благодушно. Я был счастлив! Ничего примечательного за первую неделю работы не было, хотя пациентов приходилось принимать до самой ночи. В пятницу я решил прийти на работу раньше обычного.
Хотел спокойно привести в порядок бумаги, пока меня никто не отвлекает. До начала приема был еще целый час, поэтому медсестра Марина еще не пришла. Но, как только я приступил к своим делам, неожиданно зазвонил телефон.
Я поднял трубку и услышал звонкий мальчишеский голос: - Павел Васильевич! Моей маме плохо! Рабочая улица, дом 11.
Приходите скорее! - Что с твоей мамой? - спросил я. - Она умирает! - ответил мальчишка, но несколько тише. - Почему умирает? Что с ней произошло? Вызови скорую помощь! - заволновался я. - Дома никого нет, только я. А сестренка еще не пришла, - ответил мальчик еле слышно.
В этот момент связь оборвалась. Истории мистических спасений Я наскоро надел халат и поспешил по адресу, который назвал мальчишка. Через 15 минут я уже был на месте. Дверь дома оказалась приоткрытой.
Я громко спросил: - Врача вызывали? Однако ответа не дождался. Я прошел вглубь и в комнате увидел женщину. Она лежала поперек кровати, а ее голова чуть свисала вниз. Мертвенно-бледное лицо было скрыто под спутанными темными волосами.
Я взял ее за руку, кожа была очень холодной, но все же я почувствовал слабое пульсирование. На полу валялся пустой пузырек из-под таблеток. Все указывало на то, что женщина приняла смертельно опасную дозу лекарства.
Да, иметь дело с самоубийцами мне еще не приходилось. Счет шел на секунды. На тумбочке в углу я увидел телефон и вызвал неотложку. Ожидая бригаду, я как мог оказал первую помощь. Скорая приехала довольно быстро.
Я сказал врачам, что женщина не рассчитала дозу лекарства, вовремя это поняла и успела позвонить мне. Я это сделал для того, чтобы ее не отправили в психиатрическую больницу и не поставили на учет - с самоубийцами тогда разговор был короткий.
Когда женщину на носилках выносили из дома, толпа любопытных соседей уже собралась у машины. - Доктор, что с ней? - спросила бабулька, - неужто померла? - Поправится! - сказал я уверенно.
Старушка вздохнула: - Не иначе как это ее Максимка к себе зовет. Сынок у нее утонул. Скоро месяц будет, как схоронили. - Но ведь у нее остались еще дети. Мальчик и девочка, - ответил я. Бабушка покачала головой: - Да нет у нее больше деточек, он один был. Вот это новости.
Кто же мне тогда звонил? О какой сестренке говорил мальчуган? Времени на раздумья у меня не было, и я поспешил в поликлинику, ведь через пять минут начинался прием. Марина всплеснула руками: - Павел Васильевич, где вы пропадаете?
Я уже забеспокоилась, не случилось ли чего! Я рассказал ей странную историю, приключившуюся со мной этим утром. - Я знаю эту семью, - сказала Марина с грустью. - Женщину Лидия зовут, она очень хорошая. У них с мужем деток долго не было.
А когда Максимку родили, то пылинки с него сдували. И за что им такое горе, единственного ребенка потерять? - голос медсестры дрогнул. Потом Марина задумчиво посмотрела на меня и спросила: - Я вот только одного понять не могу.
Как это вам могли позвонить, если нашу поликлинику еще к телефонному узлу не подключили? - Как это не подключили? - в недоумении уставился я на Марину, - вот же телефон.
Медсестра подняла аппарат, и только тогда я заметил, что у него не было ни единого провода. Я был растерян. Выходит, на неработающий телефон мне позвонил погибший мальчик?
Мне что, самому пора к врачу? Ведь все это, мягко говоря, странно. Но ведь звонок был, я лично разговаривал с мальчуганом! Весь день я провел в раздумьях, а после работы отправился в больницу, чтобы справиться о здоровье Лидии.
Женщине стало лучше, она пришла в себя, и мне даже позволили ее навестить. Вместе с ней в палате находился ее муж. - Доктор, спасибо вам огромное! - сказал мужчина, - если бы не вы, моей Лидочки уже не было, - он крепко пожал мою руку.
А женщина безразлично и отстраненно смотрела в окно. - Как вы оказались у нас дома? - тихо спросила она меня безжизненным голосом. Я рассказал о необычном звонке. По ее бледной щеке покатилась слеза: - Это Максимка меня спас.
Я взял женщину за руку: - Послушайте, ваш сын хочет, чтобы вы жили! Иначе он не вызвал бы меня!
Боритесь ради памяти своего мальчика! Возможно, у вас еще будут дети, ведь он говорил мне о сестренке, которая еще не пришла. Но женщина лишь замотала головой: - Нет, врачи сказали, что детей у меня теперь никогда не будет. Лидия отвернулась и заплакала. Я вышел из палаты, сам едва не плача.
Больше я Лидию не навещал, потому как мне показалось, что она не очень-то рада меня видеть.
Но эта печальная история еще долгое время не покидала моих мыслей. Я отчего-то проникся к этим людям. Позже я узнал, что Лида с мужем куда-то переехали. Прошло лет пять.
Однажды зимой во время приема в кабинет постучали. - Да-да, - ответил я и, к своему удивлению, увидел в дверях Лидию и ее мужа. Женщина выглядела совсем не так, как во время нашей последней встречи. Она заметно похорошела, на ее лице сияла улыбка. Одной рукой Лида поглаживала живот, а другой крепко держала девочку лет пяти. - Познакомьтесь, доктор.
Это наша доченька, Оля. Девочка спряталась за Лидину юбку. Глаза женщины светились от счастья.
