Статистика ВК сообщества "МАМЫ ОСОБЫХ ДЕТОК, АКТИВНЫЕ И ПОЗИТИВНЫЕ"

Мамам детей-инвалидов

Станислав Катков

Я поклониться матерям хочу.
Тем, у которых дети-инвалиды.
На свою долю не ропща ничуть,
Они несут Крест тяжкий терпеливо.

Такой больной, не ласковой судьбы,
Не пожелаешь никому на свете.
Они всю жизнь служить детям должны.
Ведь дети их — всю жизнь свою как дети.

Сколько пришлось поездить по стране,
Искать ходы к светилам медицины.
Частенько с крупным грузом на спине:
Со взрослым, но беспомощным детиной.

А если вникнуть в бытовой вопрос?
Тут с инвалидом трудно в деле каждом.
А сколько нервов, сколько горьких слёз?
Об этом не напишешь, не расскажешь.

Перенести такое, пережить
Лишь настоящей матери по силе.
Как же она должна дитя любить,
Чтоб ей все трудности не в тягость были.

Каким их Бог терпеньем наградил!
Какой самоотверженности дал им!
Здоровья б им ещё и больше сил…
Спасибо и поклон Вам низкий, мамы!

Жаль, нет пока ни званий, ни наград
Для Вас, достойных званья «Героиня»!
Побольше бы таких, как Вы! Тогда б
Поменьше интернатов стало ныне.

…Сейчас, в силу возможностей моих,
Все больше матерей таких я знаю.
Когда я где-нибудь встречаю их,
Я сразу свою маму вспоминаю…

"КОГДА ПАПА НЕ УШЕЛ"
В Екатеринбурге открылась выставка фото-историй о настоящих отцах. Об отцах, которые не бросили своих детей, узнав, что те неизлечимо больны.

/Возможно, в этом жизни суть... /

Мне выбрал Бог нелёгкий путь,
А значит, я могу пройти…
Возможно, в этом жизни суть –
Уменье свой же крест нести,
Без осуждения других,
Но с пониманием того,
Что нет в беде – своих, чужих…
Что низко – всем на одного…
От равнодушия давно
Завяли души в темноте…
Пьянит не красное вино,
А шанс помочь чужой мечте…
В сомненьях, руки опустив,
Не глядя больше в небеса,
Я знаю, Бог, меня простив,
Подарит сердцу чудеса…
И если кажется, что мост
Надежды рухнул навсегда,
То значит, сбудется вот-вот
Святая давняя мечта…
Всегда безумно тяжело
За шаг до цели… Это знак…
Любовь – она важней всего…
А без любви и солнце – мрак…
Мне выбрал Бог нелёгкий путь…
А, значит, мне нельзя стоять…
Возможно, в этом счастья суть –
Способность сердцу доверять…

© Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт

Друзья!

6 неудобных вопросов, которые Вы хотели задать маме «особенного» малыша, но боялись.

1 вопрос
У Вас родился больной ребенок, потому что мама во время беременности пила-курила-принимала наркотики?
Все мамы, которые ведут сборы, публикуют свои истории. И всегда там видно, что беременность протекала хорошо. Анализы были в норме. ДЦП – это результат, практически всегда, родовых травм, произошедших из-за рокового стечения обстоятельств или некомпетентности врача, принимавшего роды. Обвитие пуповинки во время родов – вот основная причина паталогий и НИКТО от этого не застрахован. Если у малыша онкология, тут вообще нет вопросов к родителям. Болезнь сама выбирает жертву и ею может оказаться каждый из нас. Мамы, которые пьют во время беременности, своих больных детей бросают в роддоме, а не бьются за них всю жизнь.

2. Почему Вы лечите своего ребенка за границей?
Ребята, поверьте, если бы тут помогали больным малышам на том же уровне как там, ни одна мама не стала бы добровольно тянуть свое чадо «за бугор». Значит, там есть более современные и продуктивные методики, которые помогают малышу. Например, ребенку с ДЦП и эпилепсией не помогают в Беларуси, наши реабилитационные центры таких детей не берут. А в Польше берут.

3. Наверное, это очень легко и круто, когда Вы ведете сбор и такие огромные суммы сами перечисляются Вам на счета?

