Статистика ВК сообщества "Cтрана Мам"

Вот такие кукольные копии подарила учителям мама школьника

Автор кукол: Анжелика Шевчишина

Отделение новорожденных в блокадном Ленинграде

За первый день войны изменилась жизнь каждой семьи, каждого учреждения, неузнаваем стал Ленинград. На улицах повсюду посыльные из военкоматов разносят мобилизационные предписания, получившие их торопятся в военкоматы. В каждом дворе роют траншеи для защиты от осколков бомб и снарядов.

Первые две военных недели я работала в детской больнице им Н.К. Крупской, находившейся на 14-й линии Васильевского острова. Отделения больницы были переполнены детьми, а обслуживающий персонал уменьшался с каждым днем.. Врачи, медицинские сестры призывались в армию. А количество больных увеличивалось за счет детей из семей прибывших из пригородов Ленинграда и других мест.

Помнятся дни, когда поступали дети, приехавшие из Прибалтики. Уехать оттуда вскоре оказалось возможным только на пароходах, которые подвергались обстрелам преследовавших их немецких самолетов Многие из тех, кому удалось спастись, были свидетелями гибели людей, сами тонули. На детских личиках застыло выражение ужаса, они соглашались сидеть только на руках у матерей, ни за что не хотели лечь в кроватку. Глаза матерей также были полны испуга, и они крепко прижимали к себе своих малышей. Расспросить их о состоянии ребенка, взять его для осмотра порою было просто невозможно. Поведение некоторых матерей было сродни психозу. При первых звуках сирены воздушной тревоги они порывались бежать в бомбоубежище.

Первого июля жизнь моя круто изменилась. Меня направили на заведование отделением новорожденных в клинику акушерства 1-го Ленинградского медицинского института им. акад. И.П.Павлова. К началу войны она временно располагалась в здании поликлиники. Ее основное здание находилось в ремонте, однако с первых дней войны в нем срочно были развернуты хирургические койки для раненых воинов Ленинградского фронта.

До войны, будучи аспиранткой, я уже была знакома с работой этой клиники. В первый же день своего пребывания на новом месте мне стало понятно, что работа предстоит очень непростая. Еще больше, чем на прежнем месте, ощущалась нехватка персонала. Для работы медицинскими сестрами привлекались не обладавшие каким-либо опытом студентки института. В связи с закрытием ряда родильных домов в клинику стало поступать значительно большее, чем обычно, число женщин для родов. Все коридоры, кабинеты, учебные комнаты были заполнены, для детей не хватало кроваток. Все благополучно рожавшие уже на следующий день готовились к выписке.

Врачи, наряду с дежурными, находились в клинике круглосуточно, подчас выполняя не только свою работу, но и медицинских сестер. Стало увеличиваться количество воздушных тревог. Днем их число достигало 6-11. И каждый раз всех транспортабельных женщин и детей мы обязаны были переводить с третьего этажа на первый, в бомбоубежище. Дело это было чрезвычайно трудное, поэтому вскоре родильное отделение и отделение для новорожденных перевели на нижний этаж.

Помню, как 29 сентября 1941 г. перед нашей клиникой упала громадная авиабомба, которая, к счастью, не разорвалась. В этот день небо было покрыто облаками, накрапывал дождь, и никто не ожидал налета. Я в это время проводила занятия со студентами. При падении бомбы звук слышен не был, но все почувствовали, что пол под ногами как-будто приподнялся, а затем плавно опустился На некоторое время все оцепенели, но вскоре сообразили, что произошло, и события стали развиваться с невероятной быстротой, надвигался голод.

Неоднократные падения бомб и снарядов на территорию больницы все больше выводили из строя водопроводную и канализационную системы. Наступившие холода, выбитые стекла, отсутствие электричества, отопления, продолжавшиеся артобстрелы вынудили принять решение о переводе клиники в бомбоубежище.

Хотя жителей в городе оставалось немного, но роженицы, и гинекологические больные, продолжали поступать. Резкое снижение рождаемости в городе отмечалось в период с конца 1942 года до начала 1943 г. затем начался ее постепенный подъем.

Воду набирали из действующих на первых этажах в некоторых зданиях кранов, а то и в реке Карповке. Воду грели на маленьких печурках — «буржуйках», они же и скудно обогревали помещения. Освещение велось с помощью коптилок. Женщин после родов или пациенток после непродолжительного лечения быстро выписывали. Родственники увозили их на саночках.

