Этa пара прожила 73 года вместe.
Когда 94-летняя Хелен Ауэр сделала свой последний вздох, ee муж Джo наклонился над ней, чтобы поцеловать ее на прощание. 100-летний мужчина прошептал: «Хелен, позови меня домой». Несколько часов спустя Джо умер… У этой пары из Цинциннати, Огайо, была поистине уникальная привязанность друг к другу. Их 10 детей всегда знали, что Джо не сможет долго протянуть без своей Хелен.
Ауэры, чей брак длился 73 года, прошли через Великую депрессию и Вторую мировую войну вместе.
Будучи на войне, еще в 1944 году, Джо поместил фото Хелен и двух их первых детей в карман. Это фото пролежало в его бумажнике все эти годы. Его нашли там после смерти Джо, и похоронят вместе с ним.
Дети Ауэров помнят их мать любящей и веселой, она была тем, что все эти годы держало их семью вместе. Джо был сдержанным и глубоко верующим человеком, который верил, что их с Хелен дети — это подарок от Бога.
Ауэры всегда смеялись. Даже на своих последних совместных фотографиях они улыбаются.
Младший сын Джерри, которому уже 58 лет, говорит, что его родители работали над своими отношениями, несмотря на расстояние и финансовые трудности.
Он говорит: «Они были скромными и простыми людьми. Они не просили ничего и взамен получили всё». «Мои родители являются образцом для подражания. Их отношения заслуживают уважения». Джо был прав — он был благословлен свыше. Эта пара увидела рождение своих 16 внуков, 29 правнуков, и одного праправнука.
Похороны Джо и Хелен было решено провести в той же церкви, где они венчались много десятков лет назад.
Понравился сайт?Поделись с друзьями!
Статистика ВК сообщества "♡ Предназначение быть Женщиной / valyaeva.ru"
📚 Новая игра от Валяевых -> o.marafon.ru
Графики роста подписчиков
Лучшие посты
О, это прекрасное НУ И ЧТО, которому научила меня в далёком ещё детстве одна бесстрашная женщина…
Я тогда бултыхнулась белым костюмчиком в самую грязную из луж и озабочена была лишь тем, что сейчас обо мне скажут на конкурсе чтеца, переодеться до которого у меня не было ровно никакого шанса.
Одна из учительниц с сожалением велела мне отправляться домой, а другая — нет.
— Грязная? Ну и что??? — удивилась она, — стихи-то не забыла?
— Нет, — всхлипнула я своим красным прорёванным носом.
— Тогда вперёд! Не костюм демонстрируешь!
— Да ты глянь на неё! — возмутилась первая.
— Ну и что??? Нормальный ребёнок в нормальной ситуации. Не в самой худшей. А хуже будут. И если каждый раз уходить, то ничего не выйдет. Иди, Лиля! Читай. Остальное не важно.
И я пошла.
Два часа спустя я вышла из зала.
Костюмчик скукожился и стоял колом, но в чуть трясущихся от волнения руках была зажата книга прекрасных повестей Владимира Железникова, которая жива и сейчас… Приз за первое место…
Дома я впервые читала «Чучело». Со слезами, но и с твёрдой мыслью о том, что, если бы я оказалась рядом с Ленкой Бессольцевой в её отчаянии, я сказала бы ей те же слова, что услышала сама от чудесной учительницы.
Ну и что?
Что с того, если ты попал в большую или малую неприятность?
Что с того, если тебя не любят, не принимают, не спешат понять?
Что с того, если жизнь не торопится со своими щедрыми подарками, о которых ты мечтаешь?
Разве повод это опустить руки, навсегда пречислить себя к несчастным и не высовывать нос в шумный мир?
Разве чья-то нелюбовь — приговор?
Разве сегодняшний проигрыш — залог отсутствия завтрашних побед?
Разве чужая оценка — руководство для понижения твоей самооценки?
Разве те, что не желают тебе счастья, могут хоть как-то повлиять на его появление?
Ну и что?
Так говорю я, держа за руки маленьких и взрослых, решивших, будто случившееся с ними превращает их в изгоев и неудачников. И я не обесцениваю их переживаний, распутываю долгие и горькие клубки боли, ищу верные решения.
Но…
Ни одного шанса я не даю мыслям о том, что хоть какая-то причина может приговорить человека к хроническому ощущению себя никчёмным или недостойным счастья.
Ни одного!
И не дам.
НУ И ЧТО? Это честный вопрос, который заменяет раскачивающуюся под ногами поверхность в надёжную платформу психологической устойчивости, ребята.
Любого тролля можно заткнуть за пояс спокойно и без раздражения, купируя своим «НУ И ЧТО?» все его токсичные попытки отыскать в нас уязвимые места.
Продолжайте с улыбкой после любых неудач.
С умной улыбкой отказа от любой идеальности, от невротических попыток нравиться всем, от беспомощности перед теми, кто позволяет себе вас обидеть.
Ну и что?..
Жизнь-то продолжается!
Лиля Град
Я тогда бултыхнулась белым костюмчиком в самую грязную из луж и озабочена была лишь тем, что сейчас обо мне скажут на конкурсе чтеца, переодеться до которого у меня не было ровно никакого шанса.
Одна из учительниц с сожалением велела мне отправляться домой, а другая — нет.
— Грязная? Ну и что??? — удивилась она, — стихи-то не забыла?
— Нет, — всхлипнула я своим красным прорёванным носом.
— Тогда вперёд! Не костюм демонстрируешь!
— Да ты глянь на неё! — возмутилась первая.
— Ну и что??? Нормальный ребёнок в нормальной ситуации. Не в самой худшей. А хуже будут. И если каждый раз уходить, то ничего не выйдет. Иди, Лиля! Читай. Остальное не важно.
И я пошла.
Два часа спустя я вышла из зала.
Костюмчик скукожился и стоял колом, но в чуть трясущихся от волнения руках была зажата книга прекрасных повестей Владимира Железникова, которая жива и сейчас… Приз за первое место…
Дома я впервые читала «Чучело». Со слезами, но и с твёрдой мыслью о том, что, если бы я оказалась рядом с Ленкой Бессольцевой в её отчаянии, я сказала бы ей те же слова, что услышала сама от чудесной учительницы.
Ну и что?
Что с того, если ты попал в большую или малую неприятность?
Что с того, если тебя не любят, не принимают, не спешат понять?
Что с того, если жизнь не торопится со своими щедрыми подарками, о которых ты мечтаешь?
Разве повод это опустить руки, навсегда пречислить себя к несчастным и не высовывать нос в шумный мир?
Разве чья-то нелюбовь — приговор?
Разве сегодняшний проигрыш — залог отсутствия завтрашних побед?
Разве чужая оценка — руководство для понижения твоей самооценки?
Разве те, что не желают тебе счастья, могут хоть как-то повлиять на его появление?
Ну и что?
Так говорю я, держа за руки маленьких и взрослых, решивших, будто случившееся с ними превращает их в изгоев и неудачников. И я не обесцениваю их переживаний, распутываю долгие и горькие клубки боли, ищу верные решения.
Но…
Ни одного шанса я не даю мыслям о том, что хоть какая-то причина может приговорить человека к хроническому ощущению себя никчёмным или недостойным счастья.
Ни одного!
И не дам.
НУ И ЧТО? Это честный вопрос, который заменяет раскачивающуюся под ногами поверхность в надёжную платформу психологической устойчивости, ребята.
Любого тролля можно заткнуть за пояс спокойно и без раздражения, купируя своим «НУ И ЧТО?» все его токсичные попытки отыскать в нас уязвимые места.
Продолжайте с улыбкой после любых неудач.
С умной улыбкой отказа от любой идеальности, от невротических попыток нравиться всем, от беспомощности перед теми, кто позволяет себе вас обидеть.