Она пришла поблагодарить меня за то, что я спас ей жизнь. - Если бы не вы, я бы не была такой счастливой, как теперь. Ваши слова попали мне в самое сердце, и, когда я выписалась, мы с мужем поехали в детский дом. Оленька стояла на крылечке, словно бы ждала нас.
В тот момент я поняла, почему Максимка не позволил мне умереть. Ну а потом произошло чудо, - Лида кивнула на живот.
С той поры прошло много лет, но до сих пор я часто думаю о мальчике, который каким-то мистическим образом связался со мной с того света. Я задаюсь вопросом: почему в помощники он выбрал именно меня?
Маленький мальчик позвонил мне и просил спасти его умирающую маму. Её спасли, но, как выяснилось позже, мальчик Максимка, звонивший мне, месяц назад был ... похоронен...
Я врач. За годы работы в моей практике случались самые разные истории. Были и грустные, и радостные, и курьезные. Но одна из них, пожалуй, самая удивительная, мне особенно запомнилась.
История эта произошла на заре моей карьеры, в начале 1980-х годов. Я тогда только окончил медицинский институт и по распределению попал в поселковую поликлинику. Я ожидал увидеть обшарпанное ветхое здание, а оказался в новом, только что построенном медицинском учреждении.
Коллектив встретил меня очень благодушно. Я был счастлив! Ничего примечательного за первую неделю работы не было, хотя пациентов приходилось принимать до самой ночи. В пятницу я решил прийти на работу раньше обычного.
Хотел спокойно привести в порядок бумаги, пока меня никто не отвлекает. До начала приема был еще целый час, поэтому медсестра Марина еще не пришла. Но, как только я приступил к своим делам, неожиданно зазвонил телефон.
Я поднял трубку и услышал звонкий мальчишеский голос: - Павел Васильевич! Моей маме плохо! Рабочая улица, дом 11.
Приходите скорее! - Что с твоей мамой? - спросил я. - Она умирает! - ответил мальчишка, но несколько тише. - Почему умирает? Что с ней произошло? Вызови скорую помощь! - заволновался я. - Дома никого нет, только я. А сестренка еще не пришла, - ответил мальчик еле слышно.
В этот момент связь оборвалась. Истории мистических спасений Я наскоро надел халат и поспешил по адресу, который назвал мальчишка. Через 15 минут я уже был на месте. Дверь дома оказалась приоткрытой.
Я громко спросил: - Врача вызывали? Однако ответа не дождался. Я прошел вглубь и в комнате увидел женщину. Она лежала поперек кровати, а ее голова чуть свисала вниз. Мертвенно-бледное лицо было скрыто под спутанными темными волосами.
Я взял ее за руку, кожа была очень холодной, но все же я почувствовал слабое пульсирование. На полу валялся пустой пузырек из-под таблеток. Все указывало на то, что женщина приняла смертельно опасную дозу лекарства.
Да, иметь дело с самоубийцами мне еще не приходилось. Счет шел на секунды. На тумбочке в углу я увидел телефон и вызвал неотложку. Ожидая бригаду, я как мог оказал первую помощь. Скорая приехала довольно быстро.
Я сказал врачам, что женщина не рассчитала дозу лекарства, вовремя это поняла и успела позвонить мне. Я это сделал для того, чтобы ее не отправили в психиатрическую больницу и не поставили на учет - с самоубийцами тогда разговор был короткий.
Когда женщину на носилках выносили из дома, толпа любопытных соседей уже собралась у машины. - Доктор, что с ней? - спросила бабулька, - неужто померла? - Поправится! - сказал я уверенно.
Старушка вздохнула: - Не иначе как это ее Максимка к себе зовет. Сынок у нее утонул. Скоро месяц будет, как схоронили. - Но ведь у нее остались еще дети. Мальчик и девочка, - ответил я. Бабушка покачала головой: - Да нет у нее больше деточек, он один был. Вот это новости.
Кто же мне тогда звонил? О какой сестренке говорил мальчуган? Времени на раздумья у меня не было, и я поспешил в поликлинику, ведь через пять минут начинался прием. Марина всплеснула руками: - Павел Васильевич, где вы пропадаете?
Я уже забеспокоилась, не случилось ли чего! Я рассказал ей странную историю, приключившуюся со мной этим утром. - Я знаю эту семью, - сказала Марина с грустью. - Женщину Лидия зовут, она очень хорошая. У них с мужем деток долго не было.
А когда Максимку родили, то пылинки с него сдували. И за что им такое горе, единственного ребенка потерять? - голос медсестры дрогнул. Потом Марина задумчиво посмотрела на меня и спросила: - Я вот только одного понять не могу.
Как это вам могли позвонить, если нашу поликлинику еще к телефонному узлу не подключили? - Как это не подключили? - в недоумении уставился я на Марину, - вот же телефон.
Медсестра подняла аппарат, и только тогда я заметил, что у него не было ни единого провода. Я был растерян. Выходит, на неработающий телефон мне позвонил погибший мальчик?
Мне что, самому пора к врачу? Ведь все это, мягко говоря, странно. Но ведь звонок был, я лично разговаривал с мальчуганом! Весь день я провел в раздумьях, а после работы отправился в больницу, чтобы справиться о здоровье Лидии.
Женщине стало лучше, она пришла в себя, и мне даже позволили ее навестить. Вместе с ней в палате находился ее муж. - Доктор, спасибо вам огромное! - сказал мужчина, - если бы не вы, моей Лидочки уже не было, - он крепко пожал мою руку.
А женщина безразлично и отстраненно смотрела в окно. - Как вы оказались у нас дома? - тихо спросила она меня безжизненным голосом. Я рассказал о необычном звонке. По ее бледной щеке покатилась слеза: - Это Максимка меня спас.
Я взял женщину за руку: - Послушайте, ваш сын хочет, чтобы вы жили! Иначе он не вызвал бы меня!
