Новый Арт объект Вельска!
Выходя с Набережной на рыночную площадь увидите вот такую красоту!
Статистика ВК сообщества "Вельское литературное объединение - ЛИТО"
Мы вам рады! Общаемся, улыбаемся, делимся!
Количество постов 114 538
Частота постов 38 минут
ER
11.36
Нет на рекламных биржах
Графики роста подписчиков
Лучшие посты
Урок на всю жизнь
Прасковья смотрела на своего внука и хотела подвесить таких тумаков, чтобы помнил силу бабушкиного шлепка всю жизнь. Хотела так ударить по заднице, чтобы та загорелась огнём. И у Петра появилось бы желание снять штаны и остудить попу в ледяной воде.
В окно она увидела, как Петька и Ванька - ушастый подфутболивали буханку хлеба. Один нёс его в сумке, и та порвалась. Хлеб выпал на землю. А другой поддал буханку ногой. Так и начали пинать вместо мячика - хлеб своими ногами два сорванца.
Когда Прасковья увидела, ЧТО они пинают, то не поверила глазам. С диким криком, с воплями старалась быстрее выбежать из дома, но получился бег на одном месте. Сначала вырвался крик из груди, а потом ком в горле перегородил дорогу словам. К внуку Прасковья подбежала с широко открытым ртом, хватая воздух, как рыба.
С шипением произнесла:
- Это же хлебушек, это же святое, как же так?
Дети остолбенели, увидев, как бабушка опустилась на колени и, поднимая хлеб, заплакала.
Прасковья поплелась домой медленными заплетающимися шагами, прижимая хлеб к груди.
Дома, увидев в каком состоянии мать, ее сын спросил, что случилось, и по грязной, растерзанной буханке ему все стало ясно без слов. Молча снял ремень с брюк и вышел на улицу. Прасковья слышала рев Петра, но не тронулась с места, чтобы защитить его, как делала раньше.
Раскрасневшийся, зареванный Пётр прибежал домой и быстро скрылся на печке. А сын, размахивая ремнем, сказал, что с сегодняшнего дня Пётр жрать будет без хлеба, щи ли, суп ли, котлеты, которые он уминал по семь штук, молоко или чай: без хлеба, без баранок, без булок, а вечером грозился сходить к родителям Ваньки - ушастика и рассказать, какого славного футболиста они вырастили.
Отец Ваньки был комбайнером - тот точно ноги укоротит своему игроку. А дед вообще, за буханку хлеба отсидел десять лет в Сталинские времена - точно отхлестает.
Прасковья свежеиспеченную лепешку, как правило, перекрестит, поцелует, а потом с улыбкой на глазах, прижимая к груди, начинает резать большими пластинами. В магазине она редко покупала хлеб, все время с невесткой пекла в русской печке. Выпекали сразу по несколько больших лепешек. Душистый, румяный, мягкий. Своим ароматом он обволакивал все уголки добротной просторной хаты. Этот запах долго не успевал выветриваться, постоянно щекотал ноздри и будил аппетит. Всегда хотелось отрезать поджаристого хлебушка и с молоком умять за милую душу.
Фёдор на самом деле сходил к родителям Ивана. Взял в руки ту буханку хлеба и пошёл. Соседи удивились, увидев такой хлеб на столе. В это время они как раз садились ужинать.
Увидев Фёдора и хлеб, Иван заерзал, как на раскаленных углях. Но дед его быстро утихомирил, взявшись за его ухо.
В двух словах Фёдор объяснил, в чем дело. Недолго думая, дед Митя отрезал от этой буханки большой ломоть и сказал:
- Вот этот хлеб будет есть Иван, пока не съест весь, Не говорю, что за день. Вот, когда весь съест, только тогда прикоснется к другому хлебушку.
И сам тут же отодвинул нарезанный ранее, а положил вываленный в грязи хлеб перед самым носом внука.
Петька на утро к хлебу не прикоснулся. Помнил наказ отца, да и помнил, как его любимая бабушка босая опустилась на колени, плача, поднимала хлеб. Ему было стыдно до слез. Он не знал, как подойти к бабушке, как извиниться.
Прасковья вела себя с внуком отчужденно, стала его не замечать. Если раньше перед школой носилась с тарелками и кружками, уговаривая поесть, то сейчас поставила кружку молока, каши тарелку и ни кусочка любимого, поджаристого, душистого хлебушка.
А Иван, тот вообще шёл в школу и скрипел на зубах песком, чуть не плача. Просил друга прийти и помочь съесть побыстрее – тот - выпачканный ими хлеб. Но Пётр ответил, что он не дурак, хватит на заднице от ремня подтеков.
Вечером Пётр подошёл к бабушке и обнял её.
Прасковья как сидела с опущенными руками так и сидела. Пётр и так и этак, и про пятёрки, и про задачи решенные, но Прасковья сделалась глухой. Не выдержал Пётр и заплакал. Он присел на пол перед бабушкой и положил свою голову на её колени, поднятыми руками хотел обнять свою любимую, самую добрую, самую нежную свою заступницу.
