Статистика ВК сообщества "Петербургские родители"

️ ПОМНИМ, ВЫ ПРОСИЛИ

10 июня закончилась наша выставка в Севкабеле и мы наконец-то можем показать экспонаты всем, кто не смог на нее прийти.

Еще раз огромное спасибо всем, кто нас поддержал! Благодарим каждого, кто пришел или просто поделился этим значимым для нас событием. Это очень много значит для нас!

Отдельно благодарим Севкабель Порт, что предоставили нам возможность рассказать о том, какое волшебство могут совершить хорошие фотографии.

Читайте истории, делитесь с другими.

Пусть о нашем добром деле узнает как можно больше людей. Быть может, случайно, ваш репост поможет найти кому-то любящую семью и вы станете причастны к настоящему чуду!

Почему семьи отказываются от приемных детей? Интервью председателя совета СПб РОД "Петербургские родители", президента БФ "Дети ждут" Лады Уваровой.

Масштаб проблемы
— Какова на сегодня статистика возвратов в детские дома взятых под опеку и усыновленных детей?
— В России сложно со статистикой, но по опыту наблюдений фонда возвраты составляют порядка 7%.

— В сравнении с другим странами это мало или много?
— Сложно сравнивать, так как у нас разные системы семейного устройства. В странах, где развит институт фостерных семей (форма временного устройства детей, оказавшихся в сложной жизненной ситуации, на платной основе — прим. ред.), перемещение ребенка из семьи в семью дело заурядное. Это рутинная процедура. Дети могут за год менять по несколько семей. Возврат это или нет? Семья на каждом этапе выполняет определенную роль в социализации ребенка. Поэтому сравнивать неправильно.

— Есть разница в процедуре возвращения ребенка в детский дом в зависимости от того, опека это или усыновление?
— От усыновленных детей отказываются значительно реже, чем от тех, кто под опекой. Потому что усыновление — судебная процедура. В результате ее приемный ребенок получает права и обязанности кровного. И родители тоже. К усыновлению чаще всего прибегают, когда берут малыша. Опекунство — процедура не судебная. Это договорные отношения, когда государство через органы опеки возлагает на родителей определенные обязанности, в том числе представление прав ребенка. Для того чтобы вернуть усыновленного, нужно пройти судебные процедуры. А чтобы отдать ребенка из под опеки не нужно ничего.

Причины возврата детей в детские дома
— Какие причины чаще всего озвучивают родители, когда возвращают детей? Где тут общее слабое место?
— Почти в 100% это несбывшиеся ожидания — рассчитывал на одно, а получил другое, на что уже не хватило сил. Человек говорит: «Я думал, что буду счастлив и сделаю этого ребенка счастливым. А по факту я несчастлив и не вижу никаких перспектив. В этой ситуации я выбираю себя». По той же причине, например, родители отказываются от родных детей с ограниченными возможностями здоровья: они выбирают себя.
Дело тут не только в неверной оценке истинного ресурса, но еще в неготовности его наращивать. Ты не знаешь, с чем придется столкнуться, но у тебя должна быть позиция. На мой взгляд, позиция успешного приемного родителя — абсолютная верность принятому решению. Это очень трудно. Приемный ребенок — это человек, который пережил огромнейшее предательство. У него нет той веры в людей, которая есть у других, обычных детей. Поэтому приемный родитель должен быть верным как самурай — что бы ни происходило, он должен транслировать ощущение 100% надежности. Не столько через слова, сколько через поступки. Если справится, есть высокий шанс, что ребенок в результате сформирует привязанность.
Но часто люди на такое не способны. При сложностях приемные родители вспоминают, что они не рожали этого ребенка, что они на такое не рассчитывали: одежду покупают, праздники устраивают, в школу хорошую оформили, а тут каждый день черт-те что творится.
Помню историю одной взрослой женщины. Она была удочерена в сознательном возрасте. Подростком была ужасным, так что однажды родителей вызвали на комиссию по делам несовершеннолетних. Туда пошел отец. На комиссии его жутко стыдили. А он слушал и отвечал: «Знаете у меня очень хороший ребенок, но у нее просто сейчас такой период». И для нее это было главное: он ни словом не обмолвился, что он ей не кровный родитель, что он взял ее немаленькой, что проблемы вытекают из ее прошлого. Он вел себя как настоящий отец. И она тогда испытывала такую благодарность и такое раскаяние, что сильно пересмотрела свое поведение.

— Какие, помимо неоправданных ожиданий, еще есть типичные причины, по которым детей возвращают в приюты?
— Приемный ребенок сильно уязвим в ситуации, когда в семье есть кровные дети и между ними начинаются трения. Тут родители часто проводят разделительную линию: «он моих обижает». Случаются возвраты и потому, что люди не справляются физически, например, если ребенок с ОВЗ. Но это тоже недооценка ресурса и завышенные реабилитационные ожидания.

— То есть проблема обычно в том, что приемные семьи не готовы к ответственности, которую им придется взять?
— Приемные семьи — лучшие семьи страны. Потому что родить ребенка, если есть физические возможности, могут все, а стать приемным родителем — далеко не каждый. Нужно и справки собрать, и доход с местом жительства соответствующие иметь, и школу приемных родителей пройти, и заключение от опеки получить. Но справляются все равно не все. И не все понимают, для чего они это делают. Не все готовы идти до конца.