Ну и что?..
Жизнь-то продолжается!
Лиля Град
Сказка о нужной жене
Жил-был в селении парень Иван. Жил не тужил, славным парнем был, на все руки мастер, практичный очень, да к жизни внимательный.
Пришла пора Ивану жениться. Он и стал за женатыми мужчинами наблюдать-примечать: кто как в семье живёт, как о жене говорит, с охотой ли домой идёт.
И привлёк его внимание Федот, мужик справный, надёжный, ни с кем не ссорился, мирно жил. Когда мужики насчёт жён, семейной жизни шутить начинали, молчал Федот и свою думку думал. Жена его Евдокия славной женщиной была, приветливая, всегда во всём чистом, аккуратном, волосы уложены, о людях лишнего не говорила, если радость, у кого какая случалась, вместе радовалась. И жила семья в достатке, и урожай всегда богатый был, и одежда справная. У Федота как раз дочь Татьяна на выданье была.
Вот и зачастил Иван к ним в гости, а сам всё примечает. Татьяна, как мать, по хозяйству легко управляется, всегда в одежде опрятной, волосы в косу заплетены. Приветлива, много не болтает. Понравилась она Ивану, и Танино сердце ответило парню. Так и свадебку сыграли.
Живут Таня и Иван год, другой. Дом Иван поставил, конюшню, баньку, скотину завели. Татьяна все дела споро делает, дома уютно, чисто, на печке всегда горшок с вкусной едой стоит. У Ивана и праздничные рубахи, и повседневные все в порядке, подшиты, выбелены. Иван работал, как все мужики, поначалу и денег много не приносил. Да Татьяна ничего не говорила, а деньги всегда были: и на сбрую коню, и на соль, и на инструменты. Удивлялся Иван, как же ей это удаётся.
Смотрит, а денег уже накопили — можно мельницу поставить, немного подзаработать только. Отправился Иван с друзьями зимой на заработки, а Таня ждать его дома осталась. Скучно одной. Да к ней соседка Ирина прибегать вечером стала, вместе рукодельничать, пряжу прясть. Они с Ириной в одно время замуж вышли.
Ирина вышла замуж за баяниста Егора, высокого, статного, златокудрого. «Влюбилась я так, что поняла: жить без него не могу!», — рассказывала Тане Ирина, — «Жить вместе начали: то надо сделать, другое надо, то купить, другое… Ну и начала я говорить, чтоб деньги зарабатывал, с другими сравнивать стала… А у него глаза грустные стали, ничего не сказал — любит! Пошёл зарабатывать… Да и мне не по себе. Научила бы Таня, как ты умудряешься, чтоб в доме всего хватало, да денежки оставались, чтобы мужу всегда ладно было».
Таня засмущалась: «Да, чего уж тут. Просто то, что имеешь, мама всегда говорила, беречь надо. Одежду подшить вовремя, постирать. Чтобы ничего лишнего в доме не было, всё человеку служило. Готовить столько, чтобы не портились продукты. Посуду в чистоте держать. Да и дом дольше служить будет, если каждый уголок чистый будет. Ещё мама наказывала: мужа слушать, ни с кем не сравнивать, во всём ему помогать. Тогда и удача всегда вместе с ним будет. И за собой следить: причёска, одежда — всё всегда в порядке должно быть. Муж посмотрит, улыбнётся, и на новое дело с улыбкой пойдёт».
Ирина улыбнулась: «Всё просто так, а ведь правда, Егор очень любит, когда дома щи всегда приготовлены, порядок, когда я красиво выгляжу.
Таня робко посмотрела на Ирину и сказала: „Ирина, у меня к тебе тоже просьба есть. Иван у меня практичный. И меня в жёны из-за практичности выбрал. Но полюбила я его всем сердцем. Скажи, как сделать, чтобы и он на меня влюблённым взглядом посмотрел так, чтобы часто забилось сердце. Уют уютом, а Любовь ничем не заменить“.
„ И правда, — ответила Ирина, — ничем. Я тоже думала, к кому Любовь приходит, как сохранить её, чтобы мы с Егором и через 50, и через 100 лет также любили друг друга. Так я цветы сажаю по весне, всё о Егоре думаю. Вот выйдет он, увидит эти васильки, лютики, ромашки, и улыбнётся… Пирожки и те пеку, всё с мыслью о нём, как возьмёт он румяный пирожок, откусит и скажет: ‚Как вкусно готовит у меня жёнушка!‘ Рубаху вышиваю и представляю, как легко будет работать он в этой рубахе, с задором или на гармонии мелодию заведёт новую, небывалую… Каждое утро солнышко благодарю, что мы с Егором встретились. Заворочается он, начнёт глаза открывать, я к нему подхожу, улыбаюсь. ‚С добрым утром, Егорушка!‘ — говорю и целую нежно-нежно… Он смеётся… Так и день начинается…“
„Да…“ — мечтательно протянула Татьяна и представила, как просыпается Иван, а она любуется им».
С этого дня Таня всё в доме стала делать с мыслью об Иване: и дом прибирать, и рукодельничать, и даже корову доить. А Ирина всё в доме перебрала, старые вещи перешила на одеяла, полотенца, прихватки. Мусор убрала, закопала. Много полезных вещей Ирина в доме нашла, всё к месту приладила. В середине зимы они снарядили посылки своим мужьям, с вареньем, пирожками, тёплыми свитерами, носками да варежками.
Весной и мужья вернулись. Иван идёт к дому, а сердце учащенно бьётся: «Как там Танюшка моя перезимовала?». Она в ворота выбегает, та же родная, но чуть другая, нарядная. Лента в косе, сарафан красный. Но главное — глаза! Смотрят и греют тебя искринками. Залюбовался Иван женою. «Здравствуй милый» — улыбнулась Татьяна. Не удержался Иван — обнял жену крепко. В дом зашли, в доме всё также уютно, тепло, но как-то особенно тепла на душе. Удивился Иван, никогда он не чувствовал такого, будто весь дом его обнимает. Он разделся, умылся, Таня рушник подала. Сел за стол, попробовал суп, и не надивится. Таня всегда вкусно готовила, но этот суп… эти пироги… А Татьяна села за стол, любуется Иваном и думает: «Приехал любимый, кушай родимый!» Иван ложку за ложкой уплетает, не заметил, всю тарелку съел. Посмотрел на Таню и подумал: «Какая же ты у меня красавица, как я раньше не замечал?» Сходил в баньку, пришёл, а Таня и говорит: «Поспи с дороги, я и постель уже расстелила». Иван подошёл к жене, обнял: «Танюша, ты со мной ложись, мне с тобою слаще спится».
Так и стали жить — поживать. Каждое утро благодарила Таня солнышко за мужа, когда Иван просыпался, ласково ему желала доброго утра. Иван и сам всегда домой спешил, к Татьяне. Увидит её, и на сердце тепло-тепло становится. «Что же это со мной?». «Любовь!» — ответил внутренний голос. Иван подбежал к жене, подхватил на руки и закружил. «Умница моя разумница, что же я могу сделать для тебя, любимая моя?» — спросил он её и отпустил на лавку. Таня подняла озарные глаза и сказала: «Сына и дочку мечтаю родить тебе, Иван Данилович, чтобы бегали босыми ногами по Земле нашей и солнышку радовались». «Добро» — важно ответил Иван Данилович, — исполним, — и нежно поцеловал жену.
И дети у них родились, Данила с Настенькой, потом ещё Ерофей, да Федот прибавились, а затем младшая Евдокия. В доме всегда царили уют и достаток, а главное — Любовь улыбалась и переливалась всеми цветами радуги, помогая взрастить детей, а потом и внуков.