Бабушка своими натруженными ладонями подняла голову внука и посмотрела в его глаза.
Никогда не забудет Пётр того взгляда. Боль, обида, разочарование и жалость, словно на листке бумаги прочитал внук.
Усадив внука рядом, тихо попросила выслушать и не хлюпать носом:
- Запомни, мой любимый внучок. Есть в жизни очень высокий порог, через который нельзя перешагивать никогда, нигде, и ни с кем. Это: обижать престарелых родителей, издеваться над безответной животиной, изменять Родине, ругать и гневить Бога, и не ценить хлеб. Я, когда была ребёнком, да и в войну, да и после неё - проклятущей, об одном мечтала, чтобы хлеба вволю поесть, без мякины, картошки, крапивы - чистого хлебушка. Да мечтала самой его испечь, когда захотела и сколько пожелала бы. Испокон веков встречают молодых или гостей хлебом с солью. Хлеб пнуть - что матери в лицо плюнуть. В войну бывало, побирушкам отрежешь хлебушка мякинного, а они руки лезут целовать. А вы его ногами. Ты же большой детина, вроде книги читаешь, а в голове больше соломы, чем мозгов. В войну Петенька каждым колоском дорожили. Бывало, на коленях у бога просили погоды для уборки хлеба. Боялись, не успеть за погоду убрать. Каждое зернышко ласкали, каждый пуд муки был на вес золота, а вы ногой – да в грязь. Как вы могли, как только ноги не отсохли.
Пётр от стыда хотел зареветь, но сдержался.
Тут в самый разгар беседы, пришёл Ванька. И ему бабушка тоже велела присесть и послушать.
Ванька рассказал, что дед сначала ему чуть ноги не выдернул, а потом заставил присесть и выслушать, что такое хлеб, и какое он заслуживает к себе уважение. Как дорожили хлебом и как ценили его.
Иван заплакал и начал просить прощения у бабушки.
Сердце не может долго клокотать на ребятню. Обнимая, Прасковья повела их к столу пить чай.
Иван сказал, что еле-еле тот хлеб может есть, так как песок скрипит на зубах. А Пётр с сожалением сказал, что ему вообще хлеба не положено. Но бабушка от краюхи отрезала им по ломтю и сказала, что это видит только бог и она, но они никому не скажут.
- Так что уплетайте свеженький, хрустящий, сладенький, ароматный. Уплетайте и помните, хлеб это сила, это божий дар, это достаток. Хлеб всему голова!
Наталья Артамонова.
Прасковья смотрела на своего внука и хотела подвесить таких тумаков, чтобы помнил силу бабушкиного шлепка всю жизнь. Хотела так ударить по заднице, чтобы та загорелась огнём. И у Петра появилось бы желание снять штаны и остудить попу в ледяной воде.
В окно она увидела, как Петька и Ванька - ушастый подфутболивали буханку хлеба. Один нёс его в сумке, и та порвалась. Хлеб выпал на землю. А другой поддал буханку ногой. Так и начали пинать вместо мячика - хлеб своими ногами два сорванца.
Когда Прасковья увидела, ЧТО они пинают, то не поверила глазам. С диким криком, с воплями старалась быстрее выбежать из дома, но получился бег на одном месте. Сначала вырвался крик из груди, а потом ком в горле перегородил дорогу словам. К внуку Прасковья подбежала с широко открытым ртом, хватая воздух, как рыба.
С шипением произнесла:
- Это же хлебушек, это же святое, как же так?
Дети остолбенели, увидев, как бабушка опустилась на колени и, поднимая хлеб, заплакала.
Прасковья поплелась домой медленными заплетающимися шагами, прижимая хлеб к груди.
Дома, увидев в каком состоянии мать, ее сын спросил, что случилось, и по грязной, растерзанной буханке ему все стало ясно без слов. Молча снял ремень с брюк и вышел на улицу. Прасковья слышала рев Петра, но не тронулась с места, чтобы защитить его, как делала раньше.
Раскрасневшийся, зареванный Пётр прибежал домой и быстро скрылся на печке. А сын, размахивая ремнем, сказал, что с сегодняшнего дня Пётр жрать будет без хлеба, щи ли, суп ли, котлеты, которые он уминал по семь штук, молоко или чай: без хлеба, без баранок, без булок, а вечером грозился сходить к родителям Ваньки - ушастика и рассказать, какого славного футболиста они вырастили.
Отец Ваньки был комбайнером - тот точно ноги укоротит своему игроку. А дед вообще, за буханку хлеба отсидел десять лет в Сталинские времена - точно отхлестает.