Боритесь ради памяти своего мальчика! Возможно, у вас еще будут дети, ведь он говорил мне о сестренке, которая еще не пришла. Но женщина лишь замотала головой: - Нет, врачи сказали, что детей у меня теперь никогда не будет. Лидия отвернулась и заплакала. Я вышел из палаты, сам едва не плача.
Больше я Лидию не навещал, потому как мне показалось, что она не очень-то рада меня видеть.
Но эта печальная история еще долгое время не покидала моих мыслей. Я отчего-то проникся к этим людям. Позже я узнал, что Лида с мужем куда-то переехали. Прошло лет пять.
Однажды зимой во время приема в кабинет постучали. - Да-да, - ответил я и, к своему удивлению, увидел в дверях Лидию и ее мужа. Женщина выглядела совсем не так, как во время нашей последней встречи. Она заметно похорошела, на ее лице сияла улыбка. Одной рукой Лида поглаживала живот, а другой крепко держала девочку лет пяти. - Познакомьтесь, доктор.
Это наша доченька, Оля. Девочка спряталась за Лидину юбку. Глаза женщины светились от счастья.
Она пришла поблагодарить меня за то, что я спас ей жизнь. - Если бы не вы, я бы не была такой счастливой, как теперь. Ваши слова попали мне в самое сердце, и, когда я выписалась, мы с мужем поехали в детский дом. Оленька стояла на крылечке, словно бы ждала нас.
В тот момент я поняла, почему Максимка не позволил мне умереть. Ну а потом произошло чудо, - Лида кивнула на живот.
С той поры прошло много лет, но до сих пор я часто думаю о мальчике, который каким-то мистическим образом связался со мной с того света. Я задаюсь вопросом: почему в помощники он выбрал именно меня?
Виноваты все. Ребеночек, погибший в абортарие, и ребеночек, убитый фугасом в Донецке - это одинаковые детки. Их кровь равна перед Господом Богом. Об этом вчера молчать нельзя было. Молчали.
Протоиерей Андрей Ткачев: "А аборты мы когда-нибудь из ОМС вытащим или нет? Потому-что все стали сердобольные, всем стало жалко проливающуюся кровь. А вы не понимаете, что у нас по количеству абортов миллионы людей убиваются каждый год добровольно, за наши деньги по желанию матерей? Вы об этой крови когда-нибудь вспоминали вообще? Вы когда-нибудь видели, как в кульке доктор несет выскопленного, вычищенного из материнского брюха прелюбодейного, разорванного на части скальпелями разными, ребеночка. Видели когда-нибудь? Я раз только видел, раз. Мне хватило. Потому-что в кино это одно, в кульке это другое.
…В крушении Российской империи… духовенство виновато в первую очередь. …. И вчера нужно было рот не закрывать, и вчера нужно было говорить, что кровь людская не водица, что ребеночек, погибший в абортарие, и ребеночек, убитый фугасом в Донецке, и ребёночек, погибший там не знаю где-то еще по какой-то причине - это одинаковые детки. Их кровь равна перед Господом Богом. Об этом вчера молчать нельзя было. Молчали. Прижились, пристроились, принюхались, заглохли и хорошо живут. Как бы как клоп за обоями: тепло ему там, тихо, тепло и темно, и его как бы его никто не трогает.
От Церкви и сегодня ожидается другая позиция. Наш народ хочет. У народа как бы душа рвется, сердце просит: “да скажите мне слово какое-нибудь такое, чтобы я чтобы я знал зачем я живу”. Церковь должна это сказать. Она так шепчет из уст некоторых, иногда там что-то говорит как бы, но в целом как одно, как один такой организм - она до сих пор еще не говорит ничего. И это вопрос будущего значит. Мы все виноваты."
#Святая_Русь
Протоиерей Андрей Ткачев: "А аборты мы когда-нибудь из ОМС вытащим или нет? Потому-что все стали сердобольные, всем стало жалко проливающуюся кровь. А вы не понимаете, что у нас по количеству абортов миллионы людей убиваются каждый год добровольно, за наши деньги по желанию матерей? Вы об этой крови когда-нибудь вспоминали вообще? Вы когда-нибудь видели, как в кульке доктор несет выскопленного, вычищенного из материнского брюха прелюбодейного, разорванного на части скальпелями разными, ребеночка. Видели когда-нибудь? Я раз только видел, раз. Мне хватило. Потому-что в кино это одно, в кульке это другое.
…В крушении Российской империи… духовенство виновато в первую очередь. …. И вчера нужно было рот не закрывать, и вчера нужно было говорить, что кровь людская не водица, что ребеночек, погибший в абортарие, и ребеночек, убитый фугасом в Донецке, и ребёночек, погибший там не знаю где-то еще по какой-то причине - это одинаковые детки. Их кровь равна перед Господом Богом. Об этом вчера молчать нельзя было. Молчали. Прижились, пристроились, принюхались, заглохли и хорошо живут. Как бы как клоп за обоями: тепло ему там, тихо, тепло и темно, и его как бы его никто не трогает.
От Церкви и сегодня ожидается другая позиция. Наш народ хочет. У народа как бы душа рвется, сердце просит: “да скажите мне слово какое-нибудь такое, чтобы я чтобы я знал зачем я живу”. Церковь должна это сказать. Она так шепчет из уст некоторых, иногда там что-то говорит как бы, но в целом как одно, как один такой организм - она до сих пор еще не говорит ничего. И это вопрос будущего значит. Мы все виноваты."
#Святая_Русь
Мои дети колядуют на небесах.
Эта новость подняла тогда на молитву людей по всему миру. От Киева до Иерусалима, от Греции до Канады рвалось к небу изумлённое «Господи, помилуй!». Две маленькие девочки, дочери молодого священника, погибли при пожаре накануне Рождества, а его дом сгорел дотла. Статья из журнала «Отрок» № 2 (83) 2017.
