Статистика ВК сообщества "Дети - Семья - Творчество"

Михаил Задорнов:

Нас победить нельзя. Потому что у нас есть разница между родиной и государством, которую на Западе не поймут.

Родина связана со словами «род», «родня», «народ». Родина - то, что мы любим. А государство… У нас с ним все время проблемы.

Государство издевается над Родиной много лет. Но когда беда приходит, Родина прощает Государство и становится на его защиту.

Враг поэтому не может нас победить, он нападает на Государство, а получает от Родины. Он не знает, что у нас Родина за углом дежурит.

Гитлер выучил по картам все дороги нашей страны. Пришел – а у Родины дорог не было.

Наполеон решил освободить русское государство от крепостного права. А ты у Родины спросил? Его крестьяне гнали обратно до Парижа.

Мы с Западом никогда друг друга не поймем, потому что по-разному чувствуем мир.

Лето в разгаре ... Наступает праздник ТРОИЦА (20 июня), следом — Духов День (21 июня) — Красота необыкновенна во всем

[club42129592|ТРОИЦА]

Как нарядна наша церковь в этот день: на полу рассыпана молодая травка, кругом свежие полевые цветы, веточки молоденьких березок с клейкими блестящими листочками. Белые березы стоят у алтаря; иконы украшены ветвями; люди приходят на службу с букетами, составленными из березовых веточек и цветов.

Это знак обновления, цветения жизни во Христе.

Зеленый цвет облачений изображает животворящую и обновляющую силу Святого Духа.

Звоном колоколов, пряным ароматом трав, летом и солнцем наполнена Троица.

В день Святой Пятидесятницы впервые после Пасхи в церкви поют молитву "Царю Небесный", это молитва Святому Духу.

В день Пятидесятницы Церковь прославляет не только Божественного Учителя, но и всю Святую Троицу: Отца и Сына и Святого Духа, поэтому праздник и именуют днем Святой Троицы или Троицыным днем.

На Троицу читаются длинные коленопреклоненные молитвы. Начинается сплошная седмица перед Петровым постом.

[club42129592|ДУХОВ ДЕНЬ]

Следующий за Троицей идет Духов день. Считается, что в этот день вся земля — именинница. Землю не пашут, не тревожат, дают отдохнуть. В Духов день Церковь вспоминает и прославляет Святого Духа — третье лицо Пресвятой Троицы, зажегшего огоньки над головами апостолов.

Дивное благоухание весеннего разнотравья особенно сильно чувствуется в этот день. Как маленькие солнышки, цветут купавки и куриная слепота, светятся рубиновые полянки полевых гвоздичек и моря белых ромашек, шуршат колокольчики и расцветают скромные васильки.

Уже распустилась сирень, благоухают белые кружевные вишни и снежные черемухи, розовое море яблонь, золото акации — все цветет,

ВСЕ ПРОНИЗАНО СОЛНЦЕМ

Днем каждый цветочек навещают ангелы. А ночью соловьи не дают спать. Да и не хочется. И комары не страшны, так хорошо в Духов день быть на природе.

#жт_лето

ДЕРЕВЕНСКАЯ НЕВЕСТКА

– А куда шапку ложить? – спросила Наташа.
– Класть, – автоматически поправила её Галина, недоуменно глядя на сына.
– Мама! – попытался защитить свою невесту сын, но Наташа сказала:
– А чо? Пусть твоя мамка меня поправляет! У меня же дети, я должна говорить правильно!
«Боже! «Ложить», «мамка», «дети»… Какие дети?» – пронеслось в голове у Галины – корректора с многолетним стажем.
– Мама, Наташа в детском саду работает, – прояснил ситуацию сын.

«Допрыгался… Догулялся… Вот и получай теперь. Какие девочки были! Валина дочка – переводчик. Олина – старший бухгалтер», – думала Галя.
Галина с мужем предоставляли сыну полную свободу, и вот результат: деревенская девка окрутила мальчика. «Ну ничего, гены и здравый смысл возьмут своё», – успокаивала себя Галина.
– Мам, а гречка где? – спросила Наташа у Гали через неделю после свадьбы (жили они поначалу у свёкров).
– Наташа, называй меня, пожалуйста, по имени-отчеству, – строго сказала Галя.
– Хорошо, Галина Александровна, – вздохнула Наташа.