Прасковья свежеиспеченную лепешку, как правило, перекрестит, поцелует, а потом с улыбкой на глазах, прижимая к груди, начинает резать большими пластинами. В магазине она редко покупала хлеб, все время с невесткой пекла в русской печке. Выпекали сразу по несколько больших лепешек. Душистый, румяный, мягкий. Своим ароматом он обволакивал все уголки добротной просторной хаты. Этот запах долго не успевал выветриваться, постоянно щекотал ноздри и будил аппетит. Всегда хотелось отрезать поджаристого хлебушка и с молоком умять за милую душу.
Фёдор на самом деле сходил к родителям Ивана. Взял в руки ту буханку хлеба и пошёл. Соседи удивились, увидев такой хлеб на столе. В это время они как раз садились ужинать.
Увидев Фёдора и хлеб, Иван заерзал, как на раскаленных углях. Но дед его быстро утихомирил, взявшись за его ухо.
В двух словах Фёдор объяснил, в чем дело. Недолго думая, дед Митя отрезал от этой буханки большой ломоть и сказал:
- Вот этот хлеб будет есть Иван, пока не съест весь, Не говорю, что за день. Вот, когда весь съест, только тогда прикоснется к другому хлебушку.
И сам тут же отодвинул нарезанный ранее, а положил вываленный в грязи хлеб перед самым носом внука.
Петька на утро к хлебу не прикоснулся. Помнил наказ отца, да и помнил, как его любимая бабушка босая опустилась на колени, плача, поднимала хлеб. Ему было стыдно до слез. Он не знал, как подойти к бабушке, как извиниться.
Прасковья вела себя с внуком отчужденно, стала его не замечать. Если раньше перед школой носилась с тарелками и кружками, уговаривая поесть, то сейчас поставила кружку молока, каши тарелку и ни кусочка любимого, поджаристого, душистого хлебушка.
А Иван, тот вообще шёл в школу и скрипел на зубах песком, чуть не плача. Просил друга прийти и помочь съесть побыстрее – тот - выпачканный ими хлеб. Но Пётр ответил, что он не дурак, хватит на заднице от ремня подтеков.
Вечером Пётр подошёл к бабушке и обнял её.
Прасковья как сидела с опущенными руками так и сидела. Пётр и так и этак, и про пятёрки, и про задачи решенные, но Прасковья сделалась глухой. Не выдержал Пётр и заплакал. Он присел на пол перед бабушкой и положил свою голову на её колени, поднятыми руками хотел обнять свою любимую, самую добрую, самую нежную свою заступницу.
Бабушка своими натруженными ладонями подняла голову внука и посмотрела в его глаза.
Никогда не забудет Пётр того взгляда. Боль, обида, разочарование и жалость, словно на листке бумаги прочитал внук.
Усадив внука рядом, тихо попросила выслушать и не хлюпать носом:
- Запомни, мой любимый внучок. Есть в жизни очень высокий порог, через который нельзя перешагивать никогда, нигде, и ни с кем. Это: обижать престарелых родителей, издеваться над безответной животиной, изменять Родине, ругать и гневить Бога, и не ценить хлеб. Я, когда была ребёнком, да и в войну, да и после неё - проклятущей, об одном мечтала, чтобы хлеба вволю поесть, без мякины, картошки, крапивы - чистого хлебушка. Да мечтала самой его испечь, когда захотела и сколько пожелала бы. Испокон веков встречают молодых или гостей хлебом с солью. Хлеб пнуть - что матери в лицо плюнуть. В войну бывало, побирушкам отрежешь хлебушка мякинного, а они руки лезут целовать. А вы его ногами. Ты же большой детина, вроде книги читаешь, а в голове больше соломы, чем мозгов. В войну Петенька каждым колоском дорожили. Бывало, на коленях у бога просили погоды для уборки хлеба. Боялись, не успеть за погоду убрать. Каждое зернышко ласкали, каждый пуд муки был на вес золота, а вы ногой – да в грязь. Как вы могли, как только ноги не отсохли.
Пётр от стыда хотел зареветь, но сдержался.
Тут в самый разгар беседы, пришёл Ванька. И ему бабушка тоже велела присесть и послушать.
Ванька рассказал, что дед сначала ему чуть ноги не выдернул, а потом заставил присесть и выслушать, что такое хлеб, и какое он заслуживает к себе уважение. Как дорожили хлебом и как ценили его.
Иван заплакал и начал просить прощения у бабушки.
Сердце не может долго клокотать на ребятню. Обнимая, Прасковья повела их к столу пить чай.
Иван сказал, что еле-еле тот хлеб может есть, так как песок скрипит на зубах. А Пётр с сожалением сказал, что ему вообще хлеба не положено. Но бабушка от краюхи отрезала им по ломтю и сказала, что это видит только бог и она, но они никому не скажут.
- Так что уплетайте свеженький, хрустящий, сладенький, ароматный. Уплетайте и помните, хлеб это сила, это божий дар, это достаток. Хлеб всему голова!
Наталья Артамонова.
"Вчера покупала продукты в маленьком магазинчике. Очередь небольшая скопилась, стоять скучно. Продавщица средних лет выдала мне требуемое, и тут я вспомнила, что мне нужны спички.