«Славьте Христа!» — такими словами отозвалось на скорбь сердце отца Василия. «Не могу сдерживать отцовской слезы за детьми своими, но знаю, что и они под покровом Матери Божией колядуют для Новорожденного Богомладенца на небесах. И осознание этого лечит огромную рану в моём сердце, обращая скорбь в радость…» Спустя день после трагедии батюшка опубликовал у себя на сайте эти строки, ставшие для всех нас настоящим гимном жизни. Где нашёл силы вынести такую утрату, как объясняет для себя случившееся и с каким чувством живёт дальше, протоиерей Василий Романюк рассказывает читателям «Отрока».
Из официального сообщения: «4 января 2014 года в 15:02 на телефон службы „101“ поступил звонок о пожаре в селе Шпанов Ровенского района. На момент прибытия спасателей деревянный жилой дом был полностью охвачен огнём. В 15:40 пожар удалось локализовать, а затем ликвидировать. В одной из комнат обнаружены двое погибших детей хозяина дома: девочки 2006 и 2009 годов рождения. Ещё двое детей смогли спастись…».
Я очень хорошо помню тот день… Мы с матушкой буквально на полчасика выскочили — поехали за тортиком.
Дело в том, что детки наши постятся с нами. На неделе растительное масло мы не вкушаем, только по выходным; если рыбка, то на Благовещение и в Вербное воскресенье, в Лазареву субботу — икра. И так строго у нас — все посты. А когда соблюдаешь пост, под конец ждёшь праздника не только душой, но и телом. Тот, кто не постился, этого не поймёт…
Так и тут. Рождественский пост заканчивался, и мы потихоньку готовились к празднику: покупали колбаску, матушка мясных вкусняшек запекла. Заказали и тортик. Женщина, которая нам его пекла, позвонила и попросила забрать. Мы детей одних практически никогда не оставляли, а тут решили поскорее съездить, пока за девочками наша старшая, Ульянка, присмотрит.
Только выехали, до стоянки доехали — она звонит, говорит, что из печки выскочил огонь. Но я проверял перед отъездом: уже всё выгорело, остался лишь пепел да одно дубовое полено, которое специально подальше вглубь задвинул…
Пока мы летели домой, ощущение было такое, будто жизнь остановилась, а время замерло. Мчались на такой скорости, что и не знаю, как не разбились — я проскакивал перекрёстки на красный, на встречную выезжал, и всё равно казалось, что еду медленно. Как вдруг увидели перед собой огромный чёрный столб дыма…
Мы с матушкой плакали, молились, надеялись, что старшая девочка всех вывела. Приехали — Ульянка в слезах: «В доме Софийка и Вероничка…». Старшая, которой на тот момент было двенадцать, вывела младшую девочку, двухлетнюю Устинку. Говорит, что другие две наши дочечки тоже сначала шли за ней, но потом испугались и побежали в другую комнату прятаться в шкаф. А как только она выскочила, огонь стал стеной, и уже никого туда не впустил.
Я просил пожарных облить меня водой, чтобы я мог войти, но не получилось. Выбили окно — там, где дочечки могли спрятаться, но пламя было такое сильное, что не давало никакой возможности попасть внутрь.
С пожарными, кстати, тоже происходили «чудеса». Добирались очень долго, все краны закрыты, а вода по дороге вытекла. Поехали набрать воды к пруду — машина застряла на сухом мёрзлом грунте…
А у нас с матушкой уже и плакать слёз не было. Ходили вокруг и молились, и просили, и верили, что Господь дивным образом убережёт наших детей, сохранит их живыми. Но дом продолжал полыхать, и стало понятно, что сделать уже ничего нельзя. Тогда я стал просить: «Господи, дай МНЕ претерпеть за моих детей — чтобы они боли не чувствовали, чтобы вместо них я всё ощущал…». Врачи предлагали сделать укол с успокоительным, но я не согласился — хотел быть при полном сознании, чтобы целиком испытать на себе всё то, что и мои дети. И, знаете, меня то в жар бросало, то в холод. Тело горело огнём: пока искал хоть глоток воды напиться, в это время уже по коже мороз шёл. Всё это долгое время, пока горел дом, у меня было чувство, будто я сам там в огне.
Я верил и нисколько не сомневался, что Господь и Матерь Божия примут моих детей. Что святая великомученица Варвара, святая Анастасия Узорешительница покрывают дочечек своими молитвами и помогают им терпеть — надежду на это ощущал я непоколебимо. Но когда пожарные опустили руки и сказали, что не могут ничего сделать: огонь такой силы, что расплавленный металл как вода течёт, и нужно ждать, чтобы догорело — подступили отчаяние и страх.
Наш дом стоял рядом с храмом, где я служу, — во имя святой великомученицы Варвары. Я повернулся и медленно пошёл на территорию церкви. Пройдя метров тридцать, остановился. За спиной — пожар, слева — наш храм, справа — стадион, дорога… Поднял голову, смотрю в небо и вдруг чувствую, как снаружи окутывает меня ненависть. Не внутри это чувство было, а именно как бы со всех сторон подступило — нечеловеческая такая ненависть, среди людей такой не бывает.
И будто старый друг подходит слева и ласково так говорит: «Ну, что ты теперь будешь делать?». Я молчу, смотрю в небо. И дальше эта мысль: «У тебя было четыре дочки, а теперь двух нет. Были две красивые девочки с голубыми, как небо, глазами. И вот они умерли. Что ты будешь делать?». Растерялся я, а эта ненависть снова ко мне обращается: «Две девочки красивые, как звёздочки в небе. Их больше нет. А ведь что после смерти? Ничего, темнота…». Чувствую, меня одолевает страх, но не понимаю, что делать, молчу и только слышу: «Сердце твоё уже наполовину мёртвое. Но у тебя ещё две дочки остались, значит, другая половина сердца у тебя ещё жива. Так что ты будешь делать? Дальше будешь Бога любить и людям служить?». После этих слов я понял, что происходит: враг искушает меня.