— А для чего это стоит делать такими усилиями?
— Если в семье нет насилия, она несравненно лучше, чем любое учреждение. Потому что это модель нормальной жизни. Устройство в семью ребенка — это история про отношения, про опыт их строительства. Без этого опыта ребенок — эмоциональный и социальный инвалид. Жизнь без базы, без фундамента — это опасно.

— Часто говорят об эмоциональном выгорании приемных родителей как факторе, повлиявшем на возврат ребенка. Вы сталкиваетесь с подобным?
— Тем, кто возвращает детей в детским дом, с этим надо как-то дальше жить. Они подбирают какие-то аргументы в защиту своего решения. Создают модель, в которой можно дальше жить. Как правило, ребенка возвращают, поборовшись перед этим. Но здесь ответственность не только на приемных родителях. Им надо помогать.
Оптимально, чтобы детей не размещали в семьи, в которых есть высокий риск отказа или насилия. Для этого на этапе подготовки в школе приемных родителей проводят социально-психологическое обследование семьи, изучают историю ребенка и оценивают ресурс семьи конкретно для этого ребенка. И тем не менее случается так, что в интеллигентную трепетную семью с кружевными салфетками на столах зачем-то размещают возвратного ребенка с опытом бродяжничества. Семье ничего не рассказали о его прошлом: «Такой хороший мальчик, у него бабушка умерла». А то, что у него на глазах эту бабушку топором зарубили, не уточнили. Конечно, эта семья просто не могла справиться с таким ребенком. Он там всех по стенкам размазал.

Органы опеки и школы приемных родителей: роль и значение
— Если ребенка пять раз возвращают в детский дом, есть ли смысл продолжать эти попытки? Каждый возврат — травма.
— Истории про многократные возвраты ужасны. Конечно, с каждым разом ребенку будет все хуже. И такие ситуации, скорее всего, говорят о некомпетентности тех, кто занимается устройством в семью. Но любому ребенку, даже пережившему такое, нужна семья. Моей приемной дочери сейчас 11 лет. Когда я прочитала в свое время ее дело, то узнала, что она много раз была в гостевых семьях. Ее то на каникулы, то на лето куда-то отдавали. Понятно, что все ей хотели только добра, но каждый раз ребенок надеялся, что это будет его семья. По рассказам дочки, в некоторых случаях это были не всегда безопасные семьи.

— Как можно избежать этих ошибок?
— Проблема в том, что органы опеки и детские дома часто не располагают специалистами, понимающими проблему устройства ребенка в семью. В лучшем случае там работают педагоги. Плюс на них ответственность, вплоть до уголовной, если с ребенком [в семье] что-то случится. Нет механизмов помощи и сопровождения. При этом есть задача защитить ребенка и найти ему семью. Помню, один человек из опеки сказал мне: «Мы живем с пониманием, что опека всегда будет виновата. Изъяли ребенка — сволочи, гады, отняли у родной матери. Не изъяли — сволочи, гады, теперь его убили». Нужна реформа. Мы предлагали учиться сотрудникам органов опеки хотя бы в школе приемных родителей. По крайней мере, у них будут те знания, которые есть у приемных родителей.

— Школа приемных родителей сегодня действительно готовит опекунов и будущих мам и пап к тем трудностям, с которыми они могут столкнуться?
— Она занимается просветительской деятельностью. Вас снабжают определенным набором знаний. Вы можете их усвоить или нет. И если приемные родители сдали экзамен, понимая, как им нужно правильно отвечать, это еще не значит, что они изменили свои внутренние убеждения. Школа не может запретить или разрешить усыновление, опеку. Она не дает гарантии, что человек будет успешным приемным родителем. Обучение только повышает этот шанс. 30% выпускников ШПР не доходят до приема ребенка в семью. То есть они в процессе понимают, что не готовы. Это очень хороший результат. Примерно половина берут детей в течение года.

— Как сегодня организован подбор ребенка для семьи? Правда, что можно обозначить в пожеланиях чуть ли не цвет глаз?
— Еще 20–30 лет назад приемное родительство не было социальной нормой. Считалось, что детям неплохо живется в сиротских учреждениях. Но потом история о том, что ребенок должен жить в семье, началась раскачиваться и государством, и общественными организациями. Нашу первую приемную дочь мы удочерили в 2007 году. Это время, когда ты мог усыновить практически любого ребенка, хоть в клеточку. Было очень много детей и очень мало желающих их забирать. Сейчас, к счастью, ситуация кардинально изменилась: никто не ковыряется в младенцах как в апельсинах. Сегодня формируется установка на подбор семьи для детей, которая максимально будет соответствовать их интересам. Это правильно.

— Каких детей трудно устроить в семью?
— Больших, с серьезными проблемами со здоровьем, с братьями и сестрами, с тяжелыми историями в прошлом. У нас по-прежнему не хватает приемных родителей для таких детей. С подростками трудно. Взять такого ребенка в семью могут те, у кого уже есть подобный опыт.