- И дайте мне, пожалуйста КЦ для гравицапы, а то мой пепелац еле летает.
Продавщица прищурила глаз и улыбнулась.
- И мне лучше подойдёт КЦ с орлом, а которые с розочкой, те просто кю.
Очередь насторожилась. И понятно. Старики уже забыли подробности, что там было в Союзе, а молодые и вовсе не в теме.
- Работаешь тут, как последний пацак, а чатлов всё равно не хватает - вздохнула продавщица.
- Да чатлы в основном чатлане воруют, ицик им с гвоздями, транклюкировать бы их всех нахрен - поддержала я беседу.
Очередь перестала дышать.
В общем, забрала я пакет с продуктами и КЦ, но чувствую, какая-то незавершённость во всём этом. Слегка раскинула руки, слегка присела и сказала продавщице на прощание:
- "Ку!"
Она заржала и тоже кукнула.
В полной тишине я покинула магазинчик."
SISTER ELENA
Рассказы и рассказики
- И дайте мне, пожалуйста КЦ для гравицапы, а то мой пепелац еле летает.
Продавщица прищурила глаз и улыбнулась.
- И мне лучше подойдёт КЦ с орлом, а которые с розочкой, те просто кю.
Очередь насторожилась. И понятно. Старики уже забыли подробности, что там было в Союзе, а молодые и вовсе не в теме.
- Работаешь тут, как последний пацак, а чатлов всё равно не хватает - вздохнула продавщица.
- Да чатлы в основном чатлане воруют, ицик им с гвоздями, транклюкировать бы их всех нахрен - поддержала я беседу.
Очередь перестала дышать.
В общем, забрала я пакет с продуктами и КЦ, но чувствую, какая-то незавершённость во всём этом. Слегка раскинула руки, слегка присела и сказала продавщице на прощание:
- "Ку!"
Она заржала и тоже кукнула.
В полной тишине я покинула магазинчик."
SISTER ELENA
Рассказы и рассказики
Ненормальные.
Мне 32 года. Я женат. Мы с моей любимой женой вместе 12 лет. У нас обоих это первый брак. У нас 6 детей. Жили в городе, я работал менеджером. Торгашем, короче, был, впаривал людям ненужные вещи за большие деньги. Два года назад мы переехали жить в деревню. Много и тяжело трудимся, денег стало меньше, и достаются они тяжелее. Но мы счастливы. Мы ненормальные. По крайней мере, так нам говорят наши многочисленные знакомые и немногочисленные друзья.
«Ну вы ненормальные! 6 детей?! Их же кормить всех надо»
«Ну вы дураки! Из города в деревню уехали»
«Вы даже для себя не пожили. Дети, дети, работа. Я вот в Испанию ездил, а ты в своей деревне»
Ну и так далее и тому подобное, и все в таком духе.
Притом говорят это люди в основном с не сложившейся личной жизнью, женщины в разводе, мужики женатые во второй-третий раз, люди, снимающие плохое жилье за большие деньги, люди работающие на нелюбимых работах, живущие с нелюбимыми женами и мужьями, заводящие любовников непонятно для чего.
Они все предлагают мне брать пример с них? Развестись? Отказаться от детей? Завести любовницу? Стать «нормальным»? Не пойму я. Мы ненормальные, а они значит нормальные?
Мне 32 года. Я женат. Мы с моей любимой женой вместе 12 лет. У нас обоих это первый брак. У нас 6 детей. Жили в городе, я работал менеджером. Торгашем, короче, был, впаривал людям ненужные вещи за большие деньги. Два года назад мы переехали жить в деревню. Много и тяжело трудимся, денег стало меньше, и достаются они тяжелее. Но мы счастливы. Мы ненормальные. По крайней мере, так нам говорят наши многочисленные знакомые и немногочисленные друзья.
«Ну вы ненормальные! 6 детей?! Их же кормить всех надо»
«Ну вы дураки! Из города в деревню уехали»
«Вы даже для себя не пожили. Дети, дети, работа. Я вот в Испанию ездил, а ты в своей деревне»
Ну и так далее и тому подобное, и все в таком духе.
Притом говорят это люди в основном с не сложившейся личной жизнью, женщины в разводе, мужики женатые во второй-третий раз, люди, снимающие плохое жилье за большие деньги, люди работающие на нелюбимых работах, живущие с нелюбимыми женами и мужьями, заводящие любовников непонятно для чего.
Они все предлагают мне брать пример с них? Развестись? Отказаться от детей? Завести любовницу? Стать «нормальным»? Не пойму я. Мы ненормальные, а они значит нормальные?
Стоит мальчик лет девяти на обочине у трассы. Продает грибы. Подъезжаем. Покупаю лисички. Интересуюсь:
- А что же ты один торгуешь? Себе , небось, на телефон зарабатываешь?
