Николай Путилов, чьим именем назвали знаменитый завод и чей гроб рабочие-путиловцы несли на руках 14 километров.
Этот человек едва ли не в одиночку перестроил русскую промышленность, приблизив ее к европейской. Построил громадные заводы, флотилии кораблей, крупнейший в стране порт. При этом не положил в свой карман ни копейки. И умер разоренным и опозоренным...
Взлет скромного чиновника морского ведомства начался весной 1854 года, когда на рейде Кронштадта появилась англо-французская эскадра. Наблюдая ее в подзорную трубу с балкона петергофского дворца, император Николай I остро ощущал свою беспомощность.
Армия, мощью которой он так гордился, оказалась колоссом на глиняных ногах. Выяснилось, что новое западное оружие намного превосходит российское. В собственной столице Николай Павлович чувствовал себя как в клетке - в любой момент враги могли пойти на штурм, и русский флот, мало изменившийся со времен Петра Великого, пошел бы ко дну.
Организацию обороны Петербурга царь возложил на сына - великого князя Константина Николаевича, генерал-адмирала российского флота, человека образованного и волевого. И тот, хватаясь за соломинку, вызвал в Мраморный дворец немолодого чиновника Путилова, которого знал как способного инженера и знатока кораблестроения.
"Можешь ли ты, - спросил он гостя, - сделать невозможное: построить до конца навигации флотилию винтовых канонерок для обороны Кронштадта? Денег в казне нет, но вот тебе мои личные 200 тысяч".
Этому сказочному предложению предшествовали переговоры великого князя со столичными кораблестроителями, в основном иностранцами - все отказались от непосильной задачи.
Путилов согласился.
Он был беден и безвестен. Мы не знаем даже года его рождения - 1816й? 1820й? Отец, новгородский помещик, инвалид Отечественной войны, рано умер, оставив семью без гроша. Хорошо еще, что детей за казенный счет отправили учиться. Николай попал в морскую роту Александровского кадетского корпуса, а потом как лучший ученик был принят в Морской корпус, привилегированное учебное заведение, куда разночинцев и на порог не пускали.
Директором корпуса был знаменитый путешественник адмирал Иван Федорович фон Крузенштерн. А математику преподавал академик Михаил Васильевич Остроградский, сразу оценивший блестящие способности Николая Путилова к математике.
Особенно когда тот в 18 лет нашел ошибку в трудах прославленного Огюстена Коши, баллистика, на формулы которого опиралась артиллерия всех европейских стран. Остроградский оставил талантливого юношу в корпусе преподавать математику - и это было ошибкой: живой и деятельный Путилов терпеть не мог кабинетной рутины.
Продержавшись два года, он уволился в чине мичмана и переехал в Крым - будто бы по состоянию здоровья. Реальная причина была другой: правительство закупило за границей несколько пароходов, и на Черном море нужно было наладить их обслуживание и ремонт. Похоже, с этим Николай справился, поскольку через пять лет его назначили чиновником особых поручений в Морское министерство.
На этой должности его и застало судьбоносное для страны предложение великого князя.
Задача была сродни подвигу Геракла. Винтовых кораблей, которых ждали от Путилова, в России до сих пор не строили. Быстро это сделать на неразворотливых казенных верфях невозможно. Оставался один выход - раздать заказы частным подрядчикам и молить Бога, чтобы они выполнили работу точно и в срок. Но где взять две тысячи рабочих?
Путилов нашел выход: отправился в Ржев, где в отсутствие импортного хлопка сидели без работы ткачи.
Вот как он позже вспоминал дальнейшее:
"Привезли мы прядильщиков, расписали их по заводам и мастерским. Назначили: кому из них быть литейщиком, кому слесарем, токарем, котельщиком. И на артель в несколько человек дали по одному старому мастеровому. Через неделю все принялись за работу...
Весь январь, февраль и март во всех уголках столицы, где только есть что-либо для механического дела, работали с неутомимой деятельностью - в две смены... Толпы мастеровых-новичков смело шли на работу единственно в убеждении, что незнание можно заменить сметливостью. Через два или три дня по открытии работ уже тысяча мастеровых под руководством десятка учителей начали исполнять дело".
В XX веке это назовут сетевым планированием и управлением.
А тогда, в мае 1855 года, вражеский флот, снова появившийся на Балтике с началом навигации, встретили 32 канонерские лодки, на каждой из которых было установлено по несколько пушек. Поначалу англичане и французы не воспринимали всерьез небольшие кораблики, но первый же бой у Толбухина маяка привел противника в чувство.
Канонерка "Шалун" разворотила вовсе не шаловливыми 60-фунтовыми ядрами борт английского фрегата и быстро удалилась, не получив ни царапины. А на защиту столицы усилиями Путилова вставали все новые корабли. Когда их число достигло 81, союзники "показали корму".
Французский адмирал Пэно писал: "Паровые канонерки, в невероятно быстрый срок построенные русскими, совершенно изменили наше положение".
Когда война закончилась, подрядчики подарили Путилову серебряный венок из 81 листка с именами построенных кораблей. От государства ему достался чин надворного советника (VII класс по Табели о рангах, соответствовал армейскому подполковнику и флотскому капитану II ранга) и орден Святого Станислава II степени.
Но больше всего современников поразило то, что при небывалой скорости строительства Путилов не допустил никакого перерасхода средств - напротив, сэкономил и вернул великому князю Константину Николаевичу 20 тысяч рублей.
Другое волновало и радовало топ-менеджера его величества - высокое качество работы: "Машины были сделаны настолько удовлетворительно, что на многих канонерках разводились пары еще на стапелях с тем, чтобы тотчас идти прямо на пробу, а корветы и клипера после войны пошли в Тихий океан и в Средиземное море. На многих этих судах бывшие прядильщики пошли за старших машинистов".
Теперь можно было почивать на лаврах, получив высокий пост в министерстве. Но Путилов, уволившись с госслужбы, бросился в неведомую стихию частного предпринимательства. Тем более что ветер дул ему в паруса: новый царь Александр II начал реформы, призванные сделать Россию передовой страной. А это значило избавить ее от импортной зависимости. Ведь железо для корабельных котлов приходилось покупать в Англии, стальные пушки - в Германии, на знаменитом заводе Круппа.
Путилов не думал извлечь выгоду из решения этих задач. Он работал в интересах государства, но понимал, что вне бюрократических рамок может действовать быстрее и эффективнее. Получив кредит от Морского министерства, он выстроил в Финляндии три металлургических завода, где выплавлялось железо для котлов.
Потом занялся сталью; ему сообщили, что на Златоустовском заводе полковник Петр Обухов научился делать сталь не хуже немецкой. Шесть лет уральский умелец обивал пороги, выпрашивая средства на внедрение своей технологии, но везде получал отказ.
Путилов пригласил его в столицу, выбил в казне двухмиллионный кредит, получил в управление разорившийся завод на южной окраине Петербурга и наладил там производство стали. В разгар работы Обухов умер, и его компаньон Путилов предложил назвать завод Обуховским - так это крупнейшее предприятие зовется и до сих пор. Выгод оно не принесло и за долги отошло государству, но к 1871 году Россия смогла обходиться без крупповской стали.
Частному предпринимателю Путилову открылись многие особенности национального бизнеса. Он вспоминал, как директору горного департамента Скальковскому предложили крупную взятку: "Десять тысяч, и ничего не выйдет из этого кабинета". Чиновник ответил: "Давайте пятнадцать и можете кричать об этом на каждом углу".
Путилов не давал взяток; ему помогало близкое знакомство с руководством морского ведомства. С кем-то учился в корпусе, с кем-то строил флот, а к кому-то находил особый подход. Например, к управляющему Морским министерством адмиралу Николаю Карловичу Краббе, известному любителю сальных анекдотов и собирателю эротических открыток и предметов, он всякий раз являлся с соответствующим подарком.
Однако против бурь большой политики Путилов был бессилен.
Назначенный наместником в Царство Польское Константин Николаевич не сумел предотвратить восстание 1863 года и был отозван из Варшавы в Петербург. (Вскоре у великого князя возникла вторая семья с балериной Кузнецовой, от этого союза стали рождаться дети, Константин Николаевич стал испытывать материальные затруднения и уже не мог, как в былые годы, позволить себе роскошь пожертвовать на благое дело 200 тысяч из собственного кармана)
Без поддержки великого князя положение Путилова изменилось, хотя это стало заметно далеко не сразу. А покуда его увлекло новое дело: спасение российских железных дорог. При строительстве Николаевской дороги между Петербургом и Москвой рельсы завозились из-за границы, от мороза они лопались, а качество отечественных оказалось еще хуже. Зимой 1867 года, когда дорога встала и столицу отрезало от остальной страны, Николай Иванович пришел к министру путей сообщения генералу Павлу Петровичу Мельникову: "Дайте мне в долг любой железоделательный завод, и я завалю Россию рельсами!"
На южном берегу Финского залива отыскался очередной разорившийся заводик, и Путилову отдали его с очередным невыполнимым заданием: запустить производство за месяц. Он вспоминал: "Кинули клич по губерниям - ехать свободному народу по железным дорогам и на почтовых. Через несколько дней приехало до тысячи пятисот человек; сделали расписание - кому быть вальцовщиком, кому пудлинговщиком, кому идти к молоту, кому к прессу".
Рабочим платили гроши, они ютились в лачугах, которые сами строили из подручных материалов. Построили и цеха: на цементном полу возводили каркас из старых рельсов и обшивали досками. Был январь, лютый мороз, согреваться приходилось работой. Путилов первым применил метод быстрого строительства предприятия "с нуля".
Много десятилетий спустя этот метод был использован при переводе его же завода в Нижний Тагил во время Великой Отечественной войны.
А тогда, через 18 дней после начала стройки, завод начал в три смены выпускать рельсы. Путилов изобрел новый метод: сверху, там, где рельс соприкасался с колесами поезда, на него наковывалась стальная полоса. Такие рельсы обходились на 30% дешевле импортных и были гораздо прочнее.
Завод, который сразу стали называть Путиловским, выпускал "в ассортименте" и все необходимое для железных дорог - вагоны, паровозы, мосты. Через год от правительства поступил новый заказ на 15 миллионов рублей: предстояло наладить производство пушек, военных и пассажирских кораблей.
Завод рос как на дрожжах, и Путилов - маленький, подвижный, взъерошенный - постоянно носился по нему, вникая во все мелочи, раздавая кому деньги, а кому зуботычины. Стариков величал по имени-отчеству, пьяных беспощадно выгонял с работы - словом, осуществлял то самое "ручное управление", которое в России всегда было гарантией успеха.
А по праздникам обязательно накрывал для рабочих стол, не жалея денег. На одно из таких мероприятий, в июне 1870 года, было приглашено 2400 человек, включая 150 гостей "из общества" - промышленников, писателей, ученых. Каждую среду Путилов принимал гостей в своей квартире на Большой Конюшенной, дом 9, приглашая людей незаурядных, отличившихся в какой-либо области.