А через месяц приехала тётка Наташи, которая вырастила её после смерти матери (отца у Наташи никогда не было). Огурчиков привезла, варенья, сметанки… Пришлось стол накрывать.
– Спой, Натаха, – попросила тётка, и Наташа спела.

Звонкий, чистый голос поразил свекровь и несколько примирил её с происходящим.
– Ладно, ехать надо, сваха, – сказала тётка. – Права была Натаха: хорошая ты, Галка, баба, хоть и интеллигентная! На свадьбе-то и поговорить толком не успели…

Свекровь, ожидая, чем кончится весь этот нелепый фарс, наблюдала за семейной жизнью своего сына и с удивлением видела, как меняется её мальчик. Наташка с ним как с ребёнком – «миленький мой», «золотой мой», а он и рад стараться: и по дому начал что-то делать, и на дачу вместе с семьёй ездит, когда раньше только и слышали от него, что у него интеллектуальная работа, а для хозяйственных нужд есть специально обученные специалисты.
- Молодец, Наташка! – говорил свёкор Галине. – Взяла нашего оболтуса в оборот.

И друзья, с которыми раньше шатался бог знает где по барам, теперь приходили к ним в дом: Наташка стол накроет, накормит всех, посидит с ними.
- Пусть лучше под нашим присмотром, – объясняла невестка свекрови свои действия. – Хотя скоро ему не до друзей будет!
Наташа усмехнулась и погладила живот.
Ходила Наташка легко – свекровь радовалась: в их женском коллективе каких только страстей про беременных не рассказывали, а через девять месяцев родила дочку, потом через два года сына.
– Ну как там твоя деревенщина? – спрашивали у Галины на работе.
– Да нормальная девчонка, – сердито отвечала Галина, досадуя на себя за то, что, не разобравшись как следует, рассказывала всем о необразованной невестке.

А так-то если посмотреть? У Вали дочка до сих пор принца ждёт, у Оли – развелась давно, а наша – и мать отличная, и хозяйка замечательная, и на работе ценят. Слышала Галина, когда внуков из сада забирала, как заведующая говорила одной из мамаш:
- У Натальи Петровны группа не резиновая, всех детей к ней не устроишь!
А уколы ни одна медсестра так не сделает, как Наташка:
- Потерпи, Галинсанна, потерпи, миленькая!
А ведь совсем не больно!

Прошло пятнадцать лет. На очередной годовщине свадьбы сына радовались Галина со свёкром, глядя на сына с невесткой: внуки замечательные, своя квартира, а отношения – как в первые годы брака. И тётка Наташина здесь же, друзья сына, коллеги Наташи.
– Спой, дочка, – обратилась свекровь к Наташе.
– Сейчас вместе споём, золотой мой, ты нам музыку включИшь? – позвала она мужа.
– ВключИшь, мама? – спросила она у свекрови.
– ВключИшь, дочка, – улыбнулась свекровь.

Из сети.

Блокадница Алиса Фрейндлих не любит вспоминать о военном детстве

🏻 У нас, блокадников, была особая потребность в улыбке ...

В июне 1941-го Алисе Фрейндлих шесть с половиной лет. 1 сентября она пошла в первый класс 239 школы на Исаакиевской площади. А 8 сентября началась блокада Ленинграда.

— В начале войны проблем с едой мы не ощущали. У немцев ведь всегда на полочках что-то припасено. Я помню, как к нам прибегала соседка с чашечкой, просила немножко, пару ложечек, манки для своего ребенка. И бабушка ей насыпала манки.