Всеми мыслями тогда устремился я в небо и стал вслух просить: «Господи, не оставь моих деток!». Ведь бесы не имеют власти над чистыми душами, и мы верим, что если умирает крещёный младенец, Господь забирает его прямо в рай. Так и моих детей дьявол забрать был не в силах, но я понял, что он может их испугать. Стал молиться Господу, чтобы Он защитил моих деточек, не дал врагу причинить им никакого зла.
Люди смотрят, что я вслух сам с собой разговариваю, подумали, наверное, что батюшка от горя с ума сошёл… А я чувствую, что недостоин просить Господа, потому что грешен очень, и тогда начинаю молиться Божией Матери: «Пресвятая Богородице, мы Тебя очень любим, всегда Тебе молимся, и дети мои Тебя любят, никогда Тебя в прошении и в славословии не оставляют, не оставь и Ты их!».
Но понимаю, что недостоин и Матерь Божию просить, начинаю призывать всех святых угодников: «Берегите моих деточек, чтобы враг не смог причинить им никакого зла, защитите своей молитвой!». И знаю, чувствую, что и святых угодников не смею я просить, тогда обращаюсь к усопшим: «Покойнички мои, кого я хоронил, отпевал — более трёхсот человек вас я провёл в жизнь вечную, за всех молюсь за каждой литургией. Не оставьте и вы меня, не оставьте и деток моих!».
Видимо, враг пытался посеять в моём сознании мысль, что после смерти ничего нет — темнота, пустота. Искушал, чтобы я начал роптать, укорять Господа. Однако Господь вразумил, я стал молиться, и это облако ненависти вокруг меня как пузырь лопнуло. Но ведь так и матушку мою, и старшую дочку дьявол мог искушать — поэтому я сразу к ним побежал. Они вдвоём сидели на лавочке, плакали. Подошёл, обнял их и сказал: «Девочки, только не ропщите. Как бы враг ни искушал, просите у Господа прощения за наши грехи, молитесь, чтобы Он сохранил души Софийки и Веронички. Славьте Господа!».
С того самого момента огонь потерял силу и начал угасать. Как раз подвезли воду, и спасатели смогли потушить. Затем мы стали разбирать пожарище…
Наши с матушкой боль и страдания были такие, что не передать. Но мы восприняли всё с верой, не роптали, только молились.
Наутро я должен был служить литургию. Это было воскресенье, 5 января. Стал готовиться, молился фактически всю ночь. Нас к себе соседи забрали… Утром пришёл — людей полный храм. Стал к престолу, служилось очень тяжко, плакал всю службу. Приехали собратья-священники, все нас очень поддерживали. Мой друг, отец Пётр, отдал мне свой подрясник и крест — ведь абсолютно всё сгорело.
После службы забрали девочек из морга, купили гробики, привезли в храм. Отслужили панихиду и начали читать Псалтирь. Целый день мои дети были в храме. Людей приходило очень много: практически все священники приехали поддержать, местные наши, все конфессии. Я только просил, чтобы не несли искусственных цветов: «Господь жив, и детки мои у Господа живы…». И люди приносили только живые цветы.
Ночью один священник, мой товарищ, говорит: «Приляг, может, заснёшь». Я прилёг на пол прямо в алтаре, но заснуть не смог, встал и пошёл дальше служить литии между кафизмами. Нам с матушкой нужно было готовиться к Причастию, но ни у неё, ни у меня сил молиться уже не было.
Тогда я вышел на солею и стал на колени напротив иконы Божией Матери в иконостасе. Смотрю перед собой, вижу Царские врата. И вдруг возникает перед глазами темнота страшная. Такая, наверное, бывает человеку за грехи — на земле ничто не может так испугать, как мрак этот. И лишь только стал меня одолевать страх, как вдруг чувствую, что от темноты отдаляюсь, поднимаюсь мысленно вверх. Страшно не было, наоборот, ощущение такое, будто кто-то родной рядом. Наверное, Ангел Хранитель мой.
Вижу небо, солнышко красное, а над всем этим — арка цветочная. Вдалеке огонёк мерцает и вдруг начинает приближаться ко мне, растёт, становится как пламя свечи. Посмотрел я: «Да это же Матерь Божия!». В огненном сиянии, как на иконе «Почаевской» Её изображают, стоит прекрасная Пресвятая Богородица и за ручки моих девочек держит: правой рукой — Софийку, левой — Вероничку. Они мне обе заулыбались и возле Матери Божией будто подпрыгивают, такие радостные, такие прекрасные! Смотрю на них, и так мне легко, хорошо стало…
А они повернулись ко мне спиной и пошли обратно к арке, цветами украшенной. Матерь Божия снова стала как огонёк, а из арочки полился такой яркий свет, что озарил всё вокруг…
Верю, что это Господь сподобил, чтобы мои девочки попрощались со мной, и показал, что враг не имел силы над моими детьми, не испугал их, потому что Сама Матерь Божия их провела, а Господь принял в Свои Небесные Обители.
…После этого ощутил я такой прилив энергии, что мои силы полностью возобновились. Вошёл в алтарь, поцеловал престол, начал молиться, славословить Бога. Когда вышел, перекрестился и рассказал обо всём, что только что увидел. И не я один принял эту благодать — и матушка моя почувствовала небесную радость.
Мы вдвоём стали возле детей, помолились, все каноны ко Причастию прочитали на одном дыхании. А потом я зашёл в алтарь и написал рождественское послание нашей ровенской молодёжи. Мысли сами пришли на ум, это не мои слова были — Господь дал. О том, что плоть моих детей сейчас уходит в землю, потому что от земли взята, а дух к Новорожденному отправляется, и они будут петь Господу уже на Небесах. А ведь мы с ними к Рождеству новые колядки выучили — целую программу!
