Статистика ВК сообщества "maybe anny"

Бог шевелил ногами в старых потёртых кедах,
внизу на асфальте Верность пыталась поймать их тень.
солнце висело нимбом, время ползло к обеду,
перекипевший чайник пыжился на плите,
когда, потянувшись, Нежность присела к коленям бога
и, глядя с покатой крыши, спросила:

— а если вдруг
ты так хорошо нас спрятал, что люди найти не смогут?
вот если совсем не смогут?..

сквозящий в словах испуг
прогнал по спине мурашки и Бог почесал затылок.

в квартире, где грелся чайник, старушка себе под нос
бурчала, что где-то были — ну точно ведь где-то были! —
опять открывая шкафчик, и пряди седых волос
пушились у тонких дужек. очки, что она искала,
как водится у старушек, сжимали вспотевший лоб.

— и всё-таки если...

будто ей было мурашек мало,
упрямо шептала Нежность, и Бог, представлявший зло
змеёй на своей ключице, оттягивал узкий ворот,
смотрел — не ползёт ли к сердцу, свой страх выдыхая ртом.

старушка снимала чайник и, ком зажимая в горле,
звонила своим внучатам, чтобы — "да-да, потом" —
кивнуть, подтвердив, что время для чая не наступило,
что новый проект, дедлайны...

у внуков всегда дела.

змея обвивала шею, Бог чувствовал её силу,
и Нежность тогда шипела, а Верность, сбиваясь с лап,
пыталась достать до крыши. у Бога сводило пальцы.
"ты так хорошо их спрятал, что люди их не найдут" —
за каждым витком змеиным крепчало желание сдаться,
но пальцы в кулак сводились.

сиянием тонких дуг
на белых висках мелькнула старушка в окне и скрылась.

внизу заскулила Верность, а Нежности след простыл.

на солнце темнели пятна, чай в кружках — дешёвый, стылый —
покрылся противной плёнкой, всё виделось через дым,
когда, раздираясь скрипом, открытая дверь подъезда
явила двору старушку, глядящую слепо вдаль.

("я так хорошо их спрятал, оставив на видном месте")

— чего вы там, Шарик? Мурзик? идите — покушать дам.

***

там лампа горела нимбом, там кот согревал колени,
там пёс из окошка кухни смотрел в голубую высь.

всё зло, что в сердцах копилось, летело воздушным змеем.

там Бог улыбался с крыши и говорил —

нашлись.

(с) [club76110900|maybe anny]

я завела ручного дракона: золото на спине, чуткое ухо, железный коготь. пламени, к счастью, нет; есть лишь отвага и безрассудство в блеске янтарных глаз.

крошка-дракон пока пьет из блюдца и засыпает в час, когда поднимается вся квартира, но по ночам следит, чтобы кошмары другого мира не подползли к груди - лучше уж сам он с разбега прыгнет, взвизгнет да зарычит.

он обожает дурные игры: то унесет ключи вглубь поддиванья, то свалит кактус, то пожует шнурки. я иногда срываюсь - ах ты! вот же тебе... - но крик враз замирает, когда в ладошку трется горячий лоб. воздух дрожащий щекочет кожу, я наклоняюсь, чтоб ближе прижаться и маленьким лапам твердое дать плечо.

кто, видя солнце в настольной лампе, нежится под лучом, тот не дает не увидеть радость сквозь суету сует. скинув отчет и листки квартплаты, зверь говорит - привет (конечно по-своему, по-драконьи), забудем-ка о плохом...

...и даже забавно, что посторонним он кажется лишь котом.

(с) [club76110900|maybe anny]

Короче, Сашка, такое дело — мне наша взрослость сдавила грудь. Холодный город осточертел мне, а звёзды чертят ночами путь до самых честных (до невозможных) детей, играющих вдалеке. Они таскают загар на коже, мечтают вырасти чёрт-те кем, самозабвенно целуют кошек и кошки трутся у тонких ног. Их песни звонче, ответы твёрже и суть не прячется между строк, а вот, гляди-ка, вся на ладони: четыре ягоды, две — твои. Холодный город бы их не понял. Он жил без солнца и без любви. Без бабы Кати. Он бабу Катю не подпустил бы к себе на шаг в её линялого цвета платье, подолом прячущем индюшат, с руками, пахнущими крапивой. Он ей сказал бы "не комильфо". Нам захотелось пожить красиво, но всё позёрство и баловство, как оказалось. И время — деньги, а деньги — годы, десятки лет.

Скажи мне, Сашка, что надо сделать,
вернуться чтобы и не взрослеть?..

(c) [club76110900|maybe anny]

если бежать от холода, то к теплу;
если из тьмы, то только на яркий свет.

время стирает контуры летних лун,
месяц осенний прячется в синеве
грустного неба.

если смотреть наверх,
то не просить падения старых звёзд,
а открывать движением тонких век
собственный блеск, и,

если уже пришлось
с кем-то прощаться - верить, что всё прошло,
не умножая боль, не пророча бед.

если бежать от холода, то в тепло.
если искать спасения, то в себе.