Полина Александрова
Жил-был в селении парень Иван. Жил не тужил, славным парнем был, на все руки мастер, практичный очень, да к жизни внимательный.
Пришла пора Ивану жениться. Он и стал за женатыми мужчинами наблюдать-примечать: кто как в семье живёт, как о жене говорит, с охотой ли домой идёт.
И привлёк его внимание Федот, мужик справный, надёжный, ни с кем не ссорился, мирно жил. Когда мужики насчёт жён, семейной жизни шутить начинали, молчал Федот и свою думку думал. Жена его Евдокия славной женщиной была, приветливая, всегда во всём чистом, аккуратном, волосы уложены, о людях лишнего не говорила, если радость, у кого какая случалась, вместе радовалась. И жила семья в достатке, и урожай всегда богатый был, и одежда справная. У Федота как раз дочь Татьяна на выданье была.
Вот и зачастил Иван к ним в гости, а сам всё примечает. Татьяна, как мать, по хозяйству легко управляется, всегда в одежде опрятной, волосы в косу заплетены. Приветлива, много не болтает. Понравилась она Ивану, и Танино сердце ответило парню. Так и свадебку сыграли.
Живут Таня и Иван год, другой. Дом Иван поставил, конюшню, баньку, скотину завели. Татьяна все дела споро делает, дома уютно, чисто, на печке всегда горшок с вкусной едой стоит. У Ивана и праздничные рубахи, и повседневные все в порядке, подшиты, выбелены. Иван работал, как все мужики, поначалу и денег много не приносил. Да Татьяна ничего не говорила, а деньги всегда были: и на сбрую коню, и на соль, и на инструменты. Удивлялся Иван, как же ей это удаётся.
Смотрит, а денег уже накопили — можно мельницу поставить, немного подзаработать только. Отправился Иван с друзьями зимой на заработки, а Таня ждать его дома осталась. Скучно одной. Да к ней соседка Ирина прибегать вечером стала, вместе рукодельничать, пряжу прясть. Они с Ириной в одно время замуж вышли.
Ирина вышла замуж за баяниста Егора, высокого, статного, златокудрого. «Влюбилась я так, что поняла: жить без него не могу!», — рассказывала Тане Ирина, — «Жить вместе начали: то надо сделать, другое надо, то купить, другое… Ну и начала я говорить, чтоб деньги зарабатывал, с другими сравнивать стала… А у него глаза грустные стали, ничего не сказал — любит! Пошёл зарабатывать… Да и мне не по себе. Научила бы Таня, как ты умудряешься, чтоб в доме всего хватало, да денежки оставались, чтобы мужу всегда ладно было».
Таня засмущалась: «Да, чего уж тут. Просто то, что имеешь, мама всегда говорила, беречь надо. Одежду подшить вовремя, постирать. Чтобы ничего лишнего в доме не было, всё человеку служило. Готовить столько, чтобы не портились продукты. Посуду в чистоте держать. Да и дом дольше служить будет, если каждый уголок чистый будет. Ещё мама наказывала: мужа слушать, ни с кем не сравнивать, во всём ему помогать. Тогда и удача всегда вместе с ним будет. И за собой следить: причёска, одежда — всё всегда в порядке должно быть. Муж посмотрит, улыбнётся, и на новое дело с улыбкой пойдёт».
Ирина улыбнулась: «Всё просто так, а ведь правда, Егор очень любит, когда дома щи всегда приготовлены, порядок, когда я красиво выгляжу.
Таня робко посмотрела на Ирину и сказала: „Ирина, у меня к тебе тоже просьба есть. Иван у меня практичный. И меня в жёны из-за практичности выбрал. Но полюбила я его всем сердцем. Скажи, как сделать, чтобы и он на меня влюблённым взглядом посмотрел так, чтобы часто забилось сердце. Уют уютом, а Любовь ничем не заменить“.
„ И правда, — ответила Ирина, — ничем. Я тоже думала, к кому Любовь приходит, как сохранить её, чтобы мы с Егором и через 50, и через 100 лет также любили друг друга. Так я цветы сажаю по весне, всё о Егоре думаю. Вот выйдет он, увидит эти васильки, лютики, ромашки, и улыбнётся… Пирожки и те пеку, всё с мыслью о нём, как возьмёт он румяный пирожок, откусит и скажет: ‚Как вкусно готовит у меня жёнушка!‘ Рубаху вышиваю и представляю, как легко будет работать он в этой рубахе, с задором или на гармонии мелодию заведёт новую, небывалую… Каждое утро солнышко благодарю, что мы с Егором встретились. Заворочается он, начнёт глаза открывать, я к нему подхожу, улыбаюсь. ‚С добрым утром, Егорушка!‘ — говорю и целую нежно-нежно… Он смеётся… Так и день начинается…“
„Да…“ — мечтательно протянула Татьяна и представила, как просыпается Иван, а она любуется им».
С этого дня Таня всё в доме стала делать с мыслью об Иване: и дом прибирать, и рукодельничать, и даже корову доить. А Ирина всё в доме перебрала, старые вещи перешила на одеяла, полотенца, прихватки. Мусор убрала, закопала. Много полезных вещей Ирина в доме нашла, всё к месту приладила. В середине зимы они снарядили посылки своим мужьям, с вареньем, пирожками, тёплыми свитерами, носками да варежками.
Весной и мужья вернулись. Иван идёт к дому, а сердце учащенно бьётся: «Как там Танюшка моя перезимовала?». Она в ворота выбегает, та же родная, но чуть другая, нарядная. Лента в косе, сарафан красный. Но главное — глаза! Смотрят и греют тебя искринками. Залюбовался Иван женою. «Здравствуй милый» — улыбнулась Татьяна. Не удержался Иван — обнял жену крепко. В дом зашли, в доме всё также уютно, тепло, но как-то особенно тепла на душе. Удивился Иван, никогда он не чувствовал такого, будто весь дом его обнимает. Он разделся, умылся, Таня рушник подала. Сел за стол, попробовал суп, и не надивится. Таня всегда вкусно готовила, но этот суп… эти пироги… А Татьяна села за стол, любуется Иваном и думает: «Приехал любимый, кушай родимый!» Иван ложку за ложкой уплетает, не заметил, всю тарелку съел. Посмотрел на Таню и подумал: «Какая же ты у меня красавица, как я раньше не замечал?» Сходил в баньку, пришёл, а Таня и говорит: «Поспи с дороги, я и постель уже расстелила». Иван подошёл к жене, обнял: «Танюша, ты со мной ложись, мне с тобою слаще спится».
Так и стали жить — поживать. Каждое утро благодарила Таня солнышко за мужа, когда Иван просыпался, ласково ему желала доброго утра. Иван и сам всегда домой спешил, к Татьяне. Увидит её, и на сердце тепло-тепло становится. «Что же это со мной?». «Любовь!» — ответил внутренний голос. Иван подбежал к жене, подхватил на руки и закружил. «Умница моя разумница, что же я могу сделать для тебя, любимая моя?» — спросил он её и отпустил на лавку. Таня подняла озарные глаза и сказала: «Сына и дочку мечтаю родить тебе, Иван Данилович, чтобы бегали босыми ногами по Земле нашей и солнышку радовались». «Добро» — важно ответил Иван Данилович, — исполним, — и нежно поцеловал жену.
И дети у них родились, Данила с Настенькой, потом ещё Ерофей, да Федот прибавились, а затем младшая Евдокия. В доме всегда царили уют и достаток, а главное — Любовь улыбалась и переливалась всеми цветами радуги, помогая взрастить детей, а потом и внуков.
Полина Александрова
Вот опять сейчас наткнулась на статью, что мужчину не нужно жалеть, потому что жалость унижает.
