Статистика ВК сообщества "Spacemorgue"

#automation@futurehasnomercy

Космический морг от нейросети Midjourney

#spacemorgue@futurehasnomercy

Вышедший в 1970 году роман «Эдем, Эдем, Эдем» французского писателя Пьера Гийота оказал эффект разорвавшейся бомбы на послемайскую Францию. Спустя месяц после появления романа, несмотря на защиту Гийота со стороны видных интеллектуалов (Фуко, Барт, Соллерс и Лейрис), Министерство внутренних дел запретило его распространение, рекламу и продажу несовершеннолетним. Данный запрет был снят лишь в 1981 году.

Что же так сильно возмутило французский истеблишмент? «Эдем, Эдем, Эдем» – это беспрецедентная книга. Изобилующий сценами сексуальных девиаций и насилия текст состоит из всего лишь одного предложения, начинающегося с бескомпромиссного: «Солдаты в касках, напрягая мышцы и широко расставляя ноги, топчут завернутых в пурпурные, фиолетовые шали младенцев...». «[…] ни на что подобное со времен Сада никто не отваживался», – напишет в одном из предисловий к роману Филипп Соллерс. «[…] этот роман нечитаем», – резюмирует переводчица «Эдем, Эдем, Эдема» на русский язык Маруся Климова.

Однако, за авангардной формой и вызывающим содержанием текста скрывается лакуна, в которую постарался проникнуть философ Рэй Брасье: исследование Гийота рабства. «[…] сегодня меня более всего занимает […] рабство […] причем не политическое, […] а в первую очередь психологическое и телесное», – признается в интервью Марусе Климовой Пьер Гийота. И сквозь время и пространство данный комментарий был услышан Брасье. Для Брасье «Эдем, Эдем, Эдем» предстаёт глубоко ингуманистическим текстом, в котором стираются все мыслимые бинарные оппозиции: человеческое/нечеловеческое, субъективное/объективное, природное/законное, абстрактное/конкретное. Голос, вещающий со страниц произведения Гийота и слышимый лишь благодаря параллактической суперпозиции, не может принадлежать ни одному воплощённому субъекту, будь он человеком или не-человеком. Рэй Брасье даёт имя этому «говорящему», и имя ему – ингуманистическое. Ингуманистическое, невидимой нитью связанное с главным объектом чаяний Гийота на протяжении всего его творчества: с рабством.

#spacemorgue@futurehasnomercy

Во многом подобно инженерам, одержимым тем, как работают безумные штуковины, философы интересуются тем, как люди думают, в особенности те люди, чья деятельность так или иначе подразумевает моделирование мира, создание систем и концептов о нём. Будучи выходцем из инженерной среды, а также философом, я вдвойне очарован тем, как философы и теоретики (будь то учёный, художник, политолог) моделируют свои миры, проводят свои исследования и опыты, чтобы прийти к определённому набору теоретических, практических или эстетических утверждений. Это увлечение — назовём его хроническим когнитивным вуайеризмом — сосредоточено на неявных знаниях-как [know-hows] и знаниях-что [know-thats], скрывающихся за работами и представлениями теоретиков, как и за структурными изъянами их мыслей и картин мира [Weltbilder].

Этот тикозный поиск ошибок происходит не только из философской приверженности критериям истины, но также из инженерной перспективы того, что аргументы, системы мыслей или картины мира — могут быть изучены, оптимизированы, пересмотрены или же вовсе отброшены. Если нечто может быть пересмотрено, тогда что для этого требуется? Обстоятельный пересмотр требует доступа к определённой информации о структуре (грубо говоря, о том, как вещи соединены вместе в самом широком смысле слова) названной системы или картины мира. Теперь становится очевидно, что вопрос пересмотра или оптимизации не так-то прост. Ибо как можно находиться внутри системы или модели и в то же время исследовать или, если быть точнее, высказывать адекватные суждения о её структуре, чтобы иметь возможность пересмотра. Это — головоломка Гёделя и вопрос, над которым Рудольф Карнап начинает работать после написания «Логического построения мира» [post-Aufbau].

#spacemorgue@futurehasnomercy

Памяти Евгения Головина.

Главный редактор Spacemorgue проходит сквозь миры и пространства для спасения духа кумира своей юности от душной тюрьмы южинской метафизики и её надзирателя.

Остросюжетная философская новелла в жанре damage dealer не оставит никого равнодушным – это продукция Bandai Namco на фоне типично беззубых решений и далёких от хардкора поверхностных штудий.

Насыщенный бестиарий, интенсивный сюжет, мрачная атмосфера.

Суровый мужской разговор на дикой охоте приводит нас в самые темные углы мультиверса. Субмарина из конвоя Лавкрафта торпедирует рыхлую самоходку дугинской критики, отправляя её на знакомство с коралловым шогготом нездешних лесов.

В издание включено два DLC «Кошмар в усадьбе аналитиков» и «Гром среди ясного неба при МГУ» значительно расширяющие границы.

Прыгайте вниз головой.

#spacemorgue@futurehasnomercy

Данная лекция прочитана Р. Скоттом Бэккером в 2008 году в Центре изучения теории и критики Университета Западного Онтарио. Это провокационное обращение писателя к философам, которое раскрывает философскую подоплёку одного из самых известных романов Бэккера — «Нейропат».

Бэккер исследует некоторые следствия современных достижений нейронауки, указывает на важнейшие области столкновения и смыкания нейрофизиологических исследований и философии. Кроме того, центральное место в лекции занимает авторская теория «слепого мозга» — попытка объяснения сознания через эмпирический факт недоступности большинства когнитивных процессов для непосредственной обработки нашим мозгом.