- Не, уже есть. Я - на скейборд деньги зарабатываю. Мы с мамкой вдвоем грибы собираем. Только она солонушки - грузди да рыжики. Они лучше зимой идут в соленом виде. Она вот сейчас дома - варит их да солит. А я продаю лисички - а зачем они еще нужны? Ни посолить, ни пожарить. Невкусный гриб. А городские любят.
- А отец грибами не интересуется?
- Не до этого ему. Он по строительству. Да еще к дому веранду пристраивает. Он с нами только за клюквой ездит.
- И как торговля идет? Покупают?
- А то. Вон сегодня товару на две тысячи. Это мало - городские за выходные весь лес выгребают. Хорошо, что у нас наши места есть. Если пораньше встать - много можно набрать. Я вон мамке уже десять тысяч вчера отдал, и себе оставил. Хороший скейборд куплю.
- А шоколадку тебе можно подарить? Просто так?
- Просто так можно. Я сестре отнесу. Ей пять лет - она любит. Спасибо, тетенька.
Мой муж качает головой, дескать, и что хорошего? Ребенка лишили детства. По лесам таскают, грибы заставляют собирать и продавать.
А я вспоминаю двенадцатилетнего внука соседей, который уткнется в айфон и не замечает, что бабка таскает лейки с водой - теплицу поливает.
А потом истерики деду устраивает - велосипед не тот купили, надо было какой-то горный на широких шинах.
И у кого детство - то украли?
Prosfora.
- А что же ты один торгуешь? Себе , небось, на телефон зарабатываешь?
- Не, уже есть. Я - на скейборд деньги зарабатываю. Мы с мамкой вдвоем грибы собираем. Только она солонушки - грузди да рыжики. Они лучше зимой идут в соленом виде. Она вот сейчас дома - варит их да солит. А я продаю лисички - а зачем они еще нужны? Ни посолить, ни пожарить. Невкусный гриб. А городские любят.
- А отец грибами не интересуется?
- Не до этого ему. Он по строительству. Да еще к дому веранду пристраивает. Он с нами только за клюквой ездит.
- И как торговля идет? Покупают?
- А то. Вон сегодня товару на две тысячи. Это мало - городские за выходные весь лес выгребают. Хорошо, что у нас наши места есть. Если пораньше встать - много можно набрать. Я вон мамке уже десять тысяч вчера отдал, и себе оставил. Хороший скейборд куплю.
- А шоколадку тебе можно подарить? Просто так?
- Просто так можно. Я сестре отнесу. Ей пять лет - она любит. Спасибо, тетенька.
Мой муж качает головой, дескать, и что хорошего? Ребенка лишили детства. По лесам таскают, грибы заставляют собирать и продавать.
А я вспоминаю двенадцатилетнего внука соседей, который уткнется в айфон и не замечает, что бабка таскает лейки с водой - теплицу поливает.
А потом истерики деду устраивает - велосипед не тот купили, надо было какой-то горный на широких шинах.
И у кого детство - то украли?
Prosfora.
Команда ВЗРОСЛИКИ вернулась с МОЗГОБОЙНИ с последним местом и отличным настроением! Ура, товарищи!
Не любитель я обедать вне дома, но новые места исследовать люблю. Зашла в новую блинную (напротив почты на Дзержинского) - кааааак приятно! Уютно, чисто, ласково, вежливо и вкуууусно..... С ребёнком посидеть вообще идеально. И надпись не обманула))
Случай
Бабку не любили в деревне и боялись. Уже никто толком и не вспомнил бы, что произошло и почему она отгородилась от людей, разве что старый дед Матвей, который жил на дальнем краю деревни, но он был глухой и не любил болтать по пустякам.
Появилась бабка в деревне уже после войны, привёз её муж, Иван Никищихин, из своих, из деревенских. Была она крепкая и работящая бабёнка. Те старики, кто был свидетелем её приезда уже поумирали. Так и жили - ненависть передалась от родителей к детям, бабка отвечала деревне тем же.
Николай приехал в конце мая, на практику - собирать старинные обряды, песни, поверья, интересные истории и рассказы о жизни. Учился он в городе, на филолога. Место, куда поехать студенты выбирали сами. Он выбрал Ивантеевку, потому что приезжал сюда к бабушке, когда был ещё мальцом.
Бабушка давно жила в городе, с его родителями, дом был продан, но почему то Николая потянуло именно в это место, туда, где он смутно помнил детские игры, корову и огромную печь в доме, от которой всегда пахло теплом, уютом и молочными пенками.
Определили его на квартиру к бабке Никищихе. Как ни странно - она согласилась с председателем и приняла к себе на месяц для жительства Кольку - филолуха, как окрестил его местный гуляка, балагур и пьяница Витюшка. Он прибежал к дому Никищихи, но зайти к ней не решился, вызнал у Николая, кто он и зачем приехал, а потом около колодца, местном " клубе вопросов и ответов" рассказал бабам последние новости. Все по удивлялись, покачали головами и разошлись по своим делам, неся сплетни по своим домам.