Сразу вспомнила историю моей прабабушки.
Напишу ее от ее лица, так как она рассказывала мне в детстве:
«Иду я унучичка по базару в соседней станице, а там платки продают. Но я краем глаза только посмотрела и дальше пошла. До платков ли тогда было! Леночка с Ниночкой у меня рядом, а Василий около базара на коне нас ждёт, с казаками трындит. Один платок такой красивый. Зелёный прямо под глаза мои и как твои глаза. Ну не нужен он мне, не барыня чай, обойдусь. Закрыла глаза и больше не смотрела на него. Вышла с рынка. Леночка тянет куда-то, Ниночка на руках. Смотрю на Васю моего. Красивый казак такой. Сильный, молодой и вихрастый. И так мне стало жалко его, так жалко стало, что аж сердце защемило от жалости. Такой казак ладный Василий, а у его бабы платка такого зелёного нет. Развернулась, девок Василию отдала и побежала на базар, и от жалости купила платок, манисто и кохточку. Не себе купила, мне-то не надо, не барыня чай, Василию купила, чтобы я ходила и он жалости у меня не вызывал такой».
Так что надо мужчину жалеть, но надо это делать правильно.
© К. Полежаева
Сразу вспомнила историю моей прабабушки.
Напишу ее от ее лица, так как она рассказывала мне в детстве:
«Иду я унучичка по базару в соседней станице, а там платки продают. Но я краем глаза только посмотрела и дальше пошла. До платков ли тогда было! Леночка с Ниночкой у меня рядом, а Василий около базара на коне нас ждёт, с казаками трындит. Один платок такой красивый. Зелёный прямо под глаза мои и как твои глаза. Ну не нужен он мне, не барыня чай, обойдусь. Закрыла глаза и больше не смотрела на него. Вышла с рынка. Леночка тянет куда-то, Ниночка на руках. Смотрю на Васю моего. Красивый казак такой. Сильный, молодой и вихрастый. И так мне стало жалко его, так жалко стало, что аж сердце защемило от жалости. Такой казак ладный Василий, а у его бабы платка такого зелёного нет. Развернулась, девок Василию отдала и побежала на базар, и от жалости купила платок, манисто и кохточку. Не себе купила, мне-то не надо, не барыня чай, Василию купила, чтобы я ходила и он жалости у меня не вызывал такой».
Так что надо мужчину жалеть, но надо это делать правильно.
© К. Полежаева
Решила стать женщиной. Не, как раньше, а настоящей. Чтоб светить и вдохновлять. Я про это все в теории знаю, уже и списочек составила. Надо только осуществить!
1. Магия утра.
Встала в 5, чтоб почувствовать эту магию утра. Почувствовала. Решила больше так не вставать.
2. Пробежка
На втором круге открылись глаза. Два своих и третий во лбу.
3. Медитация
Прибежала домой, села на коврик, помедитировала. Отрешилась от суеты и тревоги, всхрапнула.
4. Поздоровайся с миром
Открыла окно, что было мочи крикнула: «Здрасти!»
Дворник тетя Валя аж метлу выронила.
Будем считать, что мир меня услышал.
5. Фейсфитнес.
Перетерла межбровку, потягала себя за скальп, понадувала щеки. Отметелила старость.
6. Йога.
Что сказать? Поза собаки не похожа на собаку. Дельфин не похож на дельфина. Верблюд не похож на верблюда. Вранье. Только труп похож на труп. Труп понравился.
7. Утренние ритуалы
Сделала гимнастику для глаз. Гимнастику для шеи и гимнастику для ног.
Разогнала лимфу. Продавила энергетические точки.
Намазала кутикулу.
Пошла в ванну, приняла душ. Конечно, контрастный.
Долго скрабилась, потом намазалась молочком с маслом арогана. Сделала легкий антицеллюлитный массаж всех проблемных зон, то есть себя.
На лицо положила омолаживающую маску.
Помыла волосы безсульфатным шампунем, прополоскала ополаскивателем, нанесла протеиновую маску. Смыла, нанесла термозащиту, высушила, расчесала, нанесла масло для кончиков волос.
Упала без сил.
Полежала, пошла завтракать.
8. Полезный завтрак
Приготовила жиры, белки, углеводы. Смузи и пчхиа.
Сервировала все красиво, поставила цветочек в вазочку.
Напялила платье.
Потому что вайб и все такое.
Иначе в женском теле еда не усваивается.
Помедитировала на колбасу, вздохнула, выпила смузю из сельдерея под Реквием Моцарта (духовное наполнение очень важно).
Выковыряла чиа из зубов, выпила кофе с молоком. Без кофе и без молока. Цикорий с белой жижей из овсянки.
Посадила на платье жирное пятно.
9. Аффирмации
Долго доказывала себе в зеркале, что я счастливая, успешная и наполненная. Спорила. Ругалась. Полезла драться.
10. Мотивирование своего мужчины.
Промотивировала мужа. Догнала, еще раз промотивировала. Потом он убежал, закрылся в ванной. Не знаю теперь, будет ли толк.
11. Дневник благодарности.
Открыла дневник, поставила себе пять и расписалась.
12. Забота о мире.
Рассортировала мусор. Достала кое-что нужное.
13. Культурное развитие.
В обед посетила выставку. Зашла там в кафе, съела боул с киноа и рукколой. На десерт была карамелизированная тыква и отрыжка от непривычной еды.
14. Хобби.
После выставки пошла на полденс. Нечаянно поломала шест и вывихнула лодыжку. Придется переключиться на бисероплетение.
15. Вечерние ритуалы
Приняла ванну с морской солью и маслом лаванды. Зажгла свечку с ароматом пачули. Лежала, потела, посылала в космос позитив. Чуть не сдохла от вони.
Вечером чувствую — изменилась. Стала этой самой вдохновляющей. Наполненной киноа и рукколой женщиной.
Которую все жаждут и кричат: Где ты?
Где ты?
Пы. Сы.
Завтра на работу, а то уволят.
А я на рукколе долго не продержусь.
Пожалуй, рождение настоящей женщины придется отложить.
Поживу еще обычной.
© Дарья Исаченко
1. Магия утра.
Встала в 5, чтоб почувствовать эту магию утра. Почувствовала. Решила больше так не вставать.
2. Пробежка
На втором круге открылись глаза. Два своих и третий во лбу.
3. Медитация
Прибежала домой, села на коврик, помедитировала. Отрешилась от суеты и тревоги, всхрапнула.
4. Поздоровайся с миром
Открыла окно, что было мочи крикнула: «Здрасти!»
Дворник тетя Валя аж метлу выронила.
Будем считать, что мир меня услышал.
5. Фейсфитнес.
Перетерла межбровку, потягала себя за скальп, понадувала щеки. Отметелила старость.
6. Йога.
Что сказать? Поза собаки не похожа на собаку. Дельфин не похож на дельфина. Верблюд не похож на верблюда. Вранье. Только труп похож на труп. Труп понравился.
7. Утренние ритуалы
Сделала гимнастику для глаз. Гимнастику для шеи и гимнастику для ног.
Разогнала лимфу. Продавила энергетические точки.
Намазала кутикулу.
Пошла в ванну, приняла душ. Конечно, контрастный.
Долго скрабилась, потом намазалась молочком с маслом арогана. Сделала легкий антицеллюлитный массаж всех проблемных зон, то есть себя.
На лицо положила омолаживающую маску.
Помыла волосы безсульфатным шампунем, прополоскала ополаскивателем, нанесла протеиновую маску. Смыла, нанесла термозащиту, высушила, расчесала, нанесла масло для кончиков волос.
Упала без сил.
Полежала, пошла завтракать.
8. Полезный завтрак
Приготовила жиры, белки, углеводы. Смузи и пчхиа.
