Статистика ВК сообщества "лисбет"

токийский дрифт и засохшая веточка сакуры под рубахой
нежность и кровь в параллелях набухших вен
твои признаки жизни я приметил по самой главной
оставленной напоследок печати ушедших дней

это всё было с нами когда-то или было только со мной
мы давно разошлись затеряв в одиночестве правду
наше время ушло без прощаний остался вечный покой
мне не надо твоих извинений и уже ничего не надо

так проходит пять лет как-то так говорил заратустра
ни боли тебе ни счастья ни плахи тебе ни радости
лишь сплошной панегирик во имя собственной трусости

часть первая в которой никто не понимает что происходит
часть вторая в которой никто не понимает что происходит
часть третья в которой никто не понимает что происходит
часть четыре в которой
достаточно

попробуем в следующий раз

/ лисбет.

и ты говоришь: “молчи, пока я не дам тебе знак”.
и я превращаюсь в слух на всех невозможных частотах.
сколько можно
скитаний, ведущих тебя вникуда;
тишины, убивающей душу;

ты скоро вернёшься.

на распластанных ливнями линиях проступают твои имена,
сквозь каждую новую жизнь свято во мне пронесенные.
мы запутались в этих значениях ещё двести веков назад,
и я думаю капитулировать, но ставлю ва-банк на чёрное.

ты однажды умрёшь во мне, всё случится с весенним рассветом —
полыхнёт синим пламенем, яркими горькими искрами
и отдаст свой последний salut на литейном проспекте,
и замолкнет уже навсегда.

ты скоро поймёшь всё.

я шагал от города к городу, искал своё утешение
и не думал, что так глубоко может быть запрятана истина —

здесь остались лишь пара сотен эфемерных кругов на воде,
оставляющих в небытие
всё,
за что я мог уцепиться.

эти сказки ещё аукнутся в очертаниях новой истории,
каждый шёпот и шорох мелькнёт на проспектах былой любви.
я когда-то давно сказал, что навечно связан с тобою.
спустя годы себе говорю —

если можешь, то отпусти.

и тогда водопад по тропам, как и множество лет назад,
мне поможет проститься с временем, разрывающимся на вздохе.
я рассыпал все карты на пол, я не знал, где живёт тоска,
но пришёл и тот час, который разложил всех по нужным полкам.

ты, как в будущем, так и в прошлом —
столько раз собирать по частям,
только этот калейдоскоп изначально как будто сломан.
ты не видишь свой путь, а я
так хотел тебе всё отдать,
что чуть было не потерялся в этих сумеречных дорогах.

я не знаю, как часто будут возвращаться твои отголоски,
и не знаю, как много лет мне понадобиться на выдох,
но всё смоет подводным течением и январским суровым холодом.
я не в силах простить тебя, но я должен с тобой проститься.

ты почувствуешь силу тогда,
когда сможешь себя принять —
это я даю тебе
знак.

/ лисбет.

о том как я любила тебя
расскажет снег на февральских дорогах
в который я падала и скулила
от боли обиды и жалости
если это любовь держала меня у порога
босиком в январе и душила
то знаешь не надо мне
ни её ни тебя ни радости ни печали
обойдусь без жестоких прощаний
без рваных объятий
без последнего слова
и без нежных рукопожатий
у перрона который уже
навсегда разлучит

о том как я любила тебя
помнят лишь фотокарточки видеозаписи гугл диск
всё забылось и стёрлось из головы
разлетелось в соломенную труху
каждый раз как вижу тебя в настоящем
ощущение будто смотрю
и не помню не помню не помню
и не помню не помню не помню
и не помню не помню не помню
и даже не узнаю

о том как я любила тебя
знают те кто видел нас вместе
как думаешь
если спросить их
они скажут мне просто — дура
или молча опустят глаза?

о том как ты любила меня
знаю я
и это останется
горьким вкусом полыни
на кончике
твоего
моего
языка

/ лисбет.