…Когда священники, мои собратья, ехали на похороны, не знали, как нас и утешать. Но у меня такая радость была на душе, что я сам всех утешал. Хотя, когда совершали погребение, не мог сдерживать слёз, плакал очень, но радость оттого, что дети с Господом, ни на минуту не покидала.
Так получилось, что у моих детей две могилки. Похоронили их на кладбище, за селом. А затем… В доме, где их нашли, остался пепел обгоревших ручек, ножек. Я понял, что нехорошо это так оставлять. Поэтому мы всё собрали и погребли на территории нашего храма. Я всегда хотел на холмике возле церкви памятник какой-нибудь поставить — в честь Божией Матери или Господского праздника. Но получилось так, что здесь теперь мои дочечки в земле, а над ними — памятник…
***
Мы очень любили жизнь, всей семьёй постоянно выезжали в лес погулять, шашлык запечь мясной или рыбный, поиграть, побегать с детьми, в траве поваляться. Сейчас наша семья разделилась, но задача тех, кто остался, — прийти к Господу, прожить так, чтобы иметь венец — Царствие Божие.
Эта новость подняла тогда на молитву людей по всему миру. От Киева до Иерусалима, от Греции до Канады рвалось к небу изумлённое «Господи, помилуй!». Две маленькие девочки, дочери молодого священника, погибли при пожаре накануне Рождества, а его дом сгорел дотла. Статья из журнала «Отрок» № 2 (83) 2017.
«Славьте Христа!» — такими словами отозвалось на скорбь сердце отца Василия. «Не могу сдерживать отцовской слезы за детьми своими, но знаю, что и они под покровом Матери Божией колядуют для Новорожденного Богомладенца на небесах. И осознание этого лечит огромную рану в моём сердце, обращая скорбь в радость…» Спустя день после трагедии батюшка опубликовал у себя на сайте эти строки, ставшие для всех нас настоящим гимном жизни. Где нашёл силы вынести такую утрату, как объясняет для себя случившееся и с каким чувством живёт дальше, протоиерей Василий Романюк рассказывает читателям «Отрока».
Из официального сообщения: «4 января 2014 года в 15:02 на телефон службы „101“ поступил звонок о пожаре в селе Шпанов Ровенского района. На момент прибытия спасателей деревянный жилой дом был полностью охвачен огнём. В 15:40 пожар удалось локализовать, а затем ликвидировать. В одной из комнат обнаружены двое погибших детей хозяина дома: девочки 2006 и 2009 годов рождения. Ещё двое детей смогли спастись…».
Я очень хорошо помню тот день… Мы с матушкой буквально на полчасика выскочили — поехали за тортиком.
Дело в том, что детки наши постятся с нами. На неделе растительное масло мы не вкушаем, только по выходным; если рыбка, то на Благовещение и в Вербное воскресенье, в Лазареву субботу — икра. И так строго у нас — все посты. А когда соблюдаешь пост, под конец ждёшь праздника не только душой, но и телом. Тот, кто не постился, этого не поймёт…
Так и тут. Рождественский пост заканчивался, и мы потихоньку готовились к празднику: покупали колбаску, матушка мясных вкусняшек запекла. Заказали и тортик. Женщина, которая нам его пекла, позвонила и попросила забрать. Мы детей одних практически никогда не оставляли, а тут решили поскорее съездить, пока за девочками наша старшая, Ульянка, присмотрит.
Только выехали, до стоянки доехали — она звонит, говорит, что из печки выскочил огонь. Но я проверял перед отъездом: уже всё выгорело, остался лишь пепел да одно дубовое полено, которое специально подальше вглубь задвинул…
Пока мы летели домой, ощущение было такое, будто жизнь остановилась, а время замерло. Мчались на такой скорости, что и не знаю, как не разбились — я проскакивал перекрёстки на красный, на встречную выезжал, и всё равно казалось, что еду медленно. Как вдруг увидели перед собой огромный чёрный столб дыма…
Мы с матушкой плакали, молились, надеялись, что старшая девочка всех вывела. Приехали — Ульянка в слезах: «В доме Софийка и Вероничка…». Старшая, которой на тот момент было двенадцать, вывела младшую девочку, двухлетнюю Устинку. Говорит, что другие две наши дочечки тоже сначала шли за ней, но потом испугались и побежали в другую комнату прятаться в шкаф. А как только она выскочила, огонь стал стеной, и уже никого туда не впустил.
Я просил пожарных облить меня водой, чтобы я мог войти, но не получилось. Выбили окно — там, где дочечки могли спрятаться, но пламя было такое сильное, что не давало никакой возможности попасть внутрь.
С пожарными, кстати, тоже происходили «чудеса». Добирались очень долго, все краны закрыты, а вода по дороге вытекла. Поехали набрать воды к пруду — машина застряла на сухом мёрзлом грунте…
А у нас с матушкой уже и плакать слёз не было. Ходили вокруг и молились, и просили, и верили, что Господь дивным образом убережёт наших детей, сохранит их живыми. Но дом продолжал полыхать, и стало понятно, что сделать уже ничего нельзя. Тогда я стал просить: «Господи, дай МНЕ претерпеть за моих детей — чтобы они боли не чувствовали, чтобы вместо них я всё ощущал…». Врачи предлагали сделать укол с успокоительным, но я не согласился — хотел быть при полном сознании, чтобы целиком испытать на себе всё то, что и мои дети. И, знаете, меня то в жар бросало, то в холод. Тело горело огнём: пока искал хоть глоток воды напиться, в это время уже по коже мороз шёл. Всё это долгое время, пока горел дом, у меня было чувство, будто я сам там в огне.
