В начале СВО хохлами был сбит наш самолёт. Экипаж благополучно катапультировался, но приземлилился в тылу врага, и вдобавок их ещё и прилично подраскидало друг от друга.
Кругом враги, связи нет, СПДГ сюда однозначно не прилетит, а вот хохлы наоборот уже мчат со всех сторон. Поэтому ребята побегали поискали друг-друга чуть и погнали каждый по своему пути.
У штурмана из средств навигации был только старый компас. Он по нему и пошёл.
Уходил от погони по снегу и лесам, прятался от патрулей, форсировал только что вскрывшиеся ото льда реки и шёл вперёд. На север. К своим.
Долго шёл.
Я уверен, история этого геройского штурмана найдёт отражение в сценарии фильма или книге, ибо ему там есть и что рассказать и что показать. Но сейчас я хотел рассказать не об этом геройском штурмане.
А об украинцах.
Когда военлету после форсирования очередной речки становилось совсем херово, он заходил в украинскую деревню и стучался в хату с краю.
И везде его кормили, сушили, давали крышу и оказывали помощь.
Никто ему не отказал в крове. Никто его не сдал хохлам, никто не отравил и не обидел. Ни словом ни делом. Ни один украинец.
И снова он шёл вперёд.
На третий день, в очередной деревне он также постучал в дверь, и ему открыла хозяйка. Она увидела грязного, мокрого, замерзшего вооружённого военлета в российской форме и НАЗ ИРе и, взяв его в охапку, затащила в хату, не задавая никаких вопросов.
Тут же дозвонилась своему мужу, который в соседней деревне получал гуманитарку от российских военнослужащих. Ну а там уже дело техники.
Попросив мужика передать трубку ближайшему российскому военному, военлет в два предложения обрисовал положение дел и через пятнадцать минут за военлетом в деревню примчались наши.
Мне кажется в жизни штурмана это были самые длинные 15 минут.
За эти три дня он по глубокому тылу противника прошёл без малого сто километров.
Сын степей. Красавчик.
Так что есть хохлы, а есть украинцы.
Не путайте их.
Его тема 
правда птичек жало
