Статистика ВК сообщества "Кора на сухом стволе"

Знойным летним субботним вечерком, сидя на заваленке, расскажу историю о суровых гренландских преданьях.

Рисунок - Daniel Danger

"Туда, о да, к тому, что глубже, чем любовь к гордыне,
И даже глубже, чем цветение добра, позор греха,
Сорвать вуаль и одному уйти туда, где все — труха,
Нагим, потерянным отныне.
Почувствуй, где родился ты — в огромном мире, не в немой пустыне! Иль Мировой Души какой ты стал частицей?
Так слейся с ней и ощути, к какой великой жизни причастился.
В любви воспрянь вселенским утром.
Да, суть твоя так страстно рвется к центра цели,
Но беспредельно достижима цель в дороге без конца;
Из бытия глубин вздымается прилив и заливает мели,
С зенита льется свет из вечного дворца;
Так жизнь твою и суть жизнь космоса собою отогрела,
И все они есть Бог, и ты — они, как видно мудрецам.

Ф. У. Г. Майерс. "Космическое мировосприятие"

"Книга Густафа Магнуссона"
Глава 4. "Синий мир" (опубликована практически полностью)

...- Следующая глава о малоисследованной культуре эскимосов Гренландии. Знаешь, почему этот покрытый на 84% ледниками остров назвали «зелёной землёй»? Имя острову дал викинг Эрик Рыжий, который колонизировал эту землю в 986 году. В тот век климат был умеренно мягкий, и южные районы Гренландии были густо устелены зеленой травой. Отсюда и название. Но речь пойдёт не о нём, а о коренном населении – эскимосах, а точнее о самой северной в мире группе аборигенного населения. Себя они называют «туле». В Северной Гренландии находится центр эскимосской культуры «туле» – город Каанаак. Севернее Каанаака, на 77°47’ северной широты расположен посёлок Сиораполук, населением около 100 человек. Эти цивилизованные люди хоть и имеют телефонную связь, телевидение, интернет, но верят в духов и сказочные предания Гренландии. А еще севернее, там, где только снег, горы и льды, живут племена инуктун, - кочевые эскимосы-охотники. Об одном, а точнее, одной из них и пойдёт речь в этой главе.