Николай несколько дней обживался, осматривался, а затем стал заниматься тем, зачем приехал в деревню. Его полюбили. Парень он весёлый, разговорчивый и помочь мог, не отказывался.
Придёт в дом к бабушке какой, разговорит её, на воспоминания сподвигнет, про песни и сказки узнает, а как начнёт она ему петь, то он магнитофончик включит, а сам то дров в печку подкинет, то курей на место определит, чтобы по времянке не шастали, то лампочку вкрутит. Да и хозяйке своей квартирной помощь посильную оказывал.
Всё у него получалось ловко и к месту, бабки местные души в нём не чаяли, девушки поглядывать стали в его сторону, а председатель любил поговорить - начинал издалека, а потом разговор сводился к одному, что мало в селе молодёжи и вот такие, как Николай очень бы хорошо здесь освоились и прижились. Николай посмеивался, разговор поддерживал, но никаких обещаний не давал.
Всё было хорошо до одного случая! Один раз понадобилось ему уехать в город по своим делам, вечером уехал, переночевал в городе, а к следующему вечеру обратно, до темноты решил успеть. Уже на подходе к дому услышал он неладное! Кричала Никищиха и натужно ревела корова Зойка, которую недавно пригнал пастух и бабка готовилась её доить.
Колька рванул бегом и увидел трёх парней - один деревенский, а двое его приятели, приехавшие в гости. Были они крепко в подпитии и кидали в корову всем, что попадалось под руки. В ход шли камни, палки, ветки. Бабка отгоняла их клюкой и кричала, что было сил. Платок упал с головы и седые волосы развевались на ветру. Она кричала и плакала.
Больше всего Кольку схватили за сердце её слёзы, никогда он не видел бабку в таком состоянии. Жила она молча, ненависть принимала равнодушно, но сейчас её боль рвалась наружу, за свою любимицу, кормилицу она готова была на всё. Но сил не хватало.
Эх, не зря Колька отслужил в десанте, пригодились ему навыки армейские. Но те трое, сильные или чем то накачанные, откинет их Колька, а они встают и опять к нему, уже из сил он стал выбиваться, но думал - до конца. Сколько хватит сил, столько и буду держаться, до последнего.
Но уже на шум стали соседи сбегаться. Председатель жил наискосок в доме, прибежал быстро, оценил обстановку, кто за что и - Кольке на подмогу. Мужики ещё подбежали и скрутили наконец этих нелюдей. Бабка увидела, что они связаны, махнула рукой, вроде как спасибо сказала и ушла, плача, увела корову в сарай.
Всю деревню поразили бабкины слёзы, всем стало так горько, как будто это они кидали камни в корову. А ведь если на месте коровы - бабка, а на месте парней - они, то получается что они тоже нелюди? Каждый думал о том же, о чём думали все.
Николай зашёл в дом. Бабка уже привела себя в порядок, умылась, надела чистый платок, и хлопотала, собирала на стол. Дала умыться Кольке. Минут пять посидели молча, а потом бабка опять заплакала и стала говорить:
"- Когда Иван привёз меня в деревню, я весёлая была, работящая, с людьми дружно жила. Ну и тут думала, обживусь, подругами обзаведусь, но не так всё пошло с самого начала. Была в селе первая дама, дочь председателя, не этого, а предыдущего. Этот то не так давно здесь по сельским меркам. Были у дочери того председателя виды на Ивана, хотя он ей никогда ничего не обещал и не любил её. Но девушка своенравная, своего любила добиваться, а тут как? Ей отказали! Да ещё и жену молодую со стороны привёз.
Начала она войну против меня, не все были согласны с ней, но боялись. И её, и папу - председателя. Крутой был мужик, в дочери души не чаял, вот она и творила, что хотела. Поэтому деревня в большинстве встала на её сторону. Были и такие, кто просто молчал, кто то возмущался, вот дед Матвей, например. Встал на мою защиту, так отослал председатель его зимой на рубку леса, поставил в такие условия, что Матвей заболел сильно, и оглох, осложнение на уши болезнь дала. А у него семья была, дети малые. Побоялись остальные против идти.
Прожили мы так 8 лет. А как муж мой помер, военные раны подкосили, так совсем невмоготу стало, чуть ли не с ружьём приходилось ночью спать. Но помог случай! Председателя бывшего за его нехорошие дела с работы сняли и уехал он в дальние края. Дочь его к тому времени в городе жила, изредка приезжала,а потом и некуда стало приезжать. Говорят, что то нехорошее с ней случилось, но не знаю, а сочинять не буду.
Жизнь моя полегче стала, хоть и не общались со мной уже больше по привычке, но издеваться в угоду дочке председателя перестали. Да и мне уже никто не нужен был, очерствело сердце, не растопишь.
На мелкие пакости я внимания давно не обращала, но сегодня так сердце прихватило. Ладно, надо мной издеваться, но ведь корова! Издавна в деревне кормилицей была, да и существо бессловесное, ответить не может. Каким надо быть нелюдем, чтобы корову - матушку так бить. Если бы не ты, Коля, да не деревня - забили бы её совсем, а там и до меня добрались. Благодарна я тебе буду до скончания моих дней".
