Статистика ВК сообщества "Православные аудиокниги"

Тропа у людей одна: мы все уйдем из жизни. Вчера я, двадцатилетний, бегал по улице Горького — и вот уже завтра умирать. Без аллегорий. Страшно ли мне? Страшно. Дело ведь небывалое. Но интересно очень! Там же Господь, Вечность. Не готов. Очень много всякой гадости. Сидим мы как-то с Ванечкой Охлобыстиным на съемках фильма «Царь», гримируемся и разговариваем о том, кто что читал и слышал о вечной жизни. Гример говорит: «Ой, какие вы смешные!» Я ему: «А когда предстанем перед Творцом, вообще обхохочешься». Ведь с нашими совестями такими-сякими, с нашей жизнью такой-сякой надо будет глядеть в глаза Богу, Который за нас отдал жизнь Свою на кресте...

Не надо обольщаться, что после смерти от нас один прах останется. Все крупные ученые — верующие. Все мои знакомые врачи, которые имеют дело с жизнью и смертью, — веруют.

О клинической смерти оставлены тысячи свидетельств, доказывающих, что конца нет. Эйнштейн в существовании Бога не сомневался, и Пушкин, и Ломоносов, и Менделеев. А какая-нибудь Леночка семнадцати лет заявляет: «Что-то я сомневаюсь, что ваш Бог есть...» А ты почитай сначала, изучи вопрос, тогда и скажешь. Но она же этого не делает, просто языком болтает. Это как в метро вошел, увидел схему — кольцо какое- то, разноцветные точки. Махнул рукой: «А, фигня, поеду сам». Так и будешь по Кольцевой всю жизнь ездить.

Петр Мамонов

О ТАКИХ СВЯЩЕННИКАХ СМИ УМАЛЧИВАЮТ

В 2015 году на трассе в Хабаровском крае случилась серьёзная дорожная авария — столкнулись два автобуса. Пассажиром одного из них был настоятель кафедрального собора во имя святого пророка Божия Илии г. Комсомольска-на-Амуре игумен Тихон (Тюрюмин).

Священник сам имея серьезные травмы (множественный перелом ребер, ранение глаза — в него попали осколки стекла, множественные ссадины и ушибы туловища и конечностей), помогал вытаскивать пострадавших из покорёженных автобусов.

Он не помнит, как спасал раненых. Не только потому, что всё происходящее казалось сном. С теми травмами, какие получил отец Тихон, впору было лежать без сознания, а не вытаскивать людей из-под колёс. Врачи, позже осмотревшие священника, диву давались: как с такими ранениями можно было вообще двигаться! А он, оказавшись в больнице, ещё и помнил о том, что его ждут в родной епархии и сразу позвонил её управляющему, епископу Амурскому и Чегдомынскому Николаю.

Игумен Тихон умолчал и о том, что отказывался от госпитализации до тех пор, пока последнего раненого не увезли медики, он оказывал пострадавшим первую помощь и сам вытащил из автобуса 84-летнюю женщину. К слову, в ту же больницу после аварии привезли и Марию Ивановну, которую отец Тихон вытащил из автобуса. В благодарность Богу за то, что осталась жива, женщина приняла крещение прямо в клинике. Для героя-священника это стало самым большим вознаграждением за подвиг, который он совершил. Подвиг бесстрашия и человеколюбия.

Сижу у мамы в больнице. Рядом лежит бабуля, лет под 90. Приходит к ней дед, едва волоча ноги, такой же сухонький, как и она. Достаёт из потрёпанной советских времён авоськи простую еду, которую приготовил сам: натёртое яблоко в банке, отварную курочку, поломанную на мелкие кусочки, чтобы ей было удобно и практически не нужно было жевать. Они почти не разговаривают. Дедуля сидит скрючившись на стуле рядом с ней и просто держит её за руку... как будто, если отпустит, то она уйдёт навсегда...

И я подумала о том, что же людям молодым, полным сил и здоровья, мешает так же трепетно относиться друг к другу? Почему такая небрежность в отношениях? Ведь настанет время и придётся лицом к лицу столкнуться со старостью и беспомощностью. И как важно иметь рядом близкого человека, родственную душу, который до последних дней, из последних сил будет держать тебя за руку, боясь отпустить...

Светлана Удалова

Одной маленькой девочке надо было сделать операцию. Доктор сказал ей перед тем, как положить на операционный стол:
- Прежде, чем тебя вылечить, мы тебя уложим спать.
Девочка взглянула на него и, улыбаясь, сказала:
- А если вы меня положите спать, то мне надо прежде помолиться.

