Статистика ВК сообщества "Анна Долгарева | Стихи"

За холмом и рекой бахает, бацает.
И полно тут этих холмов и рек.
А в Луганске цветет акация
И у Ксю в коляске маленький человек.

И везёт она его, совсем новенького,
Меньше месяца как рождённого на свет,
А рядом идёт солдатик, и голова вровень его
С цветами - седыми, и он - сед.

Как брызги шампанские,
Акации соцветия.
Пацаны луганские
Двадцатилетние.

На разгрузке лямки,
На портрете рамка.
Где ваши мамки?
Я ваша мамка.

Как они уходят за реку Смородину,
За реку Донец, за мертвую воду,
За мертвую мою советскую родину,
За нашу и вашу свободу.

По воде и облакам, как по суше,
На броне машут, несутся тряско.
А все же жизнь продолжается, правда, Ксюша?
И Ксюша катит коляску.

[club32062265|Лемерт /Анна Долгарева]

А воздух жаркий, и липкий, и так его мало.
Пропустите, говорит, пропустите, я Его мама,
но ее, конечно, не пропускают,
ад хохочет, трясется, и зубы скалит,
торжествует.
А она говорит: дайте мне хоть ручку Его неживую,
подержать за ручку, как в детстве,
я же мама, куда мне деться.
Вот она стоит, смерть перед ней, в глаза ей смеется,
Пасть у смерти вонючая, зрачки-колодцы,
Смерть идет по земле, истирает гранит и крошит,
А она отвечает:
Маленький мой, хороший,
Ты уж там, где ты есть, победи, пожалуйста, эту дрянь.
Ты вот ради этого, пожалуйста, встань,
Открывай глаза свои, неживые, незрячие.

И плачет, сильно-пресильно плачет.

Он войдет в ее дом через три дня.
Мама, скажет, мама, послушай, это и правда я,
Не плачь, родная, слушай, что тебе говорят:
Мама, я спустился в ад, и я победил ад,
Мама, я сделал все, как ты мне сказала.
Смерть, где твое жало?

[club32062265|Лемерт /Анна Долгарева]

ПОЭМА КОНЦА
(невыдуманная история одной военной корреспондентки)

1.
Если бы две недели назад
случайный осколок прилетел в мою рыжую голову
в поселке шахты Трудовская (ДНР)
или на позициях ЛНР под Славяносербском,
моя этическая позиция
осталась бы безукоризненной.

Быть на стороне слабого -
так нас учили буквари,
так нас учили мама и папа
и вся великая русская литература.

Семь лет я была с теми, кого бомбили,
семь лет я воевала за них с целым миром
и особенно с собственными штабными.
Как же мне не остаться с ними?

Я родилась и выросла в Харькове,
я не разговариваю с собственным братом с 2014 года.
Я даже родителей прошу не упоминать его в разговорах.
Я — с теми, кого бомбили.
Мой брат - с теми, кто их бомбил.

Так вот будет: я приеду с походным рюкзаком на плечах,
пройду по двору, где семь лет не была,
где не надеялась уже побывать при жизни,
сяду на лавочку перед окнами,
из которых будет пахнуть жареной картошкой,
и сердце мое станет огромным и жарким.
И разорвется.

2.
На границе с зоной боевых действий,
рядом с танками самими могучими в мире,
я сижу на съемной квартире,
я считаю: «раз — и, два — и, три — и, четыре»,
песня лейся да знамя взвейся.

Я думаю про девочку, инвалида из Киева,
она написала: «ты мне сегодня снилась,
я жду тебя в гости».
Я помню, как льется кровь, отрываются ноги, ломаются кости,
эта память мне все нутро выела.

Я видела это под Луганском и под Донецком в степи рыжей.
Я думаю: «выживите».

Я молюсь за русского офицера,
за украинского призывника.
Эта хрупкая моя вера
никого не спасла пока.

Я сижу, прижавшись спиной к батарее.
Пусть все закончится побыстрее.

Выключается свет.
Ночь будет чудищ полна.
Но права моя страна или нет -
это моя страна.

3.
Выживи мама, мама моя Россия,
Выживи папа, папа мой город сивый.
Жили, дружили, пили да не тужили.
Выживи, Тоха, с которым мы вместе жили.

В две тыщи десятом жизнь дала трещину -
Я из Харькова в Киев переехала на Троещину.
Так пила что заработала панкреатит.
Самолёт, самолёт, посмотри, летит.

В двенадцатом уехала в Питер,
В пятнадцатом сделалась невъездной.
Что происходит этой ранней весной.
Хлеб на столах - это мы-то жали и сеяли.
Выживи мама, мама моя Расея.

Эх, наступает ночь, тревожное небо.
Как там белая хата, садок вышнэвый?
Кто меня предал-продал властям Украйны -
Не умирай, падла, не умирай-на.

Братцы да сестры, сгоревшее поколение,
Кто там вместо Бандеры вешает Ленина?
Ночь наступает, времени очень мало.
Выживи, мама, Русь моя, мама, мама.