Сервировала все красиво, поставила цветочек в вазочку.
Напялила платье.
Потому что вайб и все такое.
Иначе в женском теле еда не усваивается.
Помедитировала на колбасу, вздохнула, выпила смузю из сельдерея под Реквием Моцарта (духовное наполнение очень важно).
Выковыряла чиа из зубов, выпила кофе с молоком. Без кофе и без молока. Цикорий с белой жижей из овсянки.
Посадила на платье жирное пятно.
9. Аффирмации
Долго доказывала себе в зеркале, что я счастливая, успешная и наполненная. Спорила. Ругалась. Полезла драться.
10. Мотивирование своего мужчины.
Промотивировала мужа. Догнала, еще раз промотивировала. Потом он убежал, закрылся в ванной. Не знаю теперь, будет ли толк.
11. Дневник благодарности.
Открыла дневник, поставила себе пять и расписалась.
12. Забота о мире.
Рассортировала мусор. Достала кое-что нужное.
13. Культурное развитие.
В обед посетила выставку. Зашла там в кафе, съела боул с киноа и рукколой. На десерт была карамелизированная тыква и отрыжка от непривычной еды.
14. Хобби.
После выставки пошла на полденс. Нечаянно поломала шест и вывихнула лодыжку. Придется переключиться на бисероплетение.
15. Вечерние ритуалы
Приняла ванну с морской солью и маслом лаванды. Зажгла свечку с ароматом пачули. Лежала, потела, посылала в космос позитив. Чуть не сдохла от вони.
Вечером чувствую — изменилась. Стала этой самой вдохновляющей. Наполненной киноа и рукколой женщиной.
Которую все жаждут и кричат: Где ты?
Где ты?
Пы. Сы.
Завтра на работу, а то уволят.
А я на рукколе долго не продержусь.
Пожалуй, рождение настоящей женщины придется отложить.
Поживу еще обычной.
© Дарья Исаченко
ПИСЬМО МУЖЧИНЫ, ПРОЖИВШЕГО 30 ЛЕТ СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНЬЮ.
Парусник беспомощно замирает без ветра в парусах. Автомобиль глохнет без бензина. И даже у сильных женщин кончаются силы.
Мир в семье, несравненно лучше глупой мужской справедливости. Прожив уже скоро как 30 лет семейной жизнью я начал догадываться, что женщины — это другой тип жизни.
Меня обманывали. Обманывали в школе, обманывали на работе. Запудривали мозги книгами, телевизором. Вводили в заблуждение даже родственники и дедушки. Я вырос в иллюзии, в странном времени эмансипации и матриархата. Меня обманули и я повёлся; поверил, что женщины такие же, как и мы — мужчины. Они также могут ходить в джинсах и кроссовках. Быть руководителями, директорами школ и отличными водителями. Всё сходилось. Просто чуть-чуть другая физиология. Просто рост немного ниже, а внешность красивее.
Я раскрыл секрет, тщательно скрываемый системой. Мы разные. Оказывается, на планете параллельно сосуществуют две формы человеческой жизни. Мужская и женская.
Они другие. Они функционируют на очень странном принципе. Недоступном нашему пониманию. Но лучше и не пытаться понять почему же так устроено. Лучше проверить это в своей семье.
Женщины работают на внимании, заботе от мужа. Их батарейки заряжаются от ласковых слов и молчаливых искренних обниманий любимого, идущих из печёнок. Они становятся неутомимыми генераторами от простых слов «Ты у меня единственная и у меня нет другой женщины. Ты прекрасная мать наших детей, я так рад, что встретил тебя в жизни. Ты самая лучшая. Как же вкусно ты готовишь, моя ласковая красавица.»
Ветер наполняет паруса бригантины, на засохшую землю падают живительные капли дождя, так оживляют простые слова уставших, измотанных повседневной семейной рутиной жён.
Я долго не мог понять, что справедливости в семейной жизни нет. Мужчина живёт принципами в отношениях — око за око, зуб за зуб. Если измученная жена подходит к мужу и начинает его грызть, сверлить словами, цеплять упрёками. Отравлять ядом своих эмоций, сносить с ног своими невероятными эмоциями. То это означает не нападение. Это означает, что не нужно отвечать ударом на удар. Ни в коем случае.
Это просто сработала сигнализация — топливо закончилось. Батарейки разрядились. Срочно заряди меня, мой спаситель, мой любимый. У меня больше нет сил жить, без твоих ласковых слов, без твоей поддержки. Я вяну, у меня опускаются руки. Я невольно превращаюсь во что-то неприятное. Всего полчасика прогулки, по заснеженным дорожкам, вместе с тобой под ручку. Всего несколько минут твоего внимания. Выслушай мои тревоги и волнения, скопившиеся за день. Только пожалуйста не перебивая, не споря.
Ударили по левой щеке, подставь правую. Справедливости нет. Пришёл с работы вымотанный в усмерть. Принёс деньги, и получил очередной скандал. Хочется конечно, по справедливости ответить. Как минимум гордо замолчать и страдать в одиночестве. Я так и делал и ошибался.
Нужно же жить по принципу — Летели два крокодила один зелёный, другой направо полетел. Жена начала буравить, язвить — значит пришло время всё бросать и срочно идти её обнимать. Говорить в сотый раз «Какие у тебя красивые глаза, душа моя.» Говорить, искренне выкладываясь по полной. Халтура не проходит. Слова для отмазки вызовут лишь ещё большую бурю. Что в переводе с женского означают — Не верю. Попробуй ещё раз. Попробуй ещё раз пожалуйста! И ни в коем случае не заткнись. Хотя именно так женщина и может ответить.
Надо идти напролом, врываться в огонь её негодования и спасать любимую, спасать мир в семье ласковыми словами, нежными поглаживаниями по голове. С таким же чувством, как успокаивают маленького сына, забирая все его тревоги.
Справедливости нет. Есть две разных формы жизни. Есть странные, необъяснимые действия, которые приводят семью в гармонию. Странные для мужчин, понятные и простые для женщин. Но переводчиков нет. Большинство пребывают в иллюзии. Большинство продолжает видеть в жёнах таких же мужчин только с чуть другой физиологией. Продолжают относиться к жёнам не как к дочкам, слабым и хрупким, (несмотря на их зашкаливающую эмоциональную силищу), а как к мамкам. Вырос, повзрослел. Ушёл от мамы и взял в жёны вторую мамку только помоложе, но с теми же функциями. Функциями домработницы и источника удовольствия когда приспичит.
Даже у сильных женщин кончаются силы, даже крепкие семьи дают течь. Если забывать заботиться о цветах они вянут. Умирая, они зовут на помощь. Они жаждут живительной влаги ласковых слов, комплиментов, знаков внимания. Времени, внимания, которое полностью сосредоточено на них.
Я был захвачен в плен семейной жизнью, захвачен на 30 лет. В плену у меня родились семеро детей. За это время я смог выучить непонятный язык. Язык, на котором общается параллельный мир женской цивилизации. Смог изучить их обычаи и нравы.
Ветер наполняет паруса бригантины, на засохшую землю падают живительные капли дождя, так оживляют нежные, искренние слова уставших, измотанных повседневной семейной рутиной жён. Только нужно чтобы слова мужчины не расходились с делом. Только тогда они будут иметь силу.
Володар Иванов
Парусник беспомощно замирает без ветра в парусах. Автомобиль глохнет без бензина. И даже у сильных женщин кончаются силы.
Мир в семье, несравненно лучше глупой мужской справедливости. Прожив уже скоро как 30 лет семейной жизнью я начал догадываться, что женщины — это другой тип жизни.