Портреты таких людей украшали стены всех восьми комнат, где жили Николай Иванович с супругой Екатериной Ивановной, - детей у них не было.
Но когда в чиновной России любили успешных, талантливых и счастливых?
Новый амбициозный план Путилова превзошел все предыдущие. Продукцию завода можно было вывозить морем, но из-за мелководья Финского залива грузы доставляли в Кронштадт, и уже оттуда на барках везли в устье Невы. Безумно долго и дорого! Путилов задумал построить на заводской земле современный порт и соединить его с Кронштадтом каналом, вырытым прямо в море.
Начались долгие переговоры и согласования. Государство обещало профинансировать строительство, но против выступили крупные оптовики, которые зарабатывали миллионы на перегрузе продукции и доставке товаров в столицу. Они подкупали чиновников, журналистов, настраивали в свою пользу общественное мнение. В кампанию включился поэт Николай Алексеевич Некрасов, в сатирической поэме "Современники" обвинивший Путилова в стремлении обогатиться за казенный счет:
"Ты поклялся, как заразы,
Новых опытов бежать,
Но казенные заказы
Увлекли тебя опять".
Трудно сказать, делал это поэт из корысти или из всегдашней готовности обличать "мироедов". Но дело было сделано: к Путилову стали относиться настороженно. В итоге из 20 обещанных миллионов он получил всего два. А строительство, начавшееся летом 1874 года, требовало все больше денег. Землеройные снаряды вгрызались в дно залива, вокруг русла будущего канала забивались сваи... Пришлось занять денег у московских миллионеров Чижова и Морозова. Но долги нарастали как снежный ком, стали привычными невыплаты зарплат, завод передали в казенное управление.Когда кредиторы подали на Путилова в суд и долговая тюрьма стала реальностью, сердце заводчика не выдержало...
В оглашенном 19 апреля 1880 года, на другой день после его смерти, завещании Николай Иванович просил похоронить его не на кладбище, а на дамбе недостроенного канала. На это требовалось одобрение Александра II. Тот вынес вердикт: "Если бы Путилов завещал похоронить себя в Петропавловском соборе, я и то согласился бы". Но общество, обманутое лживыми обвинениями, отнеслось к смерти горячего патриота России равнодушно. Только в одной газете - "Новое время" - появился некролог, восемь строк мелким шрифтом...
Николай Иванович умер накануне Пасхи, потому в последний путь его проводили только 26 апреля. Как всех морских офицеров, бывшего мичмана отпевали в Никольском морском соборе. Оттуда рабочие, пришедшие на похороны огромной толпой, несли гроб 14 километров до самого канала. Там его погребли в небольшой часовне, где через четыре года упокоилась и Екатерина Ивановна. А еще через год 32-километровый Морской канал был открыт, что сделало Петербург крупнейшим портом России.
В 1907 году прах Путилова и его жены был торжественно перенесен в новую заводскую церковь, прозванную в народе Путиловской. После революции завод переименовали в "Красный Путиловец", а в 1934 году назвали именем убитого Сергея Кирова. Церковь закрыли, разместив под сводами учреждение "Домпросвет", позже туда въехал промкомбинат. Чугунная плита с именами умерших была отдана в переплавку, а гробы Путилова и его жены сожжены в котельной.
Сегодня церковь возвращена верующим, а именем Николая Ивановича названа набережная на Канонерском острове.
...Судьба открывала перед ним множество путей - ученого, мореплавателя. Но он стал выдающимся русским менеджером. Правда, не слишком успешным по нынешним меркам. Ведь он не нажил богатства, не строил себе яхт и дворцов. Вся выгода от беззаветной деятельности Николая Путилова досталась его государству и его народу.
Но, может быть, это и есть истинный, неподвластный времени критерий успеха?
Понравился сайт?Поделись с друзьями!
Статистика ВК сообщества "РУССКОЕ ВОЗРОЖДЕНИЕ"
В ЗНАНИИ СВОЕЙ ИСТОРИИ
30 789
86972-ое место по числу подписчиков
1.83%
11.04%
Графики роста подписчиков
Лучшие посты
Татуировки душепагубны и опасны
В Библии есть однозначный запрет на это: «Ради умершего не делайте нарезов на теле вашем, и не накалывайте на себе письмен. Я Господь» (Левит, 19:28); «Вы сыны Господа, Бога вашего; не делайте нарезов на теле вашем, и не выстригайте волос над глазами вашими по умершем; ибо ты народ святый у Господа» (Второзаконие 14: 1-2).
Бог повторил эту заповедь для священства: «И сказал Господь Моисею: объяви священникам, сынам Аароновым, и скажи им:… Они не должны брить головы своей и подстригать края бороды своей и делать нарезы на теле своем»(Левит 21: 1,5). Очень важно, что запрет сопровождается отсылкой к тому, что их Бог есть Господь. То есть – к первой заповеди Закона: «Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства. Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим» (Исход 20: 2-3).
Татуировка на протяжении человеческой истории играла разную роль. В античном мире, где один человек мог стать собственностью другого, татуировка, например, выполняла функцию клейма. Татуировка низводила человека до уровня животного: скот носит тавро владельца, а раб татуировку с именем своего хозяина.
Однако в языческом мире основу основ смысла татуировки составляло обращение к духам (то есть, как мы, христиане, знаем, к демонам). Через изображение на теле (сакральные знаки) человек призывает духа, которому он поклоняется, в свою жизнь.
Татуировка отвергается Церковью именно в силу её мистической значимости. Через татуировку человек связывается с нечистыми и лукавыми духами, но – не с Богом. Природа татуировки неизбежно культовая, магическая.
Конечно, сегодня татуировки делают не то, что бы в качестве какого-то мистического ритуала, скорее ради моды или традиции. Но само это действо - нанесение татуировки - глубоко языческое…
Поэтому нет ничего странного, что наколки негативно влияют на жизнь человека. Так, журналист Светлана КУЗИНА в своей статье "Роковые татуировки", побеседовав со специалистом по удалению татуировок Константином Авраменко, привела немало примеров этого:
Алексей Воронин из Одинцова написал нам в газету: «Моя любимая девушка была тихим, добрым ангелом. Жили с ней душа в душу два года, даже жениться собирались. И вот однажды она в салоне сделала на ягодице татуировку - чертика с кинжалом. И ее характер вдруг резко изменился. Она начала по пустякам скандалить, ревновать и стала злой на язык. Как будто этот чертенок колол ее ножиком в зад. В итоге мы разошлись. Неужели тату может изменить человека?»
- Может, - уверяет Константин Авраменко, - Тату изменяют жизнь людей - тех, кто по недомыслию сделал наколку сомнительного содержания. Я убедился на собственном опыте.
Константин Авраменко, физик-оптик по образованию, уже несколько лет занимается тем, что выводит наколки с кожи своих клиентов. Он рассказал, что татуировки порой изменяют характер людей и буквально притягивают неприятности. Но мода на эти «украшения», к сожалению, не проходит. Обычно пациенты рассказывают Константину, почему они решили избавиться от тату.
ДЕВУШКА И ДЕМОН
- Пришла ко мне девушка с китайским иероглифом. Тоже на попе, - рассказывает Авраменко. - Она плакала и умоляла немедленно стереть татуировку. По ее словам, на нее сразу после нанесения рисунка посыпались несчастья. За год она потеряла работу, родила мертвого ребенка и от нее ушел муж. А последней каплей, чуть ни приведшей ее к самоубийству, стало групповое изнасилование пьяными малолетками. Чуть-чуть оклемалась и прибежала сводить свою тату, которая, как я выяснил, означала слово «демон». Сейчас у нее все в жизни устроилось.
ДЕСАНТНИК И ПАУК
- Был у меня бывший десантник со сложной татуировкой: самолетики, крылья, парашют и смерть с косой. Он меня упрашивал за любые деньги стереть рисунок смерти. Я, говорит, реалист и никогда не верил в магию. Но когда я начал ходить с этой татухой, удача как будто ко мне спиной повернулась.
ОХРАННИК И ЦИФРА «13»
- Двадцать лет назад 40-летний охранник в банке на Арбате набил татушку на мизинце - число «13». И все эти годы, по его словам, его преследовала «невезуха». Сначала мать заболела тяжело, и, чтобы оплатить лечение, пришлось продать дачу. Потом попал в автокатастрофу, за которую пришлось расплачиваться квартирой. Дочь стала наркоманкой. Семья развалилась.
Когда же я стер тату, то в его жизни все изменилось... Встретил любимую женщину, а от умершего деда в наследство ему досталась шикарная дача. Сейчас цифра «13» все-таки немного проглядывает. Недавно он звонил мне, просил: приди - добей, может, жизнь еще круче переменится?
ДЕВОЧКА И БАБОЧКА
- 16-летняя девушка сделала себе наколку на спине - красивую цветную бабочку. С тех пор главным делом ее жизни было каждый вечер знакомиться с новым мальчиком. После школы она не стала поступать в институт, а бегала по ночным клубам. Молодые люди относились к ней без уважения. И она не вылезала из чужих постелей.
Ее парень наговорил ей гадостей и стал встречаться с ее подругой. Кто-то надоумил ее избавиться от татушки, направив ко мне. Я объяснил ей, что по старым поверьям, бабочка - это знак проститутки. После выведения тату ее парень к ней вернулся, и месяц назад они поженились. Сейчас она ждет ребенка.
МАЛЬЧИК И СМЕРТЬ
- Недавно меня попросили приехать в 1-ю Градскую больницу удалить тату у 15-летнего паренька, лежащего в коме, - вспоминает Константин. - Я очень удивился: неужели нельзя подождать, пока он не придет в себя? Оказалось, что на моем приезде настояли его родители, которые только в больнице увидели у сына страшную надпись на правом плече: «Live quickly die young» (по-русски «Живи быстро, умри молодым»).
Оказывается, родители отправили мальчика отдыхать на Кипр. Там ему и сделали наколку. После чего он как с цепи сорвался. За два месяца успел забросить школу, несколько раз попасть в милицию за хулиганство и подцепить венерическую болезнь. А потом взял отцовскую машину и на скорости 120 км в час врезался в столб. Подушка безопасности спасла. Но он сломал таз и бедро.
- Стирать всю надпись я побоялся, - продолжает Авраменко, - вдруг возникнут осложнения? Решил вывести только слово «DIE» (умри), что изменяет смысл. И тут произошло нечто странное. Парень лежал без сознания. А я сделал еще и местную анестезию. Начал стирать наколку, и паренек в коме (!) вдруг стал отодвигать свое плечо, а другой рукой пытался отпихивать прибор.
Пульс поднялся до 138 ударов. Я удвоил дозу - мальчик все равно все чувствовал. Присутствовавшие при этом три медсестры и заведующий реанимационным отделением так же, как и я, были в шоке. Впечатление такое, будто сам сатана в него вселился и не давал избавиться от роковых слов. Когда же я удалил тату, то пульс упал до нормы, и мальчик очень быстро пошел на поправку.
ИТОГО
- Я считаю, что не следует накалывать татуировки, - подытоживает Авраменко. - Не зря в Евангелии есть запрет: «Не украшайте тела свои рисунками и письменами».