Она преклонила колени у стола и сказала:
- Я ложусь спать, Господи, и прошу Тебя сохранить душу мою. Но если мне придется умереть, прежде чем я проснусь, то прошу Тебя, Господи, возьми душу мою к Себе.

Доктор после рассказывал, что в этот вечер он помолился первый раз за тридцать лет!

ПУСКАЙ МЕНЯ РАССТРЕЛЯЮТ ВМЕСТО ВАС

Шёл 1919 год. Возле старой графской усадьбы остановился полк красноармейцев. Поздно вечером в дверь дома постучались. Когда графиня открыла дверь, то увидела, что на пороге стояла девушка-санитарка.

«Здравствуйте, сказала она, - я случайно увидела, как составлялись списки врагов народа. Вас должны ночью арестовать. Если вы не убежите отсюда, вас расстреляют».

- Куда же я убегу? У меня двое маленьких детей, один из них болен. Меня на первом же перекрёстке остановят.

- Я знаю, что нужно сделать. Я назовусь вашим именем. И тогда меня расстреляют вместо вас, а вас искать никто не будет.

- Зачем вы делаете это?

- Я в детстве очень сильно заболела. И я дала обет Богу, что если Бог даст мне здоровье, то я посвящу себя Богу. В восемнадцать лет я стала послушницей монастыря. Потом революция, монастырь закрыли, монахинь разогнали. И я стала медсестрой у большевиков. Однако я чувствую, что свой обет не выполнила…

Пожалуйста, примите моё предложение. Вам нужнее земная жизнь, у вас есть дети. Для меня же жизнь Христос, а смерть – приобретение. Так сказала девушка и графиня заплакала.

Прошел год. Санитарку расстреляли, а графиня с детьми бежала во Францию. Эта образованная и красивая женщина из благородной семьи устроилась санитаркой в провинциальный госпиталь. Ей предлагали хорошую работу, выгодную партию, но она отказалась от всех самых заманчивых предложений.

Одна французская журналистка взяла у неё интервью. Слова русской графини глубоко потрясли эту француженку. «Почему вы пошли на эту тяжёлую и унизительную работу?» - спросила журналистка.

- Одна девушка отдала за меня и моих детей свою жизнь. Я знаю, что она с Богом на небесах, и она смотрит на меня. Я не хочу, чтобы её кровь была ценой моего эгоистического счастья. Я чувствую, что должна как-то ответить на её поступок, поэтому я решила продолжить её жизнь.

Вот иллюстрация того, что сделал для нас Христос.

О ТАКИХ СВЯЩЕННИКАХ СМИ УМАЛЧИВАЮТ

В 2015 году на трассе в Хабаровском крае случилась серьёзная дорожная авария — столкнулись два автобуса. Пассажиром одного из них был настоятель кафедрального собора во имя святого пророка Божия Илии г. Комсомольска-на-Амуре игумен Тихон (Тюрюмин).

Священник сам имея серьезные травмы (множественный перелом ребер, ранение глаза — в него попали осколки стекла, множественные ссадины и ушибы туловища и конечностей), помогал вытаскивать пострадавших из покорёженных автобусов.

Он не помнит, как спасал раненых. Не только потому, что всё происходящее казалось сном. С теми травмами, какие получил отец Тихон, впору было лежать без сознания, а не вытаскивать людей из-под колёс. Врачи, позже осмотревшие священника, диву давались: как с такими ранениями можно было вообще двигаться! А он, оказавшись в больнице, ещё и помнил о том, что его ждут в родной епархии и сразу позвонил её управляющему, епископу Амурскому и Чегдомынскому Николаю.

Игумен Тихон умолчал и о том, что отказывался от госпитализации до тех пор, пока последнего раненого не увезли медики, он оказывал пострадавшим первую помощь и сам вытащил из автобуса 84-летнюю женщину. К слову, в ту же больницу после аварии привезли и Марию Ивановну, которую отец Тихон вытащил из автобуса. В благодарность Богу за то, что осталась жива, женщина приняла крещение прямо в клинике. Для героя-священника это стало самым большим вознаграждением за подвиг, который он совершил. Подвиг бесстрашия и человеколюбия.

О ТАКИХ СВЯЩЕННИКАХ СМИ УМАЛЧИВАЮТ

В 2015 году на трассе в Хабаровском крае случилась серьёзная дорожная авария — столкнулись два автобуса. Пассажиром одного из них был настоятель кафедрального собора во имя святого пророка Божия Илии г. Комсомольска-на-Амуре игумен Тихон (Тюрюмин).

Священник сам имея серьезные травмы (множественный перелом ребер, ранение глаза — в него попали осколки стекла, множественные ссадины и ушибы туловища и конечностей), помогал вытаскивать пострадавших из покорёженных автобусов.