Деятельность детского отделения зависела от количества находившихся в нем детей. Число родов в первые месяцы войны резко возросло, но к зиме заметно уменьшилось. Большинство беременных женщин были эвакуированы в первую очередь. Детских врачей в клинике оставалось всего двое, но почти всю войну мы никогда вместе не работали: нас попеременно направляли на другие отделения больницы — терапевтическое и хирургическое, где требовалась наша помощь. Часто приходилось быть на казарменном положении, оставаться на ночную работу.

В работе детского отделения важную роль играют медицинские сестры. На каждую из них в мирное время приходилось 10- 20 новорожденных. Теперь, ввиду их нехватки, сестринские обязанности брали на себя врачи. В конце концов на их места пришлось оформлять опытных, имевших своих детей, женщин. Мы проводили с ними инструктажи, а в дальнейшем просто присматривали за ними. Для облегчения их работы все лекарственные назначения делались не на латыни, а на русском языке. Да и набор лекарств был не так велик. Но как эти женщины были внимательны и ответственны! Какую благодарность и уважение испытывали мы к ним!

Работники нашего отделения постоянно стремились улучшать уход за детьми. Для обогрева их стали изготавливать термостат особой конструкции. Он состоял из двух ванночек разной вместимости. В зазор между ними наливалась горячая вода. Для лучшего сохранения тепла на ванночки одевались специальные чехлы.

Внутренняя ванночка служила в качестве кроватки для новорожденного. Каждые 2-3 часа поливалась горячая вода. Для переноски, а также для перевозки детей в другие детские больницы были сделаны специальные, утепленные внутри фанерные ящики.

Зимой 1942 г. для нашей клиники было найдено более удобное помещение — здание общежития, которое с начала войны опустело. Основное его достоинство было в хорошо сохранившихся печках. После приведения здания в порядок нашей клинике предоставили 1 и 2 этажи. Детскому отделению отвели две комнаты по 15 кв. метров. В них, хорошо обогреваемых печками, мы и расположились.

Вспоминаю такой случай: объявили воздушную тревогу, и все матери, как это полагалось, были приглашены в детскую палату и держали своих детей на руках. Взяла на руки свою недоношенную девочку и одна из матерей. Бомбили где-то близко, было очень страшно, и эта мама решила тайком от нас приложить свою девочку к груди. Ребенок с таким удовольствием начал энергично сосать грудь, что все невольно повернулись к ней. О тревоге забыли, все радовались за ребенка, который, по-видимому, был не столько не доношен, сколько не получал до рождения достаточного количества питательных веществ, поэтому был очень слабым и маленьким.

Громадную помощь оказывала нашей клинике администрация больницы.

Нам, двум педиатрам детского отделения, неоднократно в течении двух блокадных зим, приходилось работать и в других отделениях больницы, главным образом, в терапевтическом. Лечащими врачами были очень опытные ассистенты клиники, кандидаты наук. В клинике поддерживался порядок, заведенный до войны, без каких-либо скидок на военное время. Велись подробные истории болезни, из-за нехватки чистой бумаги использовалась обратная сторона листов черновиков научных работ. Сохранялись обходы, очень подробные осмотры профессора, обсуждения больных.

Основная трудность была в недостатке медикаментов, особенно для сердечных больных. В коллективе клиники царили дружественные, благожелательные отношения. То же наблюдалось и в отношении к больным. Работа в клинике была прекрасной школой для молодого врача. Многие больные тяжело страдали от отсутствия сведений о родственниках, так как первые два года войны почта работала очень нерегулярно, телефона не было. Врачи делали все возможное для того, чтобы при общении с больным успокоить его. Приходилось терпеливо выслушивать рассказы больных о себе, родственниках, их работе. После таких бесед больным становилось легче.

На одном из своих дежурств я столкнулась с событием, которое, как мне кажется, характеризовало особенности психики наших пациентов того времени. Уже к концу моего рабочего дня кто-то из больных получил известие о смерти своего родственника. Женщина плакала, все ее жалели. Постепенно все соседи по палате начали плакать вместе с ней. Очень скоро плач перешел в истерику, навзрыд рыдали 60 женщин. Никакие слова, лекарства, просто вода на них не действовали. Прибежали врачи из соседних отделений. Самых отчаянно плачущих мы старались поместить в отдельный кабинет, в ванную комнату, и таким образом, рассредоточить. Только поздно вечером больные успокоились и изможденные легли спать. Персонал отделения совершенно выбился из сил.

