Статистика ВК сообщества "АЛЬФРЕД ГАРРИЕВИЧ ШНИТКЕ"

Альфред Шнитке – два слова о методе

не сочинить – услышать

Чем дальше, тем больше я ощущаю: задача моя не в том, чтобы музыку придумать, сочинить, а в том, чтобы ее услышать. Задача – не помешать своему уху услышать существующее вне меня. Интонируемый композитором мир как бы существует вне его, композитор же может только с той или иной достоверностью к этому миру подключиться. И моя задача состоит в том, чтобы не помешать самому себе ложными идеями – от головы, – «не сбить» то, что я слышу.

Адекватность – это второй вопрос. Всегда остается какой-то процент неточности. Всегда остается нечто, что я еще как бы не уловил. Я стремлюсь максимально приблизиться к идеальному слышанию, но никогда не могу его полностью достичь. Так или иначе, повторю, моя задача – не спугнуть итог, я только орудие: что-то вне меня стало слышно через меня...

проявленная и непроявленная музыка. бесконечный Моцарт

Есть сфера теневая – то, что не записано в нотах, то, что не оставила следов. И есть область уже не теневого, а реального бытия – то, что стало. В этом смысле в реальной сфере живет то, что Моцарт успел написать, а в теневой, ирреальной – огромный звуковой мир, который он не успел осуществить… Можно даже предположить, что этот неосуществленный Моцарт бесконечен, как бесконечен Бах и все другие великие. Таким образом, реальная музыка есть лишь небольшая часть огромного музыкального мира, с которым человек имеет дело. Если он будет внимателен, он его почувствует, и этот огромный иллюзорный музыкальный мир.

прамузыка

Внешний способ изложения мысли является лишь некоей конструкцией, сетью, которая помогает поймать замысел, но не самим носителем замысла. Каждый пытается прорваться к непосредственному выражению некоей слышимой им прамузыки, которая им еще не уловлена… Но «…воплощение замысла всегда является и неким его ограничением».

Альфред Шнитке – всё существует благодаря ошибке

ошибка неизбежна
Математики, решая некоторые уравнения, вводят так называемые «ложные цифры», которые, уничтожаясь по ходу решения, помогают в итоге найти верный результат. Нечто подобное происходит и в творчестве. Ошибка (вернее то, что мы по инерции считаем ошибкой) в творчестве неизбежна, а иной раз – необходима. Для образования жемчужины в раковине, лежащей на дне океана, нужна песчинка – что-то «неправильное», инородное. Совсем как в искусстве, где истинно великое часто рождается «не по правилам». Примеров тому множество.

всё существует благодаря ошибке
У меня лично отношение к ошибкам такое, что ошибки есть единственная животворная почва для существования искусства. Я замечал, что, приступая к какому-то расчету по тому или иному эпизоду, после его записи обнаруживаешь какую-то ошибку, исправляешь ее и в соответствии с этим меняется и многое другое, а в результате все становится несколько хуже, хотя, казалось, ошибка исправлена – это так. Вообще, все, очевидно, существует благодаря ошибке. Если все ошибки сложить и вычесть одну за другой, устранить их, то останется только ноль. Искусство наверняка существует благодаря этому.

#АльфредШнитке

Самое популярное произведение Шнитке – анонимное

Оно постоянно звучит 9 мая, но никто не знает, кто его автор. Автору проекта [club207864130|Три степени свободы. Музыка > Кино > СССР] Олегу Нестерову довелось пообщаться на эту тему и с Ириной Шнитке, женой композитора, и с Андреем Смирновым. Вот что рассказал последний:

«Я считал, что в фильме «Белорусский вокзал» должна быть музыка, и мне казалось, что это может быть фортепиано — какой-то, что ли, более интимный разговор. Альфред раза два смотрел по ходу съемок материал, с самого начала сомневался и говорил: не нужна тут музыка. А я все спорил и просил. Кончилось тем, что, когда картина была смонтирована вчистую, кроме последней сцены, я уговорил его сделать партитуру и записать ее на фортепиано, чтобы прикинуть, что к чему. Он с неохотой, но все-таки согласился и сделал, как всегда, очень хорошо. Нашелся определенный стиль, такой, как бы сказать, стиль сокровенного монолога. Но лирики там не слишком много, скорее, претензия на философский монолог. Была парочка кусков — просто превосходных по музыке. Я подложил это в фонограмму, мы посмотрели вместе, и стало очевидно, что Альфред был прав: такой бытовой реализм не выдерживает музыки, вступает с ней в противоречие.
Я настаивал на том, что нужна песня, которую будут петь в кадре. Альфред был категоричен: нет, об этом и речи быть не может, я песен не пишу, это тебе к Шаинскому.
Автор сценария Вадим Трунин с самого начала предлагал обратиться к Булату Окуджаве, а я предлагал разные варианты известных песен военных лет. Но Трунин, который был старше меня и опытней, сказал: нужна новая песня. И я обратился к Окуджаве.
Булат ответил, что он уже года три песен не пишет, и браться ему сейчас за это не хочется, но я очень просил — прочтите сценарий… Сценарий, на мой взгляд, был на голову выше, чем готовый фильм. Он прочел и все равно отказался. Тогда я его позвал на просмотр в зал на «Мосфильме».
Было снято все, кроме последней сцены, и, к моему удивлению, когда зажегся свет, стало видно, что у Булата заблестели глаза. Он сказал: ну давайте я попробую. Через несколько дней показал текст, который у меня вызывал сомнения, мне он показался странным. Но Трунин сказал, что это абсолютно то что надо. Булат пожаловался, что песня у него не получается, лишь одну строчку удается напеть.
Тогда мы собрались вместе на мосфильмовской тонстудии, у фортепиано — Альфред, Окуджава, Вадим Трунин и я. Булат сказал: у меня там начало слышится и кусочек из середины… Альфред взялся за дело, и через полчаса все получилось, к нашему общему удовольствию. Потом он написал партитуру, где на самом деле аккомпанировали две гитары. С Ниной Ургант записали песню, сняли сцену, а потом из этой песни Альфред сделал марш, категорически потребовав, чтобы я убрал его фамилию из титров.
Это было в его характере — в нем совершенно не было суетности. Даже когда он стал знаменитым, он перенес это совершенно спокойно, ничто не изменилось в его манере, в его поведении».

Ирина Фёдоровна рассказывала Олегу о трёх телефонных звонках Окуджавы Альфреду Шнитке: «Там еще интересней. Но наш разговор, в отличии от беседы со Смирновым, я не записывал, и не вправе его пересказывать».

#АльфредШнитке #ТриСтепениСвободы #МузыкаКиноСССР

Альфред Шнитке про власть и творчество, о том, что искусство необъяснимо и не имеет цели

беспрерывный экзамен перед собой
Творчество – это беспрерывный экзамен перед собой, беспрерывное «подозревание себя» в полной невозможности, но с этим надо справляться.

власть и творчество
Если бы творчество можно было понять, вывести его форму, творчество перестало бы быть творчеством. Но такое не случится. Такое не может случиться. Первопричина творчества не какая-нибудь одна, не что-то такое, что можно вывести на уровне физического закона или математической формулы, хотя и они, как мы теперь знаем, весьма относительны. И этой непонятности, этой загадочности панически боятся те, кто хотел бы разъять жизнь на элементы, оприходовать их в какой-то огромной всемирной амбарной книге, чтобы контролировать любую ситуацию и руководить ею.
Неподдающееся военной или бюрократической дисциплине творчество (да оно вообще не поддается никакой регламентации и ангажированности!) для тех, кто рвется к любым формам абсолютной власти, выглядит таинственным пугающим врагом партизанского толка, от которого неизвестно что можно ожидать, но в любом случае – ничего для власть предержащих удобного… Мне кажется, что одна из причин того, что во времена жестоких, опирающихся на демагогию диктатур первой подвергается ударам культура – кажущаяся безнаказанность. В перспективе придет и возмездие, но не сию минуту, не сейчас, а когда-нибудь.

отражение социального – не главное в музыке
Музыка, безусловно, может отражать какие-либо идеи, в том числе социальные, и не только в массовых песнях, но и в инструментальных крупных формах. Но, с другой стороны, она в наименьшей степени, по сравнению с другими искусствами, выражает идеи, отражая внутренний мир человека и его психологический строй. Мне кажется, что отражение социального в музыке не главное. И именно эти качества, если они и есть, со временем как бы выдыхаются, в то время как другие, связанные с эмоционально-ассоциативным спектром, сохраняются на значительно долгий период, если не на сотни лет.

искусство необъяснимо и не имеет цели
Искусство само по себе не объяснимо и не имеет цели. Как только искусство приспосабливается к какой-то цели, оно гибнет.