Меня обманывали. Обманывали в школе, обманывали на работе. Запудривали мозги книгами, телевизором. Вводили в заблуждение даже родственники и дедушки. Я вырос в иллюзии, в странном времени эмансипации и матриархата. Меня обманули и я повёлся; поверил, что женщины такие же, как и мы — мужчины. Они также могут ходить в джинсах и кроссовках. Быть руководителями, директорами школ и отличными водителями. Всё сходилось. Просто чуть-чуть другая физиология. Просто рост немного ниже, а внешность красивее.
Я раскрыл секрет, тщательно скрываемый системой. Мы разные. Оказывается, на планете параллельно сосуществуют две формы человеческой жизни. Мужская и женская.
Они другие. Они функционируют на очень странном принципе. Недоступном нашему пониманию. Но лучше и не пытаться понять почему же так устроено. Лучше проверить это в своей семье.
Женщины работают на внимании, заботе от мужа. Их батарейки заряжаются от ласковых слов и молчаливых искренних обниманий любимого, идущих из печёнок. Они становятся неутомимыми генераторами от простых слов «Ты у меня единственная и у меня нет другой женщины. Ты прекрасная мать наших детей, я так рад, что встретил тебя в жизни. Ты самая лучшая. Как же вкусно ты готовишь, моя ласковая красавица.»
Ветер наполняет паруса бригантины, на засохшую землю падают живительные капли дождя, так оживляют простые слова уставших, измотанных повседневной семейной рутиной жён.
Я долго не мог понять, что справедливости в семейной жизни нет. Мужчина живёт принципами в отношениях — око за око, зуб за зуб. Если измученная жена подходит к мужу и начинает его грызть, сверлить словами, цеплять упрёками. Отравлять ядом своих эмоций, сносить с ног своими невероятными эмоциями. То это означает не нападение. Это означает, что не нужно отвечать ударом на удар. Ни в коем случае.
Это просто сработала сигнализация — топливо закончилось. Батарейки разрядились. Срочно заряди меня, мой спаситель, мой любимый. У меня больше нет сил жить, без твоих ласковых слов, без твоей поддержки. Я вяну, у меня опускаются руки. Я невольно превращаюсь во что-то неприятное. Всего полчасика прогулки, по заснеженным дорожкам, вместе с тобой под ручку. Всего несколько минут твоего внимания. Выслушай мои тревоги и волнения, скопившиеся за день. Только пожалуйста не перебивая, не споря.
Ударили по левой щеке, подставь правую. Справедливости нет. Пришёл с работы вымотанный в усмерть. Принёс деньги, и получил очередной скандал. Хочется конечно, по справедливости ответить. Как минимум гордо замолчать и страдать в одиночестве. Я так и делал и ошибался.
Нужно же жить по принципу — Летели два крокодила один зелёный, другой направо полетел. Жена начала буравить, язвить — значит пришло время всё бросать и срочно идти её обнимать. Говорить в сотый раз «Какие у тебя красивые глаза, душа моя.» Говорить, искренне выкладываясь по полной. Халтура не проходит. Слова для отмазки вызовут лишь ещё большую бурю. Что в переводе с женского означают — Не верю. Попробуй ещё раз. Попробуй ещё раз пожалуйста! И ни в коем случае не заткнись. Хотя именно так женщина и может ответить.
Надо идти напролом, врываться в огонь её негодования и спасать любимую, спасать мир в семье ласковыми словами, нежными поглаживаниями по голове. С таким же чувством, как успокаивают маленького сына, забирая все его тревоги.
Справедливости нет. Есть две разных формы жизни. Есть странные, необъяснимые действия, которые приводят семью в гармонию. Странные для мужчин, понятные и простые для женщин. Но переводчиков нет. Большинство пребывают в иллюзии. Большинство продолжает видеть в жёнах таких же мужчин только с чуть другой физиологией. Продолжают относиться к жёнам не как к дочкам, слабым и хрупким, (несмотря на их зашкаливающую эмоциональную силищу), а как к мамкам. Вырос, повзрослел. Ушёл от мамы и взял в жёны вторую мамку только помоложе, но с теми же функциями. Функциями домработницы и источника удовольствия когда приспичит.
Даже у сильных женщин кончаются силы, даже крепкие семьи дают течь. Если забывать заботиться о цветах они вянут. Умирая, они зовут на помощь. Они жаждут живительной влаги ласковых слов, комплиментов, знаков внимания. Времени, внимания, которое полностью сосредоточено на них.
Я был захвачен в плен семейной жизнью, захвачен на 30 лет. В плену у меня родились семеро детей. За это время я смог выучить непонятный язык. Язык, на котором общается параллельный мир женской цивилизации. Смог изучить их обычаи и нравы.
Ветер наполняет паруса бригантины, на засохшую землю падают живительные капли дождя, так оживляют нежные, искренние слова уставших, измотанных повседневной семейной рутиной жён. Только нужно чтобы слова мужчины не расходились с делом. Только тогда они будут иметь силу.
Володар Иванов
Одна женщина, приехав летом из отпуска и распаковав чемоданы, увидела ползущего из этих чемоданов со своими чемоданами жирного постельного клопа.
Пока женщина отдышалась от ужаса, клоп уже залез туда, куда им, клопам, и полагается залезать, а именно в щель между тахтой и обоями. И затащил туда свои чемоданы.
Женщина, успокоившись, решительно отодвинула тахту от стены, клопа не нашла, но нашла кучу пыли, кольцо, в пропаже которого подозревала разных там, и 58 рублей мелочью.
В последующие две недели женщина пропылесосила под тахтой и под всеми шкафами, потом раздобыла у друзей парогенератор и отпарогенерировала всю квартиру, потом от страха, что клоп ушёл от пара жить в шкафы, выкинула половину одежды, которую уже много лет не носила, потом выкинула два шкафа из четырёх, потом сняла старые пыльные мрачные шторы, помыла окна, переклеила обои, поменяла все лампочки на более яркие, выкинула все трусы размера S и купила себе, наконец, трусы размера М, и ей стало намного легче, да, и дышать в том числе, выбросила умершие духи, которые очень любила в студенчестве, попросила уже, наконец, не звонить нескольких людей, которых давно надо было попросить не звонить, а ещё…
В общем, женщина просит вас, если кто встретит того клопа, передать ему огромную благодарность и сказать, что она ему кланяется в ноги!
Мария Стрельцова
Пока женщина отдышалась от ужаса, клоп уже залез туда, куда им, клопам, и полагается залезать, а именно в щель между тахтой и обоями. И затащил туда свои чемоданы.
Женщина, успокоившись, решительно отодвинула тахту от стены, клопа не нашла, но нашла кучу пыли, кольцо, в пропаже которого подозревала разных там, и 58 рублей мелочью.
В последующие две недели женщина пропылесосила под тахтой и под всеми шкафами, потом раздобыла у друзей парогенератор и отпарогенерировала всю квартиру, потом от страха, что клоп ушёл от пара жить в шкафы, выкинула половину одежды, которую уже много лет не носила, потом выкинула два шкафа из четырёх, потом сняла старые пыльные мрачные шторы, помыла окна, переклеила обои, поменяла все лампочки на более яркие, выкинула все трусы размера S и купила себе, наконец, трусы размера М, и ей стало намного легче, да, и дышать в том числе, выбросила умершие духи, которые очень любила в студенчестве, попросила уже, наконец, не звонить нескольких людей, которых давно надо было попросить не звонить, а ещё…
В общем, женщина просит вас, если кто встретит того клопа, передать ему огромную благодарность и сказать, что она ему кланяется в ноги!