«Шаман Акна что-то пела очень тихо, когда её сани, минуя стены высоких торосов, причалили к противоположному берегу залива моря Баффина. За Акной пришли «люди с другого берега», тоже инуктун, как и сама она, но сейчас их ставка была по другой берег залива. Эти и другие племена инуктун кочевали порознь, хотя и торговали между собой. Племя Акны – рыболовы, строящие свои дома из китовой кости и оленьей шкуры, добывали креветок и вооружались, преимущественно, гарпунами. Племя «людей с другого берега» охотились с помощью копий, сабель и даже пистолетов на моржей, тюленей полярных волков и даже белых медведей, шкуры которых потом обменивали на продукты и инструменты в посёлке неподалёку. Эти люди жили в иглу, - «снежных домах». Ей объяснили, что одного охотника по имени Нанук порвал медведь и человеку нужна помощь шамана. Акна взяла свой мешок с травами и пузырьками, а также перчатки с пластинами-колотушками и, не медля, отправилась в путь.
Она без приключений добралась до ставки «людей с другого берега», - пару десятков иглу, словно слепые котята, прижимались друг к другу, стараясь согреться среди бескрайнего горизонта снега и холода. Акну сразу провели в ближайший иглу. Атмосфера в доме была ей знакома: собравшиеся родственники у спального мешка с лежащим на нём человеком, висящий в воздухе запах крови и благовоний и стоны раненого вперемешку с плачем его родных. Раны человека на груди и бёдрах ещё кровоточили. Рваные тряпки не могли остановить кровь, сочащуюся из ран от когтей и клыков белого медведя, но это всё, чем могли помочь раненому местные умельцы. Нанук стонал и бредил в горячке. Акна приказала всем немедленно покинуть иглу и не приходить несколько часов.
Она открыла свой мешок, извлекла на стол содержимое: антисептик, какие-то травы, бинты и ещё какие-то пузырьки без наклеек. Первым делом, Акна смочила пересохшие губы Нанука водой и размотала тряпки, оголив раны. Сделав из бинтов плотную повязку, она смочила её антисептиком и приложила к ранам. Нанук взвыл от боли, но сознание не вернулось к нему. Акна промыла раны и, наложив повязку, обмотала бинтами повреждённые участки. После этого Акна, открыла один из своих таинственных пузырьков, взяла пучок травы опоясанный этикеткой с надписью «кошачьи лапки», мелко покрошила траву в зелье. Влила несколько грамм в полуоткрытый рот Нанука, остальное выпила сама. После чего взяла в рот стебли рдеста (ещё одна трава из арсенала шамана), одела перчатки с колотушками и начала кружиться вокруг своей оси, напевая известную только ей песню. Через минуту она прибавила к танцу приседы и прыжки, начала двигаться по иглу, вертясь и извиваясь, добавляя скорости и громкости. В момент, когда танец достиг кульминации, сознание покинуло её.
Очнулась Акна в незнакомом ей месте. Это всё ещё был Север, но незнакомый ей, какой-то другой. Было темно, но всё вокруг излучало синий цвет. Деревья, небо, земля, всё было в разных оттенках ярко-синего. Она лежала на опушке, окруженной соснами, можжевельником, осинами и дубами, шел мягкий снег, но было довольно холодно. Акна осмотрела себя: она была в своей одежде из оленьей шкуры, опоясанной верёвкой, к которой были привязаны ножны из кожи, а в ножнах находился сланцевый нож. Акна встала, размяла затёкшие конечности, и сразу же её чуткое ухо уловило звуки погони: в этот момент из ближайших кустов можжевельника выскочил молодой олень. Он буквально струился голубым светом, а его рога излучали свет строго вертикально вверх, из-за чего олень казался гораздо выше. Животное в три прыжка одолело поляну и скрылось. И в то же время показался его преследователь. Акна застыла в изумлении, потому как она знала это существо. Белая слюна свисала на огромных клыках, жёлтые глаза излучали опасность, белая шерсть встала дыбом, чёрный нос взял след добычи, но четыре мощные лапы сбавили темп погони, увидев Акну.
- Амарок … - прошептала шаман. – Дух волка.
Волк замешкался на долю секунды, но свежий запах оленя всё же будоражил охотничьи инстинкты. Зверь зарычал на человека, давая понять, из-за него волк потерял драгоценные секунды погони, а после косматая голове повернулась в сторону убежавшего оленя, нос взял след, лапы прижались к земле для первого прыжка, когти загребли снег, спина изогнулась, и хищник первым длинным прыжком продолжил свою погоню.
Акна, превозмогая страх, побежала за волком по его следам. В её вере жила память о Амароке, - духе волка, с которым она уже встречалась в своих шаманских обрядах. Амарок всегда охотился один, не в стае. Он убивал слабых и больных карибу, за что люди чтили его, но, конечно же, боялись. Все, но не шаман.
Погоня продолжалась недолго. Лес редел, стали появляться и другие деревья, помоложе, а вскоре и вовсе закончился, открыв человеку странную картину. Недалеко от крайних деревьев стоял двухэтажный дом, похожий на те, которые Акна видела в поселке. Свет в доме не горел, и признаков проживания человека не было, но на крыше дома стоял светящийся олень. Он стоял и смотрел на Акну, застыв на краю, словно высеченный во льдах.