#АльфредШнитке #ТриСтепениСвободы #МузыкаКиноСССР

[club207864130|ТРИ СТЕПЕНИ СВОБОДЫ Музыка > Кино > СССР] (1) Альфред Шнитке

Ссылка на все цифровые площадки 🏻 musicinema.lnk.to/alfredshnittke

Отделить киномузыку композитора Альфреда Гарриевича Шнитке от кадра и соединить с вечностью — так можно сформулировать главную задачу проекта. Подавляющее её большинство никогда и нигде не издавалось, это оригинальные звуковые дорожки из фильмов, найденные на киностудиях, в государственных и частных архивах. Этой музыки не было в цифровом пространстве, а значит, она не существовала в современном мире. Теперь она будет.

#АльфредШнитке #AlfredShnittke #ТриСтепениСвободы #МузыкаКиноСССР

Альфред Шнитке - замысел и воплощение.

Две сферы: художник и тема
Изначально… ты должен поделить себя на две сферы: это – ты в узком смысле, а это – то, что через тебя тебе открывается и что значительно больше, чем ты. И при этом хозяином являешься не ты, а то значительно большее, что тебе открывается... И, собственно, вся жизнь – есть попытка быть не собою, а орудием чего-то вне тебя. И вот это тебе диктует и форму, и слова, и вне тебя обусловленную мотивировку всего. Ты как будто бы не себе принадлежишь. И пока ты имеешь это ощущение, твоя работа тебя не тяготит. И поэтому та идеальная форма высказывания, которую ты стараешься реализовать, предопределена тем, изначальным ощущением.

Точная настройка
И вся твоя работа – это попытка настроиться более точным образом на восприятие того, что есть, всегда было и будет. Настройка никогда не может произойти идеально, она может продолжиться час, даже полтора, но будет сбита. И тем не менее вся твоя работа – это не составление технических инструкций и их реализации, а как бы вслушивание в то, что уже есть. Этим предопределено все – значение и деталей, и рациональной мотивированности.

Реализация замысла как неизбежное упрощение
Конечно, в какой-то момент, когда идеальная концепция должна быть реализована, – ты вынужден будешь прибегнуть к упрощающей рациональной расшифровке. Это упрощение. Ты спускаешься с более высокой ступени на ступень, которая огрубляет, искажает эту истину, но ты таким образом получаешь шанс ее высказать. И вот ты идешь сознательно на это огрубление только потому, что таким образом ты можешь высказать что-то. Огрублением становятся слова, если ты высказываешь мысль, или ноты, если ты пишешь музыку.

интуитивная музыка как попытка выхода из тупика
Попытки выйти за эти пределы я видел, когда слышал записанные импровизации, подлинные импровизации, а не изображенные, квазиимпровизированные.
Например, в Театр на Таганке приходил человек, который был божественно красив. И приносил с собой фотографии, где он сидит с нимбом вокруг головы, а какие-то почтительные мещанки стоят около него. Но, когда он заводил свои импровизации, я начинал смотреть на него иначе. Это были импровизации, которые могли длиться столько времени, сколько длится пленка. Они не содержали в себе беспомощных повторений или убогой метричности. В них не было гармонических банальностей, и они не пугали ежесекундно непостижимыми поворотами. Это было не изображение неожиданностей, но импровизация, не заботящаяся о том, как ее слушают и воспринимают. И в этот момент она становилась подлинной.
Подобные импровизации были у Алемдара Караманова, когда он садился за рояль и импровизировал фуги. Я вижу в этом иное музыкальное существование, более совершенное чем то, которое мы привыкли иметь в европейском сочиненном музыкальном быту. И такое музыкальное существование напоминает мне то, что есть в серьезной восточной музыке, у индусов.

Музыка, которая спасла мир: самые главные русские композиторы второй половины XX века — герои нового выпуска шоу [club172471300|ещенепознер]

О Шнитке, Губайдулиной, Денисове, Сильвестрове, Пярте, Мартынове, Пелецисе и Десятникове говорят (и пьют в их честь) Олег Нестеров (автор проекта [club207864130|Три степени свободы. Музыка > Кино > СССР]), Юлия Бедерова, Алексей Мунипов, Алексей Уминский и Николай #ещенепознер Солодников.