Что можно и нужно сделать
— Как, на ваш взгляд, можно уменьшить процент возвратов детей в детские дома?
— Я считаю, необходимо сопровождение замещающей семьи. Нужно работать на помощь семье, а не на ее разрушение. Ведь как выглядит ситуация. Пока ребенок в детском доме, все понимают, что надо помогать. И материальная база там бешеная, и путевки на море, и любые развлечения, лечение, наряды. Потом ребенок оказывается в семье и все — ему ничего не надо, теперь это ответственность замещающих родителей. Системы поддержки такой семьи нет. А родители зачастую не могут разобраться, у ребенка реально умственная отсталость или его так затормозили в системе? Он себя ведет так, потому что у него психологическая травма или потому, что болен? Те, к кому можно обратиться, недостаточно компетентны. В итоге вместо помощи у семьи, наоборот, отнимают ресурс.
Например, начинаются проблемы с ребенком под опекой в школе. От родителей требуют сделать так, чтобы он хорошо себя вел. А они не понимают, как это сделать. И вообще, если это кровный ребенок, то мама или папа может просто не прийти на вызов в школу. Но если приемный родитель не пришел, то это сигнал в опеку. Школа очень часто играет провоцирующую роль в историях отказов от сложных детей. Она не помогает, а невротизирует. Нам с этим приходится много работать на базе Центра семейной адаптации.

— Так что должно быть в идеале?
— В идеале каждая семья, вне зависимости от того, каких детей она воспитывает, — кровных или приемных — должна получать тот ресурс, которого ей не хватает. Нужен дефектолог — будет, психолог — пожалуйста. И развивающая среда, социальные услуги. Без вреда, без навязывания, по желанию. Это невозможно реализовать иначе как через большие госпрограммы или государственные заказы. Пока, к сожалению, такого нет.

— Как вы относитесь к идее ввести административную ответственность для тех, кто неоднократно брал и возвращал детей в детский дом. Это может помочь?
— Не надо больше карать, нужно больше работать. Те, кто возвращает ребенка в детский дом, брали его, не думая, что от него откажутся. Ужасные вещи творятся не потому, что был злой умысел. Человек создает семью не для того, чтобы родить ребенка, а потом проломить ему об батарею голову и сесть в тюрьму. Никто такого изначально не хочет.
Нужна индивидуальная работа. Надо разбираться, что произошло в конкретной семье. Не надо размещать детей там, где есть высокие риски. Родитель должен иметь возможность безопасно обратиться за помощью, не боясь, что, если он сам заявит о проблемах, то ребенка отнимут. Надо развивать систему подготовки, отбора и сопровождения.

— Вы видите какие-то перспективы решения этой проблемы?
— Мне кажется, понимание проблемы зреет на государственном уровне. Но небыстро. Социальные изменения требуют последовательных многолетних усилий, а у нас принято ситуативное реагирование, зачастую противоречивое.

Я в этой системе 15 лет. Это немного для социальных процессов. За эти 15 лет сначала переформировали детские дома в малокомплектные, а потом их оптимизировали и закрыли, распихав всех обратно по большим. Затем объявили, что к 2017 году у нас все дети будут жить в семьях и начали их раздавать со страшной силой. Увы, это не панацея. Мало устроить ребенка в семью, чтобы наступило счастье. Оказалось, что пока они находились в детских домах, все было шито-крыто. Их и били, и насиловали, но это было не заметно снаружи. Но как только дети попали в семьи, в более прозрачную структуру, начались скандалы. Приемные семьи оказались совсем не святые. Детей начали изымать, возвращать в детские дома. И вот мы мечемся между всем этим вместо того, что принять долгосрочную программу.

Автор интервью: Анна Тимакова

Каждый раз, когда случается очередная трагедия, где погибает ребенок, все вспоминают о правилах безопасности, которым нужно учить детей, или осуждают родителей, которые оставили ребенка без присмотра. Но на самом деле начинать нужно с себя. И этот пост, дорогие читатели, именно для вас.

Конечно, ребенок должен знать правила безопасности, но помните, что без регулярного повторения с вами, взрослыми, эти правила быстро забудутся и ребенок не сможет применить их, когда понадобится. Обязательно проговаривайте с детьми, как себя вести, если потерялся, что делать, если тебя пытается утащить незнакомый человек. Делайте это как можно чаще, проигрывайте вместе с ними возможные ситуации, кричите вместе с ними, учите телефон, придумывайте слово-пароль...

Но самое главное даже не это. Самое главное — всегда помнить о том, что убивают не только преступники, треснувший лед или разряд тока, не только открытый люк или провалившаяся под ногами гнилая доска в заброшенном доме. Очень часто убивает человеческое равнодушие.

Когда вы видите одинокого ребенка на улице, в торговом центре, транспорте, когда кто-то несет плачущего ребенка или тащит его за руку, никогда не проходите мимо! Да, возможно, что ребенок просто идет домой. Да, возможно, что плачущего малыша несет домой папа, и скорее всего, ваши расспросы приведут к негативным высказываниям в вашу сторону, но может оказаться, что именно ваша реакция спасла ребенка, которого пытался унести преступник.

Если вы видите одинокого ребенка, понаблюдайте за ним. Если вам показалось, что ребенок явно не знает, куда идти, или очень замерз, подойдите к нему, поинтересуйтесь, куда он идет, знает ли домашний адрес и как туда пройти, знает ли он телефон родителей или, возможно, у него есть записка с номером телефона.