Еще не наступила зима, еще шла осень 41-го. Еще можно было безмятежно отдать кому-то столовую ложку манки. Никто же не предполагал, что блокада будет так долго длиться. А потом наступила зима, и бабушка перешла на режим строгой экономии и дисциплины. Она больше не давала нам хлеб просто так. Только строго по часам. Помню, я сидела как истукан и подолгу смотрела на часы, на то, как бежит стрелка к тому заветному моменту, когда бабушка нам что-то даст. А ведь очень многие гибли из-за того, что сразу съедали свои 125 граммов хлеба,которые выдавались на сутки в самую тяжелую зиму.

У бабушки с довоенных времен оставалась горчица. Роскошь! С ней казался вкусным даже студень из столярного клея, который тогда все в Ленинграде варили. Еще у нас оставалась сода, мы бросали ее в кипяток,и получалась шипучка.

Топили в основном — мебелью, в итоге сожгли всю, кроме того, на чем нужно было спать и сидеть. В буржуйке сгорело полное собрание сочинений Толстого, прижизненное издание. Но тут так: или смерть, или книжки в огонь…

Сначала уехал папа — он эвакуировался с ТЮЗом, где к тому времени работал. Улетел буквально последним самолетом, после чего кольцо блокады окончательно сомкнулось. Мы с мамой почему-то с ним не поехали. Не знаю, в чем была причина. Может быть, потому, что всех взять не могли. Кстати, к нам отец так и не вернулся — в эвакуации у него появилась новая семья. Зимой 1941-го не стало нашей квартиры — в нее попал снаряд. Причем, по слухам, это был наш снаряд — то ли недолет,то ли перелет… Я очень хорошо запомнила, как мы вернулись домой и увидели выбитые стекла и двери, рояль, бедный, весь в штукатурке, все разметано…
Бабушка — Шарлотта Фёдоровна… Фридриховна она была, но по-русски уже Фёдоровна. Их выслали потом в двадцать четыре часа, и мы с мамой остались вдвоём.

Бабушка умерла в эшелоне. Их везли куда-то под Красноярск или Свердловск. Не доехала. Мы даже не знаем, где её могила…

Помню, когда мама провожала их на вокзале, там стояли большие котлы. Под ними были костры, и в них варились макароны, и они вываривались до состояния теста. Это тесто тут же замерзало, его рубили на буханки и выдавали вместо хлеба… Ну, естественно, бабушка тут же отрезала кусок и дала маме…

— Да, блокадники были очень сосредоточены на себе, и эта созерцательность своего внутреннего состояния и дала нам возможность, во-первых — выжить, во-вторых — всё, всё запомнить. Может быть, когда-нибудь напишу об этом… В

месте с трудным, с очень страшным, в моих детских впечатлениях из тех дней осталось и острое ощущение того, что у нас, блокадников, была особая потребность в улыбке — видимо, в этом заключалась и какая-то психотерапия, какая-то даже физическая защита…

Алиса Фрейндлих

А вы знаете, что сказы Бажова — это не фольклор, как кто-то может подумать, а исключительно авторская литература.

Герои сказов — Серебряное копытце, Золотой Полоз, Огневушка-Поскакушка, Бабка Синюшка, Хозяйка Медной горы, Дарёнка и Кокованя — никогда до выдумки их Бажовым не существовали в уральском фольклоре.

Однако, начитавшись бажовских сказов, люди стали думать, что уральцы испокон веку рассказывали друг другу побасёнки про Огневушку и Хозяйку Медной горы.:)

А вы знаете, что его маму Августу Стефановну вырастил совершенно посторонний человек — "заречный дед Филарет", как в своих воспоминаниях рассказывал Павел Петрович. Он и стал прообразом Коковани.

Дед Филарет пожалел сиротку Августу, оставшуюся совсем одинокой после смерти родителей и забрал Августу, побиравшуюся у разных людей, к себе.

Августа Стефановна рассказывала сыну Паше, что ее забрал к себе вместе с приблудной кошкой, с которой вместе ходила по домам сиротка. Отогрел, накормил, растил как собственную внучку.

А чтобы она научилась женским умениям, определил её в приют для девочек — такой был в посёлке при заводе, там, кстати, её и научили рукоделию — плести кружева.

