Статистика ВК сообщества "Reformed Christian"

Однажды я присутствовал на молодёжном общении на котором был проповедник говоривший почему быть христианином это здорово.
Прочитав какой-то стих из Библии, он начал на современном сленге доносить до молодых душ важную «истину».
«Быть верующим это круто! Успешные люди выбирают христианство! Мы не пьём, не курим и не изменяем!».
Упомянув пару известных личностей которые говорили что они христиане (в действительности их жизнь показывает другое), этот продвинутый глашатай истины сказал что он всю жизнь в церкви и ни разу не пожалел о том что выбрал христианство. Подобные заявления продолжались около двадцати минут…
Все это время меня подмывало остановить его…
Я физически не переношу подобные проповеди, как будто пьёшь прокисшее молоко. Цвет тот же, а на вкус отвратительно.
Весь вечер находясь под впечатлением от «истины», я решил что возможно это просто моя придирчивость. Поэтому я спросил одну девушку которая там была и которую я хорошо знаю, что она поняла из проповеди. Эта девушка выросла в церкви, но она не возрождённый человек. И вот ее ответ: я поняла что верующим быть круто!
Итак ответом на вопрос почему нужно быть христианином, согласно той проповеди было: потому что это круто!

В той проповеди не упоминался грех человека, вина перед Богом, Божий гнев и суд. Не говорилось о жертве Христа и Его благодати.
Нет, говорилось о том что «ты должен быть христианином, потому что мы «не такие как другие», мы лучше».
И вот сидят тридцать молодых ребят и девчонок и слушают «Евангелие от крутых христиан». И примут они эту «Крутую весть» и будут жить ей и она погубит их.

А ведь таких проповедников сейчас на каждом шагу. И такое популярное послание звучит все чаще и сильнее.
Что меня очень удивило, что организаторы встречи не высказали никакого замечания по поводу данной «проповеди». Мол сразу о грехе говорит не стоит, нужно сначала привлечь внимание…
И вот молодой человек, который только что услышал это «крутое послание» и не обличённый в своих грехах и не знающий гнева Божьего и крови Христовой, идёт спокойно домой….но на следующее утро он не просыпается. Жизнь закончена, душа потеряна, «крутое евангелие» проповедано…
И кто-то должен это сказать...

Однажды на телепередачу посвящённую открытию первой ЛГБТ церкви в Украине, был приглашён «гей—пастор» этой организации и протестантский служитель.
«Я не буду сидеть рядом с этим существом!», с такими словами известный служитель отреагировал на предложение сесть возле нетрадиционного пастора и пошёл на противоположную сторону студии. Практически весь эфир он обращался к этому человеку в подобном духе. За что и снискал неодобрительную реакцию присутствующих.

Какое-то время спустя, я смотрел видео из Шоу Ларри Кинга на котором обсуждалась тема однополых браков и куда также был приглашён другой известный евангельский служитель.
Спокойно сидя рядом с молодым человеком нетрадиционной сексуальной ориентации, этот пастор с любовью и заботой говорил ему евангелие. Отстаивая библейскую истину, он не проявил ни грамма негатива и неуважения. Там была принципиальность, верность истине, но также благодать и искренняя забота о душе. Какое огромный контраст.

И вот вопрос: Если завтра к нам в церковь придёт представитель этого сообщества, или девушка известная тем что она ведёт «определенный» образ жизни. Как мы будем на них реагировать?
Будем ли мы относится к ним, как к людям созданным по образу и подобию Бога, но которые находятся во власти греха и нуждаются в спасении? Готовы ли мы за всей чернотой греха и мерзости, увидеть страдающую душу? Понимаем ли мы, что в своих грехах без Христа, мы были не лучше этих «извращенцев и нелюдей» (я лично свидетель как верующие так говорят)?
Какие эмоции и мысли вызовет у вас картина двух молодых девушек за руки идущих под венец? «Гореть вам в аду!» ? Или печаль об их грехе и желание молить Бога об их спасении?

Ответ на этот вопрос таков, что церковь очень часто не готова следовать Христу в Его отношении к подобным людям. Мы делим грешников на «приемлемых» для нашей любви и благовестия. И на тех кому мы руку не протянем и по одной дороге не пойдём.