Вести сбор – это адский труд. Честно, проще целый день картошку копать. Во-первых, ты всё время под напряжением, успеешь - не успеешь, спасешь жизнь своему ребенку или нет, дашь шанс стать здоровым или нет. Во-вторых, принимать отказы на просьбы о помощи ужасно тяжело морально. В-третьих, часто родитель один ведет этот сбор. Значит, ты ведешь домашние дела, развиваешь больного ребенка и плюс ведешь сбор: звонишь, пишешь, просишь помощи. Примерьте этот режим работы на себя, а?

4. Вот Вы ведете сбор, а сами себе куртку новую купили, кофеек пьете?

Родители «особенных» деток тоже люди. Да, здоровье их малыша на первом месте, поверьте, они и так много в чем себе отказывают. Они должны достойно выглядеть, ведь часто их фото смотрят в интернете и «мама-замухрышка» не вызовет желания ей помочь. Они ходят в инстанции и ездят за границу на лечение. При том, маме «особенного» малыша, надо вдвойне стараться быть красивее, ведь папе тяжело думать, что малыш больной, пусть хоть мама будет вызывать чувство гордости и нежелание «смотреть по сторонам». Они тоже, как и мы, должны ходить на праздники друзей, дарить и подарки, отдыхать хоть как-то от бесконечной войны с болезнью.

5. Почему Ваша семья не может собрать сумму сама?

Иногда суммы сбора бывают не большие 1,5 тыс. долларов, но, например, есть семьи, которые ЕЖЕМЕСЯЧНО, тратят около 300 6; на лекарства. У особенных малышей, как правило, своя диета, которая тоже требует не малых средств. Вот и приходиться нам просить вас о помощи.

6. Как общаться с родителями больных детей?
Обыкновенно. Они тоже смотрят дома кино и тоже лечат детям простуду, поговорите с ними о погоде, о ситуации в стране и почему снова во время не убрали снег со двора. Увидите на улице больного малыша, не спрашивайте, почему в 3 года он еще не ходит, а просто помогите маме затянуть коляску и улыбнитесь малышу и маме. Они хотят быть как все, поэтому относитесь к ним как к нормальным.

Исходя из своего скромного опыта могу сказать, что Бог посылает «особенных» детей не самым грешным родителям, а самым достойным, сильным и мужественным. И следующий раз, когда возникнет желание их осудить, спросите себя: Вы готовы с ними поменяться местами и сделать правильно, как Вы считаете?

Если пост был Вам полезен, сделайте, пожалуйста, репост и возможно одной «особенной» маме станет жить легче ))

Автор поста Евгения Дайлидёнок

Тяжёлые были роды, ребёнечек пострадал.
Черепно-мозговая травма, десять минут не дышал.
Вердикт врачей-"безнадёжен", человеком ему не стать.
Выбор у Вас сложный, но лучше не "забирать".

Муж написал "отказную", глазом своим не моргнув.
Будто бы в магазине товар ненужный вернул.
Я была не согласна с позицией дикой такой.
Пришлось забирать с род. дома ребёночка мне одной.

Он был совсем бессильный, тихонечко так лежал,
Ни ручкой, ни ножкой не двигал, хоть бы разок закричал.
Не плакал когда кормила, когда пеленала молчал,
Он жил в отрешённом мире, куда никого не пускал.

Было не просто трудно, впроголодь как-то жила.
Решила вернуть я мужа, к нему на поклон пошла.
Приползла к нему на карачках: "Любимый, прошу не бросай.
Не справиться мне в одиночку, нам руку свою подай"

Не дал ни руки, ни хлеба. Как будто отрезал ножом:
"Не нужен мне сын-калека, сдавай его в детский дом!"
Земля расползлась под ногами, колокол бил в голове.
"За что так жестоко с нами?"-вопрос задавала себе.

Ответ повис где-то рядом "Не нужны, не нужны, не нужны..."
Брела я с потухшим взглядом. "Как жить нам теперь, скажи?"
Решение пришло в одночасье, мутные воды реки
Захлестнули мой мозг как ненастье, рушевшее мосты

Мосты между мной и жизнью, где не жилец мой малыш.
Ангелом почти унесённый в мир, где любовь и тишь.
Сначала завыла собака, в доме почуяв беду.
Записку я написала, твёрдо решила "Уйду",

И вдруг, как гром среди неба, отодвинув смерти оскал,
Малыш повернул головку и тоненько так запищал.
И в этом надрывном писке точно услышала я:
"Мамочка, родная, ты не бросай меня..."