Он не помнит, как спасал раненых. Не только потому, что всё происходящее казалось сном. С теми травмами, какие получил отец Тихон, впору было лежать без сознания, а не вытаскивать людей из-под колёс. Врачи, позже осмотревшие священника, диву давались: как с такими ранениями можно было вообще двигаться! А он, оказавшись в больнице, ещё и помнил о том, что его ждут в родной епархии и сразу позвонил её управляющему, епископу Амурскому и Чегдомынскому Николаю.

Игумен Тихон умолчал и о том, что отказывался от госпитализации до тех пор, пока последнего раненого не увезли медики, он оказывал пострадавшим первую помощь и сам вытащил из автобуса 84-летнюю женщину. К слову, в ту же больницу после аварии привезли и Марию Ивановну, которую отец Тихон вытащил из автобуса. В благодарность Богу за то, что осталась жива, женщина приняла крещение прямо в клинике. Для героя-священника это стало самым большим вознаграждением за подвиг, который он совершил. Подвиг бесстрашия и человеколюбия.

Тропа у людей одна: мы все уйдем из жизни. Вчера я, двадцатилетний, бегал по улице Горького — и вот уже завтра умирать. Без аллегорий. Страшно ли мне? Страшно. Дело ведь небывалое. Но интересно очень! Там же Господь, Вечность. Не готов. Очень много всякой гадости. Сидим мы как-то с Ванечкой Охлобыстиным на съемках фильма «Царь», гримируемся и разговариваем о том, кто что читал и слышал о вечной жизни. Гример говорит: «Ой, какие вы смешные!» Я ему: «А когда предстанем перед Творцом, вообще обхохочешься». Ведь с нашими совестями такими-сякими, с нашей жизнью такой-сякой надо будет глядеть в глаза Богу, Который за нас отдал жизнь Свою на кресте...

Не надо обольщаться, что после смерти от нас один прах останется. Все крупные ученые — верующие. Все мои знакомые врачи, которые имеют дело с жизнью и смертью, — веруют.

О клинической смерти оставлены тысячи свидетельств, доказывающих, что конца нет. Эйнштейн в существовании Бога не сомневался, и Пушкин, и Ломоносов, и Менделеев. А какая-нибудь Леночка семнадцати лет заявляет: «Что-то я сомневаюсь, что ваш Бог есть...» А ты почитай сначала, изучи вопрос, тогда и скажешь. Но она же этого не делает, просто языком болтает. Это как в метро вошел, увидел схему — кольцо какое- то, разноцветные точки. Махнул рукой: «А, фигня, поеду сам». Так и будешь по Кольцевой всю жизнь ездить.

Петр Мамонов

Прекрати говорить: «Слава Богу за все!»

Свидетельство иеромонаха Синезия:
«Несколько лет назад я был приходским священником храма святого Василия (г. Пирей). Однажды меня пригласили в больницу исповедовать 42-летнего мужчину по имени Ксенофонт. Когда я приехал, то узнал, что его дни сочтены. Раковые метастазы добрались до его мозга. Соседняя койка в его палате пустовала, поэтому мы были с ним наедине.

Вот, что он рассказал мне о своем пути к вере, хотя прежде был «закоренелым атеистом»:

«Я прибыл в эту палату с двумя кроватями примерно 35 дней назад. Рядом со мной лежал пациент лет восьмидесяти. Он тоже страдал от рака, рака костей, но, несмотря на нестерпимые боли, постоянно повторял: «Слава Богу! Слава Богу за все!» Он так же произносил молитвы, текст которых я слышал первый раз в жизни, потому что был атеистом, никогда не переступавшим порог церкви. Эти молитвы облегчали его страдания, он засыпал на пару-тройку часов, а затем просыпался от мучительной боли и начинал заново: «Господи, благодарю тебя! Слава Имени Твоему! Слава Богу! Слава Богу за все!» Я стонал от боли, а мой сосед славил Бога. Я хулил Христа и Богородицу, а он прославлял Их.

Меня это бесило! Не только из-за того, что мне было больно, но и из-за его бесконечных славословий. Он так же ежедневно причащался, а меня просто тошнило от всего этого зрелища.

— Пожалуйста, заткнись! Заткнись и перестань говорить: «Слава Богу за все». Разве ты не видишь, что этот Бог, Которого ты так любишь, беспощадно мучает нас?! Что это вообще за Бог такой? Нет никакого Бога, это же очевидно!

А мой сосед по больничной койке смиренно отвечал мне: «Он существует, друг мой, и Он является самым любящим Отцом, потому что через эту болезнь очищает меня от множества моих грехов. Если бы вы выполняли какую-то работу, и при этом ваши одежда и тело загрязнились и воняли, не потребовалась ли вам жесткая щетка, чтобы очиститься? Точно так же и Бог использует эту болезнь, словно дорогой бальзам для моей души, чтобы подготовить ее к Царствию Небесному».