Вот этого наркозависимого, мы в реабилитационный центр должны отправить, помочь ему. А вот тех «педиков» гнать в шею будем, потому что аж противно на них смотреть…

Не готовы мы, не готовы, да и не хотим наверное…
А Христос не такой…
И кто-то должен это сказать…

Существует два типа проповедников:
Первые - это шахтеры. Это те проповедники, которые тяжёлым трудом, в поте лица и одиночества добывают так необходимый духовный уголь. Они работают усердно, отсеивают ненужное, вгрызаются в твёрдую породу слова чтобы их «уголь» был полезным и принёс максимум тепла. Их не видно когда они работают, но мы видим их результат когда зимой в доме тепло и есть на чем приготовить кушать.
Без проповедников-шахтеров церковь давно бы погрузилась в холодную ночь заблуждений и бездуховности.
При всем этом мало проповедников хотят быть «шахтерами», им больше нравится быть «танцорами».
Проповедники-танцоры, эти люди которые используют Библию как сцену для своего выступления и как фоновую музыку для своих танцев.
«Там стишок и тут стишок - проповедь готова.
Ересь с кафедры летит - а не Божье Слово.»
Их выступление может накормить плоть, но не удовлетворяет душу.
Вместо того чтобы быть официантами разносяшими небесный хлеб, они строят из себя поваров, которые должны придумать новое блюдо чтобы понравится публике и удовлетворить своё эго.
А ещё они обижаются когда говоришь что при их способностях не танцевать нужно, а глубоко копать, пользы больше будет.

Во всем этом беспокоит тот факт, что церковь все больше и больше наполняется танцорами. Ярких, красивых, приятно пахнущих и соблазнительно двигающихся - вот что популярно сегодня.
Грязных, уставших, потных шахтеров видно очень редко.
Но когда приходит зима и нужно тепло и огонь, тогда даже самый талантливый танцор и самый дикий танец не помогут.
Нужен уголь.
И кто-то должен это сказать…

Верующие не бояться Божьего гнева не потому-что делают всё правильно, но
потому-что Иисус, сделал всё правильно.

Библия не превозносит стальной характер своих героев. Нет, она рисует перед нами людей, которые так похожи на нас с вами. Они были слабыми и трусливыми, простодушными и не всегда верными. Их сердца были полны сомнений в Боге не меньше, чем доверием Ему. Иногда они следовали за Богом, а часто поступали по своей воле. Это не были прирожденные герои. Это не были люди, достойные восхваления. И все же каждый из них совершил великие дела, очень важные для достижения Божьих целей. Как же им это удалось? Ответ заключается в одном слове: благодать. Благодать преобразила их сердца, наполнила их желанием, силой и мудростью совершить то, что они не смогли бы сделать своими силами. Благодать означает, что Бог, призывая вас, всегда идет вместе с вами, наделяя вас всем необходимым для достижения цели. Все эти библейские герои вовсе не были самыми подходящими людьми для исполнения Божьей воли, но Он преобразил их!

Пол Трипп

Сегодня церкви остро необходимы проповедники обладающие двумя способностями: быть честными и быть мужественными.
Честными - чтобы читать, изучать и толковать Писание, без попыток подкорректировать текст и значение в угоду себе и обществу.
Мужественными - чтобы проповедовать Слово таким какое оно есть, не взирая на лица, культуру и последствия.

Библия, чувства и Рождество.

Когда мы позволяем чувствам влиять на истину, то часто может оказаться что истины нет - есть только чувства.

Позвольте привести припер. На Рождество я часто видел эту открытку с глубоким на первый взгляд посылом.
«Каждый из нас - владелец гостиницы, который решает, есть ли у него место для Иисуса».

Очень эмоционально заряженные слова. Младенец Иисус нуждается в ночлеге, Он ищет место чтобы жить. И вот ты, владелец гостиницы, ты можешь Ему помочь. Ты должен помочь. Ты же не бессердечная тварь закрывшая дверь перед лицом младенца Эммануила. Нет, ты не такой.
Но у тебя есть выбор и только ты должен решить где будет Иисус. Поэтому сделай правильное решение и открой дверь для Иисуса.

Конечно если бы речь шла о физической гостинице (а не о духовном доме) и мы знали бы Кто нуждается в ночлеге, мы бы скорее всего открыли дверь. Хотя история Рождества показывает, что мы настолько испорчены, что даже вид бедной беременной девушки, не препятствует нам оставить ее на улице.