Моя терапевтическая деятельность закончилась в 1943 году. Война постепенно откатывалась от города (Мария Васильевна Крачковская)

СПАСТИ 3225 ДЕТЕЙ ОТ НЕМЕЦКОГО ПЛЕНА

Дети и Матрена шли по топям уже много дней, очень хотелось пить. Они ели все, что было съедобно в лесу: траву, коренья, ягоды, грибы, подорожник. Лишь бы добраться живыми и уйти как можно дальше от немцев. Фашисты были где-то рядом, но они обходили их, прячась и петляя, как дикие звери по лесам и полям...

Матрёна Исаевна Вольская была учительницей младших классов в селе Басино Смоленской области. Очень любила детей. Когда в 1941 году фашисты захватили село Басино, она, с мужем Михаилом Вольским (учителем математики и физики) стали членами подполья. Распространяли листовки, проводили агитацию, помогали беженцам.

В конце ноября Вольские ушли в партизанский отряд, потому что стало опасно находиться в селе с фашистами. Более 20 партизанских отряда были объединены в соединение «Батя» под руководством Никифора Коляды. Уже в 1942 году партизаны освободили 230 населенных пункта. Матрена Вольская, которой было 23 года, служила связной в отряде, участвовала в боевых действиях.

Летом 1942 года партизаны получают информацию, что фашисты планируют угнать здоровое население в Германию на работы и в лагеря. Командир решил провести операцию «Дети», чтобы вывести в тыл всех детей от 10 до 17 лет, которым предстояло пройти много километров. И три девушки повели более 3000 детей через леса, болота и буреломы к свободе. Матрене помогали учительница Варвара Полякова и медсестра Екатерина Громова. Рассказывала Варвара Сергеевна Полякова: «Такой плач стоял, упаси Бог услышать еще когда-нибудь! И у нас троих не было уверенности, что всё обойдётся благополучно.»

23 июля 1942 года начался поход детей и трех девушек в тыл, к своим. Детей разбили на группы по 40-50 человек. Шли в основном ночью, а днем Матрёна уходила на 20 километров, чтобы проверить путь. Она была беременна, а нужно было преодолеть 200 километров пути.

29 июля прибыли четыре грузовика, которые забрали совсем обессиленных детишек. Все время хотелось пить, но колодцы были отравлены. Матрена не спала несколько дней, ноги жутко болели. Пока они шли, к ним из других сел присоединялись дети и их становилось больше. Периодически совершались налёты фашистов. Было очень страшно и тяжело.

1 августа они дошли до станции Торопец. Но дети были так измучены, больны, что везти их на Урал, как планировали, было очень опасно. И поэтому многих переправили в Горький. Им выделили 500 килограммов хлеба, но этого было очень мало. Когда дошли, все плакали..

«Дети имеют ужасный вид, совершенно не имеют одежды и обуви, - было записано в акте приёмки. - Приняли от Вольской 3225 детей».

Потом дети стали учиться в разных учебных заведениях. Некоторые остались жить в Дзержинске, в Муроме, Выксе, на Бору, в Городце, в Горьком. Скольких спасла эта женщина! Сколько детей и внуков этих детишек живут в России, благодаря Матрёне Вольской.

Матрену направили работать учительницей в Городец. В основном она проработала всю жизнь в Смольковской школе. 1 сентября 2020 года Матрене Вольской в Городце поставили памятник. Она была награждена Орденом Красного Знамени.

Только в 70-х годах разыскали Матрёну Вольскую и некоторых детей, которые совершали тот переход. В 1975 году встретились 32 участника и Матрёна.

В интервью Матрена Вольская ответит: «Я просто выполняла свой долг. И всё».

Низкий поклон!!! 🏻🏻🏻

С праздником, Дорогие наши! Все сбудется! Все наладится!



Солнце в небе засияло,
Небо стало голубым,
Пусть проблемы и заботы
Тают, словно белый дым.

Пусть, как маленький подснежник,
Расцветёт в душе любовь.
И мечты о близком счастье
Возродятся в сердце вновь.

Бодрость, сила и здоровье
Вас наполнят до краёв.
С праздником 8 Марта!
Теплых радостных деньков!

В жизни caмое главное - видеть своих любимых людeй счастливыми. Большe ничего и не надo...

Душу формирует и детский сад, и семья. Но прежде всего школа! Я в первый класс пошёл в 1943-м. Зима, война… Какой завтрак тебе дома соберут? Чай из трав. Кусок хлеба.