А вокруг дома наматывал круги Амарок, воя от безысходности. Зверь прыгал, царапал стену дома, пытаясь взобраться к долгожданной добыче, но огромная масса не давала набрать нужную высоту. Хрустнул наст, Амарок повернул голову в сторону опешившей Акны. Сердце шамана остановилось от страха. Жёлтые глаза зверя, как и в первую их встречу, изучали человека. Только в этот раз он не скалился, а облизнул розовым языком пасть и вновь посмотрел на оленя. Акна выдохнула, сделала ещё несколько осторожных шагов (волк не смотрел на неё) и остановилась, раздумывая, как именно она могла бы помочь Амароку. В том, что хищнику нужно помочь, шаман не сомневалась. Ведь именно за свою помощь она намеривалась получить вознаграждение в виде исцеления Нанука. Она распоясала шубу, подобрав скатившиеся с верёвки ножны, и сделала петлю на верёвке, как учили её в детстве (опыт проживания среди рыболовов пришёлся кстати). Акна хотела заставить оленя спрыгнуть с крыши, напугать его летящей верёвкой, а если получится, то и заарканить рога карибу.
Петля засвистела в руках человека; раскручиваясь, молнией взмыла вверх, но первый бросок оказался неточным. Верёвка лишь сползла по крыше. Акна приняла более удобную, уверенную, позу и бросила петлю второй раз. Петля, издав всё тот же свистящий звук, метнулась вверх, и, к радости охотника, запуталась в оленьих рогах, что заставило оленя выйти из этой странной медитации. Испугавшись, животное спрыгнуло с крыши за дом, выхватив веревку из рук Акны, которая по инерции упала в снег. Сразу поднявшись, она поспешила к краю дома, но за пару метров сбавила шаг и уже крадучись заглянула за угол…
Амарок, видимо, настиг оленя ещё в прыжке. Возможно, также, что какая-то короткая борьба и была, но увиденная человеком картина была весьма однозначна. Светящийся труп оленя лежал на спине, головой была повёрнута вниз и на бок, в сторону Акны, а мёртвые глаза смотрели прямо на неё. Амарок вспорол клыками брюхо оленя и, странное дело, из брюха выпали обычные оленьи внутренности, и полилась красная кровь. Зверь зачавкал, его морда сразу приобрела красный оттенок, смотрящийся зловеще среди белого снега. Странный животный инстинкт накатил на Акну. Вид красной крови пробудил смертельную жажду. «Пить, пить», - звучало в голове. А вкус крови уже чувствовался на устах.
Акна приближалась к Амароку, который терзал свою жертву. Жажда была сильнее, чем страх. Шаман подошла к трупу с другой стороны от волка, достала свой сланцевый нож и сделала надрез. Волк зарычал, но не прекратил кровавой трапезы, тем не менее, не проявил других признаков агрессии, позволив тем самым разделить с ним добычу. Акна, упав на колени, отрезала ломоть тёплого мяса и с удовольствием откусила кусок. Кровь потекла по её рту, капая с подбородка. Мясо было восхитительным! Волк и человек после совместной охоты утоляли голод.
В какой-то момент страшной силы удар отбросил Амарока. Волк заскулил, пытаясь подняться на лапы, но могучие рога ударили его ещё раз. Перед лежащим и скулящим Амароком стоял Теккеитсерток, – хозяин карибу. Это мифическое создание, о котором Акна лишь слышала, было два с половиной метра ростом и имело огромные острые рога, которые оставили в брюхе волка свои следы. Косматая шерсть клочьями висела на карибу, но не замедляло его скорости. Как он подобрался без шума к ним, Акна не понимала. Теккеитсерток, убедившись, что Амарок больше не опасен, повернулся к человеку. Акна, сжимая в руке нож, встала с колен, наблюдая за зверем испуганными глазами. Карибу протяжно завыл и бросился на шамана. Последнее, что увидела Акна, были синие светящиеся глаза и огромные рога, летящие на неё со страшной силой.
Очнулась она от удара, её били по лицу тыльной стороной ладони «люди с другого берега». Акна заморгала, пытаясь прийти в себя. Она лежала на полу, в иглу, рядом со спальным мешком, на котором, однако, уже не было Нанука, а вокруг неё склонились люди. Перчатки с трещотками лежали рядом. Голова ужасно болела, губы пересохли. Акна попросила воды, а когда несколько человек отправились за водой, шаман спросила:
- Что случилось?
- Мы зашли в иглу минуту назад, когда услышали твой крик. Ты кричала «Кигатилик», с каждым разом всё сильнее. Ты валялась на полу, закрывая лицо руками.
Принесли воду, и Акна выпила всю чашу большими глотками.
- Нанук мёртв, твои усилия были напрасны.
Акна уже знала это. За миг до потери сознания, шаман увидела, что синие глаза летящего на неё Теккеитсертока превратились в глаза Нанука. А это могло означать только одно, - Нанук мёртв, ведь шаман в своих пребываниях в мире духов не способен видеть живых.
В этот момент на улице раздался шум и возгласы. Все повалили во двор, вышла и Акна, пошатываясь и опираясь на стены. Возгласы приближались, и как только шаман вышла из иглу, она увидела группу людей, которые подходили к иглу. Одеты они были как охотники-инуиты, на боку поблескивали сабли, а шедший самым первым человек держал на руках меховое покрывало, на котором на боку лежал волчонок, который жалобно скулил и водил глазами по всем собравшимся, пока не встретился взглядом с Акной; после чего сразу затявкал и задвигался, словно пытаясь что-то сказать. Едва встретившись взглядом с волчонком, шаман закатила глаза и рухнула в снег. Её тут же подняли люди и попытались занести в иглу, но, пришедшая в себя Акна оставила их движением руки.
- Где Вы его нашли? – слабым голосом спросила Акна.
- На окраине поселения, лежал в снегу, на боку раны, - прояснил кто-то.
- Несите его срочно в иглу. И наберите ещё воды, - распорядилась Акна. – Этого волчонка я заберу с собой, как только его раны излечатся, и я смогу ехать обратно. Я назову его Нанук...»

Толкования:
"Амарок" - дух волка в эскимосской мифологии. Иногда эскимосы называли Амароком крупного волка.
"Теккеитсерток" - хозяин оленей и один их важнейших охотничьих духов в эскимосской мифологии.
"Кигатилик" - в религии инуитов Кигатилик - демон, убивающий шаманов

Рисунок - [club47451118|NIHIL DESIGN STUDIO]

#Кора_на_сухом_стволе #верования эскимосов #инуиты #Книга Густафа Магнуссона