С днём рождения, Фёдор Михайлович!
О частной жизни Ф. М. Достоевского, о его характере и привычках, и в том числе о традициях отмечания семейных торжеств, каким является и день рождения, мы знаем из опубликованных «Воспоминаний» жены писателя, Анны Григорьевны – самого близкого и дорогого ему человека, его спутницы и мемуаристки.
А. Г. Достоевская была человеком земным, практическим, сосредоточенным на бытовых, житейских вопросах. Через эту призму перед нами предстаёт Фёдор Михайлович — человек, напротив, отвлечённых мыслей, непрактичный, рассеянный.
Вот какую историю про день рождения Достоевского мы для вас нашли:
«Как-то раз Фёдор Михайлович, говоря с графиней {прим.: вдовой покойного поэта графа Алексея Толстого, графиней С. А. Толстой}
о Дрезденской картинной галерее, высказал, что в живописи выше всего ставит Сикстинскую мадонну, и, между прочим, прибавил, что, к его огорчению, ему всё не удаётся привезти из-за границы хорошую большую фотографию с Мадонны, а здесь достать такую нельзя. Фёдор Михайлович, отправляясь в Эмс, непременно хотел купить хорошую копию с этой картины, но всё не удавалось исполнить это намерение. Я тоже разыскивала большую копию с Мадонны в столичных эстампных магазинах, но тоже безуспешно. Прошло недели три после этого разговора, как в одно утро, когда Фёдор Михайлович еще спал, приезжает к нам Вл. С. Соловьев и привозит громадный картон, в котором была заделана великолепная фотография с Сикстинской мадонны в натуральную величину, но без персонажей, Мадонну окружающих. Владимир Сергеевич, бывший большим другом графини Толстой, сообщил мне, что она списалась с своими Дрезденскими знакомыми, те выслали ей эту фотографию, и графиня просит Фёдора Михайловича принять от неё картину “на добрую память”. Это случилось в половине октября 1879 года, и мне пришло на мысль тотчас вставить фотографию в раму и порадовать ею Фёдора Михайловича в день его рождения, 30 октября. Я высказала мою мысль Соловьёву, и он её одобрил, тем более, что, оставаясь без рамы, фотография могла испортиться. Я просила Владимира Сергеевича передать графине мою сердечную благодарность за её добрую мысль, а вместе с тем предупредить, что Фёдор Михайлович не увидит её подарка ранее дня своего рождения. Так и случилось: накануне 30-го прекрасная, тёмного дуба резная рама со вставленною в неё фотографиею была доставлена переплётчиком и вбит для неё гвоздь в стену, прямо над диваном (постелью Фёдора Михайловича), где всего лучше выдавались на свету все особенности этого chef-d’oeuvr’a {шедевра (франц.).}. Утром, в день нашего семейного праздника, когда Фёдор Михайлович ушёл пить чай в столовую, картина была повешена на место; после весёлых поздравлений и разговоров мы вместе с детьми отправились в кабинет. Каково же было удивление и восторг Фёдора Михайловича, когда глазам его представилась столь любимая им Мадонна! “Где ты могла её найти, Аня?” - спросил Фёдор Михайлович, полагая, что я её купила. Когда же я объяснила, что это подарок графини Толстой, то Фёдор Михайлович был тронут до глубины души её сердечным вниманием и в тот же день поехал благодарить её. Сколько раз в последний год жизни Федора Михайловича я заставала его стоящим перед этою великою картиною в таком глубоком умилении, что он не слышал, как я вошла, и, чтоб не нарушать его молитвенного настроения, я тихонько уходила из кабинета.»
(1880 г.)
Читая эти трогательные строки, так и хочется помечтать, что портрет самого Фёдора Михайловича, висящий на стене в библиотеке его имени, был бы ему подарком к юбилею, а для кого-нибудь – источником вдохновения :)
#Достоевский