Я верил и нисколько не сомневался, что Господь и Матерь Божия примут моих детей. Что святая великомученица Варвара, святая Анастасия Узорешительница покрывают дочечек своими молитвами и помогают им терпеть — надежду на это ощущал я непоколебимо. Но когда пожарные опустили руки и сказали, что не могут ничего сделать: огонь такой силы, что расплавленный металл как вода течёт, и нужно ждать, чтобы догорело — подступили отчаяние и страх.
Наш дом стоял рядом с храмом, где я служу, — во имя святой великомученицы Варвары. Я повернулся и медленно пошёл на территорию церкви. Пройдя метров тридцать, остановился. За спиной — пожар, слева — наш храм, справа — стадион, дорога… Поднял голову, смотрю в небо и вдруг чувствую, как снаружи окутывает меня ненависть. Не внутри это чувство было, а именно как бы со всех сторон подступило — нечеловеческая такая ненависть, среди людей такой не бывает.
И будто старый друг подходит слева и ласково так говорит: «Ну, что ты теперь будешь делать?». Я молчу, смотрю в небо. И дальше эта мысль: «У тебя было четыре дочки, а теперь двух нет. Были две красивые девочки с голубыми, как небо, глазами. И вот они умерли. Что ты будешь делать?». Растерялся я, а эта ненависть снова ко мне обращается: «Две девочки красивые, как звёздочки в небе. Их больше нет. А ведь что после смерти? Ничего, темнота…». Чувствую, меня одолевает страх, но не понимаю, что делать, молчу и только слышу: «Сердце твоё уже наполовину мёртвое. Но у тебя ещё две дочки остались, значит, другая половина сердца у тебя ещё жива. Так что ты будешь делать? Дальше будешь Бога любить и людям служить?». После этих слов я понял, что происходит: враг искушает меня.
Всеми мыслями тогда устремился я в небо и стал вслух просить: «Господи, не оставь моих деток!». Ведь бесы не имеют власти над чистыми душами, и мы верим, что если умирает крещёный младенец, Господь забирает его прямо в рай. Так и моих детей дьявол забрать был не в силах, но я понял, что он может их испугать. Стал молиться Господу, чтобы Он защитил моих деточек, не дал врагу причинить им никакого зла.
Люди смотрят, что я вслух сам с собой разговариваю, подумали, наверное, что батюшка от горя с ума сошёл… А я чувствую, что недостоин просить Господа, потому что грешен очень, и тогда начинаю молиться Божией Матери: «Пресвятая Богородице, мы Тебя очень любим, всегда Тебе молимся, и дети мои Тебя любят, никогда Тебя в прошении и в славословии не оставляют, не оставь и Ты их!».
Но понимаю, что недостоин и Матерь Божию просить, начинаю призывать всех святых угодников: «Берегите моих деточек, чтобы враг не смог причинить им никакого зла, защитите своей молитвой!». И знаю, чувствую, что и святых угодников не смею я просить, тогда обращаюсь к усопшим: «Покойнички мои, кого я хоронил, отпевал — более трёхсот человек вас я провёл в жизнь вечную, за всех молюсь за каждой литургией. Не оставьте и вы меня, не оставьте и деток моих!».
Видимо, враг пытался посеять в моём сознании мысль, что после смерти ничего нет — темнота, пустота. Искушал, чтобы я начал роптать, укорять Господа. Однако Господь вразумил, я стал молиться, и это облако ненависти вокруг меня как пузырь лопнуло. Но ведь так и матушку мою, и старшую дочку дьявол мог искушать — поэтому я сразу к ним побежал. Они вдвоём сидели на лавочке, плакали. Подошёл, обнял их и сказал: «Девочки, только не ропщите. Как бы враг ни искушал, просите у Господа прощения за наши грехи, молитесь, чтобы Он сохранил души Софийки и Веронички. Славьте Господа!».
С того самого момента огонь потерял силу и начал угасать. Как раз подвезли воду, и спасатели смогли потушить. Затем мы стали разбирать пожарище…
Наши с матушкой боль и страдания были такие, что не передать. Но мы восприняли всё с верой, не роптали, только молились.
Наутро я должен был служить литургию. Это было воскресенье, 5 января. Стал готовиться, молился фактически всю ночь. Нас к себе соседи забрали… Утром пришёл — людей полный храм. Стал к престолу, служилось очень тяжко, плакал всю службу. Приехали собратья-священники, все нас очень поддерживали. Мой друг, отец Пётр, отдал мне свой подрясник и крест — ведь абсолютно всё сгорело.
После службы забрали девочек из морга, купили гробики, привезли в храм. Отслужили панихиду и начали читать Псалтирь. Целый день мои дети были в храме. Людей приходило очень много: практически все священники приехали поддержать, местные наши, все конфессии. Я только просил, чтобы не несли искусственных цветов: «Господь жив, и детки мои у Господа живы…». И люди приносили только живые цветы.
Ночью один священник, мой товарищ, говорит: «Приляг, может, заснёшь». Я прилёг на пол прямо в алтаре, но заснуть не смог, встал и пошёл дальше служить литии между кафизмами. Нам с матушкой нужно было готовиться к Причастию, но ни у неё, ни у меня сил молиться уже не было.
Тогда я вышел на солею и стал на колени напротив иконы Божией Матери в иконостасе. Смотрю перед собой, вижу Царские врата. И вдруг возникает перед глазами темнота страшная. Такая, наверное, бывает человеку за грехи — на земле ничто не может так испугать, как мрак этот. И лишь только стал меня одолевать страх, как вдруг чувствую, что от темноты отдаляюсь, поднимаюсь мысленно вверх. Страшно не было, наоборот, ощущение такое, будто кто-то родной рядом. Наверное, Ангел Хранитель мой.