Мария Стрельцова
ИСТОРИЯ ИЗ ЖИЗНИ РАНЕВСКОЙ
Сестра Фаины Раневской, Изабелла, жила в Париже. В силу ряда обстоятельств она переехала в Советский Союз. В первый же день приезда, не смотря на летнюю жару, Изабелла натянула фильдеперсовые чулки, надела шёлковое пальто, перчатки, шляпку, побрызгала себя «Шанелью», и сообщила сестре:
— Фаиночка, — я иду в мясную лавку, куплю бон-филе и приготовлю ужин.
— Не надо! — в ужасе воскликнула Раневская. В стране царили процветающий дефицит и вечные очереди. Она понимала, как это подействует на неподготовленную жительницу Парижа.
— Не надо! — я сама куплю!
— Фаиночка, бон-филе надо уметь выбирать, а я это умею, — с гордостью заявила Изабелла и направилась к входной двери. Раневская, как панфиловец на танк, бросилась её наперерез.
— Я пойду с тобой!
— Один фунт мяса выбирать вдвоём — это нонсенс! — заявила сестра и вышла из квартиры. Раневская сделала последнюю попытку спасти сестру от шока советской действительности:
— Но ты же не знаешь, где наши магазины!
Та обернулась и со снисходительной улыбкой упрекнула:
— Ты думаешь я не смогу найти мясную лавку?
И скрылась в лифте.
Раневская рухнула в кресло, представляя себе последствия первой встречи иностранки-сестры с развитым советским социализмом.
Но говорят же, что Бог помогает юродивым и блаженным: буквально через квартал Изабелла Георгиевна наткнулась на маленький магазинчик, вывеска над которым обещала «Мясные изделия».
Она заглянула вовнутрь: у прилавка толпилась и гудела очередь, потный мясник бросал на весы отрубленные им хрящи и жилы, именуя их мясом, а в кассовом окошке толстая кассирша с башней крашенных волос на голове, как собака из будки, периодически облаивала покупателей.
Бочком, бочком Изабелла пробралась к прилавку и обратилась к продавцу:
— Добрый день, месье! Как вы себя чувствуете?
Покупатели поняли, что это цирк, причём, бесплатный, и, как в стоп-кадре, все замерли и затихли. Даже потный мясник не донёс до весов очередную порцию «мясных изделий». А бывшая парижанка продолжала:
— Как вы спите, месье?.. Если вас мучает бессонница, попробуйте перед сном принять две столовых ложки вина..... А как ваши дети, месье? Вы их не наказываете?.. Нельзя наказывать детей — можно потерять духовную связь с ними. Вы со мной согласны, месье?
— Да, — наконец выдавил из себя оторопевший мясник и в подтверждение кивнул.
— Я и не сомневалась. Вы похожи на моего учителя словесности: у вас на лице проступает интеллект.
Не очень понимая, что именно проступает у него на лице, мясник на всякий случай смахнул с лица пот.
— Месье, — перешла к делу Изабелла Георгиевна, — мне нужно полтора фунта бон-филе. Надеюсь, у вас есть.
— Да, — кивнул мясник и нырнул в кладовку. Его долго не было, очевидно, он ловил телёнка, поймал его, зарезал и приготовил бон-филе. Вернулся уже со взвешенной и завёрнутой в бумагу порцией мяса.
— Спасибо, — поблагодарила Изабелла. И добавила: — Я буду приходить к вам по вторникам и пятницам, в четыре часа дня. Вас это устраивает?
— Да, — в третий раз кивнул мясник.
Расплачиваясь в кассе, Изабелла Геогиевна порадовала толстую кассиршу, указав на её обесцвеченные перекисью волосы, закрученные на голове в тяжелую башню:
— У вас очень модный цвет волос, мадам, в Париже все женщины тоже красятся в блондинок. Но вам лучше распустить волосы, чтобы кудри лежали на плечах: распущенные волосы, мадам, украсят ваше приветливое лицо.
Польщённая кассирша всунула два указательных пальца себе за обе щеки и стала с силой растягивать их, пытаясь улыбнуться.
Когда, вернувшись домой, Изабелла развернула пакет, Фаина Георгиевна ахнула: такого свежего мяса она давно не видела, очевидно, мясник отрезал его из своих личных запасов.
— Бон-филе надо уметь выбирать! — гордо заявила Изабелла.
С тех пор каждый вторник и каждую пятницу она посещала «Мясные изделия». В эти дни, ровно в четыре часа, мясник отпускал кассиршу, закрывал магазин, вешал на дверь табличку «Переучёт», ставил рядом с прилавком большое старинное кресло, купленное в антикварном магазине, усаживал в него свою дорогую гостью, и она часами рассказывала ему о парижской жизни, о Лувре, об Эйфелевой башне, о Елисейских полях…
А он, подперев голову ладонью, всё слушал её, слушал, слушал… И на лице его вдруг появлялась неожиданная, наивная, детская улыбка…
Окружающий нас Мир не меняется насилием и сквернословием, он меняется добрым словом и уважительным отношением к человеку.
Александр Каневский, «Сестра из Парижа»
Сестра Фаины Раневской, Изабелла, жила в Париже. В силу ряда обстоятельств она переехала в Советский Союз. В первый же день приезда, не смотря на летнюю жару, Изабелла натянула фильдеперсовые чулки, надела шёлковое пальто, перчатки, шляпку, побрызгала себя «Шанелью», и сообщила сестре:
— Фаиночка, — я иду в мясную лавку, куплю бон-филе и приготовлю ужин.
— Не надо! — в ужасе воскликнула Раневская. В стране царили процветающий дефицит и вечные очереди. Она понимала, как это подействует на неподготовленную жительницу Парижа.
— Не надо! — я сама куплю!
— Фаиночка, бон-филе надо уметь выбирать, а я это умею, — с гордостью заявила Изабелла и направилась к входной двери. Раневская, как панфиловец на танк, бросилась её наперерез.
— Я пойду с тобой!
— Один фунт мяса выбирать вдвоём — это нонсенс! — заявила сестра и вышла из квартиры. Раневская сделала последнюю попытку спасти сестру от шока советской действительности:
— Но ты же не знаешь, где наши магазины!
Та обернулась и со снисходительной улыбкой упрекнула:
— Ты думаешь я не смогу найти мясную лавку?
И скрылась в лифте.
Раневская рухнула в кресло, представляя себе последствия первой встречи иностранки-сестры с развитым советским социализмом.
Но говорят же, что Бог помогает юродивым и блаженным: буквально через квартал Изабелла Георгиевна наткнулась на маленький магазинчик, вывеска над которым обещала «Мясные изделия».
Она заглянула вовнутрь: у прилавка толпилась и гудела очередь, потный мясник бросал на весы отрубленные им хрящи и жилы, именуя их мясом, а в кассовом окошке толстая кассирша с башней крашенных волос на голове, как собака из будки, периодически облаивала покупателей.
Бочком, бочком Изабелла пробралась к прилавку и обратилась к продавцу:
— Добрый день, месье! Как вы себя чувствуете?
Покупатели поняли, что это цирк, причём, бесплатный, и, как в стоп-кадре, все замерли и затихли. Даже потный мясник не донёс до весов очередную порцию «мясных изделий». А бывшая парижанка продолжала:
— Как вы спите, месье?.. Если вас мучает бессонница, попробуйте перед сном принять две столовых ложки вина..... А как ваши дети, месье? Вы их не наказываете?.. Нельзя наказывать детей — можно потерять духовную связь с ними. Вы со мной согласны, месье?
— Да, — наконец выдавил из себя оторопевший мясник и в подтверждение кивнул.
— Я и не сомневалась. Вы похожи на моего учителя словесности: у вас на лице проступает интеллект.
Не очень понимая, что именно проступает у него на лице, мясник на всякий случай смахнул с лица пот.
— Месье, — перешла к делу Изабелла Георгиевна, — мне нужно полтора фунта бон-филе. Надеюсь, у вас есть.
