Статистика ВК сообщества "Кот Шрёдингера"

Говорят, это тестовый вопрос для шестилетних детей при отборе в одну хорошую школу. Но редактор КШ минут десять страдал, пока понял. Тем ценнее момент понимания, чувствуешь настоящее озарение! Если поняли - лучше не пишите ответ в комментах, и вообще не смотрите туда, а просто ставьте лайк - не будет инсайта, если решение узнавать от других, нужно дойти самому ))

Понимаем, что многим сейчас не до популярной науки. Но войны когда-нибудь заканчиваются, а Вселенная остается. И мы рады сообщить, что из типографии приехал на склад первый номер печатной версии журнала "Кот Шредингера".

КАК ГИБНЕТ ЦИВИЛИЗАЦИЯ

Вас не беспокоит молчание Вселенной? Вокруг бесчисленные звёзды с планетами, - и никаких признаков инопланетных цивилизаций. Трудно поверить, что наша планета такая уникальная и только здесь возникли разумные существа, способные передавать информацию с помощью электромагнитного излучения.

Есть немало изящных объяснений парадокса Ферми — так называют в научном мире загадку молчания Вселенной. Циолковскому приписывают мнение, что более развитые цивилизации специально держат нас в изоляции в «информационном заповеднике» — не созрели ещё. Но об одном объяснении парадокса, самом простом и самом неприятном, нам следует подумать в первую очередь — именно потому, что оно самое простое и неприятное. Состоит оно в том, что цивилизации не могут пережить определённый этап своего развития и самоуничтожаются.

С чего бы обязательно самоуничтожаться? Причина проста: несоответствие культуры технологиям, дисбаланс ума и силы, гуманитарных возможностей цивилизации и физических. Оружие эволюционирует быстрее, чем умение договариваться. Наша способность менять мир эволюционирует быстрее, чем способность осознавать, что с этим миром происходит.

Философ Акоп Назаретян называет это «законом техно-­гуманитарного баланса». И приводит в пример ­племя горных кхмеров, которым неудачливые прогрессоры раздали винтовки, после чего кхмеры перебили всех горных коз, тысячелетиями служивших им пищей, и отправились побираться в город.

А ведь нам, если мы разрушим собственную среду обитания, пойти будет некуда. Несмотря на все пессимистические прогнозы учёных, нам крайне трудно даже осознать реальность глобальных угроз, не говоря уже о том, чтобы начать действовать. Мир стал безумно сложен, противоречивой информации так много, что удерживать в головах и учитывать в стратегиях все сложности просто не получается — у принимающих решения нет ни времени, ни знаний, ни желания. Всё чаще они предлагают самый простой ответ на новые вызовы: скатиться в архаику, держаться за привычное, верить в утешительные мифы.

Если мало разрушения среды обитания, есть ускоренный способ самоуничтожения — война. Дикарей к ней готовят шаманы, создавая мифы о величии нашего племени и его героическом прошлом, а также о нелюдях из ­соседних племён, вечно строящих нам козни. Когда-то уровень агрессивности наших предков вполне соответствовал их арсеналу: палкам и камням. Теперь у нас ядерные ракеты и боевые дроны, но уровень агрессивности примерно тот же, да и способы разрешения конфликтов изменились мало. Даже удивительно, что мы продержались так долго.

Внешне наш мир всё больше становится похож на фантастическое будущее: небоскрёбы и роботизированные фабрики, виртуальная реальность и автоматические переводчики… Но как сделать, чтобы будущее наступило в головах?

Культура не поспевает за технологиями, мы ведем себя как дикари, которым выдали винтовки. Причем технофилы и энтузиасты айфонов — дикари в большей степени, чем какое-­нибудь затерянное амазонское племя, если покемоны и айфоны создают более примитивную среду, чем та, в которой живёт охотник в джунглях Амазонки.