- Сделать наколку легко, - говорит Константин. - Куда труднее от нее избавиться. К сожалению, люди не представляют, с чем им придется столкнуться. Какие мучения пережить... Тут необходимо хирургическое вмешательство. Самый древний способ - срезать кусок кожи ножом или скальпелем.
У пластических хирургов на удаление тату большой площади уходит несколько лет. Время можно сократить, пересадив на место вырезанного участка кожу, например, со спины или ягодиц. Но тогда появятся раны в двух местах. Пробуют стирать тату и лазером. Он прожигает ткани на значительную глубину. Они отмирают. На этом месте появляются рубцы. К чему я все это рассказываю? А для того, чтобы вы десять раз подумали, прежде чем делать тату.
На сайте Культуролог.ру в статье о татуировках дан анализ этого явления.
Например, очевидно, что обладатель татуировки провоцирует окружающих на внимание к ней. Это даёт ощущение собственной значимости. Привлекает внимание любая татуировка, но надо конкретизировать – внимание к чему? В первую очередь – к телу... Татуировка по своей природе есть исповедание телесности. Человек, сделавший татуировку, можно сказать, исповедует культ своего тела... Безусловно, такое бегство во внешнее, есть признак духовной слабости.
Мистическая составляющая
Татуировка способна изменить жизнь человека. Чтобы это понять, необязательно обращаться к мистике. Совершив сознательный акт по нанесению татуировки на своё тело, приняв в качестве определяющего себя какой-либо знак, а зачастую, бросив этим вызов окружающим тебя людям, человек уже никак не может остаться прежним. И это изменение не несёт человеку ни покоя, ни мира в душе. Татуировка работает как якорь, говоря психоаналитическим языком.
Она постоянно напоминает своему носителю о том, какой он выбор он сделал, подстёгивая соответствующие эмоции. Нельзя выколоть себе волка и не приобрести при этом немного волчьего. Естественно, повадки реального волка тут ни при чём, речь идёт об образе зверя, как мы его себе представляем.
Вообще, человек – существо символическое, и мир, который мы воспринимаем и осознаём, в меньшей степени мир физический. За каждым физическим объектом, за каждой вещью стоит традиция осмысления, символы и знаки, которые мы даже не всегда замечаем. Многие знаки влияют на нас через подсознание.
Иной раз мы недооцениваем силу знака, но татуировка – отнюдь не такой случай. Не надо только поддаваться коммерческой рекламе татуировочных салонов, спешащих представить тату своего рода модным украшением. Татуировщикам невыгодно говорить серьёзные вещи. Но те, кто подходят к татуировке серьёзно, знают её символическую силу. (Вот почему не стоит накалывать и невинные, на первый взгляд, рисунки. Даже наколотое на тело изображение бабочки, как показал пример выше, может привести к негативным последствиям в жизни).
Также среди знаков, используемых в татуировках, много пентаграмм и других магических символов, в том числе и таких, магическая природа которых неочевидна. Но она есть; таковы, например, иероглифы или руны. Магические знаки издревле использовали для разных языческих ритуалов, в которых обычно были необходимы кровь и жертва. Татуировка делается не без крови; человек, на теле которого она делается, выступает в качестве жертвы. Знак, жертва и кровь – всё на месте, что превращает нанесение татуировки в языческий ритуал.
Современное сознание считает подобные ритуалы беззубой архаикой, однако психология человека не очень-то изменилась. В прошлом с помощью подобных ритуалов устанавливалась власть одного человека над другим. Есть основания считать, что и сегодня татуировка может использоваться в качестве одной из техник зомбирования, то есть подчинения человека чужой воле. Осталось лишь сказать, что воля может быть не только человеческой, но и демонической. Поэтому религиозное сознание однозначно определяет татуировку как обращение к демонам... Невозможно обратиться к Богу, не порвав с демонами...
Если же посмотреть на эту связь человека и демона с другой стороны, то татуировку можно считать своего рода клятвой верности. Человек посвящает себя этому духу. Во многих культурах сложилось не очень серьёзное отношение к слову. Слова несложно переменить. Обмануть словом легко. А вот сделанная татуировка сопутствует человеку всю жизнь.
Через татуировку нечистый дух получает себе человека навсегда – и пока он носит своё бренное тело на земле, и после смерти. И страшно представить посмертную участь христианина, когда он, представ пред Богом, на своем теле будет иметь татуировку, свидетельствующую о его принадлежности демону.
Здесь, как и везде, лучше не преступать роковой черты, - это проще, чем вернуться обратно.
В Библии есть однозначный запрет на это: «Ради умершего не делайте нарезов на теле вашем, и не накалывайте на себе письмен. Я Господь» (Левит, 19:28); «Вы сыны Господа, Бога вашего; не делайте нарезов на теле вашем, и не выстригайте волос над глазами вашими по умершем; ибо ты народ святый у Господа» (Второзаконие 14: 1-2).
Бог повторил эту заповедь для священства: «И сказал Господь Моисею: объяви священникам, сынам Аароновым, и скажи им:… Они не должны брить головы своей и подстригать края бороды своей и делать нарезы на теле своем»(Левит 21: 1,5). Очень важно, что запрет сопровождается отсылкой к тому, что их Бог есть Господь. То есть – к первой заповеди Закона: «Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства. Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим» (Исход 20: 2-3).
Татуировка на протяжении человеческой истории играла разную роль. В античном мире, где один человек мог стать собственностью другого, татуировка, например, выполняла функцию клейма. Татуировка низводила человека до уровня животного: скот носит тавро владельца, а раб татуировку с именем своего хозяина.
Однако в языческом мире основу основ смысла татуировки составляло обращение к духам (то есть, как мы, христиане, знаем, к демонам). Через изображение на теле (сакральные знаки) человек призывает духа, которому он поклоняется, в свою жизнь.
Татуировка отвергается Церковью именно в силу её мистической значимости. Через татуировку человек связывается с нечистыми и лукавыми духами, но – не с Богом. Природа татуировки неизбежно культовая, магическая.
Конечно, сегодня татуировки делают не то, что бы в качестве какого-то мистического ритуала, скорее ради моды или традиции. Но само это действо - нанесение татуировки - глубоко языческое…
Поэтому нет ничего странного, что наколки негативно влияют на жизнь человека. Так, журналист Светлана КУЗИНА в своей статье "Роковые татуировки", побеседовав со специалистом по удалению татуировок Константином Авраменко, привела немало примеров этого:
Алексей Воронин из Одинцова написал нам в газету: «Моя любимая девушка была тихим, добрым ангелом. Жили с ней душа в душу два года, даже жениться собирались. И вот однажды она в салоне сделала на ягодице татуировку - чертика с кинжалом. И ее характер вдруг резко изменился. Она начала по пустякам скандалить, ревновать и стала злой на язык. Как будто этот чертенок колол ее ножиком в зад. В итоге мы разошлись. Неужели тату может изменить человека?»
- Может, - уверяет Константин Авраменко, - Тату изменяют жизнь людей - тех, кто по недомыслию сделал наколку сомнительного содержания. Я убедился на собственном опыте.
Константин Авраменко, физик-оптик по образованию, уже несколько лет занимается тем, что выводит наколки с кожи своих клиентов. Он рассказал, что татуировки порой изменяют характер людей и буквально притягивают неприятности. Но мода на эти «украшения», к сожалению, не проходит. Обычно пациенты рассказывают Константину, почему они решили избавиться от тату.
ДЕВУШКА И ДЕМОН
- Пришла ко мне девушка с китайским иероглифом. Тоже на попе, - рассказывает Авраменко. - Она плакала и умоляла немедленно стереть татуировку. По ее словам, на нее сразу после нанесения рисунка посыпались несчастья. За год она потеряла работу, родила мертвого ребенка и от нее ушел муж. А последней каплей, чуть ни приведшей ее к самоубийству, стало групповое изнасилование пьяными малолетками. Чуть-чуть оклемалась и прибежала сводить свою тату, которая, как я выяснил, означала слово «демон». Сейчас у нее все в жизни устроилось.
ДЕСАНТНИК И ПАУК
- Был у меня бывший десантник со сложной татуировкой: самолетики, крылья, парашют и смерть с косой. Он меня упрашивал за любые деньги стереть рисунок смерти. Я, говорит, реалист и никогда не верил в магию. Но когда я начал ходить с этой татухой, удача как будто ко мне спиной повернулась.
ОХРАННИК И ЦИФРА «13»
- Двадцать лет назад 40-летний охранник в банке на Арбате набил татушку на мизинце - число «13». И все эти годы, по его словам, его преследовала «невезуха». Сначала мать заболела тяжело, и, чтобы оплатить лечение, пришлось продать дачу. Потом попал в автокатастрофу, за которую пришлось расплачиваться квартирой. Дочь стала наркоманкой. Семья развалилась.
Когда же я стер тату, то в его жизни все изменилось... Встретил любимую женщину, а от умершего деда в наследство ему досталась шикарная дача. Сейчас цифра «13» все-таки немного проглядывает. Недавно он звонил мне, просил: приди - добей, может, жизнь еще круче переменится?
ДЕВОЧКА И БАБОЧКА
- 16-летняя девушка сделала себе наколку на спине - красивую цветную бабочку. С тех пор главным делом ее жизни было каждый вечер знакомиться с новым мальчиком. После школы она не стала поступать в институт, а бегала по ночным клубам. Молодые люди относились к ней без уважения. И она не вылезала из чужих постелей.
Ее парень наговорил ей гадостей и стал встречаться с ее подругой. Кто-то надоумил ее избавиться от татушки, направив ко мне. Я объяснил ей, что по старым поверьям, бабочка - это знак проститутки. После выведения тату ее парень к ней вернулся, и месяц назад они поженились. Сейчас она ждет ребенка.
МАЛЬЧИК И СМЕРТЬ
- Недавно меня попросили приехать в 1-ю Градскую больницу удалить тату у 15-летнего паренька, лежащего в коме, - вспоминает Константин. - Я очень удивился: неужели нельзя подождать, пока он не придет в себя? Оказалось, что на моем приезде настояли его родители, которые только в больнице увидели у сына страшную надпись на правом плече: «Live quickly die young» (по-русски «Живи быстро, умри молодым»).
Оказывается, родители отправили мальчика отдыхать на Кипр. Там ему и сделали наколку. После чего он как с цепи сорвался. За два месяца успел забросить школу, несколько раз попасть в милицию за хулиганство и подцепить венерическую болезнь. А потом взял отцовскую машину и на скорости 120 км в час врезался в столб. Подушка безопасности спасла. Но он сломал таз и бедро.
- Стирать всю надпись я побоялся, - продолжает Авраменко, - вдруг возникнут осложнения? Решил вывести только слово «DIE» (умри), что изменяет смысл. И тут произошло нечто странное. Парень лежал без сознания. А я сделал еще и местную анестезию. Начал стирать наколку, и паренек в коме (!) вдруг стал отодвигать свое плечо, а другой рукой пытался отпихивать прибор.