Они с Колькой прошли в сарай, Колька внимательно осмотрел животное, сильных повреждений не было, корова была больше напугана. Её трясло мелкой дрожью и Колька укрыл её лошадиной попоной.
- Главное, чтобы молоко не пропало! - беспокоилась бабка. - Завтра в стадо не пущу, пусть дома побудет, успокоится!
На следующий день к бабке пришёл председатель и с ним несколько деревенских, мужчины и женщины. Они рассказали, что тех парней увезли в город, сдали властям, все были свидетелями, своё они получат. Председатель обещал проследить за этим делом. А потом сказал:
- Вот , Наталья Ильинична! Не знаю, что у вас тут было до меня, какие распри, но войну эту нужно прекращать. Не дело это, не по людски. Давно смотрю я на это безобразие и уже хотел вмешаться, но вот случай помог. Хоть и безобразный случай, но думаю, что дело он своё сделал. Если ты не против, то мы от лица всей деревни прощения у тебя просим и вину свою признаём.
По бабкиному лицу опять покатились слёзы. И ведь имя то вспомнил, давно её так никто не называл - по имени, отчеству!
- Что то я совсем раскиселилась!- думала она. - За сутки слёз больше, чем за несколько лет.
Но в душе она была очень рада словам председателя. Хорошим человеком он оказался, хоть и поздно это показал. А Николай стоял и думал:
- Какие тут сказки, тут про жизнь надо писать, про настоящую! Она нам побольше невероятного приносит...
Автор: Моя Жизнь
Бабку не любили в деревне и боялись. Уже никто толком и не вспомнил бы, что произошло и почему она отгородилась от людей, разве что старый дед Матвей, который жил на дальнем краю деревни, но он был глухой и не любил болтать по пустякам.
Появилась бабка в деревне уже после войны, привёз её муж, Иван Никищихин, из своих, из деревенских. Была она крепкая и работящая бабёнка. Те старики, кто был свидетелем её приезда уже поумирали. Так и жили - ненависть передалась от родителей к детям, бабка отвечала деревне тем же.
Николай приехал в конце мая, на практику - собирать старинные обряды, песни, поверья, интересные истории и рассказы о жизни. Учился он в городе, на филолога. Место, куда поехать студенты выбирали сами. Он выбрал Ивантеевку, потому что приезжал сюда к бабушке, когда был ещё мальцом.
Бабушка давно жила в городе, с его родителями, дом был продан, но почему то Николая потянуло именно в это место, туда, где он смутно помнил детские игры, корову и огромную печь в доме, от которой всегда пахло теплом, уютом и молочными пенками.
Определили его на квартиру к бабке Никищихе. Как ни странно - она согласилась с председателем и приняла к себе на месяц для жительства Кольку - филолуха, как окрестил его местный гуляка, балагур и пьяница Витюшка. Он прибежал к дому Никищихи, но зайти к ней не решился, вызнал у Николая, кто он и зачем приехал, а потом около колодца, местном " клубе вопросов и ответов" рассказал бабам последние новости. Все по удивлялись, покачали головами и разошлись по своим делам, неся сплетни по своим домам.
Николай несколько дней обживался, осматривался, а затем стал заниматься тем, зачем приехал в деревню. Его полюбили. Парень он весёлый, разговорчивый и помочь мог, не отказывался.
Придёт в дом к бабушке какой, разговорит её, на воспоминания сподвигнет, про песни и сказки узнает, а как начнёт она ему петь, то он магнитофончик включит, а сам то дров в печку подкинет, то курей на место определит, чтобы по времянке не шастали, то лампочку вкрутит. Да и хозяйке своей квартирной помощь посильную оказывал.
Всё у него получалось ловко и к месту, бабки местные души в нём не чаяли, девушки поглядывать стали в его сторону, а председатель любил поговорить - начинал издалека, а потом разговор сводился к одному, что мало в селе молодёжи и вот такие, как Николай очень бы хорошо здесь освоились и прижились. Николай посмеивался, разговор поддерживал, но никаких обещаний не давал.
Всё было хорошо до одного случая! Один раз понадобилось ему уехать в город по своим делам, вечером уехал, переночевал в городе, а к следующему вечеру обратно, до темноты решил успеть. Уже на подходе к дому услышал он неладное! Кричала Никищиха и натужно ревела корова Зойка, которую недавно пригнал пастух и бабка готовилась её доить.
Колька рванул бегом и увидел трёх парней - один деревенский, а двое его приятели, приехавшие в гости. Были они крепко в подпитии и кидали в корову всем, что попадалось под руки. В ход шли камни, палки, ветки. Бабка отгоняла их клюкой и кричала, что было сил. Платок упал с головы и седые волосы развевались на ветру. Она кричала и плакала.