весна без весны. лето в аду.
за окном снова рассвет. я больше не верю в сказки про самые тёмные ночи перед — в этом городе они белые и пустые. моя жизнь стала пустой без тебя. я не могу жить с этой любовью, я не такая, какой ты всегда хотел меня видеть. мои крылья давно запятнаны кровью друзей, бывших любовников и случайных врагов. а теперь они и в твоей крови. парадигма счастья смешивается с табачным дымом. я больше ничего не знаю: мне надоело считать дни, перелистывая их уставшим взглядом, проживая как годы. иногда кажется, что в этом и есть вся индульгенция — выварить, выжечь, иссечь из себя боль и усталость, оставить самое чистое. но оно каждый раз погибает в груде камней, в бесплодных попытках жить дальше, в остром знании без полутонов. всегда будет так. без тебя всегда будет — так.
я хочу сжечь все письма, исчерканные одними и теми же словами, которые ничего не могут изменить. всё это лишь какие-то формулы безумия, алхимия без целебного свойства. какая в сущности разница, по какой всё-таки причине и в какой из всех возможных параллелей это случалось ещё, если это случилось сейчас. рядом с тобой я возродилась из пепла, а затем стремительно погибла в бездонной тлеющей пустоте. без шансов. мне больно? это уже не больно. это обреченно, отчаянно, бессильно, это хуже, чем больно. в конце концов, всё это просто бессмысленно. наступает новое утро, впереди расстилаются горизонты с новыми лицами. только небо и город всё те же — если долго смотреть на них, кажется, будто не существует времени, только пространство, и вот ты уже идёшь ко мне навстречу или я бегу к тебе со всех ног, считая каждую секунду до твоих объятий и добрых глаз прямо передо мной. где-то здесь я всё ещё бегу, но в какой-то момент оказывается, что вокруг только выжженная пустыня, не по-питерски палящее солнце. и никого нет. и я уже давно не знаю, куда бегу.
ты остаёшься только в фотографиях, в затёртой до дыр ленте воспоминаний. и ни строчки о тебе — я практически не записывала их, когда была наполнена сплошь твоим запахом, цветом и вкусом, потому что жила этими строчками с тобой. меня тошнит от стихов. от букв, которые наделены свойством осмысления реальности. когда ты был рядом, так, что я могла просыпаться и видеть, как ты вот-вот, спустя пару секунд, последний раз сонно улыбнешься и откроешь глаза, в эти дни и ночи я так переживала, что не могу. не могу осмыслить. меня не хватало на это, только на жизнь и кучу сопутствующих переживаний. господи, какая я дура. не говори, что это не так — в моей голове ты всегда улыбаешься и поправляешь, стоит мне только заикнуться. но я дура. я дура. и я никогда не смогу простить себя за то, что думала, будто так хорошо будет всегда.
не будет. больше не будет тебя. больше не будет. больше не будет тебя.
надежда остаётся только там, за горизонтом обозримого. возможно, все эти люди что-то знают, и там действительно можно встретиться, если любить так сильно. а если даже нельзя — у меня больше ничего не осталось кроме прекрасного далёко, растворенного в хоре детских голосов. и лето. вечное лето. где-то там, где я чище, спокойнее и размереннее.
я обязательно найду тебя там.
я дождусь. или растворюсь в пустоте.

/ лисбет.

ты больше не посмотришь на меня
так, будто я всех бед и грёз сильнее,
так, будто я и вправду всё могу.

я больше не могу.
я больше не умею.

священный свиток весь «во вмятинах уродства»,
весь в золотом огне слияния наших губ,
но а пока там что-то остаётся,

я всё же говорю.
я всё ещё горю.

ведь я уже всё знаю — очень скоро
и от меня останется лишь колокольный звон
в растаявших весенних райских кущах,
поскольку я — последний эпигон
божественного света.
а я уже всё знаю — будет холод,
и ты, зачем-то вновь покинув
загадочный иссиня-чёрный город,
отправишься в бездонную пучину,
в последний росчерк лета.

под снегопадом сгинет вся тоска,
и, растворённый в собственных приметах,
я вспомню свиток от начала до конца.
всего две песни:
вечность и вендетта.

там не было любви,
но я люблю тебя.

ты больше не расскажешь за обедом,
как может измениться всё спустя
пять месяцев или четыре года,
за двадцать пять минут до взлётной полосы.
и я не попрошу тебя проснуться
в тот самый миг, когда.

здесь нет прощальных слов,
ведь я люблю тебя.

/ лисбет.

я собирал слова из снежных оков,
вытаскивал их, негодников, в дымку пурпурного неба,
сквозь белые-белые платья и рукава пальто,
на волю, на радость, на счастье,
на север, по ветру.

на губах — ткемали и ток, на плечах —
суета и грусть. оттого и так хочется
полностью раствориться
в этих картонных праздниках,
шёлковых строчках снов,
где мы с тобой в тени огромного дерева
обнимаем друг друга и там
всё действительно хорошо.

каждый вечер смотрел в окно, провожал
след чужих шагов, занесенных пепельным снегом,
укрывающим ссоры, разлуку. и в словах,
что я ткал ковром, всё звучало имя твоё
тонким шёпотом, гулким всплеском,
ярким всполохом, первым чувством.

потому что я вижу тебя и бесконечно люблю,
потому что радуюсь твоим радостям
и печалюсь твоим печалям,
потому что просто хочу, чтобы ты был счастлив,
и пусть,
даже если ни в этой, ни в следующей
нам не суждено повториться.

/ лисбет.