А в школе с самого утра топилась печка. После второго урока учительница заваривала чай всё на тех же травах, каждому наливала в его кружку чуть-чуть разведённого сахарина — личного! Открывалась дверь — и дежурный вносил противень, на котором лежали пирожки. С чем уж они были, не помню, но они казались нам самыми вкусными на свете! Мы их ели, прихлёбывая кипяток, а учительница в это время рассказывала разные истории. Это называлось — воспитание! Это называлось — забота! Забота о следующем поколении.
С этого начинается воспитание любви к Родине — когда ты чувствуешь заботу Родины о себе. А сейчас я слушаю все эти рассуждения — платное образование, элитные школы… Я вообще не понимаю, что это такое — элитные ученики. Что такое элитные собаки или лошади — понимаю. А элитных людей не знаю — знаю образованных. Интеллигентных знаю. Попытка заместить один класс другим — интеллигенцию на элиту, степень элитарности которой определяется уровнем их дохода, — рождает расслоение, а с ним одичание душ, которое мы получили.
Островский в своё время сказал: «Без театра нет нации». Перефразируя его, скажу: без культуры нет нации. Как можно было убрать из школьной программы часы литературы и русского языка? Сейчас спохватились! Вернули сочинение в экзамены. И вдруг выяснилось, что за эти годы, пока детей натаскивали на ЕГЭ, они разучились письменно формулировать мысли. То есть разучились анализировать, размышлять! Теперь опять что-то пытаются подкорректировать, там добавить, тут убавить. Нельзя так! Нужно один раз, не стесняясь, сказать: «Извините нас! Мы хотели как лучше, а получилось как всегда!» Убрать ЕГЭ. Вернуть экзамены в том виде, в каком они испокон веков существовали в нашей школе. У современных детей спросите: «Вы знаете, где Байкал?» Тебя пошлют… куда подальше. И что возле Красной площади памятник стоит маршалу Жукову, они тоже не знают. Гадают, что это за генерал такой может быть…
Когда свою собственную историю мы начинаем забывать, мы получаем то, что имеем сегодня.

Юрий Мефодьевич Соломин

Мы в детстве были много откровенней:
- Что у тебя на завтрак?
- Ничего.
- А у меня хлеб с маслом и вареньем.
Возьми немного хлеба моего...
Года прошли, и мы иными стали,
Теперь никто не спросит никого:
- Что у тебя на сердце?
Уж не тьма ли?
Возьми немного света моего...

Алексей Решетов

Провожаю сына в университет. Хочется крепко обнять, замереть-замолчать

«Держи себя в руках»

— внушаю себе. Поправляю ему ворот куртки. — Я тебя люблю. Улыбается. — Та же фигня.

Наливаю в джезву воды, добавляю чайную ложку молотого кофе. Никакого сахара. Но шугар, но край. Выглядываю в окно. Идёт по тротуару — высоченный, плечистый, красивый. «Пусть всё у тебя будет хорошо», — думаю вслед. Просить не решаюсь — глупо донимать небеса постоянными мольбами. Потому стараюсь обходиться сама. Нет ничего сильней материнской молитвы.

— Третью ночь не сплю, — признаётся брат и поясняет с гордостью. — У меня сын родился, мне не до сна. Помню, как мама, привстав на цыпочки, показала нам его из-за стеклянной перегородки родильного отделения — брат был совсем крохотный, личико с кулачок, только реснички смешные торчали.

Если мама отчитывала его за какую-то провинность, он прибегал ко мне, обнимал, плакал, уткнувшись мордочкой в грудь: «Маа-а-мааа». Когда обижался на маму, мамой ему становилась я. Теперь брату тридцать. Сыну три с хвостиком дня. Когда наши любимые мальчики успевают повзрослеть, когда?

Я мальчиковая мама. Знаю, о чём с ними говорить, как пошутить, чем накормить, когда отругать, а когда похвалить. С девочками теряюсь, становлюсь неловкой, беспомощной, косноязычной. Из чего сделаны девочки, кто бы мне подсказал! Из одуванчиков-ландышей? Поздравительных открыток? Пения дрозда? Спросите, из чего сделаны мальчики, и я отвечу, ни секунды не сомневаясь — из гаджетов, растянутых футболок и чипсов принглс.