Его ответы еще больше действовали мне на нервы, и я продолжал хулить Бога и демонов. Все мои реакции были исключительно негативными, и я продолжал кричать: «Нет никакого Бога! Нет никакого Царства! Я ни во что не верю!»

Я хорошо помню его последние слова: «Подожди и ты своими глазами увидишь, как душа христианина, который верует, будет отделена от его тела. Я — грешник, но Его милость спасет меня. Только подожди и ты увидишь, и поверишь».

И этот день наступил. Медсестры хотели огородить его ширмой, потому что того требовали правила, но я запротестовал и сказал: «Нет, не делайте этого. Я хочу посмотреть на то, как этот старик умрет».

Я наблюдал за ним, в то время, как он не переставал славить Бога. Он повторял: «Радуйся, невесто неневестная»; «От многих моих грехов немощствует тело…», «Достойно есть..» и т.д., постоянно осеняя себя крестным знамением.

Затем он поднял руки и сказал: «Здравствуй, ангел мой! Спасибо тебе за то, что ты встречаешь меня, чтобы взять мою душу. Спасибо! Спасибо!» Он снова поднял руки, осенил себя крестным знамением, скрестил руки на груди и почил. Внезапно палата озарилась таким светом, будто ее осветило десять солнц. При этом был небесный аромат такой силы, что он распространился за пределы нашего отделения. Те люди, что не спали, выходили в коридор, чтобы увидеть источник такого чудесного благоухания.

Таким образом, отче, я — закоренелый атеист и богохульник уверовал в Господа и призвал вас, чтобы исповедоваться».

Ксенофонт был тверд и решителен, когда беспощадно расправлялся со своим «старым Я», и милость Господа к нему была велика, действительно велика! Несколько раз он принял Святое Причастие и покинул этот мир с чувством глубокого покаяния и прославлением Господа на устах».

протопресвитер Стефанос Анагностопулос (Греция)

«И ВООБЩЕ, Я НА ИСПОВЕДЬ ОПАЗДЫВАЮ…»

А вот вам настоящая христианская история от Елены Кучеренко.

«Поехала я в один монастырь на всенощную и на исповедь.
Приехала к началу, но очень хотела есть. А там, недалёко от входа, монастырский ларёк с выпечкой, чаем-кофе и всякими другими вкусностями. Заняла очередь, и когда она как раз подошла, передо мной влезает мужик.
«Я уже отстоял, брал только что, так что будьте добры и т.д.»
Отвратительный мужик! Бритоголовый, на понтах. Кошелёк толще моей сумки, куда помещается абсолютно все. Шлейф одеколона…
— Мне кофе! — Говорит. — Два!
— Растворимый? — Спрашивает продавщица.
— Мне натуральный и самый лучший, — понтуется мужик.
А «бритый» ещё заказал каких-то пирогов, пирожных, ещё чего-то…
«Что, жена не может испечь, или любовница? — думала я про себя. — И вообще, я на исповедь опаздываю».

И бросаю на него такие взгляды, что он просто в пепел сгореть должен. Но на меня он даже внимания не обращал — не его полёта птица.
Наконец, он взял все, что ему надо, и вышел.
Пью чай, смотрю в окошко. И вижу, как этот наглый мужик свой «самый лучший натуральный кофе» бомжам отдает.
Они там невдалеке расположились. И пироги свои с пирожными.
Я аж поперхнулась. Не выдержала, подошла к ним.
— Это вы для них все покупали?
— Да! У меня сегодня день рождения. Угощаю вот.
Принюхалась — вроде трезвый.
— Поздравляю! Можно я тут постою с вами? (Интересно же).
— Постойте, конечно.
Уши навострила, а он бомжиков расспрашивает, что с ними случилось и т.д.
Подтянулись к нашей «компании» две церковные старушки. Тоже в монастырь шли. И стали бомжикам говорить, что, типа, так жить нельзя, надо работать. Ну и я поддакиваю…
А мужик этот, пока мы проповедовали, штанину одному бомжу поднял, а нога вся гнилая, вонючая. Он её ощупывает. Прямо голыми руками. Я аж не выдержала:
— Вы не боитесь?
— Я же ВРАЧ, — говорит.
Осмотрел, написал на бумажке какое-то лекарство и денег бомжу дал на него.
Смотрю я на дядьку, а ведь нормальный мужик. Глаза добрые. А чего я про него только не подумала.
А бомжи — довольные. Пирожные с кофе лопают….
И поплелась я на свою исповедь. Только толку-то…»