Возможно, в мире, где умные вещи думают за нас, а мы лишь нажимаем кнопки, главный способ самоуничтожения — это не война или техногенная катастрофа, а что-то вроде добровольного ухода в матрицу, где жизнь незамысловата и полна лайков, напрягаться и думать не надо — жми себе на кнопки и получай удовольствие. Что, если цивилизации, сумевшие выжить на этапе борьбы за существование, не выдерживают следующего этапа — «испытания удовольствием»?

Хорошо бы всё-таки Циолковский оказался прав и где-то наверху инопланетяне смотрят сейчас на наш заповедник и переживают, выберемся ли мы из своей дикости, минуем ли ловушку архаизации, пройдём ли испытание удовольствием. Если кто-то прошёл, то и мы должны суметь.

Андрей Константинов

Опубликовано в журнале «Кот Шрёдингера» №12 (26) за декабрь 2016 г.

«Земля — очень маленькая сцена на безбрежной космической арене. Подумайте о реках крови, пролитых всеми этими генералами и императорами, чтобы, в лучах славы и триумфа, они могли стать кратковременными хозяевами части песчинки...». Карл Саган

Всем доброго дня, хоть дни сейчас совсем недобрые. С вами Григорий Тарасевич. Подозреваю, что вы сейчас больше следите за событиями в Украине, чем за научными новостями. Мы не будем давать политических комментариев. Но я не могу не удержаться и не опубликовать фрагмент из лекции знаменитого астронома Карла Сагана. Она посвящена одной фотографии — это снимок планеты Земля, сделанный космическим аппаратом «Вояджер-1» с рекордного расстояния — почти шесть миллиардов километров. Прочитайте его внимательно. Сегодня это важно.

***
«Взгляните ещё раз на эту точку. Это здесь. Это наш дом. Это мы. Все, кого вы любите, все, кого вы знаете, все, о ком вы когда-либо слышали, все когда-либо существовавшие люди прожили свои жизни на ней. Множество наших наслаждений и страданий, тысячи самоуверенных религий, идеологий и экономических доктрин, каждый охотник и собиратель, каждый герой и трус, каждый созидатель и разрушитель цивилизаций, каждый король и крестьянин, каждая влюблённая пара, каждая мать и каждый отец, каждый способный ребёнок, изобретатель и путешественник, каждый преподаватель этики, каждый лживый политик, каждая «суперзвезда», каждый «величайший лидер», каждый святой и грешник в истории нашего вида жили здесь — на соринке, подвешенной в солнечном луче.

Земля — очень маленькая сцена на безбрежной космической арене. Подумайте о реках крови, пролитых всеми этими генералами и императорами, чтобы, в лучах славы и триумфа, они могли стать кратковременными хозяевами части песчинки. Подумайте о бесконечных жестокостях, совершаемых обитателями одного уголка этой точки над едва отличимыми обитателями другого уголка. О том, как часты меж ними разногласия, о том, как жаждут они убивать друг друга, о том, как горяча их ненависть.

Наше позёрство, наша воображаемая значимость, иллюзия о нашем привилегированном статусе во вселенной — все они пасуют перед этой точкой бледного света. Наша планета — лишь одинокая пылинка в окружающей космической тьме. В этой грандиозной пустоте нет ни намёка на то, что кто-то придёт нам на помощь, дабы спасти нас от нас же самих.

Земля — пока единственный известный мир, способный поддерживать жизнь. Нам больше некуда уйти — по крайней мере, в ближайшем будущем. Побывать — да. Поселиться — ещё нет. Нравится вам это или нет — Земля сейчас наш дом.

Говорят, астрономия прививает скромность и укрепляет характер. Наверное, нет лучшей демонстрации глупого человеческого зазнайства, чем эта отстранённая картина нашего крошечного мира. Мне кажется, она подчёркивает нашу ответственность, наш долг быть добрее друг к другу, хранить и лелеять бледно-голубую точку — наш единственный дом».

