Статистика ВК сообщества "— anhedonia."

в северном ветре и барабанной дроби дождя по металлическому каркасу, в историях о безответных чувствах, в сплетении рук и мокрых поцелуях, в глупых попытках посвятить ему песню. в тяжелых вздохах о том, что всё уже упущено, что шанса начать заново не существует, что все вокруг одинаковые и не цепляет. хоть убейся не цепляет.

в рваных листах календаря с перечеркнутыми числами, в таблетках любимого розового цвета, в бумажных пакетах из-под фастфуда, пощёчинах, которые кусались сильнее февральского мороза, я искал себя в чужих постелях, в утреннем кофе, запачкавшем пальто, пока я второпях сбегал вниз по лестнице незнакомого дома на окраине.

в запоздалом осознании, что так, как ты – меня не понимал никто. в твоих утренних сообщениях и глуповатых стикерах, которые использовать сейчас я не решаюсь. в твоей нежности, где я не раз прятался от беспощадной реальности. в твоём голосе, который ночами звонко хихикал мне в трубку, и в твоём молчании, разрывающем мое задеревеневшее от накипи сердце.

одной ночью мне показалось, что я нашёл себя в твоей любви.

но я продолжал искать себя в надуманных победах и достижениях, в поэтичных строках, в церквях с удушающим запахом ладана, в отражении зеркала и своих зелёных глазах, которые ты любил, в твоих обидах, в твоём разбитом мною же сердце, в твоих швах на нем, которые ты не уставал накладывать, возвращаясь ко мне раз за разом, в наших упреках друг к другу. в безумном ожидании того, когда же ты потеряешь терпение. в моменте, когда тебе надоело.

я искал себя в вине (в красном и в той, что разъедала мои кости по ночам), в злости, в проклятиях, в своём раскаянии и сожалении. в этом желании избежать столкновения с тобой любым способом, во внутренних попытках вернуть тебя. в смирении.

в ожидании весеннего солнца, в удивлении, что я смог выжить, в смятых набросках писем, в далеких путешествиях. в стремлении выбежать под дождь и глотать холодные капли, подняв голову к небу, в сигаретном дыме, струящемся из распахнутого балконного окна, в четырёх стенах и в громких вписках, в случайном сексе. в песнях the 1975 и посиделках с друзьями на кухне в пять утра.

искал даже на другом конце земного шара, спаковав книги в огромный чемодан бутылочного цвета. в безымянных пляжах у океана, в стаканчиках из старбакса, где мое имя было написано с тремя грамматическими ошибками. в глуповатом чувстве юмора, в ожидании знамения, в красном полнолунии и гороскопах. я искал себя безостановочно, стараясь не оборачиваться и не вспоминать. торопился куда-то не успеть и где-то опоздать. я раздирал ладони от предвкушения и обкусывал губы до крови, заглядывая наперёд в поисках чего-то или кого-то. я спотыкался и падал, но бежал, не зная куда. и где-то в глубине души всегда знал, что никогда не найду себя.

знаю до сих пор.

«я так больше не могу.»

сотри это, блять. ты всегда начинаешь с этого.

как насчет того, чтобы рассказать, как ты валишься на пол супермаркета между стеллажами виски и чипсов, хватаясь за горло и пытаясь вдохнуть пересохшим ртом порцию воздуха.

как насчёт того, чтобы рассказать, как ты придумываешь сотни оправданий своей трусости вместо того, чтобы наконец разорвать нити, стянувшие губы, и признать, что всё это время втихую лгал.

как насчёт того, чтобы рассказать о своём никому ненужном жертвоприношении и том, что звание мученика даёт тебе поблажки в собственных глазах.

как насчёт того, чтобы признать, что ископал весь лес, ранил руки и сырая земля забилась под твои аккуратно состриженные ногти, но за всё это время ты так и не смог понять, что же пытался найти.

кости похороненной на кладбище мертвых животных любви?

как насчёт того, чтобы признать, что проиграл этот бой.
проиграл самому себе.

но вместо этого ты всё ещё продолжаешь повторять «я так больше не могу.»
как предсказуемо.

когда чудовище не является чудовищем?

когда ты нарекаешь его именем и помещаешь в форму любви; когда ты зовёшь его снова и снова, и оно возвращается к тебе. когда ты говоришь, вот, это моя рука, которая не причинит тебе вреда – и она переплетется с когтистой лапой, сложённой в молебенном жесте о помощи.
я упал перед тобой на колени, потерянный и покинутый, но сбривающий с себя слой за слоем темную материю, пропахшую адом.
а внутри золото.

и ты готов под полнолунием, под одобрением бледного холодного лика, дать чудовищу – мне – второе сердце. если я вырву его из твоих дрожащих рук, то оборотень вновь примет образ обнаженного человека.

чудовище, которого все чураются, пугая крестами – лишь сломанная лампочка в коридоре закрытых гробов; моя тонкая кожа всю жизнь пытается удержать монстра внутри.

ты осторожно ступаешь по сухим веткам; лес мокрый, как окровавленный нож, и твои пальцы приветствуют рукоять; ты вынимаешь нож из спины зверя, и твой голос говорит: я прощаю тебя. я прощаю тебя, послушай меня – я не оставлю тебя.

два силуэта пересекаются на расстоянии сотен тысяч световых лет. две тени фитиля свечей сплетаются вместе: полуночные янтарные чернила между нашими лопатками. и начинается танец.
зацепи большими пальцами мою челюсть – ты не танцуешь с дьяволом.

ты всё шепчешь: прости, прости.
а я жду, когда ты простишь себя самого.

и бегу, бегу под ливнем. я хочу быть чистым – я лишь грешник, жаждущий, чтобы его нашли. возьми свои собственные ледяные руки, не бойся смотреть по утрам в отражение, точи о железо клыки – и ты научишься любить чудовище.

деточка, а у меня полный скелетов шкаф и чёрных полос, как на георгиевских ленточках.
брось, ты мне не нужна, как и я тебе, так что харэ писать.
дождь идёт,
мне ништяк.

я боюсь, что ты обнаружишь себя в этих строках. это будет значить, что я проделал плохую работу. быть замеченными всегда казалось нашим проклятием.

я выглядываю в окно и задаюсь вопросом, смотришь ли ты в своё.

ты моё самое прекрасное время.

может быть мы оба потомки одного и того же греха, и поэтому, посмотрев на наши рёбра, ты можешь не досчитаться одного.

розы красные. но лишь потому, что ты сделал их такими, пытаясь отыскать свой дом. ты всегда отчаянно искал его в себе.
а розы окрашивались в алый.

мне интересно, понимаешь ли ты, о чем я толкую?

линии на моих плечах совпадают с твоими.

ведь мы были рождены для искусства, что в переводе значит – мы были рождены для греха.

ты мое самое прекрасное время, которое я воспринимал, как должное. до тех пор, пока тебя больше не оказалось рядом. и за это мне всегда будет стыдно.

ты до конца останешься моим самым прекрасным временем.