Пульс поднялся до 138 ударов. Я удвоил дозу - мальчик все равно все чувствовал. Присутствовавшие при этом три медсестры и заведующий реанимационным отделением так же, как и я, были в шоке. Впечатление такое, будто сам сатана в него вселился и не давал избавиться от роковых слов. Когда же я удалил тату, то пульс упал до нормы, и мальчик очень быстро пошел на поправку.
ИТОГО
- Я считаю, что не следует накалывать татуировки, - подытоживает Авраменко. - Не зря в Евангелии есть запрет: «Не украшайте тела свои рисунками и письменами».
- Сделать наколку легко, - говорит Константин. - Куда труднее от нее избавиться. К сожалению, люди не представляют, с чем им придется столкнуться. Какие мучения пережить... Тут необходимо хирургическое вмешательство. Самый древний способ - срезать кусок кожи ножом или скальпелем.
У пластических хирургов на удаление тату большой площади уходит несколько лет. Время можно сократить, пересадив на место вырезанного участка кожу, например, со спины или ягодиц. Но тогда появятся раны в двух местах. Пробуют стирать тату и лазером. Он прожигает ткани на значительную глубину. Они отмирают. На этом месте появляются рубцы. К чему я все это рассказываю? А для того, чтобы вы десять раз подумали, прежде чем делать тату.
На сайте Культуролог.ру в статье о татуировках дан анализ этого явления.
Например, очевидно, что обладатель татуировки провоцирует окружающих на внимание к ней. Это даёт ощущение собственной значимости. Привлекает внимание любая татуировка, но надо конкретизировать – внимание к чему? В первую очередь – к телу... Татуировка по своей природе есть исповедание телесности. Человек, сделавший татуировку, можно сказать, исповедует культ своего тела... Безусловно, такое бегство во внешнее, есть признак духовной слабости.
Мистическая составляющая
Татуировка способна изменить жизнь человека. Чтобы это понять, необязательно обращаться к мистике. Совершив сознательный акт по нанесению татуировки на своё тело, приняв в качестве определяющего себя какой-либо знак, а зачастую, бросив этим вызов окружающим тебя людям, человек уже никак не может остаться прежним. И это изменение не несёт человеку ни покоя, ни мира в душе. Татуировка работает как якорь, говоря психоаналитическим языком.
Она постоянно напоминает своему носителю о том, какой он выбор он сделал, подстёгивая соответствующие эмоции. Нельзя выколоть себе волка и не приобрести при этом немного волчьего. Естественно, повадки реального волка тут ни при чём, речь идёт об образе зверя, как мы его себе представляем.
Вообще, человек – существо символическое, и мир, который мы воспринимаем и осознаём, в меньшей степени мир физический. За каждым физическим объектом, за каждой вещью стоит традиция осмысления, символы и знаки, которые мы даже не всегда замечаем. Многие знаки влияют на нас через подсознание.
Иной раз мы недооцениваем силу знака, но татуировка – отнюдь не такой случай. Не надо только поддаваться коммерческой рекламе татуировочных салонов, спешащих представить тату своего рода модным украшением. Татуировщикам невыгодно говорить серьёзные вещи. Но те, кто подходят к татуировке серьёзно, знают её символическую силу. (Вот почему не стоит накалывать и невинные, на первый взгляд, рисунки. Даже наколотое на тело изображение бабочки, как показал пример выше, может привести к негативным последствиям в жизни).
Также среди знаков, используемых в татуировках, много пентаграмм и других магических символов, в том числе и таких, магическая природа которых неочевидна. Но она есть; таковы, например, иероглифы или руны. Магические знаки издревле использовали для разных языческих ритуалов, в которых обычно были необходимы кровь и жертва. Татуировка делается не без крови; человек, на теле которого она делается, выступает в качестве жертвы. Знак, жертва и кровь – всё на месте, что превращает нанесение татуировки в языческий ритуал.
Современное сознание считает подобные ритуалы беззубой архаикой, однако психология человека не очень-то изменилась. В прошлом с помощью подобных ритуалов устанавливалась власть одного человека над другим. Есть основания считать, что и сегодня татуировка может использоваться в качестве одной из техник зомбирования, то есть подчинения человека чужой воле. Осталось лишь сказать, что воля может быть не только человеческой, но и демонической. Поэтому религиозное сознание однозначно определяет татуировку как обращение к демонам... Невозможно обратиться к Богу, не порвав с демонами...
Если же посмотреть на эту связь человека и демона с другой стороны, то татуировку можно считать своего рода клятвой верности. Человек посвящает себя этому духу. Во многих культурах сложилось не очень серьёзное отношение к слову. Слова несложно переменить. Обмануть словом легко. А вот сделанная татуировка сопутствует человеку всю жизнь.
Через татуировку нечистый дух получает себе человека навсегда – и пока он носит своё бренное тело на земле, и после смерти. И страшно представить посмертную участь христианина, когда он, представ пред Богом, на своем теле будет иметь татуировку, свидетельствующую о его принадлежности демону.
Здесь, как и везде, лучше не преступать роковой черты, - это проще, чем вернуться обратно.
Мусульманин не ценит выше всего собственную биологическую жизнь и тем более биологическую жизнь своего идеологического противника. Выше всех для него законы Всевышнего – так, как их ему объяснили. Поэтому ни умирать, ни убивать он не боится. Европеец же иных ценностей, кроме биологического существования, не знает. Встреча лицом к лицу с культурой, иначе смотрящей на смерть, для европейца грозна и нестерпима. В этой встрече он проигрывает еще на пути.
С точки зрения западных европейцев, мигранты из мусульманских стран – это несчастные люди, которые должны быть им, европейцам, по гроб жизни благодарны за позволение жить в таком Старом и таком зализанном свете. А вот с точки зрения самих мусульман-мигрантов, европейцы – это в массе своей законченные безбожники, непонятно почему пользующиеся неслыханными бытовыми благами. Нестыковка во взглядах очень серьезная. Эти: "Мы вас жалеем, а вы должны быть нам благодарны". А эти (по крайней мере, многие): "Мы вас презираем и уверены, что такие, как вы, жить не должны". Отсюда топоры, мачете, бомбы, автоматы и взбесившийся грузовик. Ассимиляции не будет, нужно сказать честно. Будет война (которая уже идет). Будет то неизбежное химическое фыркание и отторжение, какое происходит при встрече воды и кислоты. При этом с одной стороны, со стороны европейских аборигенов, это будет война за размытые и безжизненные либеральные ценности, безвкусные, как яичный белок (толерантность, гендер, призрак свободы). А с другой – конкретная война носителей определенных религиозных идей за торжество своего мировоззрения (Бог разрешил – Бог запретил. Все!). И, между прочим, у этого современного явления есть очень яркая библейская аналогия.
Евреи при Иосифе вошли в Египет в качестве большой пастушеской семьи, спасающейся от голода. За несколько столетий они разрослись до масштабов большого народа, уже не пасущего стада, но порабощенного и занятого в строительстве. (Заметьте этнический состав строителей на московских объектах и отметьте еще одну черту подобия). Потом был Исход и странствие, в ходе которого евреи были уже и не пастухами, и не строителями. Они были путешественниками и воинами. Вышедшие из Египта, они умирали то в наказание за ропот, то по естественным причинам. Рождались новые люди вместо убывших. Им и предстояло войти в Ханаан. Люди, занявшие при Иисусе Навине обетованную землю, были оторваны от культурного творчества и оседлой жизни. Они не строили, не сеяли, не собирали урожай, не занимались ремеслами. Только путешествовали и воевали. Несколько поколений людей, вообще забывших, что такое пахать или строить!
Между тем вселиться им предназначалось в землю, где были дома и дороги, сады и виноградники, бассейны и колодцы. То есть получалось, что запыленный пилигрим и вчерашний странник имел от Бога повеление овладеть землей, на которой до этого веками жили пахарь и виноградарь, кузнец и ткач, врач и купец.
Правда, кое-что было у евреев из того, чего не было у хананеев. У евреев был религиозный закон, полученный на Синае, было повеление бояться Господа во все дни и стараться исполнять все, что написано в книге Закона. А у хананеев был цветущий разврат, сколь культурно изящный, столь же и гнусный. У них была ритуальная проституция, как женская, так и мужская. Были жертвоприношения бесам, касты жрецов, праздники, отмечаемые посредством оргий. У них было и скотоложство, и гадания, и вызывания мертвых. Тенистые рощи были местом ритуального разврата, в долинах могли сжигать младенцев. Было все то, о чем Господь в Писании говорил евреям: "Не поступайте по обычаю народов этой земли. Не повторяйте мерзостей их, ибо за эти мерзости Я и изгоняю их от лица вашего. Рисунков и надрезов на теле не делайте. Мертвых не вызывайте. Ворожей среди себя не держите. С мужчиной, как с женщиной, не ложитесь. Со скотиной не совокупляйтесь. Если же вы будете это делать, научитесь недолжному, то Я и вас выгоню с земли, текущей молоком и медом. Бойтесь Господа. А теперь входите и овладевайте землею, живите в домах, которых вы не строили. Ешьте плоды, которые вы не насаждали". Вот эта картина Священной истории в некоторых ярких чертах рискует повториться и уже повторяется в бывшем христианском Старом свете.
Какие бы ошибки и заблуждения ни сопутствовали вере мусульманских мигрантов, далеко не всё в их вере ложно. Ложь их видна только в сравнении с Евангелием. Но в сравнении с либеральным катехизисом и нравственными установками современного Запада видна как раз ложь последнего. Мусульмане же выглядят предпочтительнее. Мусульманин верит в будущую жизнь, в Ад и Рай. Это для него незримые до времени реальности. Европеец же сплошь и рядом смеется над подобной "архаикой". Для мусульманина тело – это то, что воскреснет в Последний день. Тело нельзя развращать при жизни и сжигать по смерти. Для европейца ровно наоборот: разврат при жизни – норма, после смерти – в огонь и без мыслей о воскресении. Мусульманин не ценит выше всего собственную биологическую жизнь и тем более биологическую жизнь своего идеологического противника. Выше всех для него законы Всевышнего – так, как их ему объяснили. Поэтому ни умирать, ни убивать он не боится. Европеец же иных ценностей, кроме биологического существования, не знает. Встреча лицом к лицу с культурой, иначе смотрящей на смерть, для европейца грозна и нестерпима. В этой встрече он проигрывает еще на пути.
Ну, а дальше – больше. Дальше пошли половые темы, и малодетность, и аборты, и пляжи нудистов, и женщины без стыда. Все то, что вызывает у мигрантов ненависть и религиозный гнев. Да, они приехали в чужую страну. Они "новенькие". Но забудьте. Полно. Они уже приехали. "Нельзя загорать без трусов на людях", – говорят они, шумной толпой являясь на нудистский пляж с холодным оружием в руках. И перед нами спор немого с глухим. Европеец возмущенно поднимает брови: "Как вы нас смеете учить? Ведь мы же вас приютили". На что Юсуф или Али ничтоже сумняшеся ответствует: "Вы делаете то, что делать нельзя. У вас нет ни веры, ни стыда, ни совести. Вы не просто пригласили нас в гости. Сначала вы разбомбили наши города. Погодите, мы вас еще научим Бога чтить". И как бы нам ни было жалко Курта или Фрица, признать наличие некоей правды в словах Юсуфа или Али мы обязаны.