Позвоните родителям, если получилось найти номер телефона, сообщите, где вы и ребёнок находитесь, и ждите их прихода. Не передавайте ребёнка человеку, которого ни вы, ни он не знаете. Ребенок не знает телефон родителей? Позвоните в полицию по номеру 112 и на телефон горячей линии отряда "ЛизаАлерт" 8-800-700-54-52.

Не трогайте незнакомого ребёнка - не надо ни хватать его за руки, ни обнимать, чтобы утешить, у вас могут быть из-за этого неприятности. И помните - ни в коем случае не уводите ребенка с места, где нашли его, и не оставляйте одного!

Если на ваших глазах ребенка куда-то тащат, очень важно в первую очередь оценить собственные силы и возможную опасность. Но если рядом есть еще люди, привлеките внимание к ситуации громким окликом, вопросами со стороны. Так вы сможете задействовать больше окружающих, которые смогут оказать помощь ребенку, даже если потенциальный преступник сильнее вас.

Если вы приняли решение вмешаться, обратитесь к ребёнку с вопросом: «Тебе нужна помощь?» — и оцените ответ. Будьте готовы к агрессии со стороны взрослого, даже если он ни в чем не виноват — родитель, тащащий за собой упирающееся чадо, тоже вряд ли будет рад вашим расспросам. При малейших подозрениях на то, что вы присутствуете при преступлении, сообщайте в полицию. Непременно точно обозначьте время и место, где происходил этот эпизод, и опишите приметы ребёнка и взрослого, запомните, во что они были одеты – это поможет полиции быстро отследить их по камерам.

Помните, чужих детей не бывает. И если не поможете вы, то, возможно, не поможет никто!

Берегите друг друга

Мамам спокойных детей посвящается

У меня есть соседка и у нее есть сын, который старше Алисы аж на целый месяц. Мы не подруги и даже не приятельницы. Иногда можем пересечься и перекинуться парой фраз, не более того. Хотя, казалось бы, дружи! Дети одного возраста, живем в одном подъезде, одинаковые интересы и сами мы почти ровесницы. Красота же? Но нет.

Так вышло, что соседка родила флегматика, а я гремучую смесь сангвиника и холерика. Всё хочу спросить, какие витамины она пила во время беременности и всё время забываю. Потому что не могу. Не могу одновременно спрашивать и бежать за Алисой, которая, если видит трактор, то кидается сразу в ковш. Ее флегматика условно назовем Петей. Петя совершенно другой. Если мы вдруг оказываемся на одной площадке, то Петя гуляет очень неторопливо, серьезно и вдумчиво. Он рассматривает песок, ковыряет палочкой землю, делает всё это в радиусе двух метров и всегда на всё соглашается. Домой? Хорошо, домой. На качели? Хорошо, на качели. Стой здесь, никуда не ходи! Хорошо, буду стоять здесь, никуда не пойду. Алиса гуляет с точностью наоборот, поэтому поболтать на площадке у нас с соседкой никогда не получается. Я нахожусь в броуновском движении и собеседник из меня никакой.

Дневной сон у Пети с самого рождения происходит следующим образом — он сидит и тихонечко играет в пирамидку, а потом падает на эту пирамидку и сладко засыпает. Родители переносят его в кроватку и он спит дальше. Он всегда и всё ел, и, когда моя Алиса плевала еду, размазывая ее по стенам и истошно орала ДАААААЙ, Петя научился сносно и тихо выговаривать слово «крокодил» и отъел прекрасные пышные щеки. От груди Петя отказался сам в 10 месяцев, потому что котлета и пюре вкуснее.

Этим летом мы в очередной раз случайно пересеклись у лифта. Я была без Алисы. Пока мы разговаривали, Петя стоял рядом с мамой и не делал никаких попыток убежать вверх по лестнице или скатиться с нее вниз. Его не интересовал даже лифт. Он был молчалив, неприхотлив, спокоен и неподвижен. И тогда соседка поделилась со мной, что через неделю уезжает с ним вдвоем (!) в Испанию. Ему был год и восемь тогда, по-моему… Я подняла, упавшую на холодные ступеньки челюсть и с ужасом спросила: «Как?? И ты не боишься?» «А что такого?» — в свою очередь удивилась она. Потом я перевела взгляд на стоящего на одном месте Петю и подумала: «А и правда…»

Путешествовать с Петей - всё равно, что путешествовать с интерактивной куклой, у которой есть несколько комплектов красивой одежды и встроенная функция «поел-покакал». Они вернулись счастливые и отдохнувшие и Петя, естественно, ничем там не заболел. Через месяц они поехали еще раз на море, и он опять там ничем не заболел. Когда Пете было десять месяцев, он побывал на Октоберфесте в Германии и на наш с мужем, заданный с ужасом, вопрос: «И как оно? Что он там делал??» Соседка спокойно ответила: «Как что? Спал…» Петя проспал весь Октоберфест, аккуратно разложив в коляске свои пышные щеки. Петя — эталонный подарочный ребенок, но его мама не в курсе об этом, потому что всё познается в сравнении.