Когда люди вокруг начинают называть черное белым. Отрывок из замечательного советского фильма 1971-го года "Я и другие". Такие эксперименты, изучающие конформизм, придумал Соломон Аш вскоре после второй мировой - они из той же серии, что и знаменитые исследования подчиняемости Стэнли Милгрэма, вызванные вопросом, насколько обычные люди готовы убивать, следуя приказам. Здесь вопрос немного другой: насколько мы способны сохранять и демонстрировать мнение, отличное от мнения окружающих, если их утверждения расходятся с очевидной реальностью. А результаты похожие: три четверти испытуемых соглашается с мнением группы вопреки очевидным фактам, даже если нет никакой угрозы.

Живет, оказывается, на свете вот такой водяной дракон, самец парусной ящерицы с острова Сулавеси, до метра длиной. Представитель славного рода гидрозавров.

Прочитал, что своих циклопов древние греки скорее всего придумали, глядя на ископаемые черепа плейстоценовых карликовых слонов, разбросанные по прибрежным пещерам Италии и греческих островов. Отверстие в центре черепа, откуда выходил хобот, они приняли за глазницу.

ХХ ВЕК ВОЗВРАЩАЕТСЯ

Вот уж не думал, что мы снова будем бояться ядерной войны.

В начале жизни каждый — футурист, существо из будущего, с мечтами о прекрасном далеко как о своей подлинной родине. Но каждому, кто пожил, приходится расставаться с иллюзиями юности — мучительно, но поучительно. Во всяком случае, можно попытаться извлечь из этого опыта урок.

Когда я был юн, этот манящий мир будущего назывался «ХХI век» — и, казалось, он наступит еще так не скоро… Но вдруг, за десять лет до предполагаемого наступления будущего, мир начал стремительно меняться, и реальность, как всегда, оказалась интереснее фантазий. Для старшего поколения перемены обернулись трагедией, для среднего стали серьезнейшим вызовом и испытанием, для моего, заканчивающего тогда школу, раскрыли необыкновенные возможности, о которых мы и мечтать не могли.

Каким мы тогда видели будущее?

Казалось, вся планета станет нашим общим домом. Еще бы, ведь глобализация — техническая неизбежность. Ведь у человечества, словно у единого планетарного организма, появляется общая нервная система — интернет, а вместе с ней — общая культура, интернациональная наука, единая экономика, разделяемые всем цивилизованным миром ценности — гуманность, свобода, демократия, научное познание… Разве эти ценности не достойны называться общечеловеческими?

Казалось, границы уходят в прошлое, а мир движется к планетарной цивилизации. Ведь объединение Европы, положившее конец многовековой вражде, — очевидный пример для остального мира. Зачем людям все эти войны, границы, визы, таможни?

Казалось, ядерная война — пыльная страшилка из навсегда ушедшего в прошлое мира, разделенного на враждующие лагеря, в каждом из которых считают противников «империей зла». Да и какой смысл, если в результате будут уничтожены все? Казалось, чтобы не допустить войн, геноцидов и диктатур, нужно ограничивать суверенитет государств международным контролем, поэтому будущее — за всемирными организациями, такими как ООН, Юнеско, международные суды, защищающие права человека…

Казалось, интернет — это навсегда. Кто же в здравом уме откажется от величайшего дара — целой виртуальной вселенной, открывшей вдруг перед нами все несметные богатства человеческой культуры, огромный простор для экспериментов и общения со всем миром?

Казалось, авторитарные режимы уходят в прошлое вместе с ХХ веком. Ну кто мог всерьез предположить, что такие темы, как цензура, имитация выборов, политические заключенные, или пытки окажутся актуальными в XXI веке?

Казалось, наступает время гуманизма и толерантности. Кому придет в голову держать в тюрьмах, ломая жизнь и психику, не закоренелых преступников, а обычных людей, запостивших не ту картинку, или протестовавших не в том месте? Зачем кому-то ущемлять в правах не похожих на большинство людей в сложном и разнообразном мире будущего, где оригинальность — важнейший ресурс, а разнообразие стилей и образов жизни — источник и новых идей, и богатства?