#АльфредШнитке #AlfredSchnittke #ТриСтепениСвободы

Книга о работе Альфреда Шнитке в кино появилась на OZON'e 🏻 vk.cc/c9L7kh

Напомним, книга снабжена QR-кодами: с нее можно попасть и на сайт, и на киномузыку. По ходу чтения есть QR-коды с музыкальными иллюстрациями (для удобства они ведут на youtube и доступны в любой стране мира). В самом конце есть хронология, к каждому году привязаны фильмы и академические произведения, и тут тоже есть общий QR-код, если нужно будет что-то посмотреть или послушать – вам откроется весь активный таймлайн.

#АльфредШнитке #AlfredSchnittke #ТриСтепениСвободы

Почему акусмониум, что это такое и при чем здесь Шнитке?

Как только появилась электронная музыка, ее создатели сразу захотели играть на концертах. Была одна проблема: любая музыка, существующая до этого, получала свое достойное пространственное воплощение. Симфонический оркестр со всеми своими сто пятьюдесятью источниками звука, всеми его инструментами, хоры в храмах и на холмах Грузии, джаз, и даже рок с электрогитарами – там всё равно были гитарные и басовые усилители, барабаны, источники звука, распределенные в пространстве, дающие объемную картину.
А у электронщиков – стереопара. А в начале вообще моно. Звучало как приговор.

В радиостудии WDR в Кельне, в 50-х, Штокгаузен начал опыты с пространственным звуком, но настоящий праздник пришел в 70-е, когда Франсуа Бейль изобрел акусмониум и посадил на сцену оркестр громкоговорителей. Все они звучали с разной окраской, смотрели в разные стороны, были разной величины и мощности, всеми ими нужно было управлять через специальное устройство – акусмониум, фактически дирижировать. За эти годы акусматическое движение развивалось и ширилось, во многих европейских столицах появились свои акусмониумы, принципы нотации, приемы пространственного разделения звука.

Современный акусмониум состоит из расположенных по всему пространству зала полусотни громкоговорителей различных форм, размеров, частотных характеристик, и микшера, с помощью всего этого создаётся пространственное звуковое поле. В самих принципах акусматики заложены многослойные фактуры и варьированное эхо, которые Шнитке активно использовал в своей работе.

В 1970 году, в стенах Московской консерватории, Альфред Шнитке сделал доклад на тему живого и мертвого в музыке. Он говорил о многоканальном звуке (квадофонии, октафонии и пр.) как о «величайшем открытии, которое принесло в звучащую материю живую игру музыкальным пространством и тем самым избавило ее от мертвенности одномерной звуковой дорожки».

Сочиняя Третью симфонию, рассчитанную на новый зал лейпцигского Гевандхауза, чудо акустики и техники того времени, Шнитке намеревался в полной мере использовать все его возможности:

«…Кроме чрезвычайно выгодной естественной акустики—все микрофоны и динамики, установленные в стенах и на потолке. С помощью такой техники можно было бы создать любую движущуюся звуковую картину. Я представлял себе, что удастся реальное звучание оркестра на сцене сопоставить с записанным, пространственно статичное—с неким движущимся вихрем музыкальной фонограммы. Однако пока новая техника полностью не освоена, возможности зала не изучены, задуманный эффект остался нереализованным».

В пространстве Первого павильона на Ленфильме (СПб) и на сцене ДК «Рассвет» (Москва) мы и услышим движущийся вихрь оригинальных фонограмм, киномузыка Шнитке будет порождать академические произведения, а те, в свою очередь, вступят во взаимодействие с музыкой к фильмам, как это и бывало когда-то в работах композитора, называвшего «делом своей жизни преодоление разрыва между E и U» – серьёзным и прикладным.

[club209430326|21-23 декабря — Ленфильм / Санкт-Петербург]
[club209409587|25 января — ДК Рассвет / Москва]

#АльфредШнитке #AlfredSchnittke #ТриСтепениСвободы #SCHNITTKELIVE

С сегодняшнего дня книгу можно купить в [club14177881|магазине «Порядок слов»]: vk.cc/c8mjXK

В московских магазинах она появится в начале следующей недели, кто-то сможет захватить ее на Non/fiction, она будет в топе ярмарки и на онлайн-витрине новинок в Озоне.

Сборник «ТРИ СТЕПЕНИ СВОБОДЫ. МУЗЫКА > КИНО > СССР (1) Альфред Шнитке» посвящен работе композитора Альфреда Шнитке (1934–1998) в советском кино. Книга составлена из интервью и воспоминаний композитора, его коллег и исследователей. Рассказ охватывает период с 1962 по 1994 год.

#АльфредШнитке #ТриСтепениСвободы #МузыкаКиноСССР