Но вернёмся к рождественской открытке (с открытками часто такая проблема бывает, чувства есть а истины мало или нет).

Давайте посмотрим как по библейски должно звучать этот рождественско-мотивационный призыв. Текста немного больше.

«Каждый из нас - владелец гостиницы. И в день когда мы ее строили, мы приняли решение что будем впускать к себе кого угодно, кроме Иисуса. Почему? Потому что мы ненавидим Его. Ни при каких условиях мы не откроем Ему дверь. Более того, как только мы заметим Его на горизонте, мы выставим целое войско против Него и построим стены. Он не должен быть здесь. Ему нет и никогда не будет места в нашем доме. Пусть даже не мечтает. А ещё лучше - пусть умрет.

Иисус же, не смотря на наше жесткое сопротивление, постепенно, Своей истинной и благодатью разрушает все наши преграды. Он подходит к двери нашей гостиницы-сердца и показывает нам наше истинное состояние и нужду в Нем. Иисус меняет наши желания и чувства. И в этот момент мы «сами» осознавая себя и Его, распахиваем двери нашей гостиницы для Спасителя Эммануила.
Открыли ли мы сами двери? Да. Но только потому что Иисус первым вставил ключ и повернул замок.
В случае чувственной рождественской открытки, слава достаётся нам, «за правильно сделанное решение».
В библейском изложении Рождества, вся слава принадлежит Христу.

Поэтому дорогие друзья когда в очередной раз будете делится открытками, да и любыми подобными вещами, будьте уверены, что там кроме чувств есть и истина.
«"Любовь заключается не в том, что мы полюбили Бога, но в том, что Бог полюбил нас и послал Своего Сына в умилостивление за наши грехи." (1 Ин.4:10)

«Два вида мира страшнее всех бед на свете: мир с грехом и мир в грехе».
(Джозеф Аллейн)

Мы не можем делать то, что правильно в наших глазах. Мы призваны делать то, что правильно в Его глазах.

R.C. SPROUL

«Мартин Лютер - человек который заново открыл Бога и изменил мир»

Книга которая захватила мое внимание и чтение которой принесло мне редкое эстетическое удовольствие.
460 страниц я читал месяц, но не потому что медленно читаю, а потому что растягивал удовольствие. Каждая глава, как новая серия захватывающего сериала (который хочется снова и снова пересматривать), но только в данном случае это история, жизнь уникального, выдающегося человека.
Эта книга принесет пользу каждому кто ее прочитает.
Она вдохновит, утешит, удивит, рассмешит и вызовет немалую гамму различных чувств и мыслей.
Учитывая что мое восприятие жизни Мартина Лютера было основано на двух художественных фильмах и парочке рефератов, эта книга полностью перевернула мое восприятие этого человека. Неизвестного монаха, которого Бог использовал чтобы изменить историю и мир.
Я настоятельно рекомендую эту книгу к прочтению. Она однозначно стоит потраченного на нее времени.

Отдельная благодарность Alexey Kolomiytsev за рекомендацию этой книги.

Из более чем двухсот выделенных цитат, привожу только 12:

1. То, что у Церкви много недостатков, что немалое число монахов, священнпков и иных клириков — гнусные алчные ханжи, едва ли могло никому не приходить в голову. Как это ни воспринимай, а миряне видели это своими глазами — и обсуждали, и выражали свои мысли по этому поводу как частным образом, так и публично. Им не хватило лишь «полководца», способного начать с Церковью бой - и победить.

2. Итак, теперь Лютеру предстояло всеми силами разума и души стремиться к спасению, неустанно исполнять все предписанные правила, не отступать от них ни на йоту... и потерпеть на этом пути поражение. В жажде прикоснуться к небесам будет он взбираться на Вавилонскую башню — и великими трудами и усилиями достигнув вершины, убедится, что не приблизился к небу ни на шаг. Тогда он поймет: либо для человека вовсе нет пути к Богу — либо путь этот совсем не тот, какому научены он сам и тысячи его современников. Или спасение невозможно вовсе, или вся эта система — в том числе и грозный, пугающий Бог на ее вершине, — не что иное, как дьявольский обман. Все проще некуда. Но какие муки придется перенести Лютеру, чтобы прийти к этому простому выводу! В знаменитой биографии Лютера 1950 года «На том стою» Роланд Бейнтон пишет: «Значение монашества Лютера в том, что его великий мятеж против средневековой Церкви вырос из отчаянной попытки следовать предписанным ею путем»