(с) [club76110900|maybe anny]

бейся, как девчонка. влезая в латы, верь своим словам, говоря о долге. по оленьим тропам иди солдатом, не пугаясь льва, не чураясь волка, но спиной не стой ни к одной зверюшке. смех воспринимай не острее писка комаров на юге. тебе не нужно чьей-то похвалы. у тебя из близких только твой клинок да твоя отвага, а они предать тебя не сумеют ни зимой, ни летом, ни в рьяной драке, ни у трона проклятой королевы, так что им и верь, и за них и бейся - как девчонка, женщина, воин, рыцарь.

как само закрытое сталью сердце
без соблазна сдаться.
остановиться.

(с) [club76110900|maybe anny]

говорят, что война — старуха, дурная женщина.
на клюке у неё все беды людские выжжены.
ударяет ей оземь и сразу проходит трещина
между братом и братом, и ближний идет на ближнего.

ударяет ещё и, кошмары мешая с явями,
через ласковый клевер горе растит осокою,
и смеётся, когда кровавою тряпкой плавает
отражение солнца яркого да высокого.

говорят, что она жестока, не терпит траура —
по земле ходит в белом, нахальная и спокойная,
что клюка у неё, как змиева яблоня, старая,
что глумится война над крестами и над иконами.

говорят, что война — старуха и всё известно ей:
материнская скорбь и сиротские слёзы неверия...

...но война молодится:

считает себя невестою
и хороших ребят всегда забирает первыми.

(с) [club76110900|maybe anny]

пахнет яблоком и корицей. старый Джо разливает чай. тёплый август всё реже снится, ноябреет моя печаль по пятнадцати — по упрямым, по наивным ещё — годам. где-то там созревают планы и рисуются города в прикреплённых на стены картах. все дороги ведут на свет. там не счесть на джинсе заплаток, но разбитых коленок нет — есть кровавые раны боя за утиль на чужом дворе. там спасением против боли служит маленький оберег — в мешковину зашитый клевер, лист шафрана, пахучий воск, закрепивший собою веру в самодельное волшебство...

...и растопленный позже вспышкой осознания, что и Джо был когда-то смешным мальчишкой, что когда-то он так же жёг гнёзда ос, собирал клубнику, верил в магию и себя. прятал листья мелиссы в книги, по ночам проводил обряд посвящения жизни самой главной цели — увидеть мир быстро гаснущими глазами, постараться успеть за миг между "здесь и сейчас" и "вечно".

мир ответил ему войной, а потом, уложив на плечи инструмент, Джо ушёл в забой, где всё то, что созрело, стухло; в книги вполз ядовитый плющ.

призрак Джо тянет чай на кухне.
ноябреет, и я не сплю.

(с) [club76110900|maybe anny]

руки не опускай.

даже столкнувшись с дверью, даже когда доска занозой тебя проверит, даже когда на стук не скажут в ответ «войдите», даже когда, мой друг, разом порвутся нити нервов внутри и свет погаснет на всех пролетах, не позволяй себе руки держать свободной линией в вертикаль. ключами звени. царапай.

руки не опускай.

не опускайся на пол. если порыв души встречен глухим протестом, не замирай, сложив руки в просящем жесте, и не скули о том, будто уже устала. бейся горячим лбом, не уповай на жалость, а продолжай искать способ достигнуть цели:

даже когда доска занозой тебя проверит, даже когда вокруг всё назовут напрасным, дверь отворится вдруг

последним ключом из связки.

(с) [club76110900|maybe anny]

ㅤㅤㅤя не знаю о времени ничего ― я иду по наитию на вираж. мне плевать на десяток открытых ртов и на искорки мира.

ㅤㅤㅤгорит не наш.

ㅤㅤㅤи взрывается мост не с моих путей, поднимаются птицы с чужой руки.

ㅤㅤㅤчто вообще мое кроме льда потерь где-то в области вдоха внутри груди?

ㅤㅤㅤпо просыпанным свыше крупицам снов я ступаю на тесный девятый круг. я не знаю о времени ничего, но мне кажется ―

ㅤㅤㅤскоро тебя найду.

(с) [club76110900|maybe anny]

Колдовские правила не просты, но я их освоила от и до. Приходя на место, где был пустырь, не задень блестящих росой цветов, не спугни пичуг с золотым крылом перезвоном лат на своих плечах. (Я теперь не всем отворяю дом - только если вижу в глазах печаль и тоску гнетущую.) Милый князь, постоим, пожалуйста, на ветру?..

Ярко-красным светом вдали сочась, небо надевает горячий круг на седую голову. Облакам жмет венец каленый; тебе вопрос давит грудь и горло, пока рука теребит колчан. От цветущих роз вверх струится сладость; десяток стрел пахнут чьей-то кровью. Зачем слова, если ты всегда воевать хотел, если ищешь славы...

Права молва в том, что я умею точить клинок только взмахом чёрных густых ресниц. Если меч положишь у босых ног, нареку победным. Из сотни лиц подарю любое, сдержав обет имени былого не называть. И не брешут люди, мой ясный свет, что могу так петь, что и сон-трава не уложит глубже твоих врагов. Ты за этим прибыл, великий князь? Я могу слезами наполнить ров, а могу и кровью. Кому сейчас ты грозишь расправой, где примешь бой с войском светлооким, коней загнав?..

Я могла б вплести полуночный вой в ткань твоих знамен, но теперь война мне не интересна, как сам процесс. Все равно итогом - ложиться в грунт.

Хочешь сеять смерть – уходи.
А здесь я ращу цветы.
И они цветут.

(с) [club76110900|maybe anny]