И знаете, что интересно. Я ее понимаю. Полностью. Верю, что да, такое бывает. Верю, что бывают дети, которые вообще не требуют твоего внимания. С которыми дома можно работать, стоять на голове, ходить в туалет в одиночестве, читать книги и даже заниматься йогой. Петя будет собирать пирамидку и заснет лицом в колечко. Так бывает. Это темперамент и заслуга родителей здесь нулевая.

Но!

Соседка меня не понимает совершенно. Она не понимает, зачем нужен режим, ведь ребенок и так заснет, где угодно. Не понимает, почему нельзя внезапно и вне режима поехать в зоопарк и покормить ребенка котлетами в машине, почему надо обязательно кормить дома и в определенное время. Она вообще не понимает, что значит не ест котлеты и почему плюет овощи? Не понимает, что такого сложного в перелете с полуторагодовалым ребенком. Не понимает, что такое капризы и истерики и недоумевает, откуда они берутся.

А после двухлетнего чтения всевозможных форумов и сообществ на детскую тему я заметила, что это повсеместно. Мамы активных детей (не спящих, орущих, истерящих, плохо едящих и далее по списку) понимают и принимают тот факт, что дети тоже люди и что все они разные и что спокойные дети — это не фантастика. Такие мамы толерантны, как никто. А мамы спокойных детей (с рождения прекрасно спящих, самостоятельно играющих, все едящих и прочее), говорят так: Не правда всё! Вранье! У меня так не было! Дети — это счастье.

Автор: Лена Бел-Латрикс

[club22822305|ВКонтакте] перевели 30 000 рублей в фонд «Петербургские родители»! Внутри Команды ВКонтакте живут и множатся добрые традиции. Одна из них — вместо большого общего подарка от коллег в честь знакового события переводить деньги на благотворительность.

[id9210014|Г][id9575058|е][id2015505|р][id100480916|о][id8519601|и] [id15137701|се][id34865314|го][id87478742|дня][id4863838|ш][id267459072|н][id595135301|е][id498717393|й] доброй инициативы делятся с фондом денежным призом за премию VK People Awards. Этот конкурс проводится каждый год внутри группы компаний VK, где сотрудники рассказывают о своих достижениях и получают признание за самые успешные проекты. В номинации «Лучшее решение для коллег» ребята из ВКонтакте вошли в тройку победителей. Они разработали новый продукт, который помогает получать удалённый доступ из любого уголка земли к устройствам для тестирования, чтобы не зависеть от своего местоположения.

Премию в 15 000 рублей 12 молодцев решили направить в фонд «Петербургские родители». Они считают важным иметь возможность получать образование и надеются, что ребят из детских домов ждёт большое будущее. ВКонтакте удвоила сумму, и 30 000 рублей будут направлены на нужды подопечных.

Благодарим за добрый поступок Команду ВКонтакте!

Вчера открылась наша выставка в Севкабель. Напоминаем, что она продлится до 10 июня. Приходите нас поддержать. Делайте снимки, отмечайте нас. Нам будет очень приятно, а про наше доброе дело узнает еще больше людей.

Вероятно, среди них будут будущие родители ребят, чьи анкеты сейчас пылятся на сайте.
Такие вот чудеса могут сделать простые фотографии!

А еще вчера нас поддержал канал НТВ.
В сюжете наши герои Вова и Иван. Их истории также представлены на выставке. В репортаже вы увидите, как дела у них прямо сейчас.

Посмотрите на этих парней! Они же просто чудо! 🥹 Ссылка на видео под фото

Я усыновила первого ребенка, которого взяла на руки

"Здоровых младенцев разбирают сразу", - не раз слышали будущие усыновители. Новая книга об усыновлении "Дети, домой!" одновременно и подтверждает, и опровергает это. Решение об усыновлении своего первого ребенка, дочки Ангелины, автор книги и правда приняла в одну минуту. Но их встрече предшаествовала череда удивительных совпадений, которую иначе как судьбой не назовешь.

Я всегда хотела быть мамой девочки. Это разумелось само собой: солнце всходит на востоке, вода мокрая, у меня будет дочь. У моей бабушки сестра. И у мамы сестра. У тети дочка, и у моей мамы (сюрприз!) тоже. Все они – мамы девочек, значит, и я буду.
Сама я при этом та еще пацанка. Пропадала с отцом в гаражах, вышиванию предпочитала рыбалку, платьям – брюки, танцам – стрельбу по мишеням. Не знаю даже, что именно манило меня в девочке – уж точно не рюши на платьях и не косы с бантами. И тем не менее, когда мы с мужем обсуждали нашего будущего ребенка, в мечтах это была девочка.

Моя дочь уже где-то ждет меня

Решение об усыновлении было давно и прочно принято, мы с мужем уже посещали занятия школы приемных родителей. Почти два месяца, каждые выходные – с утра и до вечера – мы проводили в школе. Выходили из нее загруженные не только знаниями, но и очень тяжелыми эмоциями. Затем короткая ночь, и снова на работу.

Шли недели, шли занятия, мы узнавали все больше и больше. Но начинать последний этап этого пути – сбор документов – я не торопилась. Признаюсь, что было страшно. Я оттягивала до последнего, пока однажды в голове не зажглась лампочка. Я тогда вела дневник, чтобы хоть как-то анализировать переполнявшие меня эмоции, и он сохранил такую запись.