Как прошла ночь-не помню, но утром взглянув на себя
Увидела прядь седую, спустившуюся со лба.
Жизнь повернулась круто, печать в ней-седая прядь,
Теперь я точно знаю, седеют и в двадцать пять.

Лечила я сына упорно, на врачебный вердикт наплевав.
Работы было по-горло, но свет впереди замерцал.
Мы выиграли эту битву, длиною в двадцать лет
Теперь могу быть спокойна, мой сын герой и атлет.

И если судьба-злодейка Вас скрутит в бараний рог,
Никогда не теряйте надежду!
И пусть с Вами будет Бог./с инета/

ОСОБЫМ МАМАМ.

Сто тысяч в год особенных детей
Пошлет господь страдать на эту землю.
А как он выбирает матерей,
Для инвалидов с детства, от рожденья?

Вот он парит спокойно над землей
Из Книги Жизни имя выделяя
Порою, просто дикою судьбой
За что-то непонятное терзая.

Порою, эта странная судьба
И Ангелов- хранителей тревожит:
- Ведь женщина счастливая слаба,
Она такое выдержать не сможет!

Наверное тогда, смеется Бог:
- Вот это и проверится отныне,
Не знающей отрады Я б не мог
Дать крест, какой бедняжка не поднимет.

- Но хватит ли терпенья у другой?
- А Я не жажду лишнего терпенья,
Не нужно мне смирения с тоской
И фанатизма самоотреченья.

Когда утихнут первый шок и гнев,
Самостоятельность поможет стать на ноги
Ей независимость поможет встать с колен…

- Но, Господи, она не верит в Бога!

- И этот недостаток поправим.
В ней гордость есть и хватит эгоизма…
А Я, среди холодных лет и зим
Незримо поведу ее по жизни.

Она научит бедное дитя
Жить в мире общем, в свой мирок не прячась,
Научит на обиды отвечать
И гордым быть, жить не скуля и плача!

- Но разве добродетель – эгоизм?
- Позволит он ей расставаться с чадом,
Иначе, от того, что дам ей в жизнь,
Сойдет с ума. А этого не надо!

Вообще-то, многим позавидовать бы ей:
Не многие способны на заботу,
Она – пример для множества людей
И будет исполнять мою работу.

Она оценит, как никто, поймет
Любую мелочь, в ней увидит чудо:
И первый шаг дитя – ей, как полет,
И первые слова бесценны будут.

Допустим, слеп ребенок у нее –
Все за двоих она тогда узреет,
И так опишет, так расскажет все –
Поэт, художник, скульптор не сумеет!

Столкнувшись с предрассудками людей,
Она сумеет осадить невежду!
И слабому, примером жизни всей,
На лучшее, она подаст надежду!

Она поймет, свой путь земной пройдя,
Что был Я с ней всегда, лишь в разных лицах.
«Спасибо, Боже! Верую в тебя!»
«Иди ко мне!» - Я вновь подам Десницу…
P.S.

Я тоже ведь особенный ребенок
И мама у меня была особой.
Все то, что ею вложено с пеленок,
В душе стихи рождает высшей пробы!

Не знаю я, как Бог вас выбирает,
зачем ему нужны такие драмы?
Надеюсь, сам он это понимает.
Храни вас Бог, особенные МАМЫ!!!
(инет)

Три предательства и одна любовь

За одиннадцать лет жизни Ваньку предавали три раза. Первый – когда было ему всего десять-двенадцать недель. Даже не от роду. От зачатия.

Помнить он этого, конечно, не мог. Но когда видел беременных женщин, до боли сжималось детское его сердечко.

Они ласково клали руки на свои животы, а Ванька смотрел и чувствовал, что не знал этой материнской ласки. Когда там, внутри, ты сначала просто точка. Потом червячок, потом – головастик, потом – пупсик. Но всегда человек, целый мир которого – мама. И как же важна и нужна тебе эта ласковая рука на животе. И нежное: «Сыночек». И песни на ночь. И папино ухо у пупка: как ты там, шевелишься? Ты пнешь его в ответ, а они с мамой смеются. И тебя уже любят и ждут.

Ванька ничего этого и правда не знал. Той любви и ласки. Нет, сначала мама, конечно, обрадовалась – две полоски. И папа обрадовался. Наверное, сказал что-то про наследника. Ну и точка-Ванька там, внутри, тоже, наверное, обрадовался. Он такой маленький, а уже «сын». И всем нужен.