Женщины, ощупанные и облапанные на площади возле Кельнского собора, – это не только хулиганство. Женщина – первый трофей завоевателя. Самый понятный, знаковый трофей. "На глазах побежденного противника насиловать его женщин – это и есть счастье", – говорил Чингисхан. С тех пор мало что изменилось в психологии победителей. И то, то немкам лезли за пазуху в центре города и в присутствии мужчин, следует прочесть как послание: "Вы слабаки. Мы сделаем с вами все, что захотим. И мы имеем на это право". Вообще "униженные женщины Востока" – это женщины, за которых тревожится множество мужчин: отец, дядя, братья, жених (если есть), потом – сыновья. За европейскую женщину не тревожится никто. Как оказалось, даже полиция и даже в Германии. И женщины первыми, как всегда, чувствуют гибель своей цивилизации. Кожей чувствуют.
Недалек тот день, когда арабы и африканцы захотят жить не в лагерях-отстойниках и миграционных центрах, а в квартирах нынешних хозяев. Захотят жить так, как прежние хозяева, но не рядом с ними, а вместо них. Конечно, для поддержания европейского комфорта нужны знания и труд. Нужны электрики, врачи, инженеры, пилоты. Нужны сотни профессий и преемственность порядка и власти. Поэтому будущее растерзанной Европы во мраке. Учиться и работать большинство мигрантов не захочет. Большинство захочет силой взять чужое, растоптать миниатюрный рукотворный рай так, как когда-то Аттила растоптал и ограбил Рим. Что будет дальше, их мало интересует. Они – лишь топор в руке рубящего, а топор задумываться не привык. Но это будет после. А пока мигранты являются тем же «бичом Божиим» для Европы, каким были варвары для Вечного города. Даже по-европейски развратившись (ибо они развращаются в Европе), пришельцы не станут толерантными. Они останутся религиозно мотивированными чужаками, мистически ненавидящими белых безбожников, разжиревших и расслабившихся.
В Европе возможен и ожидаем правый крен. Всякие ультрасы, фашиствующая молодежь, всякое бурление расизма, зачинающееся хоть бы и на футбольных трибунах. Но само по себе это не спасет ситуацию. Это будет агония. Ситуацию исправит только возвращение к исконной для Европы христианской религиозности. Победу нужно одержать в духе. И вот это-то единственное противоядие и следует признать невозможным. Сил на христианский ренессанс у Европы нет.
Белый человек в Старом свете будет и дальше уверен, что он вправе жить и грешить, как ему хочется. А злые бедняки с Кораном в руках будут, на манер наступающей на оазис пустыни, занимать кусок за куском жизненную территорию, отгрызать квартал за кварталом, регион за регионом. На каком-то этапе качественного слома они перестанут стыдиться и таиться, объяснять свои действия и извиняться. Они просто начнут выгонять европейцев из их домов вооруженной рукой, облагать их налогом, положенным для неверных, устраивать шариатские суды, навязывать силой женщинам головные покровы и прочее. Они будут действовать поступательно и логично. Процесс выглядит совершенно необратимым.
Все это касается и России. Нужно переосмыслить свою культурную зависимость от Запада. Для вдыхаемых нами паров развращения, плывущих со стороны Заката, нужен христианский респиратор. И все, что родила христианская Европа, нужно любить и осваивать. А все, рожденное в постхристианской Европе, нужно держать на расстоянии и изучать с осторожностью. Чаще всего по изучении отбрасывать. Перенимая вырожденческие культурные новшества, мы сами, как европейцы, становимся уязвимыми. Православная Россия умела выстраивать добрососедские отношения с мусульманами внутри страны и по соседству. Ее не просто боялись, а уважали, и было за что. Постхристианская же Россия будет так же слаба и уязвима, как слаб любой эгоист и безбожник перед лицом религиозно мотивированного противника с высшей целью.
Наши мусульмане не приезжие. Они коренные. У них нет с нами крепкого языкового барьера, и культурный барьер изрядно сглажен. И нам предстоит делать дома то, что не получается и, видно, не получится уже у европейцев. У мусульман XXI века к христианам XXI века есть претензии. Суть претензии проста: где ваша святость? Где молитва и пост? Где уважение к старшим и послушание жены мужу? Где ваша молодежь: в чумных клубах или в спортзалах? Где милосердие? Не милостыня только, а именно милосердие? Где знание собственной истории? И если мы стыдливо смолчим в ответ, то они скажут: гляньте на нас. Они покажут нам свои лучшие черты, умолчав о худших, а мы еще глуше замолчим. Так вот, молчать нам нельзя. Наш ответ должен быть жизненным и религиозным.
"Вот наш пост и наши молитвы. Вот наша взаимопомощь. Вот наша молодежь. Вот наши семьи. Все свое мы помним, к чужому относимся с уважением. Раны прошлого мы залечиваем, и результаты уже видны". Если такой ответ будет основательным и подкрепленным фактами, с которыми не поспоришь, то будут и мир, и взаимное уважение. Нельзя не уважать людей, которые берегут семью, помогают друг другу, поклоняются Богу в Духе и истине, уважают соседа и едят заработанный, а не краденый хлеб. Зато можно вполне гнушаться теми, у кого ничего этого нет. И тогда земля под ногами бывших хозяев незаметно перестанет быть их землей. Еще в порядке все документы и завещания, но уже что-то сдвинулось с основания и начало сползать в пропасть. Это, собственно, и происходит в Европе без особых шансов на исправление ситуации. Это, собственно, и нельзя допустить в России, на что у нас пока еще есть и ресурс, и время.
___________
Протоиерей Андрей Ткачев
С точки зрения западных европейцев, мигранты из мусульманских стран – это несчастные люди, которые должны быть им, европейцам, по гроб жизни благодарны за позволение жить в таком Старом и таком зализанном свете. А вот с точки зрения самих мусульман-мигрантов, европейцы – это в массе своей законченные безбожники, непонятно почему пользующиеся неслыханными бытовыми благами. Нестыковка во взглядах очень серьезная. Эти: "Мы вас жалеем, а вы должны быть нам благодарны". А эти (по крайней мере, многие): "Мы вас презираем и уверены, что такие, как вы, жить не должны". Отсюда топоры, мачете, бомбы, автоматы и взбесившийся грузовик. Ассимиляции не будет, нужно сказать честно. Будет война (которая уже идет). Будет то неизбежное химическое фыркание и отторжение, какое происходит при встрече воды и кислоты. При этом с одной стороны, со стороны европейских аборигенов, это будет война за размытые и безжизненные либеральные ценности, безвкусные, как яичный белок (толерантность, гендер, призрак свободы). А с другой – конкретная война носителей определенных религиозных идей за торжество своего мировоззрения (Бог разрешил – Бог запретил. Все!). И, между прочим, у этого современного явления есть очень яркая библейская аналогия.
Евреи при Иосифе вошли в Египет в качестве большой пастушеской семьи, спасающейся от голода. За несколько столетий они разрослись до масштабов большого народа, уже не пасущего стада, но порабощенного и занятого в строительстве. (Заметьте этнический состав строителей на московских объектах и отметьте еще одну черту подобия). Потом был Исход и странствие, в ходе которого евреи были уже и не пастухами, и не строителями. Они были путешественниками и воинами. Вышедшие из Египта, они умирали то в наказание за ропот, то по естественным причинам. Рождались новые люди вместо убывших. Им и предстояло войти в Ханаан. Люди, занявшие при Иисусе Навине обетованную землю, были оторваны от культурного творчества и оседлой жизни. Они не строили, не сеяли, не собирали урожай, не занимались ремеслами. Только путешествовали и воевали. Несколько поколений людей, вообще забывших, что такое пахать или строить!
Между тем вселиться им предназначалось в землю, где были дома и дороги, сады и виноградники, бассейны и колодцы. То есть получалось, что запыленный пилигрим и вчерашний странник имел от Бога повеление овладеть землей, на которой до этого веками жили пахарь и виноградарь, кузнец и ткач, врач и купец.
Правда, кое-что было у евреев из того, чего не было у хананеев. У евреев был религиозный закон, полученный на Синае, было повеление бояться Господа во все дни и стараться исполнять все, что написано в книге Закона. А у хананеев был цветущий разврат, сколь культурно изящный, столь же и гнусный. У них была ритуальная проституция, как женская, так и мужская. Были жертвоприношения бесам, касты жрецов, праздники, отмечаемые посредством оргий. У них было и скотоложство, и гадания, и вызывания мертвых. Тенистые рощи были местом ритуального разврата, в долинах могли сжигать младенцев. Было все то, о чем Господь в Писании говорил евреям: "Не поступайте по обычаю народов этой земли. Не повторяйте мерзостей их, ибо за эти мерзости Я и изгоняю их от лица вашего. Рисунков и надрезов на теле не делайте. Мертвых не вызывайте. Ворожей среди себя не держите. С мужчиной, как с женщиной, не ложитесь. Со скотиной не совокупляйтесь. Если же вы будете это делать, научитесь недолжному, то Я и вас выгоню с земли, текущей молоком и медом. Бойтесь Господа. А теперь входите и овладевайте землею, живите в домах, которых вы не строили. Ешьте плоды, которые вы не насаждали". Вот эта картина Священной истории в некоторых ярких чертах рискует повториться и уже повторяется в бывшем христианском Старом свете.
Какие бы ошибки и заблуждения ни сопутствовали вере мусульманских мигрантов, далеко не всё в их вере ложно. Ложь их видна только в сравнении с Евангелием. Но в сравнении с либеральным катехизисом и нравственными установками современного Запада видна как раз ложь последнего. Мусульмане же выглядят предпочтительнее. Мусульманин верит в будущую жизнь, в Ад и Рай. Это для него незримые до времени реальности. Европеец же сплошь и рядом смеется над подобной "архаикой". Для мусульманина тело – это то, что воскреснет в Последний день. Тело нельзя развращать при жизни и сжигать по смерти. Для европейца ровно наоборот: разврат при жизни – норма, после смерти – в огонь и без мыслей о воскресении. Мусульманин не ценит выше всего собственную биологическую жизнь и тем более биологическую жизнь своего идеологического противника. Выше всех для него законы Всевышнего – так, как их ему объяснили. Поэтому ни умирать, ни убивать он не боится. Европеец же иных ценностей, кроме биологического существования, не знает. Встреча лицом к лицу с культурой, иначе смотрящей на смерть, для европейца грозна и нестерпима. В этой встрече он проигрывает еще на пути.