Что любопытно — дед Филарет воспринимался Павлом Бажовым как настоящий родственник- - настолько тёплыми были отношения "Дарёнки" к "Коковане".

Маленький Паша часто гостил у "заречного деда Филарета", этот дедушка нередко и сам захаживал к Бажовым.

Дедушка Филарет учил маленького внучка — будущего автора уральских сказов — плотничать.

А ведь не спаси дед Филарет сиротку Августу — не было бы у нас целого пласта культуры, созданного автором уральских сказов!

#аудиокниги

Главные разрушители пятой заповеди (о почитании родителей) — это не строптивые дети, а любящие родители. Это они развращают детей, избавляя их от домашнего труда, сочиняя для них «великое» будущее, лишая их счастья воспитываться в коллективе многих братьев и сестёр. Они рожают одного, максимум — двух детей, думая, что уменьшение количества рождённых улучшит качество воспитания. Они превращают детей в «домашние божества», и сами превращаются в идолопоклонников. Весь жар нерастраченной гордости и нереализованных мечтаний такие отцы и матери вкладывают в «воспитание», которое лучше бы назвать погублением или развращением.

Спесивые, изнеженные, заласканные, приготовленные для «великой будущности», эти маленькие эгоисты жестоко разочаруют своих родителей. Те на старости лет опомнятся и станут, быть может, требовать к себе уважения и почтения, согласно пятой заповеди. Но о каких заповедях можно будет вести речь в доме престарелых или над могилой безвременно погибшего посреди разврата молодого человека?

Отец семейства должен быть капитаном корабля. Мать и жена — помощником капитана или — боцманом, хоть и звучит это не по-женски. А дети — юнгами и матросами. Их нужно сбрасывать, как ложных богов, с пьедестала и запрягать в работу. В чёрном теле, а не в белом воротничке нужно держать их. К труду, а не к карманным деньгам должны привыкать их руки. Если родители этого делать не будут, то они — разрушители пятой заповеди, а значит, и уничтожители всех остальных…

Протоиерей Андрей Ткачев

Существует так называемый “принцип желудя”.

Он гласит, что из желудя может вырасти только дуб, а не береза или яблоня.

В каждом из нас с рождения заложены свои таланты.

Пытаться развить таланты, которых у нас нет – это каторжный труд, который рушится как карточный дом, стоящий на болоте.

Если вы перестанете просить от дуба апельсины, и станете развивать его как дуб, вы получите огромное мощное дерево, которым все будут восхищаться.

Рассказ иерея Александра Дьяченко

ДЕТСКАЯ МОЛИТВА

Сразу же после рукоположения в диакона или в священника новоиспеченные батюшки обязаны пройти необходимую сорокадневную ежедневную практику служения, которая так и называется – сорокоуст.

Помню, когда у меня уже заканчивался диаконский сорокоуст, в областном центре, мы служили всенощное бдение под праздник Входа Господня в Иерусалим ("Вербное воскресение"). Служба шла в кафедральном соборе и возглавлял её Владыка.

Когда всенощную на Вербное воскресение служит Владыка, то заранее готовятся небольшие букетики. Для священников – пальмочка и пять гвоздичек, а для диаконов, пальмочка и три гвоздички. Церковь строго иерархична, и даже в мелочах эта иерархия всячески подчеркивается. Во время помазания маслом, которое совершает сам Епископ, каждому из сослужащих он, помазуя лоб, вручает освященные букетики или, как мы говорим, «ваийечки» (т.е. дословно: пальмовые ветки, какими и встречали Иисуса Христа 2000 лет назад).

Я получил свои ваийечки и стал решать, куда мне их девать?

В те дни я жил в общежитии при епархиальном управлении и нести цветы в комнату, где мне никого не удалось бы ими порадовать, было неинтересно. Домой я собирался только через несколько дней, и везти их с собой не имело смысла, поскольку цветы к тому времени уже бы завяли, или замерзли в дороге. Пасха в тот год была ранняя.
Ваийечки нужно было кому-то подарить, но кому?