Потом, наверное, приехали бабашка с дедушкой. Заохали радостно, закудахтали. Размечтались о том, что Ванька будет проводить всё лето у них на даче. Они вообще давно Ваньку ждали. Но «молодые» всё жили для себя. Бабушка заставляла маму есть гранаты и творог. А дедушка – мёд. Чтобы он, Ванька, рос в животе здоровым и сильным.

А потом они с мамой пошли на разные обследования. Он, Ванька-головастик, там, внутри, наверное, волновался. Понятное дело, она впервые его увидит. Старался лечь «повыгоднее», показаться во всей красе. «Мамочка, любимая, вот он я. Смотри!…»

– У вашего плода синдром Дауна, – сказала врач. – Прерывать беременность будем?

– Ну да, синдром, – думал, наверное, внутри Ванька.– Ну и что? Как же прерывать? Меня же все так любят и ждут! Сейчас мама ей всё скажет.

– Подумайте, вы молодая, родите ещё. Зачем вам этот крест? – продолжала врач.

– Мамочка, что она такое говорит? – кричал изнутри Ванька. – Ну, ответь ей. Не молчи!

Мама молчала…

– Ты испугалась, я понимаю. Но дома папа тебя успокоит. Я же хороший, умный. У меня есть ножки, которыми я побегу к тебе. Ручки, которыми я так хочу тебя обнять. Я так люблю тебя!

– Конечно, аборт! – сказал дома отец. – Зачем нам инвалид! Да не плачь ты… Там ещё ничего нет.

– Как нет? Как нет?! – кричал Ванька. – Вот же я. Ты же говорил, что я наследник.

Гранат бабушка в тот день съела сама. А Ванька так его хотел.

– Конечно, аборт! – согласилась она с зятем. – Зачем ему мучиться?

– Я не буду мучиться! – кричал Ванька. – Бабушка! А как же дача? Речка? Пирожки? Как же клубника? Ты же обещала, что мы будем есть ее вместе следующим летом?

– Не расстраивайся, дочь, – сказала бабушка маме. – Это ж только эмбрион.

– Я не эмбрион, я – Ваня! Вы же сами меня так назвали!

– Я буду делать аборт, – сказала мама врачу.

– Мамочка… Мамочка…

Как же холодно, страшно, наверное, было тогда ему, Ваньке.

***

Но аборт мама не сделала. Нельзя было. У неё был отрицательный резус и что-то ещё.

Ванька очень старался хорошо расти там, в животе. Вопреки всему.

– Мамочка, ты не пожалеешь! – шептал он. – Никто не будет тебя любить так, как я.

Бабушка больше не возила гранаты, мама не ела творог. Она его терпеть не могла. Папа не читал ему на ночь Бродского, как в первые дни. И только дед, как и раньше, приносил мёд и говорил:

– Дочь, поешь. Витамины. Ребёнка ведь носишь.

Но скоро дед умер. Сердце. И остался Ванька без мёда.

Но он рос. Вечерами ждал, что мама положит руку на живот и скажет «сыночек». Она не говорила.

– Устала, наверное, – думал Ванька.

И старался не пинаться в животе. Пусть выспится.

Ванька верил, что всё, что было, – это какая-то ошибка. Просто мама испугалась. Она же ничего о нем не знает.

Но он родится, его возьмут на руки и полюбят. Потому что иначе нельзя. Иначе не бывает. Он же их сын. Кровиночка. Как его можно не полюбить? У него же глаза голубые – как у папы. И уши-локаторы – тоже как у него. А волосы рыжие – в маму. Увидит она эти рыжие волосы, расплачется: «Солнышко ты мое». Прижмёт к груди. И они всегда, всегда будут вместе. И будет тепло и хорошо…

– Посмотрите, кто родился! – сказала акушерка.

– Не показывайте мне его, – ответила мама.

– Мы будем отказываться, – бросил папа.

– Но ведь так не бывает, – не верил Ванька.

На руки его взяла какая-то незнакомая тетя в белом халате. Потом он долго лежал в кювезе.

– Мама, мама! – кричал он. – Я здесь. Забери меня! Мне страшно!

– Что ж ты так надрываешься, горемычный, – вздохнула старенькая уборщица. – Чувствует, детина, что мать бросила. Никто к тебе не подойдёт. Привыкай.

Так Ваньку предали во второй раз.

***

Он ещё долго, наверное, думал, что это ошибка и мама обязательно придет. Малыши ведь тоже думают. Сердцем.