3. Быть может, самым важным прозрением Лютера в эти два года, когда он читал лекции о Псалтири (1513-1515), стало то, что единственный способ читать слово Божье — смотреть на то, что скрывается за словами. Читая Писание поверхностно, формально, мы упускаем самое главное — Бога. Прочесть слова на странице — на это способен и дьявол; но лишь жаждущим истины Бог открывает то, что видит Сам — ту истину, что таится в этих словах и вокруг них. Именно этот сверхрациональный элемент придает словам их контекст и глубинный смысл. Фарисеи и прочие законники держались за букву закона; однако, чтобы читать не просто слова, сказанные Богом, а слово Божье, необходимо получить от Бога откровение — а это, в свою очередь, требует глубокого почтения, неослабного внимания и молитвы. Читая слово Божье любым иным способом, мы упускаем скрытую в нем духовную истину — а значит, чтение становится бессмысленным.

4. Мы знаем, что вступив в монастырь, Лютер немедленно получил на руки Библию в красном кожаном переплете — которую вспоминал и много лет спустя. К книге этой он, как видно, отнесся предельно серьезно — не просто читал ее, но изучил вдоль и поперек, почти что выучил наизусть. Он читал ее снова и снова, пока Библия не сделалась знакома ему как свои пять пальцев — занятие для того времени очень необычное. Разумеется, это оказало прямое влияние на будущие события его жизни, да и на будущее человечества.

5. Ведь бесконечный, всезнающий и всемогущий Бог, Творец неба и земли, сошел на землю вовсе не на золотом облаке. Он пришел к нам через вопли родовых мук, в крови и слизи, из чрева девственницы, в грязном хлеву, где наверняка воняло навозом. Так приходят в мир люди, и если Бог и вправду решил прийти в мир как человек, — то должен был прийти именно так. Это единственный способ встретиться с нами там, где мы есть — и с такими, какие мы есть; и, как бы ни казалось это трудно, унизительно или противно — любящий Бог от этого не отшатнулся.
В этом Лютер видел самую суть христианского богословия. Идя нам навстречу, Бог не остановился на полпути — Он прошел весь путь, до самых грязных помоев падшей человеческой природы. Решившись коснуться этой безжизненной гниющей субстанции, святой и любящий Бог подтвердил, что это и есть истина о нас. Мы — не больные, нуждающиеся в исцелении. Мы мертвы и нуждаемся в воскресении. Наша грязь — не наружная грязь, требующая лишь хорошей чистки; мы заражены изнутри, мы отравлены и смердим смертью — и нуждаемся в полном искуплении. Если мы не признаем, что нуждаемся в вечной жизни и можем получить ее лишь из рук Божьих - значит, остаемся в грехах своих и в вечной погибели.

6. Лютер не рассчитывал на скандал, который потрясет всю Европу, — в его намерения это не входило. Но он был священником, проповедовал с кафедры, и долг перед Богом требовал от него не молчать. Так что в феврале 1517-го, а затем в марте того же года Лютер произнес проповеди об индульгенциях.

7. Итак, образ Лютера, смело прибивающего свою истину к дверям, чтобы весь мир и сам дьявол могли ее прочесть — выдумка. За этим образом стоит мысль, что наш герой заранее предполагал, что его действия приведут к отлучению от Церкви и, возможно, к ужасной смерти на костре, что удар его молотка станет первым выстрелом в войне с дьявольской системой, глубоко пустившей свои корни и возвышающейся над Европой, словно горный хребет. Но это очень далеко от истины. Когда Лютер писал и публиковал свои тезисы, когда написал и отправил письмо Альбрехту Майнцскому, ничего подобного у него на уме и близко не было. Благородный образ Лютера, провозглашающего свою бунтарскую истину и тем открывающего новую страницу в мировой истории, возник лишь задним числом. В отрыве от будущего — следующих лет, десятилетий, веков — он не имеет смысла. В сущности, какой-то смысл начал появляться у него лишь несколько десятков лет спустя, когда об этом рассказал Меланхтон — хотя, как мы уже упоминали, Меланхтона в то время не было в Виттенберге, и ориентировался он лишь на воспоминания людей, которые там были. Эти воспоминания он сочетал и излагал так же, как делают многие из нас, когда хотят рассказать о каких-то важных событиях: не лгал — но стремился создать яркую картину, пусть не вполне точную, не буквально соответствующую тому, что произошло на самом деле, но исполненную глубокого смысла и передающую какую-то важную истину.