— Да, — кивнул мясник и нырнул в кладовку. Его долго не было, очевидно, он ловил телёнка, поймал его, зарезал и приготовил бон-филе. Вернулся уже со взвешенной и завёрнутой в бумагу порцией мяса.
— Спасибо, — поблагодарила Изабелла. И добавила: — Я буду приходить к вам по вторникам и пятницам, в четыре часа дня. Вас это устраивает?
— Да, — в третий раз кивнул мясник.
Расплачиваясь в кассе, Изабелла Геогиевна порадовала толстую кассиршу, указав на её обесцвеченные перекисью волосы, закрученные на голове в тяжелую башню:
— У вас очень модный цвет волос, мадам, в Париже все женщины тоже красятся в блондинок. Но вам лучше распустить волосы, чтобы кудри лежали на плечах: распущенные волосы, мадам, украсят ваше приветливое лицо.
Польщённая кассирша всунула два указательных пальца себе за обе щеки и стала с силой растягивать их, пытаясь улыбнуться.
Когда, вернувшись домой, Изабелла развернула пакет, Фаина Георгиевна ахнула: такого свежего мяса она давно не видела, очевидно, мясник отрезал его из своих личных запасов.
— Бон-филе надо уметь выбирать! — гордо заявила Изабелла.
С тех пор каждый вторник и каждую пятницу она посещала «Мясные изделия». В эти дни, ровно в четыре часа, мясник отпускал кассиршу, закрывал магазин, вешал на дверь табличку «Переучёт», ставил рядом с прилавком большое старинное кресло, купленное в антикварном магазине, усаживал в него свою дорогую гостью, и она часами рассказывала ему о парижской жизни, о Лувре, об Эйфелевой башне, о Елисейских полях…
А он, подперев голову ладонью, всё слушал её, слушал, слушал… И на лице его вдруг появлялась неожиданная, наивная, детская улыбка…
Окружающий нас Мир не меняется насилием и сквернословием, он меняется добрым словом и уважительным отношением к человеку.
Александр Каневский, «Сестра из Парижа»
Бог говорит: «Кого бы ты ни полюбил сильнее Меня, того Я заберу у тебя…». И ещё: «Не говори: не проживу без него» — Я сделаю так, что проживёшь. Сменится время года, ветки деревьев, некогда дававшие тень, высохнут, терпение иссякнет, та любовь, что ты считал искренней, покинет тебя, ты будешь в замешательстве.
Твой друг обернётся врагом, а враг вдруг станет другом — вот таков этот странный мир. Всё, что ты считал невозможным, осуществится… «Не упаду», — скажешь и упадёшь, «Не ошибусь» — и ошибёшься. И самое странное в этом мире — «Это конец» — скажешь, и всё равно будешь жить.
Джалаладдин Руми
Твой друг обернётся врагом, а враг вдруг станет другом — вот таков этот странный мир. Всё, что ты считал невозможным, осуществится… «Не упаду», — скажешь и упадёшь, «Не ошибусь» — и ошибёшься. И самое странное в этом мире — «Это конец» — скажешь, и всё равно будешь жить.
Джалаладдин Руми
Только что разговаривала с дедушкой по телефону и вспомнила, как однажды мы пили чай на кухне. Заварили крепкий, как мы оба любим. Кухня такая маленькая, такая узкая и низкая после высоток Франкфурта. Дедушка – мой главный кумир всю мою жизнь, только с ним могу говорить часами. Спрашиваю, как дела в селе. Стали вспоминать прошлое. Очень далекое прошлое, которое я даже не смогу вспомнить, а только прослушать.
- Тряпки собирали по всем селу, набивали плотно ватой, а потом сшивали. Так футбольный мяч и получался. Мамка, бывало, тумаков потом выдавала, что нитки утащил. А мне-то что, я на воротах стоял! Такого маяча хватало на три-четыре игры. А зимой делали лыжи. Точнее, лыжу. Одну. Находили длинную деревяшку, часа два варили в кипятке, она размокала, потом сгибали «носочек» и сразу же заливали холодной водой. Так получалась лыжа. Одна – две делать было долго и неудобно. Так на одной и катались, отталкиваясь второй ногой от снега. А ставок в декабре как покрывался льдом, так только в марте и таял. Сорок сантиметров льда! Мы делали из палок клюшки, из камня – шайбу. И – на целый день. Домой приходил весь в синяках. Папка смотрит, спрашивает «опять в хоккей гоняли?», киваю, а он – «ну тогда сегодня без ужина в постель». И я, довольный, бежал в свой угол.
Дедушка пьет чай, глаза с морщинами смеются. Я смотрю в окно: школьники с мобильниками в руках идут домой.
- Томочка, - смотрит мне в глаза, - скажи, тебе помощь нужна?
- В смысле?
- Ну, например, финансовая. Я немного с пенсии отложил.
Ставлю чашку на стол. Кухня вдруг становится невероятно большой. Больше Франкфурта, больше Нью-Йорка, больше всего мира. Крепко обнимаю дедушку, чтобы не расплакаться.
Я принимала участие в проектах с шестью нулями и ездила в машинах, названия которых дедушка даже не знает. Я пила вино пятидесятилетней выдержки в старинном замке, в городе, месторасположение которого на карте дедушка никогда не найдет. Это все очень интересные и нужные впечатления, я рада, что они были в моей жизни. Но, черт возьми, важно прожить жизнь так, чтобы на восьмом десятке лет у тебя была возможность выпить чаю с человеком, младшим тебя на полвека, и предложить ему свою помощь. Потому что неважно, сколько у тебя есть.
Важно, сколько ты готов отдать.
Tamriko Sholi
- Тряпки собирали по всем селу, набивали плотно ватой, а потом сшивали. Так футбольный мяч и получался. Мамка, бывало, тумаков потом выдавала, что нитки утащил. А мне-то что, я на воротах стоял! Такого маяча хватало на три-четыре игры. А зимой делали лыжи. Точнее, лыжу. Одну. Находили длинную деревяшку, часа два варили в кипятке, она размокала, потом сгибали «носочек» и сразу же заливали холодной водой. Так получалась лыжа. Одна – две делать было долго и неудобно. Так на одной и катались, отталкиваясь второй ногой от снега. А ставок в декабре как покрывался льдом, так только в марте и таял. Сорок сантиметров льда! Мы делали из палок клюшки, из камня – шайбу. И – на целый день. Домой приходил весь в синяках. Папка смотрит, спрашивает «опять в хоккей гоняли?», киваю, а он – «ну тогда сегодня без ужина в постель». И я, довольный, бежал в свой угол.
Дедушка пьет чай, глаза с морщинами смеются. Я смотрю в окно: школьники с мобильниками в руках идут домой.
- Томочка, - смотрит мне в глаза, - скажи, тебе помощь нужна?
- В смысле?
- Ну, например, финансовая. Я немного с пенсии отложил.
Ставлю чашку на стол. Кухня вдруг становится невероятно большой. Больше Франкфурта, больше Нью-Йорка, больше всего мира. Крепко обнимаю дедушку, чтобы не расплакаться.
Я принимала участие в проектах с шестью нулями и ездила в машинах, названия которых дедушка даже не знает. Я пила вино пятидесятилетней выдержки в старинном замке, в городе, месторасположение которого на карте дедушка никогда не найдет. Это все очень интересные и нужные впечатления, я рада, что они были в моей жизни. Но, черт возьми, важно прожить жизнь так, чтобы на восьмом десятке лет у тебя была возможность выпить чаю с человеком, младшим тебя на полвека, и предложить ему свою помощь. Потому что неважно, сколько у тебя есть.
Важно, сколько ты готов отдать.
Tamriko Sholi