4.
Люблю тебя
Люблю тебя
Береги себя
Давно не писала так часто
Знакомым и незнакомым
Не выходи из комнаты не совершай ошибку
Собери документы
Заряди телефон и пауэрбанки
Если уезжаешь то не бросай кота
Люблю тебя
Люблю тебя

Пусть выживут друг и враг
Те кто пишет "мы вас ждём -
Аничку и Россию"
Те кто пишет "умри ватная дрянь
Никакая ты нам не Аничка
Русский ты оккупант"

Пусть выживут

Ночь
подбитой техники больше не видно
Я русская
И мне за это не стыдно

5.
Что-то горчит под ложечкой да щекочется.
Степь, не кончается степь, никогда не кончится.
Русская степь, небеса, украинская степь -
Жизнь-то прожить, да их перейти не успеть.

Русская степь в украинскую перейдет,
Водка, горилка, сало, глубинный народ.
Помнишь, тут были, пили, друг друга любили,
На солнце сгорели, домой добрались еле-еле?

Русские степи, комок перекатиполя,
И камуфляж у нас разных цветов, но до боли
Помню большие звёзды в степи под Херсоном,
На окружной, над городом мирным, сонным.

6.
В Харькове
я росла.
В Харькове мы играли:
в мушкетеров
в Робина Гуда
в уличные бои.

Кричат сирены, их голоса из стали
взрезают улицы, парки, дворы мои.

Детство мое
никогда уже не настанет.
Город моего детства превращается в Готэм.
- Я буду русских встречать с цветами,
- Я буду русских встречать с пулеметом.

Кем я вернусь в этот город?
Через какие пройду горнила?
Триколор у меня на груди — мишень для бывшей подружки.
По нашим старым кафешкам стреляют пушки.
Я любила играть в войнушку, очень любила.
Я никогда не вернусь с этой войнушки.

7.
Первого марта, на шестой день войны
В одном одесском дворе расстреляли кошек.
Наверное, сдали нервы.

Да, у многих сдают нервы.
Может, кошки мяукали с рязанским акцентом,
Или сидели не на бордюре, а на поребрике,
Но их расстреляли.

- Рыжего, - говорит,
- мы хотели домой забрать, но не успели.
Серая Жопь носила котят.
Дин был маленький,
Я хоронила его в своем платке.

В этом месте я,
Видевшая столько человеческих трупов,
Что хватит на деревенское кладбище,
Спряталась под одеяло.
Накрылась им с головой
И долго повторяла:
"Теперь я живу в этом домике".

8.
бессмысленно заклиная остаться людьми,
в крайнем случае, становясь котом, но не прочим зверем,
я
сшиваю
раздробленный
мир -
нет ничего кровавее и грязнее.

но я тут буду стоять со своими стихами, ныть
о гуманизме посреди городов выжженных.
в шесть часов вечера после войны
я не выживу.

я утверждаю, что значат что-то слова,
я утверждаю, что значит что-то любовь.
русская моя рыжая голова,
русская моя красная кровь.

вот такая, блин, музыка, такая война,
делу - время, потерям - счет.
слушай, ну если хочешь - меня проклинай,
только меня, а не кого-то еще.

9.
А помните, были девочки-фигуристки.
Помните, как они надо льдом взлетали.
А потом применили летальное.
По Донецку, Горловке, Харькову,
От людей - окровавленные огрызки
И вороны каркают.

А девочки танцевали,
Выгибались руки в идеальном овале,
Земля отзывала свое притяжение.
А потом побагровела и порыжела,
И ничего не значат теперь эти танцы.
И мои стихи ничего не значат,
Раз никого не спасли.
Говорю: "останься в живых, останься,
Как же я буду иначе
Среди искалеченной этой земли".

В трубке гудки
Связь пытаются выловить.

Но ведь танцевали же.
Танцевали?
Было ведь?

10.
В три часа ночи,
Сидя в зелёной машине
С "Никоном" и блокнотом,
Стукаясь головой о дверь,
Я вспомнила "пазик"
В Кировске, ЛНР.
Это была запасная машина на штабе,
Ровно так же тряслась на ухабах.

Ещё я вспомнила,
Как летней ночью ехала с Лёшей "Добрым",
Комбатом "Призрака",
На "Ниве" через летнюю степь во тьме.
Гремели прилеты, стрекотали сверчки,
Леша включил музыку из аниме.
Я тогда была моложе,
Наверное, лет на двести.

Мы воевали
Против армии.
С говном и ветками.
Нас убивали,
А в штабе запрещали ответку.
Было совершенно понятно, что правда за нами,
Хоть нас и мало.

Лёшу, кстати, похоронили в Алчевске.
Я не была у него на могиле.
Я вообще не хожу на могилы -
Как-то их многовато стало

И вот сейчас,
Когда линия фронта
Легла прямо через меня,
Я поняла, что чувствовала Ева,
Рай на яблоко обменяв.