"Раз мы собираемся удочерять малышку от нуля до года, значит, скорее всего, она уже где-то есть. Вы это понимаете? Она существует уже. Как минимум в мамином животе, нелюбимая. А может, она родилась. Например, в прошлую среду или вчера. Дышит, ест, узнает этот мир, плачет, улыбается, ждет где-то, даже не знаю где.
Ждет меня! А я тут, в совершенном бездействии! Пока я учусь быть мамой, пока я переживаю свои внутренние страхи, пока рассуждаю, пока, блин, сижу у компа – она где-то там совсем одна, без меня... Моя дочь где-то одна!
Я сегодня весь день про себя с ней разговариваю. Подожди еще немножечко, мы обязательно за тобой придем. Мы очень, очень постараемся прийти поскорее. Только дождись!"

Сейчас знаю, что в тот самый день, когда я это писала, дочка попала в больницу и с тех пор больше не видела кровную маму.
Когда Лине исполнилось два месяца, ее перевели из инфекционного отделения клиники в неврологическое, а мы окончили школу и начали сбор документов. Потом опека нашего района закрылась на время командировки единственного сотрудника, и сбор застопорился на долгие (бесконечные!) две недели. Тогда это казалось безумно несправедливым, а сегодня я знаю, что все это время опека другого района пыталась найти кровных родственников нашей малышки и не нашла.

В тот день, когда Лине исполнилось три месяца, опека наконец вновь заработала и мы сдали документы, чтобы получить заключение на право быть усыновителями. Это заняло еще две недели. Ангелине в это время делали медкарту, чтобы подготовить к последующему удочерению.

Утром в среду 5 декабря 2012 года мы забрали долгожданную бумагу и поехали на поиски ребенка. В тот самый миг, когда нам передавали в руки заключение, в опеку другого района привезли документы о Лине.

Знакомиться будем?

…Мы с Лёшей стояли в пробке по пути в город. Муж напряженно сжимал руль. На моих коленях лежало заключение на право быть усыновителями. Только сегодня утром мы его забрали после всех задержек и препятствий. Наконец-то.

Мы прошли школу приемных родителей, все знаем, мы очень умные, мы очень подготовленные. Мы знаем, что впереди длинный и трудный поиск нашего ребенка. Знаем, что нужно встать в очередь на удочерение в разных районах города. Знаем, что искать малышку мы будем полгода, не меньше.

И вот небольшая очередь в коридоре перед кабинетом, еще пара минут, и мы заходим в темное помещение – отдел опеки в здании администрации. Женщина устало, но приветливо улыбается, просматривает заявление и задает дежурный вопрос:

– Молодые такие, чего своих не заведете?
Я привычно отвечаю, что не могу иметь детей по медицинским показаниям. Она так же привычно кивает:
– Вот буквально только что документы на девочку трехмесячную принесли. Мама, папа – прочерк. Знакомиться будем?

До сих пор помню, как у меня в ушах зазвенело от неожиданности. И голос мужа:

– Будем.
– Вот направление, держите. Девочка Ангелина. Поезжайте.
– Знакомство? Сейчас?! Я пахну духами, это ее не напугает? Кофта. Колючая кофта! Макияж лучше смыть?.. Сначала нужно послушать врача, узнать диагнозы! Лёша, ты меня слышишь?

Спустя каких-то десять минут я держала на руках свою дочь, крошечную, теплую и невероятно красивую. Она была самым милым ребенком, которого я когда-либо видела, клянусь! Я ничего о ней не знала, пропустила мимо ушей все диагнозы, просто смотрела на нее и понимала, что наконец стала мамой. После долгих лет бездетного одиночества. Внезапно. Сегодня. Сейчас.
С того дня у меня сохранилась ровно одна фотография – с Лёшкиного кнопочного телефона, который невозможно разбить. Это самая важная из всех наших фотографий.

Это судьба

А свой двадцать девятый день рождения я пропустила. Именно в этот день – 21 декабря 2012 года (помните, тогда как раз обещали конец света?) я родила Ангелину. Сердцем, конечно.

Кто-то рожает дома, кто-то – в роддоме. Лину я родила в суде. В душной маленькой комнате, при судье и прокуроре, я стала мамой почти четырехмесячной девочки весом семь кило и ростом пятьдесят шесть сантиметров. Глаза карие. Характер с изюминкой.

Как же я волновалась тогда... Ночь не спала, утром не могла найти себе места. А потом не дышала весь суд. Он пошел совсем не так, как планировалось, и двадцать минут в ожидании решения я прорыдала на плече у мужа, потому что была уверена: дочку нам не отдадут, и Новый год она встретит в больнице.

Но судья подмигнула и сообщила просто: "Конца света-то, кажется, не будет". И не ошиблась.

Когда я вернулась за Линуськой в больницу, она спала. Соседка по палате рассказала, что дочь проспала все два с лишним часа, которые меня не было. Впервые с нашего знакомства так долго. Просто выключилась, когда я ушла... И даже пока я одевала малышку в сто одежек (в тот день на улице было минус сорок два), она не проснулась.