Ну, а дальше – больше. Дальше пошли половые темы, и малодетность, и аборты, и пляжи нудистов, и женщины без стыда. Все то, что вызывает у мигрантов ненависть и религиозный гнев. Да, они приехали в чужую страну. Они "новенькие". Но забудьте. Полно. Они уже приехали. "Нельзя загорать без трусов на людях", – говорят они, шумной толпой являясь на нудистский пляж с холодным оружием в руках. И перед нами спор немого с глухим. Европеец возмущенно поднимает брови: "Как вы нас смеете учить? Ведь мы же вас приютили". На что Юсуф или Али ничтоже сумняшеся ответствует: "Вы делаете то, что делать нельзя. У вас нет ни веры, ни стыда, ни совести. Вы не просто пригласили нас в гости. Сначала вы разбомбили наши города. Погодите, мы вас еще научим Бога чтить". И как бы нам ни было жалко Курта или Фрица, признать наличие некоей правды в словах Юсуфа или Али мы обязаны.
Женщины, ощупанные и облапанные на площади возле Кельнского собора, – это не только хулиганство. Женщина – первый трофей завоевателя. Самый понятный, знаковый трофей. "На глазах побежденного противника насиловать его женщин – это и есть счастье", – говорил Чингисхан. С тех пор мало что изменилось в психологии победителей. И то, то немкам лезли за пазуху в центре города и в присутствии мужчин, следует прочесть как послание: "Вы слабаки. Мы сделаем с вами все, что захотим. И мы имеем на это право". Вообще "униженные женщины Востока" – это женщины, за которых тревожится множество мужчин: отец, дядя, братья, жених (если есть), потом – сыновья. За европейскую женщину не тревожится никто. Как оказалось, даже полиция и даже в Германии. И женщины первыми, как всегда, чувствуют гибель своей цивилизации. Кожей чувствуют.
Недалек тот день, когда арабы и африканцы захотят жить не в лагерях-отстойниках и миграционных центрах, а в квартирах нынешних хозяев. Захотят жить так, как прежние хозяева, но не рядом с ними, а вместо них. Конечно, для поддержания европейского комфорта нужны знания и труд. Нужны электрики, врачи, инженеры, пилоты. Нужны сотни профессий и преемственность порядка и власти. Поэтому будущее растерзанной Европы во мраке. Учиться и работать большинство мигрантов не захочет. Большинство захочет силой взять чужое, растоптать миниатюрный рукотворный рай так, как когда-то Аттила растоптал и ограбил Рим. Что будет дальше, их мало интересует. Они – лишь топор в руке рубящего, а топор задумываться не привык. Но это будет после. А пока мигранты являются тем же «бичом Божиим» для Европы, каким были варвары для Вечного города. Даже по-европейски развратившись (ибо они развращаются в Европе), пришельцы не станут толерантными. Они останутся религиозно мотивированными чужаками, мистически ненавидящими белых безбожников, разжиревших и расслабившихся.
В Европе возможен и ожидаем правый крен. Всякие ультрасы, фашиствующая молодежь, всякое бурление расизма, зачинающееся хоть бы и на футбольных трибунах. Но само по себе это не спасет ситуацию. Это будет агония. Ситуацию исправит только возвращение к исконной для Европы христианской религиозности. Победу нужно одержать в духе. И вот это-то единственное противоядие и следует признать невозможным. Сил на христианский ренессанс у Европы нет.
Белый человек в Старом свете будет и дальше уверен, что он вправе жить и грешить, как ему хочется. А злые бедняки с Кораном в руках будут, на манер наступающей на оазис пустыни, занимать кусок за куском жизненную территорию, отгрызать квартал за кварталом, регион за регионом. На каком-то этапе качественного слома они перестанут стыдиться и таиться, объяснять свои действия и извиняться. Они просто начнут выгонять европейцев из их домов вооруженной рукой, облагать их налогом, положенным для неверных, устраивать шариатские суды, навязывать силой женщинам головные покровы и прочее. Они будут действовать поступательно и логично. Процесс выглядит совершенно необратимым.
Все это касается и России. Нужно переосмыслить свою культурную зависимость от Запада. Для вдыхаемых нами паров развращения, плывущих со стороны Заката, нужен христианский респиратор. И все, что родила христианская Европа, нужно любить и осваивать. А все, рожденное в постхристианской Европе, нужно держать на расстоянии и изучать с осторожностью. Чаще всего по изучении отбрасывать. Перенимая вырожденческие культурные новшества, мы сами, как европейцы, становимся уязвимыми. Православная Россия умела выстраивать добрососедские отношения с мусульманами внутри страны и по соседству. Ее не просто боялись, а уважали, и было за что. Постхристианская же Россия будет так же слаба и уязвима, как слаб любой эгоист и безбожник перед лицом религиозно мотивированного противника с высшей целью.
Наши мусульмане не приезжие. Они коренные. У них нет с нами крепкого языкового барьера, и культурный барьер изрядно сглажен. И нам предстоит делать дома то, что не получается и, видно, не получится уже у европейцев. У мусульман XXI века к христианам XXI века есть претензии. Суть претензии проста: где ваша святость? Где молитва и пост? Где уважение к старшим и послушание жены мужу? Где ваша молодежь: в чумных клубах или в спортзалах? Где милосердие? Не милостыня только, а именно милосердие? Где знание собственной истории? И если мы стыдливо смолчим в ответ, то они скажут: гляньте на нас. Они покажут нам свои лучшие черты, умолчав о худших, а мы еще глуше замолчим. Так вот, молчать нам нельзя. Наш ответ должен быть жизненным и религиозным.
"Вот наш пост и наши молитвы. Вот наша взаимопомощь. Вот наша молодежь. Вот наши семьи. Все свое мы помним, к чужому относимся с уважением. Раны прошлого мы залечиваем, и результаты уже видны". Если такой ответ будет основательным и подкрепленным фактами, с которыми не поспоришь, то будут и мир, и взаимное уважение. Нельзя не уважать людей, которые берегут семью, помогают друг другу, поклоняются Богу в Духе и истине, уважают соседа и едят заработанный, а не краденый хлеб. Зато можно вполне гнушаться теми, у кого ничего этого нет. И тогда земля под ногами бывших хозяев незаметно перестанет быть их землей. Еще в порядке все документы и завещания, но уже что-то сдвинулось с основания и начало сползать в пропасть. Это, собственно, и происходит в Европе без особых шансов на исправление ситуации. Это, собственно, и нельзя допустить в России, на что у нас пока еще есть и ресурс, и время.
___________
Протоиерей Андрей Ткачев
Не надо нарываться! - сказал академик Лихачев. Он в молодости попал в лагерь. Надрывался на непосильной работе, голодал и терпел издевательства охраны. Но в редкие свободные минуты беседовал о поэзии с другими интеллигентами. И до него дошла простая мысль: неприятности чаще случаются с теми, кто на них нарывается. Те поэты, которые призывали смерть и стонали о том, что жизнь ужасна, умерли очень рано. Воспевали страдания - и получили страдания. Смеялись над Высшими Силами - и мрачную жизнь прожили, потому что Высшим Силам тоже было плевать на этих людей. Отвернулись от них Высшие Силы. Писали о безнадежности, о погибели, о том, что "жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, такая пустая и глупая шутка". И глупая шутка послужила причиной их смерти очень быстро. Лет этак в 27.
Чего им не жилось? Спали на мягких перинах, вкусно кушали, носили хорошую одежду. За дамами ухаживали. И не работали. Работали другие. А эти все ныли и стонали. У Ильфа есть стишок: "Два певца на сцене пели: "Нас побить, побить хотели!" Так они противно ныли, что и вправду их побили!". Подумал академик, и перестал воспевать мрачное. И начал во всем находить хорошее и благодарить за каждый прожитый день - потому что в тех условиях это и впрямь было чудо. И он выжил. А потом блокаду пережил. И тоже вел дневник, куда записывал все правдиво, но не упивался ужасами и не призывал смерть. Не нарывался. Хотел жить и выжить. И он, и дети спаслись, хотя страшно голодали - но вечером читали добрые сказки...
Прав академик- незачем нарываться и призывать страдания и смерть. И преувеличивать мелкие неудачи, и пророчествовать о страшных временах. Надо будет - наступят страшные времена. Без наших призывов. Не надо - не наступят. Не нашего ума это дело. А призывать несчастья и смерть очень опасно. Потому что вымышленные страдания могут повлечь за собой вполне реальные. Нечего нарываться, проще говоря. И я тоже так считаю. В целом, все в порядке. А бытовая ссора или денег маловато - не повод мечтать о смерти. Или еще о чем-нибудь мрачном.
Автор - Анна Кирьянова
Чего им не жилось? Спали на мягких перинах, вкусно кушали, носили хорошую одежду. За дамами ухаживали. И не работали. Работали другие. А эти все ныли и стонали. У Ильфа есть стишок: "Два певца на сцене пели: "Нас побить, побить хотели!" Так они противно ныли, что и вправду их побили!". Подумал академик, и перестал воспевать мрачное. И начал во всем находить хорошее и благодарить за каждый прожитый день - потому что в тех условиях это и впрямь было чудо. И он выжил. А потом блокаду пережил. И тоже вел дневник, куда записывал все правдиво, но не упивался ужасами и не призывал смерть. Не нарывался. Хотел жить и выжить. И он, и дети спаслись, хотя страшно голодали - но вечером читали добрые сказки...
Прав академик- незачем нарываться и призывать страдания и смерть. И преувеличивать мелкие неудачи, и пророчествовать о страшных временах. Надо будет - наступят страшные времена. Без наших призывов. Не надо - не наступят. Не нашего ума это дело. А призывать несчастья и смерть очень опасно. Потому что вымышленные страдания могут повлечь за собой вполне реальные. Нечего нарываться, проще говоря. И я тоже так считаю. В целом, все в порядке. А бытовая ссора или денег маловато - не повод мечтать о смерти. Или еще о чем-нибудь мрачном.
Автор - Анна Кирьянова
Молитесь за русских. Потому что русские - это жизнь
У российского писателя чеченского происхождения Германа Садулаева есть очень мощная публикация по национальному вопросу. И там такие вот замечательные слова.
Герман Садулаев:
Вы ведь так не хотели жить вместе с русскими. Вы говорили, что русские - оккупанты, что они изувечили вашу древнюю великую культуру, что они эксплуатируют вас и выкачивают ресурсы из вашей богатейшей земли. Вы не хотели учить русский язык, язык захватчиков. Вы говорили русским: уезжайте, убирайтесь с нашей земли! Без вас мы будем жить богато и счастливо! Без русского сапога у нас тут будет высокая национальная цивилизация и демократия. И золотые унитазы.
Русские уехали. И что же вы? Не справились? Где ваши золотые унитазы, где спорт, культура, язык, где всё то, чему мешали русские оккупанты? Или русские оккупанты мешали только байству, рабству, бандитизму, разрухе и наркотрафику? Этого-то добра у вас теперь много. Вот она оказалась какая, ваша цивилизация.
Ну и ладно. Оно же всё теперь ваше, как вы хотели! Что же вы теперь сюда приперлись, за нами, за русскими? В наших туалетах за нами чистить наше дерьмо. Почему? Как так получилось?