Он старался не кричать, чтобы никому не мешать. Даже когда болел живот. Он будет у мамы самым воспитанным мальчиком. Она будет им гордиться.

Ванька даже начал улыбаться. Сначала слабо, криво, невыразительно. А потом «во все дёсны». Когда его брали кормить. Так он улыбнётся маме, когда она придет. Наверное, она просто занята.

Он хорошо держал голову, переворачивался, агукал. А потом перестал. Зачем? Ведь тебе все равно никто не отвечает. Ванька понял, что это была не ошибка. И никто к нему не придет. Он не сынок. Он – даун. Инвалид. Бедолага. Горемыка. И никому не нужен. И стараться ему не нужно. Не для кого. Ему не к кому тянуть руки, чтобы обнять. И не к кому бежать.

Ванька лежал и смотрел в потолок. И в его раскосых, голубых, как у отца, глазах была тоска. Страшная, холодная, липкая…

***

Когда ему было четыре года, его забрали в семью.

Приехали в детский дом муж с женой.

– Я буду твоей мамой, – сказала женщина. – Скажи «мама».

Но он не мог. Он не говорил.

– Ничего, мы тебя научим,– улыбнулась она.

В новом доме он тоже старался вести себя хорошо.

– Вы не пожалеете, – думал он…

Нового папу он видел нечасто. Тот всё время работал.

Новая мама спрашивала «Как дела?» и «Всё хорошо?» и тоже уезжала на весь день на работу и по каким-то ещё своим делам. А вечером перед сном целовала его лоб. И он был счастлив. Его никто никогда не целовал. Он пытался обнять ее, хватал за волосы – такие красивые и такие ароматные. Не хотел, чтобы она оставляла его одного. А она разжимала его руки, говорила: «Ну-ну!» и уходила. А он сам себя укачивал в кроватке и мечтал, что когда-нибудь новая мама возьмёт его на руки и убаюкает.

На весь день Ванька оставался со строгой няней, которая занималась с ним по каким-то книжкам и картинкам и возила с шофёром по разным занятиям.

Шофёр Ваньке нравился. От него пахло сигаретами – как от поварихи тети Веры в их доме малютки, которая иногда играла с ним. И при встрече он часто гладил его по голове.

Няню Ванька не любил. И картинки ее ему не нравились. Он хотел играть в машинки, а она показывала ему какие-то буквы. Он прятался от неё под кровать, она вытаскивала его и опять показывала. Однажды он взял все эти картинки и кинул в неё. За это няня ударила его по лицу и назвала уродом и неблагодарной свиньей.

– И зачем тебя, дебила, взяли только? – говорила она.

А потом долго объясняла новой маме, что обучить его, Ваньку, чему-то нет никакой возможности.

Если бы он мог говорить, он рассказал бы новой маме, что няня злая. И что она его бьет. А он не дебил, он всё понимает и всему научится. Но сначала он просто хочет, чтобы его обнимали, целовали, любили…

– Ну как же так, надо учиться, – рассеянно сказала мама, глядя в какие-то бумажки.

А потом позвонила папе.

– Дорогой! Ты даже не представляешь! Я беременна!

– Ура! У нас будет малыш! – подумал Ванька. – Я буду его любить, буду с ним играть и научу всему-всему.

– Дорогая! И что нам теперь делать? – спросил вечером папа маму… – Ты же сама видишь. Он так и будет всю жизнь идиотом…

– О ком это они? – думал Ванька.

– Мы столько лет ждали нашего ребёнка, – продолжал папа. – А теперь он родится, будет повторять всё за этим и тоже станет дураком. Я же тебя отговаривал. Ты помнишь?

– Агриппина Ивановна сказала же, что многие берут сирот, а потом беременеют, – ответила мама. – Особенно если больных. Ну и вот…

– Ну вот ты и забеременела, – начал злиться папа. – Но это просто совпадение. Всё. Поиграли в благотворительность, и хватит. Тоже мне, завела себе экзотического питомца. Надо его вернуть обратно. Таким в детдоме лучше.

– Я не питомец, я ребёнок! Я же так стараюсь! И я так хочу братика или сестричку! Не отдавайте меня, пожалуйста, – мычал Ванька.

Он падал на пол, рвал себя за волосы, плакал. Как щенок подползал то к папе, то к маме, скулил и хватал их за ноги.