Потом мы везли свое сокровище домой.
Потом знакомили с кроваткой.
Потом с квартирой.
Потом с папой.
Потом пришла ночь, и мы никак не могли уснуть. Потом уснули, а Лина проснулась.
А потом пришло утро. Первое утро из многих, в которых больше почти нет "я", зато всегда есть "мы".

Утро мамы.

…Я до сих пор уверена, что все, что произошло, – судьба. Начиная со дня моей операции тропинка, делая петли, теряясь в лужах и высокой траве, вела меня к этой встрече в холодном декабре.

Для чего я стала мамой девочки

Ангелина – анти-я. Она любит блестки и наряды, а я выбираю серенькое и поудобнее. Она красит ногти в разные цвета и может провести час перед зеркалом, а я иногда перед сном понимаю, что до него так и не дошла. Она не дает стричь волосы и просит фотографировать ее десятки раз в день, а я бoльшую часть жизни стригусь коротко и до сих пор робею перед камерой... А какая у нее самооценка, это просто магия! Мне бы хоть одну десятую! Хотя соглашусь и на поменьше…

И я только сейчас понимаю, для чего я стала мамой девочки. Ангелина взяла мою шершавую руку в свою мягкую ладошку и повела в мир женщин. Сначала она научила меня быть мамой – женщиной, полной любви и тепла, полно-ценной. А потом рядом с ней мне захотелось быть лучше.

"Смотри, мама, какие ногото-о-о-о-очки у тети..."
"Тебе так здорово с длинными волосами, мама!"
"Ма-а-а-а-ма, как ты себе сделала такие краси-и-и-ивые глаза? Всегда так ходи!"
"Я же платье надела, давай ты тоже в платье пойдешь, будем красивые девочки!"

В двадцать девять лет становиться женщиной совсем не просто. Маленькая ручка настойчиво тянула меня вперед, а я упиралась как могла. Мне было трудно принадлежать малышке целиком, и я по кусочку отдавала свое сердце, пока оно не стало вдвое больше. Я сердилась на дочку за ее легкомысленность и училась быть проще. Я была в бешенстве от ее неторопливости, а сама понемногу замедляла бег.

Сейчас я гордо иду рядом с дочкой. Лучшая версия себя. Я женщина. Я – мама. Мама девочки.

Из книги «Дети, домой! Очень честная история усыновления»

Автор: Екатерина Кузнецова
генетик по образованию, блогер, автор книг об усыновлении

Ставьте сердечки, делитесь с другими!

Сегодня День молодежи и мы хотим поближе познакомить вас с героями [club51327795|Проекта «Право выбора»] – молодыми петербуржцами, которые решили стать значимыми взрослыми для подростков из детских домов. Даша Кибасова, выпускница 12-го потока добровольцев, рассказала о том, как она пришла к волонтёрству и как участие в проекте изменило ее жизнь.

- Даша, почему из всех возможных вариантов волонтёрства ты остановилась на помощи подросткам-сиротам?
- Я подумала, что подростки – самые уязвимые в этом плане, потому что малышей хоть как-то усыновляют, а ребята постарше уже мало кому нужны. К тому же, у меня был небольшой опыт: в Москве я ходила в детские дома в качестве парикмахера, стригла детей. Но это всегда было как-то сумбурно, толком пообщаться не получалось. Затем наступил период, когда сиротские учреждения были довольно открыты к посетителям извне, можно было посещать праздники, дарить подарки. Но такой формат быстро признали нецелесообразным. Поэтому, когда я почитала про «Право выбора» и поняла, что ключевое понятие здесь – именно бескорыстное общение, дружба, захотела попробовать. А поскольку в проект можно попасть только до 32-х, до которых мне оставался год, решила не тянуть. Прошла собеседование и меня взяли в 12-й поток.

- Что тебе дала подготовка? Узнала о себе что-то новое?
- Я поняла, что у меня есть психологические затыки, которые не дают нормально взаимодействовать с миром. Были травмы, о которых я просто забыла, психика их заблокировала. Но они были не проработаны и очень влияли на меня. За пару лет до проекта я погрузилась в состояние, близкое к депрессии: закрылась дома, ни с кем не хотела общаться. Мне было плохо, но я не понимала, почему. На групповых занятиях начала с этим разбираться, в чем очень помогала Татьяна Владимировна Дорофеева (автор и идеолог проекта «Право выбора», психолог, психиатр, специалист по сопровождению приемных семей). Мне удалось многое понять, вытащить на свет болезненные воспоминания. То есть подготовка нужна не только для того, чтобы потом эффективно взаимодействовать с ребенком. Она нужна тебе самому, это в каком-то смысле групповая психотерапия. Мы говорили о травмах, потерях, личных границах, самооценке – о вещах, над которыми в обычной жизни редко задумываешься. Благодаря этим занятиям я стала гораздо увереннее. Если раньше мне было страшно браться за что-то новое, теперь я просто беру и пробую.