Где же ваша национальная гордость, где ваша независимость, ведь всего этого было выше крыши, когда вы нас, русских, выгоняли со «своих» земель? Куда всё делось? Может, теперь признаетесь: да, русский брат, мы не справились. Мы не доросли до того, чтобы сами в своём государстве жить. Пожалуйста, прими нас обратно в свою семью. Может, русские вас и примут.
Но вы же не так, вы же лезете в дом к русским с чёрного хода! А может, я теперь не хочу вас у себя видеть? Ни гостями, ни слугами. Ни в каком качестве, просто не хочу, и всё.
Молитесь за русских. Не потому, что русские - господа, требующие себе особых почестей и уважения. А потому, что без русских - все погибнете. И 1/6 часть суши превратится в настоящее царство Мордора, уничтожаемое нищетой, разрухой и кровавыми междоусобицами.
Молитесь за великий русский народ. За то, чтобы он воскрес. За то, чтобы он был силен и крепок. Ибо сила и крепость русского народа - это сила и крепость Добра и Любви. Которая и вас всех защитит и обережет от любой угрозы и нужды.
Молитесь за русских. Потому что русские - это жизнь.
У российского писателя чеченского происхождения Германа Садулаева есть очень мощная публикация по национальному вопросу. И там такие вот замечательные слова.
Герман Садулаев:
Вы ведь так не хотели жить вместе с русскими. Вы говорили, что русские - оккупанты, что они изувечили вашу древнюю великую культуру, что они эксплуатируют вас и выкачивают ресурсы из вашей богатейшей земли. Вы не хотели учить русский язык, язык захватчиков. Вы говорили русским: уезжайте, убирайтесь с нашей земли! Без вас мы будем жить богато и счастливо! Без русского сапога у нас тут будет высокая национальная цивилизация и демократия. И золотые унитазы.
Русские уехали. И что же вы? Не справились? Где ваши золотые унитазы, где спорт, культура, язык, где всё то, чему мешали русские оккупанты? Или русские оккупанты мешали только байству, рабству, бандитизму, разрухе и наркотрафику? Этого-то добра у вас теперь много. Вот она оказалась какая, ваша цивилизация.
Ну и ладно. Оно же всё теперь ваше, как вы хотели! Что же вы теперь сюда приперлись, за нами, за русскими? В наших туалетах за нами чистить наше дерьмо. Почему? Как так получилось?
Где же ваша национальная гордость, где ваша независимость, ведь всего этого было выше крыши, когда вы нас, русских, выгоняли со «своих» земель? Куда всё делось? Может, теперь признаетесь: да, русский брат, мы не справились. Мы не доросли до того, чтобы сами в своём государстве жить. Пожалуйста, прими нас обратно в свою семью. Может, русские вас и примут.
Но вы же не так, вы же лезете в дом к русским с чёрного хода! А может, я теперь не хочу вас у себя видеть? Ни гостями, ни слугами. Ни в каком качестве, просто не хочу, и всё.
Молитесь за русских. Не потому, что русские - господа, требующие себе особых почестей и уважения. А потому, что без русских - все погибнете. И 1/6 часть суши превратится в настоящее царство Мордора, уничтожаемое нищетой, разрухой и кровавыми междоусобицами.
Молитесь за великий русский народ. За то, чтобы он воскрес. За то, чтобы он был силен и крепок. Ибо сила и крепость русского народа - это сила и крепость Добра и Любви. Которая и вас всех защитит и обережет от любой угрозы и нужды.
Молитесь за русских. Потому что русские - это жизнь.
У российского писателя чеченского происхождения Германа Садулаева есть очень мощная публикация по национальному вопросу. И там такие вот замечательные слова.
Герман Садулаев:
Вы ведь так не хотели жить вместе с русскими. Вы говорили, что русские - оккупанты, что они изувечили вашу древнюю великую культуру, что они эксплуатируют вас и выкачивают ресурсы из вашей богатейшей земли. Вы не хотели учить русский язык, язык захватчиков. Вы говорили русским: уезжайте, убирайтесь с нашей земли! Без вас мы будем жить богато и счастливо! Без русского сапога у нас тут будет высокая национальная цивилизация и демократия. И золотые унитазы.
Русские уехали. И что же вы? Не справились? Где ваши золотые унитазы, где спорт, культура, язык, где всё то, чему мешали русские оккупанты? Или русские оккупанты мешали только байству, рабству, бандитизму, разрухе и наркотрафику? Этого-то добра у вас теперь много. Вот она оказалась какая, ваша цивилизация.
Ну и ладно. Оно же всё теперь ваше, как вы хотели! Что же вы теперь сюда приперлись, за нами, за русскими? В наших туалетах за нами чистить наше дерьмо. Почему? Как так получилось?
Где же ваша национальная гордость, где ваша независимость, ведь всего этого было выше крыши, когда вы нас, русских, выгоняли со «своих» земель? Куда всё делось? Может, теперь признаетесь: да, русский брат, мы не справились. Мы не доросли до того, чтобы сами в своём государстве жить. Пожалуйста, прими нас обратно в свою семью. Может, русские вас и примут.
Но вы же не так, вы же лезете в дом к русским с чёрного хода! А может, я теперь не хочу вас у себя видеть? Ни гостями, ни слугами. Ни в каком качестве, просто не хочу, и всё.
Молитесь за русских. Не потому, что русские - господа, требующие себе особых почестей и уважения. А потому, что без русских - все погибнете. И 1/6 часть суши превратится в настоящее царство Мордора, уничтожаемое нищетой, разрухой и кровавыми междоусобицами.
Молитесь за великий русский народ. За то, чтобы он воскрес. За то, чтобы он был силен и крепок. Ибо сила и крепость русского народа - это сила и крепость Добра и Любви. Которая и вас всех защитит и обережет от любой угрозы и нужды.
Молитесь за русских. Потому что русские - это жизнь.
Герман Садулаев:
Вы ведь так не хотели жить вместе с русскими. Вы говорили, что русские - оккупанты, что они изувечили вашу древнюю великую культуру, что они эксплуатируют вас и выкачивают ресурсы из вашей богатейшей земли. Вы не хотели учить русский язык, язык захватчиков. Вы говорили русским: уезжайте, убирайтесь с нашей земли! Без вас мы будем жить богато и счастливо! Без русского сапога у нас тут будет высокая национальная цивилизация и демократия. И золотые унитазы.
Русские уехали. И что же вы? Не справились? Где ваши золотые унитазы, где спорт, культура, язык, где всё то, чему мешали русские оккупанты? Или русские оккупанты мешали только байству, рабству, бандитизму, разрухе и наркотрафику? Этого-то добра у вас теперь много. Вот она оказалась какая, ваша цивилизация.
Ну и ладно. Оно же всё теперь ваше, как вы хотели! Что же вы теперь сюда приперлись, за нами, за русскими? В наших туалетах за нами чистить наше дерьмо. Почему? Как так получилось?
Где же ваша национальная гордость, где ваша независимость, ведь всего этого было выше крыши, когда вы нас, русских, выгоняли со «своих» земель? Куда всё делось? Может, теперь признаетесь: да, русский брат, мы не справились. Мы не доросли до того, чтобы сами в своём государстве жить. Пожалуйста, прими нас обратно в свою семью. Может, русские вас и примут.
Но вы же не так, вы же лезете в дом к русским с чёрного хода! А может, я теперь не хочу вас у себя видеть? Ни гостями, ни слугами. Ни в каком качестве, просто не хочу, и всё.
Молитесь за русских. Не потому, что русские - господа, требующие себе особых почестей и уважения. А потому, что без русских - все погибнете. И 1/6 часть суши превратится в настоящее царство Мордора, уничтожаемое нищетой, разрухой и кровавыми междоусобицами.
Молитесь за великий русский народ. За то, чтобы он воскрес. За то, чтобы он был силен и крепок. Ибо сила и крепость русского народа - это сила и крепость Добра и Любви. Которая и вас всех защитит и обережет от любой угрозы и нужды.
Молитесь за русских. Потому что русские - это жизнь.
Подвиг русского пастыря
Дело было на Пасху 1915 г. В разгар праздничной службы австрийцы подвергли русские позиции жестокому обстрелу.
Служивший литургию полковой священник «сразу остановился, затем быстро выскочил за окоп и крикнув: «Не отвечайте, пожалуйста, не стреляйте», неожиданно для всех скрылся в темноте. Солдаты повысунувшись из окопов, криком умоляли батюшку вернуться, но он ничего не отвечал, и спереди неслось сначала громко, а потом тише: «Христос воскресе из мертвых».
Прошло несколько томительных минут, затем вдруг, точно по команде, прекратилась стрельба из австрийских окопов, стало тихо. Солдаты тщетно всматривались в даль, ничего не было видно. Все были уверены, что наш добрый, симпатичный батюшка погиб, уже вызвались смельчаки разыскать его тело, но вдруг из темноты чуть слышно, снова долетели звуки пасхального гимна. Вот они становятся все громче, это несомненно поет батюшка. И верно, еще несколько минут, и встреченный дружным ура священник спрыгивает в окоп.
Кругом него собираются, начинают его расспрашивать. Он как-то конфузливо улыбается, и вначале только твердил: «Ничего, братцы, ничего. Разговляйтесь спокойно... Они мне поклялись сегодня не стрелять»... Больше священник ничего не хотел рассказать.
Только уже к утру, обойдя всех солдат и сидя за чаем в офицерской землянке, он понемногу разговорился.
Оказалось, что начатая австрийцами во время его обхода стрельба так его возмутила, что он решил их вразумить. С этой целью, высоко подняв крест и все время с пением «Христос воскресе», он напрямик пошел к австрийским окопам. Чудом прошел он больше половины расстояния. Затем австрийцы его заметили, по окопам разнеслись крики «русский ксендз» и тотчас же стрельба прекратилась. Он вошел в австрийский окоп. В окопах оказалось много чехов, которые его поняли и перевели его слова солдатам других народностей. Затем он начал стыдить их за стрельбу, добился вызова начальничка участка и взял с него слово в эту ночь стрельбы больше не открывать. После этого он уже спокойно вернулся к нам.
- А не страшно, батюшка, идти было, - спрашивали его.
- Нет, ведь я с крестом и с пением славословия Господу шел».
Дело было на Пасху 1915 г. В разгар праздничной службы австрийцы подвергли русские позиции жестокому обстрелу.
Служивший литургию полковой священник «сразу остановился, затем быстро выскочил за окоп и крикнув: «Не отвечайте, пожалуйста, не стреляйте», неожиданно для всех скрылся в темноте. Солдаты повысунувшись из окопов, криком умоляли батюшку вернуться, но он ничего не отвечал, и спереди неслось сначала громко, а потом тише: «Христос воскресе из мертвых».
Прошло несколько томительных минут, затем вдруг, точно по команде, прекратилась стрельба из австрийских окопов, стало тихо. Солдаты тщетно всматривались в даль, ничего не было видно. Все были уверены, что наш добрый, симпатичный батюшка погиб, уже вызвались смельчаки разыскать его тело, но вдруг из темноты чуть слышно, снова долетели звуки пасхального гимна. Вот они становятся все громче, это несомненно поет батюшка. И верно, еще несколько минут, и встреченный дружным ура священник спрыгивает в окоп.