– Пожалуй, ты прав, – сказала новая мама. – Он ещё и неблагодарный. Мне говорили, что такие дети «солнечные», а это какой-то зверёныш. Он мне все волосы выдрал.

И брезгливо дернула ногой, за которую держался Ванька.

– Я просто не хотел, чтобы ты уходила, – мычал он…

Так его предали в третий раз…

***

Прошло полгода.

Ванька умирал. Нет, он не болел. Просто ему незачем было жить. Он отбывал в этом мире какую-то странную, ошибочную повинность. Он лежал, ходил, сидел, что-то ел и все время ждал, когда же всё это закончится. А потом и есть перестал. Что-то внутри него нажало кнопку «самоуничтожение». Он не плакал, не смеялся, не страдал, не надеялся. Просто зачем-то ещё был. По какому-то нелепому стечению обстоятельств.

А потом у них в детском доме появилась она. Волонтёр Люба. От неё пахло ландышами. Но тогда Ванька ещё не знал, что так пахнут ландыши. Он и не видел их никогда. Просто почувствовал и запомнил этот запах.

– Ты почему не играешь со всеми? – спросила Люба.

Он молчал.

– Пойдём, – позвала она.

Ванька вырвал руку.

– Я больше не хочу ни к кому идти, – екнуло в маленьком его сердечке. – Я боюсь.

А ночью он плакал. Люба ушла.

Она пришла через неделю. Так же поиграть.

– Давай руку, – сказала она.

– Не давай, она тоже предаст, – шептало что-то внутри.

– Попробуй, ведь так не бывает, чтобы ребёнок был один, – робко стукнуло сердце.

Маленькие пальчики медленно коснулись ее тёплой ладони. А потом крепко сжали.

– Солнышко моё, – ласково сказала Люба.

– Так должна была говорить моя мама, – молча подумал Ванька. – Ты моя мама?

– Я твоя мама, – читал он в ласковых Любиных глазах…

***

Я познакомилась с ними недавно. В одном из московских монастырей. Увидела смешного рыжего мальчишку лет десяти-одиннадцати с ушами-локаторами и голубыми раскосыми глазами и подошла. Рядом с ним стояли девочки-погодки. И какой-то мужчина.

Они вместе кормили голубей семечками. Те садились к ним на руки, на плечи, на головы… Они смеялись, громко, весело. А больше всех он – рыжий мальчишка. И столько детства, счастья, жизни было в этом смехе, что даже строгие монахи улыбались, глядя на него.

– Ну ладно, ладно, расшумелись, – с улыбкой сказала молодая женщина. – Солнышки мои.

И я почувствовала нежный запах ландышей.

Я не могла так просто уйти. Я спрашивала, Люба рассказывала. О том, что не смогла тогда пройти мимо. О том, что было непросто. Особенно когда родилась первая дочь. Ванька боялся, что его опять предадут. Он вообще долго никому не верил. А потом поверил. И в него поверили. Это великое дело – когда в тебя верят.

Сейчас Ванька говорит, читает, пишет, прекрасно рисует. Он ходит в бассейн и играет в хоккей. Как все мальчишки, обожает компьютерные игры. Жаль только, мама много не разрешает. Он учится в специальной школе, и у него много друзей. Но больше всего он любит маму, папу, сестрёнок и свою собаку Берку. Огромного водолаза.

Я смотрела на Ваньку и любовалась. В глазах у него целое небо, в рыжих волосах – солнце, в его смехе – море счастья, а в сердце столько тепла, что хочется стоять рядом и греться.

Я смотрела на него и понимала, что синдром Дауна – это неважно. И нестрашно. Страшно, когда тебя не любят. Без любви нет жизни. Ничего вообще нет. А когда любят, ты сможешь всё! И даже если чего-то не сумеешь, ты все равно сможешь главное – дарить свою любовь!

Ванька-Ванька! Хороший! Смешной! Ты пришёл в этот мир, потому что ты здесь нужен. Таким, какой ты есть. У Бога ошибок не бывает. Теперь ты это точно знаешь! Я вижу.