В областном городе, где ты никого не знаешь, это проблематично. В храме на службе находилось более восьмисот человек, но мне от этого было не легче. Я никого из них не знал. Подарить цветы мужчине? Не поймут. Женщине? Если подарить молодой женщине, то тоже можно было попасть впросак. Это я сейчас уже седой, а тогда был еще "орел". Мало ли какие мысли могут придти в голову молодке. Подарить старушке, так та в долгу не останется и полезет в кошелек.

И вдруг, мне приходит замечательная мысль: а подарю ко я их ребенку!

А какому ребенку? Ну, конечно же, девочке лет восьми – девяти. Ведь у меня самого дома осталась и ждет дочка, по которой я очень соскучился. Замечательно! Я определился, кому сделать подарок, и оставалось только одно – выбрать подходящего ребенка, и отдать ему ваийечки.

В тот момент, который я описываю, мы с несколькими иподиаконами стали так, чтобы разделить людей на потоки, дав им возможность организованно подойти к Владыке на помазание маслом. Сперва люди проходили сзади меня, а затем совершая поворот направлялись на помазание, и тогда я уже мог видеть их лица. Немного повернув голову влево и назад, я заметил именно такого ребенка, о котором и подумал. Когда девочка поравнялась сзади со мной, я развернулся, и, поздравив её с праздником, вложил ей в ладошку букетик с ваийечкой и гвоздиками...

От неожиданности ребенок не сказал мне ни слова и прошел дальше, но сзади ко мне подошла её бабушка, которую я так и не увидел. Она сказала мне следующее, дословно привожу её слова:

– Батюшка, Вы не представляете, что сейчас произошло. У нас большая дружная семья, в которой много детей. Всякий раз в этот день мы покупаем для всех вербочки и идем святить их в храм на службу.

Сегодня вечером девочка вместе со своими родителями опоздали к назначенному часу. Мы подумали, что они вообще не придут, и все веточки разделили между другими её двоюродными братьями и сестрами. А когда они все-таки приехали, никто из детей не захотел с ней поделиться. Ребенок так горько плакал, а я, чтобы её утешить, сказала: «Ты помолись, и Бог тебя обязательно услышит. В такой день Он не может не услышать. И у тебя будут ваийечки ещё даже лучше, чем у твоих братиков и сестричек».

К тому времени, когда бабушка срывающемся голосом заканчивала мне свой рассказ, девочка уже вышла на прямую дорожку к помазанию маслом и освящению букетика от руки Владыки. Девочка шла и держала перед собой на вытянутых ручёнках свои замечательные ваийечки, которые были несравнимо красивее, чем те, которыми с ней не захотели поделиться.

Она держала их как знамя, знамя её веры, подтвержденной молитвой...

Получалось, что весь ход моих мыслей о том, кому сделать подарок, был мне подсказан со стороны. Молитва ребенка, горячая и искренняя, заставила меня стать частью Промысла Божия. По какой-то причине Ему понадобилось укрепить веру девочки, еще в самом детстве, может для того, чтобы эта вера проявилась потом и принесла многий плод?

А еще наверно, и мне, начинающему священнику, показать пример молитвы, которой нужно подражать. Мы с ней оба были в начале пути, и это нас сближало.

#Православие #ВербноеВоскресение #ВходГосподеньвоИерусалим #детскаямолитва #молитва #ИерейАлександрДьяченко

Мудрый человек сказал однажды:

Три вещи никогда не возвращаются обратно: время, слово, возможность.
Три вещи не следует терять: спокойствие, надежду, честь.
Три вещи в жизни наиболее ценны: любовь, убеждение, доверие.
Три вещи в жизни ненадежны: власть, удача, состояние.
Три вещи определяет человека: труд, честность, достижения.
Три вещи разрушают человека: вино, гордыня, злость.
Три вещи труднее всего сказать: я люблю тебя, прости, помоги мне.

Чем пахнет детство? — мы забыли.
Ириской, смехом, молоком...

Чем пахнут взрослые? — банально,
Парфюмом, грустью, коньяком.