Кругом него собираются, начинают его расспрашивать. Он как-то конфузливо улыбается, и вначале только твердил: «Ничего, братцы, ничего. Разговляйтесь спокойно... Они мне поклялись сегодня не стрелять»... Больше священник ничего не хотел рассказать.
Только уже к утру, обойдя всех солдат и сидя за чаем в офицерской землянке, он понемногу разговорился.
Оказалось, что начатая австрийцами во время его обхода стрельба так его возмутила, что он решил их вразумить. С этой целью, высоко подняв крест и все время с пением «Христос воскресе», он напрямик пошел к австрийским окопам. Чудом прошел он больше половины расстояния. Затем австрийцы его заметили, по окопам разнеслись крики «русский ксендз» и тотчас же стрельба прекратилась. Он вошел в австрийский окоп. В окопах оказалось много чехов, которые его поняли и перевели его слова солдатам других народностей. Затем он начал стыдить их за стрельбу, добился вызова начальничка участка и взял с него слово в эту ночь стрельбы больше не открывать. После этого он уже спокойно вернулся к нам.
- А не страшно, батюшка, идти было, - спрашивали его.
- Нет, ведь я с крестом и с пением славословия Господу шел».
Самая короткая речь адвоката Анатолия Фёдоровича Кони (1844−1927)
Судили мальчика-гимназиста, ударившего ножом своего одноклассника.
Причиной его отчаянного поступка была ежедневно возобновлявшаяся травля. Мальчик был горбат. «Горбун!» — каждый день на протяжении нескольких лет приветствовал его пострадавший.
Кони произнес самую короткую и, возможно, самую эффектную речь в своей адвокатской карьере. Он начал так:
«Здравствуйте, уважаемые присяжные заседатели!»
«Здравствуйте, Анатолий Фёдорович!» — ответили присяжные заседатели.
«Здравствуйте, уважаемые присяжные заседатели!»
«Здравствуйте, Анатолий Фёдорович!» — вновь, но уже с недоумением ответили присяжные.
«Здравствуйте, уважаемые присяжные заседатели!»
«Да здравствуйте, уже наконец, Анатолий Фёдорович!» — ответили присяжные с сильным раздражением.
Кони вновь и вновь повторял свое приветствие, пока и присяжные, и судьи, и все присутствующие (процессы в те времена были открытыми) не взорвались от ярости, потребовав вывести «этого сумасшедшего» из зала суда.
«А это всего лишь тридцать семь раз», — закончил свою «речь» адвокат.
Мальчик был оправдан.
Судили мальчика-гимназиста, ударившего ножом своего одноклассника.
Причиной его отчаянного поступка была ежедневно возобновлявшаяся травля. Мальчик был горбат. «Горбун!» — каждый день на протяжении нескольких лет приветствовал его пострадавший.
Кони произнес самую короткую и, возможно, самую эффектную речь в своей адвокатской карьере. Он начал так:
«Здравствуйте, уважаемые присяжные заседатели!»
«Здравствуйте, Анатолий Фёдорович!» — ответили присяжные заседатели.
«Здравствуйте, уважаемые присяжные заседатели!»
«Здравствуйте, Анатолий Фёдорович!» — вновь, но уже с недоумением ответили присяжные.
«Здравствуйте, уважаемые присяжные заседатели!»
«Да здравствуйте, уже наконец, Анатолий Фёдорович!» — ответили присяжные с сильным раздражением.
Кони вновь и вновь повторял свое приветствие, пока и присяжные, и судьи, и все присутствующие (процессы в те времена были открытыми) не взорвались от ярости, потребовав вывести «этого сумасшедшего» из зала суда.
«А это всего лишь тридцать семь раз», — закончил свою «речь» адвокат.
Мальчик был оправдан.
БЕЗ ВЕРЫ НЕТ ВОИНА.
Из выступления командующего ВДВ генерал-лейтенанта Владимира Шаманова:
«Заступничество пророка Илии за все десантное воинство – это великое благо, – уверен генерал. – Мне неоднократно приходилось бывать в таких переделках, когда, казалось бы, уже не выйдешь живым, даже калекой. Представьте себе: с высоты 800 метров падал вертолет и вместе с группой бойцов в нем я; некоторые военнослужащие начали паниковать, так что пришлось успокаивать их. А потом я стал про себя молиться… И вот в последний миг, на режиме авторотации, вертолетчик спас экипаж».
По словам Владимира Шаманова, у него «было несколько ранений, в том числе сопредельных с жизнью». «Однажды на Кавказе осколок, шедший мне ровно в сердце, разбил рукоятку пистолета, и только эта рукоятка, находившаяся у сердца, сохранила мне жизнь. Считаю, то было Божие Провидение, – заявил командующий ВДВ. – Безусловно, воцерковление, в том числе и нашего воинства, активно идущее сегодня в России, не может не радовать. Да, мы, старшее поколение, родились в другой стране, жили в иное время, но мы встречали и святую Пасху, и другие праздники. Я крещеный почти от рождения (моя бабушка не дала занести меня, новорожденного, в дом, пока меня не покрестят), и вера православная для меня не пустой звук, а моя внутренняя сущность. Убежден: без веры нет воина!»
Из выступления командующего ВДВ генерал-лейтенанта Владимира Шаманова:
«Заступничество пророка Илии за все десантное воинство – это великое благо, – уверен генерал. – Мне неоднократно приходилось бывать в таких переделках, когда, казалось бы, уже не выйдешь живым, даже калекой. Представьте себе: с высоты 800 метров падал вертолет и вместе с группой бойцов в нем я; некоторые военнослужащие начали паниковать, так что пришлось успокаивать их. А потом я стал про себя молиться… И вот в последний миг, на режиме авторотации, вертолетчик спас экипаж».
По словам Владимира Шаманова, у него «было несколько ранений, в том числе сопредельных с жизнью». «Однажды на Кавказе осколок, шедший мне ровно в сердце, разбил рукоятку пистолета, и только эта рукоятка, находившаяся у сердца, сохранила мне жизнь. Считаю, то было Божие Провидение, – заявил командующий ВДВ. – Безусловно, воцерковление, в том числе и нашего воинства, активно идущее сегодня в России, не может не радовать. Да, мы, старшее поколение, родились в другой стране, жили в иное время, но мы встречали и святую Пасху, и другие праздники. Я крещеный почти от рождения (моя бабушка не дала занести меня, новорожденного, в дом, пока меня не покрестят), и вера православная для меня не пустой звук, а моя внутренняя сущность. Убежден: без веры нет воина!»
Работая над картиной, Перов все никак не мог найти образ мальчика – центрального в тройке. Такого, который сразу бы привлек внимание.
Как-то, гуляя по Москве, Перов увидел бедно одетую женщину с ребенком, именно таким, которого хотел изобразить.
Он подошел, познакомился, и женщина (Марья) рассказала, что она и ее сын Васенька пришли пешком из Рязанской области паломниками в монастырь и им негде остановится в Москве. Перов пригласил их к себе и попросил разрешения написать Васеньку.
Так этот мальчик и появился на картине. Характерной особенностью его были - отколотые передние зубы. В контексте картины этот штрих говорил о жестоком обращении с детьми-мастеровыми.
"... Прошло около четырех лет. Я забыл и старушку и мальчика, - вспоминал позже Перов, - картина давно была продана и висела на стене Третьяковской галереи... Однажды кто-то постучал ко мне. Я вышел и увидел перед собою маленькую, сгорбленную старушку... тонкие губы ее были сухи, маленькие глазки глядели грустно.
Она беззвучно шевелила губами, бесцельно суетилась и, наконец, вытащив из кузова яйца, завязанные в платок, подала их мне и сказала, что знает меня давно, что я списывал ее сына.
"Батюшка, сынок-то мой", — начала она, а слезы текли обильно и не давали ей говорить... Наконец, наплакавшись и немного успокоившись, она объяснила мне, что сынок ее, Васенька, заболел и умер".
Старушка сказала художнику, что хочет купить картину, где нарисован ее сын. Художник ответил, что картина продана и висит в Третьяковской галерее, но что ее можно посмотреть.
"Приблизившись к картине, она остановилась, посмотрела на нее и, всплеснув руками, как-то неестественно вскрикнула: "Батюшка ты мой! Родной ты мой, вот и зубик-то твой выбитый!" — и с этими словами, как трава, подрезанная взмахом косца, повалилась на пол... Старушка стояла на коленях и молилась на картину: "Прости меня, дорогое дитя, прости, мой милый Васенька!"
(В.Перов, "Рассказы художника")
Перов пообещал женщине нарисовать Васеньку на отдельном полотне и действительно, спустя некоторое время, подарил ей портрет погибшего сына..
"Тройка". 1866 год.
Василий Перов
Третьяковская галерея.
Как-то, гуляя по Москве, Перов увидел бедно одетую женщину с ребенком, именно таким, которого хотел изобразить.
Он подошел, познакомился, и женщина (Марья) рассказала, что она и ее сын Васенька пришли пешком из Рязанской области паломниками в монастырь и им негде остановится в Москве. Перов пригласил их к себе и попросил разрешения написать Васеньку.
Так этот мальчик и появился на картине. Характерной особенностью его были - отколотые передние зубы. В контексте картины этот штрих говорил о жестоком обращении с детьми-мастеровыми.
"... Прошло около четырех лет. Я забыл и старушку и мальчика, - вспоминал позже Перов, - картина давно была продана и висела на стене Третьяковской галереи... Однажды кто-то постучал ко мне. Я вышел и увидел перед собою маленькую, сгорбленную старушку... тонкие губы ее были сухи, маленькие глазки глядели грустно.
Она беззвучно шевелила губами, бесцельно суетилась и, наконец, вытащив из кузова яйца, завязанные в платок, подала их мне и сказала, что знает меня давно, что я списывал ее сына.
"Батюшка, сынок-то мой", — начала она, а слезы текли обильно и не давали ей говорить... Наконец, наплакавшись и немного успокоившись, она объяснила мне, что сынок ее, Васенька, заболел и умер".
Старушка сказала художнику, что хочет купить картину, где нарисован ее сын. Художник ответил, что картина продана и висит в Третьяковской галерее, но что ее можно посмотреть.
"Приблизившись к картине, она остановилась, посмотрела на нее и, всплеснув руками, как-то неестественно вскрикнула: "Батюшка ты мой! Родной ты мой, вот и зубик-то твой выбитый!" — и с этими словами, как трава, подрезанная взмахом косца, повалилась на пол... Старушка стояла на коленях и молилась на картину: "Прости меня, дорогое дитя, прости, мой милый Васенька!"
(В.Перов, "Рассказы художника")
Перов пообещал женщине нарисовать Васеньку на отдельном полотне и действительно, спустя некоторое время, подарил ей портрет погибшего сына..
"Тройка". 1866 год.
Василий Перов
Третьяковская галерея.