8. Если меня вызовут туда (суд в Вормсе), - разумеется, поеду и приложу все силы, чтобы туда попасть, даже если не смогу дойти сам и меня придется нести, как больного. Ведь для меня нет сомнений, что, когда призывает император, — призывает Господь. Более того: если ко мне применят силу, что очень вероятно (ибо, очевидно, меня хотят призвать туда не для того, чтобы чему-то научить), — и здесь я положусь на Господа. Жив и правит миром Тот, Кто спас трех отроков из печи царя Вавилонского. Если Бог не захочет сохранить мне жизнь, — что ж, моя голова немного стоит в сравнении с головой Христа, отправленного на смерть людьми, не ведавшими, что творят: для всех камень преткновения, для многих погибель. Позаботимся лучше о том, чтобы не выставлять Благую Весть, которую мы наконец начали проповедовать, на посмешище перед безбожниками и не давать врагам повода похваляться своей победой, говоря, что мы не осмелились исповедовать то, чему учим, и побоялись пролить за это кровь. Да сохранит нас милосердный Христос от такого малодушия и такой похвальбы врагов наших. Аминь

9. Помимо странного, на наш вкус, разделения брака и свадьбы, была в немецком брачном церемониале эпохи Возрождения еще одна, куда более странная, черта: консуммация брака происходила на глазах у свидетеля. После скромной церемонии пара удалилась в спальню, а любопытная роль свидетеля, наблюдающего, как двое в буквальном смысле становятся одной плотью, досталась Юстусу Йонасу. По собственному признанию, глядя на это, он даже заплакал от торжественности и значительности события. Часто над брачным ложем даже ставили высокий стол для наблюдателя: но в этот раз, по-видимому, ничего такого не было, Йонас просто тихо сидел где-то в уголке, моля Господа о том, чтобы тот сохранил его от кашля или чихания в самый неподходящий момент. С нашей точки зрения, ничего более странного и неловкого и представить себе нельзя. Однако в те времена люди смотрели на жизнь проще, без лишнего ханжества, брачное ложе почитали почти что святым, а в физическом единении мужчины и женщины видели живую картину единения Жениха-Христа с Невестой-Церковью. В этот миг поистине небеса опускались на землю, альфа обнимала омегу, перед грешными людьми вновь открывался сияющий Эдем — и из всего этого рождалось непостижимое чудо новой жизни. «Вчера, — писал Йонас другу, — я присутствовал, видел жениха на брачном ложе — и при зрелище этом не мог сдержать слез»

10. Прежде всего, проблему свободы воли Лютер считал важнейшим богословским вопросом. Это самая сердцевина, Святая святых Благой Вести — лучшей из возможных новостей: мы не можем сами выбраться из ада, не можем освободиться от греха и вечного проклятия собственными силами, но — mirabiledictu! — Христос Сам спускается в ад и освобождает нас. Все, что нам нужно — в Него поверить; и вот мы уже навеки, неопровержимо освобождены от греха и смерти. Мы не обязаны ничего делать, чтобы спасти себя,— да ничего сделать и не можем, и это чрезвычайно важно: понять, что сами для себя мы не можем сделать ничего. Ничего. Думать, что мы сами способны сделать какой-то (пусть самый скромный, о котором в обтекаемых выражениях писал Эразм) вклад в свое спасение, — не что иное, как самое зловредное и опасное заблуждение в истории человечества.