- В марте ты стала «значимым» для 16-летнего подростка. Расскажи про вашу первую встречу, как это было?
- Мы вчетвером с другими девчонками из потока приехали в детский дом. У ребят были занятия, мы долго их ждали. Потом привели Никиту, воспитатель открыла нам столовую, чтобы мы могли пообщаться. Я была с дредами, он их долго рассматривал. Видела, что он стесняется, и решила начать с рассказа о себе. Он внимательно слушал, потом спросил, нравится ли мне аниме – он этим увлекается. Я ответила: да, нравится. Так завязался разговор. Он в ответ тоже стал рассказывать. Я сразу поняла, что по психотипу, по темпераменту мы похожи. Но это неудивительно, ведь каждому добровольцу очень тщательно подбирают в пару подростка, учитывая особенности личности, интересы, характер обоих. Я, если честно, была готова к любому ребенку. Хотела только, чтобы это был парень, мне с мальчишками как-то проще. И на финальном собеседовании Татьяна Владимировна мне сразу сказала: «У тебя будет мальчик!» (смеется). Никита очень добрый и справедливый, в обиду себя не даст, но и конфликтовать на пустом месте не будет. А еще – спокойный. В общем, у нас не было никаких неловких пауз, с самого начала как-то пошло легко. И сейчас, когда мы встречаемся, мы все время о чем-то болтаем.

- Как вы планируете совместный досуг? Многие опасаются, что не найдут точек соприкосновения, что заинтересовать подростка будет сложно.
- Мне в этом плане повезло, Никите все интересно. В силу жизненных обстоятельств он мало чего успел попробовать. Даже в метро ни разу не ездил! Поэтому он охотно соглашается на любую движуху. Даже просто гулять по городу. А недавно мы ходили на мастер-класс по рисованию японских комиксов. Он как-то сказал, что хочет научиться, но у него не получается. Какой восторг он испытал, когда увидел, что может рисовать не хуже других! И с каждой новой встречей я вижу, как он меняется, открывается, расширяет кругозор. Это невероятно вдохновляет.

- По твоему опыту, что за люди идут в добровольцы? Есть у них что-то общее?
- Я бы разделила условно на две группы. Первые – те, кто хочет помогать, потому что располагают большим эмоциональным, душевным ресурсом. Вторые – те, кто потерялся и хочет через помощь другим найти себя. Я оказалась как бы посередине: с одной стороны, поломанный человек. С другой, у меня есть силы и желание отдавать, которые я хочу вложить в ребенка. И потом, это реальный шанс найти друга на всю жизнь. Я надеюсь на это, но, если в какой-то момент Никита решит иначе, я приму его выбор без обид.

- Что бы ты посоветовала тем, кто думает присоединиться к проекту, но сомневается?
- Я советую одно: попробовать. Детей много, они все очень разные. И большие шансы, что ты найдешь близкого по духу, такого же, как ты. Безусловно, дружба может и не сложиться. Такое редко, но бывает. Это ведь в первую очередь отношения, обычные, как с любым другим человеком. И случится может все, что угодно: можно разойтись во мнениях, поссориться, просто друг другу надоесть. Со своим подростком я всегда стараюсь просто быть честной. Если я что-то не могу, говорю ему открыто. Он очень добрый и справедливый. Вообще, важно помнить о том, что это – обычные дети. Да, они живут в детском доме, но это не значит, что они из какого-то другого теста. Кто-то милый, кто-то угрюмый, кто-то эгоист, кто-то – добряк и душа компании. Они просто многое в жизни не успели, и очень хотят это наверстать.

Есть люди, которые вызывают искреннее восхищение. И даже не сразу поймёшь, в чем дело: просто от них исходит какое-то другое излучение, будто новое качество энергии. Улыбнётся такой человек, и сразу хочется улыбаться в ответ. На него хочется смотреть. У него хочется учиться всему: смелости, образу мыслей, подаче, умению общаться и аргументировать, работать и отдыхать. Непоколебимо, шаг за шагом, идти к цели. Делать добро с огромным тактом и бережностью к тем, кому помогаешь. Исправлять этот мир. И не потому, что это правильно, социально одобряемо, хорошо или престижно. А потому, что иначе нельзя.
Нам повезло!!! Потому что нашей командой руководит именно такой человек. И сегодня у неё день рождения.

Дорогая [id4008706|Лада] ! Благодаря вам мы узнали, что не бывает слишком сложных задач - есть просто те, которые еще не решал. Что самые смелые мечты могут запросто стать реальностью, когда мысли превращаешь в действия, а любые трудности встречаешь с азартом первооткрывателя. Что можно отступать без горечи, признавая, что не все можно изменить, но жизнь от этого не становится менее прекрасной. Не относиться к себе слишком серьезно. Использовать каждую возможность, чтобы замечать счастье вокруг и радоваться простым вещам.

Желаем, чтобы вас как можно чаще накрывало волной восторженного предвкушения, как в детстве, когда летишь на велике, горячий ветер свистит в ушах, а впереди каникулы, лето и вся жизнь! Чтобы каждый день был преисполнен ощущением полноты бытия и тихой, глубинной радости. Чтобы свет изнутри отгонял тьму снаружи.

Мы гордимся тем, что мы на вашей орбите!
С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ!!!

Мы хотим поздравить каждого горожанина, каждого Петербуржца с важным и значимым праздником - днём снятия блокады Ленинграда.

Днём, подарившим каждому из нас возможность жить и растить своих детей. Поблагодарите своих родных и знакомых, прошедших эти страшные дни и вспомните тех, кто не смог их пережить.

Город, который выстоял, просто не может быть равнодушным.