Разбудите меня среди ночи, и я начерчу эволюционную лесенку одного отдельно взятого московского мальчика: пауэр рейнджеры, Диана Васнецова (вертихвостка, разбившая сердце мужской половине четвёртой детсадовской группы), динозавры, комиксы, Варя Мамут (обещала выйти замуж, но слова не сдержала), астрономия, «Похороните меня за плинтусом», девочка Надя, книги, компьютерные игры, брательники-друзья, девочка Оля, которой он оттоптал ноги, танцуя выпускной вальс, университет… Вырос мой мальчик, вырос.

«Пусть всё у тебя будет хорошо»

— шепчу каждое утро ему вслед.

Думала, всё уже позади — пелёнки-распашонки, молочный запах невинности, нежный детский лепет. Но у брата родился сын — и время, сделав круг, вернулось в начало начал. У брата сын, копия отца — родное личико, реснички смешно торчат. Ничего не видел, ничего не помнит. Всё, что знал до рождения, растерял с первым криком — такова цена жизни, цена любви, цена сыновней преданности. Нам кажется — мы их выбираем, на самом деле это они, отрекшись от вечности, выбирают нас, наши ангелы-хранители, наши дети.

Теперь я трижды тётя и мама чудесного юноши. Счастье есть, и оно там, где тебя любят. Где любишь ты — там и есть счастье.

Приучила себя перед сном благодарить за прожитый день. Вот и весь разговор с Богом. «Господи, спасибо тебе за этот день».

Никаких других молитв не знаю. Никаких других не нужно.

Наринэ Абгарян

МЯТНОЕ ПЕЧЕНЬЕ С КЛУБНИКОЙ - НЕЖНОЕ, МЯГКОЕ И В МЕРУ РАССЫПЧАТОЕ

Не секрет, что выпечка с клубникой получается самой ароматной, но, если добавить к ней еще и мяту, то результат становится просто волшебным. Хрустящее снаружи и мягкое внутри печенье с мятой и клубникой “исчезает” с противня еще в горячем виде. Устоять перед этим десертом невозможно. Попробуйте и вы, уверена, что вам очень понравится!


Мята – 20 г
Клубника – 150 г
Масло сливочное – 80 г
Яйцо куриное – 1 шт.
Мука пшеничная – 170 г
Разрыхлитель теста – 1 ч.л.
Сахар – 70 г
Сахарная пудра – по вкусу

Сливочное масло достать из холодильника и оставить при комнатной температуре часа на 2-3, за это время оно должно стать мягким.

С веточек мяты сорвать листья и поместить их в чашу блендера вместе с сахаром.

Взбить на высоких оборотах, чтобы получился мятный зеленый сахар.

Пересыпать сахар в глубокую миску и добавить мягкое сливочное масло. Взбить миксером до пышного состояния (на это уйдёт около 4-5 минут).

К полученному взбитому маслу добавить небольшое куриное яйцо и снова взбить миксером минуты 3.

Смешать белую пшеничную муку высшего сорта с разрыхлителем теста и просеять сухую смесь в масляную массу.

Хорошо перемешать лопаткой или взбить миксером на минимальной скорости.

Клубнику вымыть, аккуратно просушить бумажным полотенцем и нарезать небольшими кубиками. Чтобы во время выпекания печенья клубника не пустила сок и не растеклась, лучше выбирать твердые её сорта.

Обвалять кубики клубники в муке (достаточно будет 1 столовой ложки).

Очень бережно вмешать лопаткой клубнику в тесто. Старайтесь не прилагать слишком много усилий при перемешивании, чтобы не повредить клубнику, иначе из неё выделится много сока, тесто станет влажным и окрасится в розовый цвет.

Скатать печенье размером с грецкий орех и выложить на противень, застеленный пекарской бумагой. Печенье можно слегка придавить чтобы придать ему приплюснутую форму.

Если тесто сильно прилипает к рукам, тогда можно слегка посыпать их мукой.

Отправить печень в заранее разогретую до 200 градусов духовку на 15 минут.

Выпекать печенье до румяного состояния, когда оно начнет покрываться аппетитными трещинками и издавать запах готовой выпечки.

Готовое печенье по желанию можно посыпать сахарной пудрой.

Не печальтесь, что осень пришла,
Что промчалось весёлое лето!
Ведь сейчас золотая пора,
Чтоб искать на вопросы ответы,
Узнавать, сомневаться, решать,
Проверять, исправлять и учиться.
Кругозор также свой расширять,
Просто лучше во всём становиться.
Поздравляю с Днём знаний всех вас,
Бесконечных побед вам желаю!
И вперёд! В добрый путь! В добрый час!
Не боясь и не отступая!