И я пишу людям, которых знаю давно и недавно
Телеграфные строчки:

Я люблю тебя.
Я люблю тебя.
Я люблю тебя.
Не умри, пожалуйста.
Не сегодня.
Не этой ночью.

[club32062265|Лемерт /Анна Долгарева]

Русская смерть - уходящая в небо девчонка есть,
Белые косы да августовские дожди.
Первый - за Родину, потом за Победу, и третий - не чокаясь.
Сколько ещё поминаемых ждёт впереди.

Выпьем четвертый - за пламя святое и светлое,
Все искупляющий, все искупивший свинец.
Русская смерть, белокосая дева бессмертная,
С серпом луны выходящий безжалостный жнец.

[club32062265|Лемерт /Анна Долгарева]

И больше никого не хоронить,
А только вишни собирать в ведёрко,
Пластмассовое, детское - они
Лежат там с горкой.

И строить новый город на песке,
И будут понарошечные люди
Ложиться спать на белом лепестке -
Давай так будет.

Вон жук ползет, глаза его черны,
Жук красно-черный, именем солдатик,
Не мучь его, пусти его с войны,
Ей-богу, хватит.

И ямка для секретика в земле -
Туда ложатся город, мама, кошка.
Не плачь, не плачь, тебе под сорок лет.
Мы все тут - понарошку...

[club32062265|Лемерт /Анна Долгарева]

Арт: тг-канал @z_art_ru

Из меня не получится хорошего русского.
Вообще ничего хорошего.
Мчит машина, бьется из окон музыка,
По луганским дорогам изношенным.

Едем с пацанами в форме, совсем молодыми,
Между боевыми и боевыми,
И вроде как смерти нет, и июнем веет.
Никогда не любила лицо свое, не любила имя,
Но, пожалуй, нашла что-то важнее.

Двадцать седьмое мая, холмы, отроги,
Отзвук ястребиного крика.
Бьёт на выход гаубица "Гвоздика".
Это я, это Аничка, следы на луганской дороге,
Цветущая у нее земляника.

[club32062265|Лемерт /Анна Долгарева]

Здесь перемелено, здесь перемолото, «Градов» гром,
вот бывший дом, и бывшие люди в нем.
А по развалинам ходит бесхвостый кот
и смятенно орет.

Крик замерзает около синих губ.
Перестань быть мертвым, попробуй сесть.
Кот не ест человеческий труп,
не умирай, он даже не сможет тебя поесть.

Снайпер работает неподалёку,
изрешечёна разграбленная аптека.
Кот бодает мертвую щёку
бывшего человека.

Встань, поднимись до бывшей квартиры,
где на месте третьего этажа пустота.
словно вокруг — тишина бывшего мира,
Встань, покорми кота.

[club32062265|Лемерт /Анна Долгарева] (фото автора)

И приходят они из жёлтого невыносимого света,
Открывают тушёнку, стол застилают газетой,
Пьют они под свечами каштанов, под липами молодыми,
Говорят сегодня с живыми, ходят с живыми.

И у молодого зеленоглазого капитана
Голова седая, и падают листья каштана
На его красивые новенькие погоны,
На рукав его формы, новенькой да зелёной.

И давно ему так не пилось, и давно не пелось.
А от водки тепло, и расходится омертвелость,
Он сегодня на день вернулся с войны с друзьями,
Пусть сегодня будет тепло, и сыто, и пьяно.

И подсаживается к ним пацан, молодой, четвёртым,
и неуставные сапоги у него, и форма потёртая,
птицы поют на улице, ездят автомобили.
Говорит: "Возьмите к себе, меня тоже вчера убили".

[club32062265|Лемерт /Анна Долгарева]

Патриоты читают Коца.
Либералы читают Каца.
Над Донецком снаряд несётся,
Чтоб в квартиру мою въебаться.

Призывают мочить фашистов,
Призывают побыть добрее.
Вымой голову, сдохнешь чистой.
Отработала батарея.

Призывают измазать в дёгте,
Просят, чтоб замолчали пушки.
Я накрашу зелёным ногти
И пройдусь по бульвару Пушкина.

Чтоб испуг проступил на мордах,
Сытых мордах - теперь, впервые.
Потому что у Бога мертвых
Не бывает. И мы живые.

[club32062265|Лемерт /Анна Долгарева]

Через реку Смородину нет моста.
Это детские сказки: там темнота
Да густая трава, да дуб опалённый,
Пацаны из двенадцатого батальона,
Павшие под городом с названием Счастье -
Некуда им возвращаться.

Так и ходят они по этой траве,
И две училки из Горловки ходят по ней,
Завуч и географичка.
Говорят: мы сегодня проходим свет,
Он всего надёжнее и сильней,
Подставляйте ему личики.

И у мертвых училок их мертвый класс
Так задолбан войной, так небрит и чумаз
Подставляет лица под ветер.
И расходится черный мазут темноты,
И они улыбают щербатые рты
И становятся словно дети.

[club32062265|Лемерт /Анна Долгарева]

На фото - погибшие сегодня в Горловке учительницы: Кудрик Елена Петровна, Иванова Елена Викторовна.