11. По злой иронии судьбы, в последние желчные свои годы Лютер сам начал призывать к этому и еще к худшему. В самом разнузданно-злобном своем сочинении, «О евреях и их лжи», он яростно требует предать огню синагоги, разрушить дома евреев, даже конфисковать у них деньги и молитвенники. О религиозной свободе он, кажется, и думать забыл — и нам остается только гадать, как удавалось этому человеку писать вещи не просто разные, но и настолько противоречащие друг другу.
Быть может, об этих писаниях почти никто бы не слышал, не будь нацистов. Лютер, когда писал их, не мог и вообразить, что четыре века спустя в возлюбленной его Германии придет к власти тиран, одержимый неведомой прежде дьявольской злобой, и что клевреты его, желая привлечь Лютера на свою сторону, извлекут из горы его писаний именно эти, самые несправедливые страницы. Он не мог знать, что эта дьявольская затея приведет к невиданному еще в мире злодеянию, — хладнокровному, расчетливому убийству шести миллионов мирных еврейских граждан. С холодным цинизмом мастера нацистской пропаганды извлекли из ста десяти томов сочинений Лютера несколько злых слов о евреях — и прокричали их на весь мир; хотя даже в то время люди, хорошо знакомые с другими работами Лютера, этого памфлета либо не знали, либо просто игнорировали, видя в нем какое-то странное, необъяснимое отклонение.
----
Таким образом, понять смысл его поздних нападок на евреев кажется не возможным. Половина из того, что написал Лютер в этом прискорбном памфлете, основана на тезисах, в которые сам он, без сомнения, верил, — но мы теперь знаем, что все это ложь. Например, достаточно многое взял он из «Победы над безбожными евреями», сочинения картезианского монаха по имени Сальвагус Порхетус (около 1300 года), и других подобных книг. Согласно этой и другим книгам, иудеи произносят богохульства против Иисуса и Марии: Лютер считал, что такого терпеть нельзя. Современные понятия о свободе слова и религии в то время были еще не в ходу, и Лютер полагал, что терпеть евреев в Саксонии значит соглашаться с этими богохульствами и поощрять их. В книге Порхетуса приводится одно из таких богохульств: Иисус, мол, творил чудеса с помощью каббалистической магии, пока его не разоблачили и не предали казни. Мария в этих еврейских писаниях будто бы именуется «шлюхой» и «навозной кучей», о ней пишут, что она родила Иисуса во время менструации. Порхетус — а за ним и Лютер — был уверен, что евреи ждут прихода истинного Мессии, который убьет всех христиан. Верил Лютер и тому, что евреи отравляют колодцы, воруют детей для ритуальных убийств, а также своей ложью уводят людей от Христа, — что для него было страшнее всех прочих преступлений.
-----
Если попробовать найти в этом прискорбном казусе хоть что-то хорошее -можно сказать так: эти злые и несправедливые писания мешают нам идеализировать Лютера и превращать его в идол. Быть может, немного утешит нас и то, что через год после «Евреев и их лжи» он, кажется, снова развернулся в обратную сторону. В 1544 году он переписал гимн под «Бедный Иуда, что ты наделал?», добавив в него такую строфу;

"Наши великие грехи и тяжкие проступки
Пригвоздили Иисуса, истинного Сына Божьего, к кресту.
Итак, не осмеливаемся винить тебя, бедный Иуда,
Или толпу иудеев: позор этот только наш"

Так что тех, кто желает видеть в Лютере последовательного антисемита, ждет разочарование. Он справедливо возлагает вину за распятие Иисуса не на иудеев, а на каждого из нас — в том числе и на самого себя.

12. Йонас и Целеус отдавали себе отчет, что весть о смерти Лютера скоро разлетится по всей Европе, — и как для друзей, так и для врагов будет очень важно, как он умер. Постыдная смерть или мучительная агония считались верными признаками, что умирающий отходит не в райское блаженство, а в вечные муки. Поэтому — для вечности, так сказать — оба вскричали громким голосом, так, чтобы их услышали и на краю вечности: «Преподобный отец! Готовы ли вы умереть, доверяясь Господу Иисусу Христу и исповедуя то учение, что проповедовали вы именем Его?» Лютер их услышал, и из уст его вылетело громкое, отчетливое: «Да» — последнее его слово. Затем Лютер повернулся на правый бок; на миг присутствующим показалось. что ему стало легче, — но он погрузился в глубокий сон и с этой минуты уже ни на что не обращал внимания и никому не отвечал. Около пятнадцати минут спустя, приблизительно без четверти три, заметили, что он испустил особенно глубокий вздох — и перестал дышать. Всем было очевидно, что Лютер мирно и непостыдно отошел в мир иной.