Елена Кучеренко

/Возможно, в этом жизни суть... /

Мне выбрал Бог нелёгкий путь,
А значит, я могу пройти…
Возможно, в этом жизни суть –
Уменье свой же крест нести,
Без осуждения других,
Но с пониманием того,
Что нет в беде – своих, чужих…
Что низко – всем на одного…
От равнодушия давно
Завяли души в темноте…
Пьянит не красное вино,
А шанс помочь чужой мечте…
В сомненьях, руки опустив,
Не глядя больше в небеса,
Я знаю, Бог, меня простив,
Подарит сердцу чудеса…
И если кажется, что мост
Надежды рухнул навсегда,
То значит, сбудется вот-вот
Святая давняя мечта…
Всегда безумно тяжело
За шаг до цели… Это знак…
Любовь – она важней всего…
А без любви и солнце – мрак…
Мне выбрал Бог нелёгкий путь…
А, значит, мне нельзя стоять…
Возможно, в этом счастья суть –
Способность сердцу доверять…

© Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт

ОНА ПРОЖИЛА ЧУТЬ БОЛЕЕ ЧАСА, НО УСПЕЛА СПАСТИ НЕСКОЛЬКО ЖИЗНЕЙ.

Эмма Ли ждала двойняшек. На 13-й неделе она прошла обследование, которое показало у одной из девочек анэнцефалию — внутриутробный порок развития. А это значит, что у девочки не развивается мозг и кости черепа. После рождения малышка обречена на смерть. Как показывает практика, детки с таким заболеванием живут неделю – не дольше.

В связи с этим врачи предложили Эмме сделать селективный аборт. Но женщина посчитала правильным поступить иначе. Она долго думала и решила, что будет вынашивать больное дитя. Причина, по которой Эмма отказалась от аборта, просто невероятна!
«Я прекрасно понимаю, что одна из моих девочек умрет. Было бы легче лишить ее жизни еще в утробе. Но я задумалась о том, что есть на свете мамы, детки которых тоже рождаются больными, но не безнадежно. Моя дочь появится на свет без мозга, но другие органы у нее будут в норме!».

«Некоторые новорожденные нуждаются в пересадке органов. Это их единственная надежда на жизнь. И пусть моя малышка не сможет жить в этом мире, она станет настоящей героиней! Она поможет сохранить несколько маленьких жизней», — объяснила свое решение молодая мама.

Эмма родила двойняшек в назначенное время. Девочку с пороком назвали Надеждой. Она прожила намного меньше недели – 74 минуты… Благодаря ее почкам и клеткам печени другие дети получили шанс на жизнь.

«Надежда прожила чуть больше часа, но она спасла нескольких других новорожденных. Мы считаем ее настоящей героиней!», — говорит Эмма Ли.

Всем мой! солнечный!!!!!приветик! Мои! дорогие!!!!! Друзья!!!!))))) Хочу поделиться с Вами! Историей Своей жизни... Зовут меня Варвара мне 24 года ( на момент написания истории )родилась В Городе Луцке Волынская область Украина 18 лет своей жизни прожила в России Свердловская область Город Каменск-Уральский о таких людях как я говорят" Люди ОСОБЕННОЙ" СУДЬБЫ" у моих родителей я родилась " ОСОБЕННАЯ"Мои родители Папа: Анашкин Игорь Николаевич Военный Офицер Старший Лейтенант служил В Афганистане ( Там и познакомился с мамой) Мама Анашкина Тамара Богдановна медик Фельдшер Загран.Плавания работала В Афганистане Старшей медсестрой отделения переливания крови... в год и 4 мес родители узнали , что у меня ДЦП (Детский Церебральный паралич) С рождения ноги не ходят ... Этот страшный диагноз стал для них Неприятной неожиданностью... шоком((((( " наша Дочь ИНВАЛИД????????!!!!!! забыла добавить я родилась 7 месячной... Врачи говорили родителям " сдайте её в интернат она будет всю жизнь растением... я Благодарю Бога! за таких! Замечательных! Родителей!!! Благодаря Боженьке! и им достигнут такой замечательный! результат!!!!! они научили меня держать голову сидеть ползать говорить я начала в два года занимались зарядкой , обливанием холодной водой по методике Порферия Иванова Лечебным голоданием по Малахову я окончила школу 11 классов ударница))))) У меня есть старший брат здоровый абсолютно!!! у меня есть племянник Ромочка ему 3 годика я обращаюсь ко всем, кто не видит смысла жизни Улыбнитесь! Вы особенны! не стесняйтесь! что вас не поймут ! Вы особые Частички! ЭТОГО! МИРА!!!!! делитесь своими историями!!!! дарите добро! Любите! Живите!!!!)))))))))

13 сен 2015.
Автор Варвара Анашкина.