я не смогу думать
что ты резко потерял меня из виду
или что ты не вернёшься
ибо признаться в этом равно
признать что ты всё же умер
а вот я стою прямо перед тобой
каждый следующий день
и кричу подойди ко мне
подойди
ко мне
повернись

это только тебе всегда было известно
что скрывается за сотнями масок
неубедительности и бравады
это только мне всегда так хотелось
разбить всё к чёртовой матери
убедиться что это непрочно
и теперь когда я во всём
с поразительной точностью убедилась
мне не радостно и не грустно
просто больше не получается верить
или хотя бы пытаться верить
в сильное светлое чистое
незамутненное чувство

что это было
любовь наваждение несчастный случай
кризис среднего возраста отчаяние бегство
расщепление двух частиц банальная скука
если я найду хоть один ответ
мне вообще станет
легче?

а когда ты вернёшься
потому что не может быть если
и это единственное чему я всё ещё верю
автомобильный гудок во дворе
по вине какого-то пьяницы
будет так же громко
сигналить
в те же два часа ночи
только это не будет ощущаться
раздражающей выходкой
панихидой моему отдыху
это будет победа
гул бесконечного счастья
а потом всё затихнет мгновенно
и я вдруг успокоюсь

потому что тогда я узнаю
что бесконечные ночи
не зря были сплошь о тебе
потому что тогда я пойму
что все эти долгие дни
не зря были сплошь про тебя
потому что тогда я увижу
что вся неизбывная боль
и вечная принадлежность
тебе тебе тебе
не должна больше оправдываться
паттернами созависимости
жизненным опытом мудростью
культом страдания и разрухой
ведь ты просто живёшь во мне
и всегда говоришь о любви

первое и последнее слово перед судом присяжных
ялюблютебя ялюблютебя ялюблютебя ялюблютебя

когда ты всё же вернёшься
я смогу поднять голову
вдохнуть свежий воздух
улыбнуться тебе
и почувствовать дом
где-то в глубине твоих глаз
а потом всё затихнет мгновенно
и я вдруг успокоюсь

/ лисбет.

засыпаешь в июне. просыпаешься в декабре.
всё по-прежнему:
голые стены. фотокарточки вместо обоев.
сколько жизней подряд я бродил в глухой тишине,
чтобы выйти на берег и ужаснуться —
нас двое? нас трое?

сколько лет я скитался по миру,
сколько лет выходил из паромов
на других континентах,
на высушенных причалах,
но твой след затерялся
где-то между стамбулом
и вроцлавом.
а потом я нашёл тебя,

или мне показалось.

***

мрак точней темноты — в нём виднеется контура суть,
если мир номинален, то чем не правдива ложь?
я стою в глухом поле. повсюду — обломки душ.
но и так я не вижу, что виднеется за рекой,
по которой плывут огромные баржи памяти,
миллионы оттенков лиц ушедших людей,
я пытаюсь всмотреться. они остаются стоп-кадрами
в размытом расфокусе новых и новых дней.

***

мир иллюзий держит меня под прицелом,
обступает со всех сторон,
распадаясь на сотни частиц,
на тысячи микросхем.

я не знаю, куда идти,
я не знаю, кого люблю —
это зеркало вместо меня говорит,
это матрица вместо меня говорит,
это точно не я
говорю,

вам всё показалось.

/ лисбет.

ты есть всегда и навечно
ты единственная любовь
твои глаза взгляд запах улыбка уголками
идеальные черты лица
одно движение бровью или прикосновение рукой
и мир вдруг меняется
растворяется
исчезает
вспыхивает
всё начинается заново

потому что твоя история это моя история
северные леса намертво врезанные в память
длинная платформа сумки и поезда
чёрные очки и гитарные струны
вечера с фильмами на ноутбуке
новые теории древние практики бесконечные люди
всё это не просто осколки прошлого
это жизнь которую я хочу видеть перед глазами

наша любовь это единственное что я хочу видеть

ты никогда не закончишься
я просто этого не позволю
и если однажды я перестану ждать твоего звонка
это значит что я умерла
не факт что по-настоящему
но если считать настоящим только физическое
можно сойти с ума

ещё недавно я боялась одного
что однажды ты хлопнешь передо мной дверью
и не захочешь больше знать
как у меня дела
тебе будет неинтересно как сильно
я люблю тебя
тебе будет всё равно
что я выбираю любить тебя
каждый день

всё сбылось

сейчас я боюсь двух вещей
никогда тебя не увидеть
и так долго жить в пустоте
что в конце концов
перестать бояться этого
жить в вечных буднях
вечного дня сурка
и не замечать как жизнь
о которой ты мечтал
осталась где-то далеко
в невесомой невыносимости
за краем обозримого горизонта

как ты думаешь
что наступит быстрее?

/ лисбет.

привет. четыре месяца с момента прощания.
если здесь есть кто-то живой, нажмите на кнопку в опросе.
возможно, это будет что-то значить.

если вы здесь, эта информация для вас:
скоро будет текст, потому что я очень непостоянный человек.
как никогда нужна ваша поддержка лайками репостами комментарием и всё такое и всё такое
рассчитываю на вас