Вижу небо, солнышко красное, а над всем этим — арка цветочная. Вдалеке огонёк мерцает и вдруг начинает приближаться ко мне, растёт, становится как пламя свечи. Посмотрел я: «Да это же Матерь Божия!». В огненном сиянии, как на иконе «Почаевской» Её изображают, стоит прекрасная Пресвятая Богородица и за ручки моих девочек держит: правой рукой — Софийку, левой — Вероничку. Они мне обе заулыбались и возле Матери Божией будто подпрыгивают, такие радостные, такие прекрасные! Смотрю на них, и так мне легко, хорошо стало…
А они повернулись ко мне спиной и пошли обратно к арке, цветами украшенной. Матерь Божия снова стала как огонёк, а из арочки полился такой яркий свет, что озарил всё вокруг…
Верю, что это Господь сподобил, чтобы мои девочки попрощались со мной, и показал, что враг не имел силы над моими детьми, не испугал их, потому что Сама Матерь Божия их провела, а Господь принял в Свои Небесные Обители.
…После этого ощутил я такой прилив энергии, что мои силы полностью возобновились. Вошёл в алтарь, поцеловал престол, начал молиться, славословить Бога. Когда вышел, перекрестился и рассказал обо всём, что только что увидел. И не я один принял эту благодать — и матушка моя почувствовала небесную радость.
Мы вдвоём стали возле детей, помолились, все каноны ко Причастию прочитали на одном дыхании. А потом я зашёл в алтарь и написал рождественское послание нашей ровенской молодёжи. Мысли сами пришли на ум, это не мои слова были — Господь дал. О том, что плоть моих детей сейчас уходит в землю, потому что от земли взята, а дух к Новорожденному отправляется, и они будут петь Господу уже на Небесах. А ведь мы с ними к Рождеству новые колядки выучили — целую программу!
…Когда священники, мои собратья, ехали на похороны, не знали, как нас и утешать. Но у меня такая радость была на душе, что я сам всех утешал. Хотя, когда совершали погребение, не мог сдерживать слёз, плакал очень, но радость оттого, что дети с Господом, ни на минуту не покидала.
Так получилось, что у моих детей две могилки. Похоронили их на кладбище, за селом. А затем… В доме, где их нашли, остался пепел обгоревших ручек, ножек. Я понял, что нехорошо это так оставлять. Поэтому мы всё собрали и погребли на территории нашего храма. Я всегда хотел на холмике возле церкви памятник какой-нибудь поставить — в честь Божией Матери или Господского праздника. Но получилось так, что здесь теперь мои дочечки в земле, а над ними — памятник…
***
Мы очень любили жизнь, всей семьёй постоянно выезжали в лес погулять, шашлык запечь мясной или рыбный, поиграть, побегать с детьми, в траве поваляться. Сейчас наша семья разделилась, но задача тех, кто остался, — прийти к Господу, прожить так, чтобы иметь венец — Царствие Божие.
В 90-е годы рухнул Союз и наша семья развалилась - отец не выдержал сложностей и сбежал. Общались, но финансово не помогал. Мама растила двоих детей одна. Ее сократили на работе, перебивалась как могла, никто не помогал. Сейчас отец очень любит поучить меня жизни и поговорить на тему, что моя мама нифига не понимает. И тут я, обычно, говорю магическое слово "пирожки".
Пирожки - это был край нашей жизни. Не помню, сколько дней мы ели только лепешки из муки и воды, маме уже очень давно задерживали зарплату. Однажды она достала заветную шкатулочку со своими сокровищами - сережки от бабушки на 18-летие, обручальное кольцо, прабабушкино кольцо, браслетик и подвеска. И ушла. Вернулась с пакетом продуктов и началось волшебство - через пару часов дом наполнил дивный запах пирожков. О, Боги! Двое маленьких детей чуть не сошли с ума. Но нам досталось лишь по одному пирожку. А мама одела фуфайку и ушла в студеную зиму с этими мечтами наших голодных желудков. А когда вернулась, то обнимала нас, целовала, плакала и смеялась. Ей повезло - мама подходила к стоящим на перекрестке машинам и предлагала купить пирожки. В одной из машин был директор ресторана. Он купил пару пирожков, уехал, а через какое-то время вернулся и предложил маме на дому печь ее чудесные пирожки для его ресторана.
Прошло уже много лет, но до сих пор перед глазами эта картина - мама в фуфайке, в руках полный поднос пирожков, заботливо укутанных в полотенце, и мы с сестрой с голодными глазами провожаем ее. У мамы лицо грустное-грустное, ведь у нее в руках еда, но она не может нам ее дать, ведь тогда она не сможет заработать денег - опять же - на еду, чтобы прокормить нас чуть-чуть подольше. Любите своих мам.
Пирожки - это был край нашей жизни. Не помню, сколько дней мы ели только лепешки из муки и воды, маме уже очень давно задерживали зарплату. Однажды она достала заветную шкатулочку со своими сокровищами - сережки от бабушки на 18-летие, обручальное кольцо, прабабушкино кольцо, браслетик и подвеска. И ушла. Вернулась с пакетом продуктов и началось волшебство - через пару часов дом наполнил дивный запах пирожков. О, Боги! Двое маленьких детей чуть не сошли с ума. Но нам досталось лишь по одному пирожку. А мама одела фуфайку и ушла в студеную зиму с этими мечтами наших голодных желудков. А когда вернулась, то обнимала нас, целовала, плакала и смеялась. Ей повезло - мама подходила к стоящим на перекрестке машинам и предлагала купить пирожки. В одной из машин был директор ресторана. Он купил пару пирожков, уехал, а через какое-то время вернулся и предложил маме на дому печь ее чудесные пирожки для его ресторана.
Прошло уже много лет, но до сих пор перед глазами эта картина - мама в фуфайке, в руках полный поднос пирожков, заботливо укутанных в полотенце, и мы с сестрой с голодными глазами провожаем ее. У мамы лицо грустное-грустное, ведь у нее в руках еда, но она не может нам ее дать, ведь тогда она не сможет заработать денег - опять же - на еду, чтобы прокормить нас чуть-чуть подольше. Любите своих мам.