Больше всего Кольку схватили за сердце её слёзы, никогда он не видел бабку в таком состоянии. Жила она молча, ненависть принимала равнодушно, но сейчас её боль рвалась наружу, за свою любимицу, кормилицу она готова была на всё. Но сил не хватало.
Эх, не зря Колька отслужил в десанте, пригодились ему навыки армейские. Но те трое, сильные или чем то накачанные, откинет их Колька, а они встают и опять к нему, уже из сил он стал выбиваться, но думал - до конца. Сколько хватит сил, столько и буду держаться, до последнего.
Но уже на шум стали соседи сбегаться. Председатель жил наискосок в доме, прибежал быстро, оценил обстановку, кто за что и - Кольке на подмогу. Мужики ещё подбежали и скрутили наконец этих нелюдей. Бабка увидела, что они связаны, махнула рукой, вроде как спасибо сказала и ушла, плача, увела корову в сарай.
Всю деревню поразили бабкины слёзы, всем стало так горько, как будто это они кидали камни в корову. А ведь если на месте коровы - бабка, а на месте парней - они, то получается что они тоже нелюди? Каждый думал о том же, о чём думали все.
Николай зашёл в дом. Бабка уже привела себя в порядок, умылась, надела чистый платок, и хлопотала, собирала на стол. Дала умыться Кольке. Минут пять посидели молча, а потом бабка опять заплакала и стала говорить:
"- Когда Иван привёз меня в деревню, я весёлая была, работящая, с людьми дружно жила. Ну и тут думала, обживусь, подругами обзаведусь, но не так всё пошло с самого начала. Была в селе первая дама, дочь председателя, не этого, а предыдущего. Этот то не так давно здесь по сельским меркам. Были у дочери того председателя виды на Ивана, хотя он ей никогда ничего не обещал и не любил её. Но девушка своенравная, своего любила добиваться, а тут как? Ей отказали! Да ещё и жену молодую со стороны привёз.
Начала она войну против меня, не все были согласны с ней, но боялись. И её, и папу - председателя. Крутой был мужик, в дочери души не чаял, вот она и творила, что хотела. Поэтому деревня в большинстве встала на её сторону. Были и такие, кто просто молчал, кто то возмущался, вот дед Матвей, например. Встал на мою защиту, так отослал председатель его зимой на рубку леса, поставил в такие условия, что Матвей заболел сильно, и оглох, осложнение на уши болезнь дала. А у него семья была, дети малые. Побоялись остальные против идти.
Прожили мы так 8 лет. А как муж мой помер, военные раны подкосили, так совсем невмоготу стало, чуть ли не с ружьём приходилось ночью спать. Но помог случай! Председателя бывшего за его нехорошие дела с работы сняли и уехал он в дальние края. Дочь его к тому времени в городе жила, изредка приезжала,а потом и некуда стало приезжать. Говорят, что то нехорошее с ней случилось, но не знаю, а сочинять не буду.
Жизнь моя полегче стала, хоть и не общались со мной уже больше по привычке, но издеваться в угоду дочке председателя перестали. Да и мне уже никто не нужен был, очерствело сердце, не растопишь.
На мелкие пакости я внимания давно не обращала, но сегодня так сердце прихватило. Ладно, надо мной издеваться, но ведь корова! Издавна в деревне кормилицей была, да и существо бессловесное, ответить не может. Каким надо быть нелюдем, чтобы корову - матушку так бить. Если бы не ты, Коля, да не деревня - забили бы её совсем, а там и до меня добрались. Благодарна я тебе буду до скончания моих дней".
Они с Колькой прошли в сарай, Колька внимательно осмотрел животное, сильных повреждений не было, корова была больше напугана. Её трясло мелкой дрожью и Колька укрыл её лошадиной попоной.
- Главное, чтобы молоко не пропало! - беспокоилась бабка. - Завтра в стадо не пущу, пусть дома побудет, успокоится!
На следующий день к бабке пришёл председатель и с ним несколько деревенских, мужчины и женщины. Они рассказали, что тех парней увезли в город, сдали властям, все были свидетелями, своё они получат. Председатель обещал проследить за этим делом. А потом сказал:
- Вот , Наталья Ильинична! Не знаю, что у вас тут было до меня, какие распри, но войну эту нужно прекращать. Не дело это, не по людски. Давно смотрю я на это безобразие и уже хотел вмешаться, но вот случай помог. Хоть и безобразный случай, но думаю, что дело он своё сделал. Если ты не против, то мы от лица всей деревни прощения у тебя просим и вину свою признаём.
По бабкиному лицу опять покатились слёзы. И ведь имя то вспомнил, давно её так никто не называл - по имени, отчеству!
- Что то я совсем раскиселилась!- думала она. - За сутки слёз больше, чем за несколько лет.
Но в душе она была очень рада словам председателя. Хорошим человеком он оказался, хоть и поздно это показал. А Николай стоял и думал:
- Какие тут сказки, тут про жизнь надо писать, про настоящую! Она нам побольше невероятного приносит...
Автор: Моя Жизнь