Предположить любую из этих вещей на рубеже ХХI века было нелепо, почти невозможно, во всяком случае для юного существа с верой в будущее. Но вот незадача — я, похоже ничему не научился: так и верю в то самое будущее, которого ждал в юности.

Андрей Константинов, редактор "Кота Шредингера", 21 апреля 2018.

Интересно, это будущее так и останется лишь мечтой, или и правда когда-нибудь наступит?

Всем привет! Сегодня понедельник (но это не точно), а значит, наш шеф-редактор Григорий Тарасевич рекомендует очередную хорошу книгу из коллекции «Дигитека».
На этот раз я решил преодолеть свою зависть и ревность. А именно — посоветовать вам книгу Аси Казанцевой. Если вы вдруг не знаете, кто это такая (а такие есть?), то Ася — один из самых знаменитых популяризаторов науки в России. Мне не раз доводилось слышать от студентов и молодых учёных: «Хочу быть как Ася Казанцева». И как тут не завидовать!? (естественно, строго белой завистью).
Эта книга (если вы ее вдруг не читали) — отличный разбор обыденных мифов, которые легко можно встретить на просторах интернета: прививки вызывают аутизм, серьезные болезни лечатся гомеопатией, употребление в пищу ГМО может нанести страшный вред и так далее. В книге показано, как надо проверять информацию, опираясь на научные доказательства. А ещё — Ася пишет чертовски живо и остроумно, используя в научном-популярном тексте обыденные примеры, не стесняясь даже рассказывать байки о своей личной жизни. Наверное, за эту открытость её и любят.

Суббота - время разбора научного анекдота!

ПРОБЛЕМА ТРЕТЬЕЙ МЫШИ

Учёные пишут отчёт о лабораторном исследовании эффективности нового препарата:
— 33% экспериментальных животных отреагировали на препарат положительной динамикой.
— 33% проявили индифферентность к терапии.
— К сожалению, третья мышь убежала.

Этот анекдот - про методику эксперимента, а точнее, про размер выборки. Наивная логика подсказывает нам, что если один объект обладает неким свойством, то и другой такой же будет им непременно обладать. Если один стеклянный стакан при падении с двух метров на паркетный пол разбился, то другой стакан из этой партии тоже разобьётся.

Реальный мир гораздо сложнее даже в случае со стаканом. Разбившийся мог обладать скрытым дефектом. Или повлиял угол соприкосновения стакана с полом, или твёрдость конкретной паркетной доски, или что-то ещё. Чтобы быть уверенным, нужно уронить как минимум десяток, а лучше сотню стаканов. Желательно, чтобы их бросали разные люди, дабы исключить воздействие экспериментатора на результат.

Что уж говорить о таких сложных объектах, как живые системы. К примеру, одна небольшая мутация в геноме отдельной мыши может радикально изменить эффект от препарата. А уж если животные содержались в хотя бы чуть-чуть разных условиях, любые выводы становятся бессмысленными. Поэтому многие умные люди знакомство с исследованием начинают с чтения методики. Если она корректна, можно посмотреть и на результаты.

То же самое относится к изучению человеческого поведения. Читаешь, например: «99 % российской молодёжи не интересуется современной наукой». Огорчаешься. Потом смотришь на методику: «...было опрошено 30 студентов петропетровского чугунно-футбольного колледжа». Успокаиваешься.

Анекдот про мышей хорошо применим к гуманитарным исследованиям ещё и потому, что 33 % выборки в нём просто убежало. А ведь подавляющее большинство работ по социологии и психологии основывается на опросах людей, согласившихся участвовать в исследовании, и не учитывает тех, кто отказался.

Но не надо говорить: «Все учёные врут!» Наука может получать относительно объективные результаты. Просто надо очень серьёзно работать с методами. И следить, чтобы мыши не убегали.

Григорий Тарасевич