Ответы на этические, эпистемологические и прочие философские вопросы, которые Бэккер выводит из этой теории, кажутся автору настолько логичными и неуютными одновременно, что он, по собственному признанию, опасается верить в эту теорию. Теория «слепого мозга» приводит к перспективе Семантического Апокалипсиса.

#spacemorgue@futurehasnomercy

Данный текст представляет собой разломление и расплавление различных смысловых полей лишь c одной целью — игра в философию, игра в создание наиболее общей модели теоретического знания.

Её результатом становится некоторая схема, относительная форма достоверности или, как называет её Реза — игрушечная модель, которую мы соотносим с плотностью окружающей реальности, проверяя её на прочность.

За схемами реальности всегда стоит нечто внешнее по отношению к нашим когнитивным моделям.

Игрушка с которой мы будем играть в данном тексте, а точнее создавать, изобретать её логику правил — (пост)человек.

Не стоит воспринимать игру, как нечто несерьезное и поверхностное.

Игра — это фундаментальная программа по освоению действительности, логика создания правил и моделей, которая находит своё продолжение во всех сферах культуры.

#space@futurehasnomercy

Орбитальная рентгеновская обсерватория «Спектр-РГ» в цехах НПО им. Лавочкина и во время транспортировки на Байконур.

Составленные ею рентгеновские карты неба и снимок скопления галактик Кома.

#spacemorgue@futurehasnomercy

Термин «магия» уже давно ассоциируется как с технологией, так и c искусством. Как иллюзия, показываемая на сцене, или поиск сверхъестественного – магия имеет дело с изменением либо самой реальности, либо ее восприятия. Каждый новый тип технологии исполняет магическую функцию прибавления к возможностям человека управлять миром вокруг себя. Сходным образом, магические практики часто называют искусством, и мастера искусства, управляя нашим восприятием, часто создают псевдомагический опыт.

Четыре подхода к магии в связи с практикой цифрового искусства – иллюзионист, алхимик, некромант и чародей – дают возможность понимать, как мастера искусства управляют воспринимаемой реальностью с помощью цифровых технологий. Данный понятийный аппарат будет применяться к пяти представителям данной среды – Паскалю Домби, Анн-Саре Лемё, Антуану Шмит, Дмитрию Морозову и Завену Паре – занятыми поиском неизведанного и манипуляцией знанием в целях создания новой реальности.

#quotes@futurehasnomercy

Века медитации на пупок. Тысячелетия онанизма. От Платона к Декарту. К Докинзу и Ранде. Души, агенты-зомби, квалиа. Колмогоровская сложность. Сознание как божественная искра, электромагнитное поле и функциональный кластер.

Я исследовал все.

Вегнер считал сознание пояснительной запиской для мозга. Пенроуз слышал его в щебете ручных электронов. Норретрандерс утверждал, что сознание — иллюзия, а Кязым считал протечкой из параллельного мира. Метцингер вообще отрицал его существование. ИскИны заявили, что раскрыли его тайну, а потом добавили, что не могут нам ее объяснить. Гёдель был в конечном итоге прав: система не может до конца познать саму себя. Даже синтеты не смогли ее упростить — несущие балки просто не выдерживали нагрузки.

И все они, как я начинал понимать, упустили главное. Теории и бредни, опыты и модели пытались показать, что есть сознание, но никто не объяснял, зачем оно нужно. С чего бы? Очевидно, сознание делает нас теми, кто мы есть; позволяет видеть красоту и уродство; возносит к царственным высотам духа. О, иные дилетанты — Докинз, Кио и редкие фантасты-халтурщики, достойные лишь забвения,— временами интересовались, почему не биологический компьютер и не более того? Почему неразумные системы по определению неполноценны? Но их голоса терялись в толпе. Ценности нашей личности были слишком самоочевидны, чтобы всерьез подвергать их сомнениям.

Правда, те оставались — в мозгах лауреатов и смятении каждого озабоченного юнца на планете. Я — химия дрожащая или магнит эфирный? Я — больше, чем мои глаза, уши, язык? Я — маленький человечек за ними, то, что выглядывает изнутри? Но кто, в свою очередь, смотрит глазами этого человечка? К чему сводится система? Кто я???

Что за дебильный вопрос... Я мог бы ответить на него за одну секунду, если бы Сарасти не заставил меня его вначале понять.

Питер Уоттс «Ложная слепота»

#spacemorgue@futurehasnomercy

Тезис о Разрыве (ТоР) Дэвида Родена – попытка дефиниции т.н. «пространства постчеловеческого возможного». Данное определение призвано установить границы этого пространства, вывести общеприменимый критерий демаркации человеческого и постчеловеческого. Роден в своих рассуждениях полагает постчеловека несуществующим, однако его принципиальная возможность – как раз то, что и делает осмысленными любые дискуссии вокруг этого понятия. Потому, как и всякое определение вещи хотя бы гипотетически наблюдаемой в действительности, тезис о Разрыве опирается на некоторые факты или постулирует некоторые эмпирически проверяемые принципы.

ТоР постулирует существование нескольких зазоров между пространством человеческого и постчеловеческого. Причём под человеческим подразумевается как сам человек в узком смысле, так и довольно сложная категория «широкого человека» (ШЧ). Под ШЧ подразумевается человек вместе со своими культурными и технологическими артефактами, расширяющими его когнитивные возможности и культурные практики, разного рода модифицированные и киборгизированные личности, и даже некоторые классы искусственных разумных существ.

Так что же за разрывы, по мысли Родена, существуют между этими пространствами?

Постчеловек должен существовать на независимой ресурсной базе, его культурные практики должны быть тотально непостижимыми и недоступными для человека, и его целеполагание должно быть полностью независимым от человека, т.е. постчеловек не должен служить послушным технологическим инструментом в наших руках или делить с нами культурные экологические ниши. Постчеловек, кроме того, окажется этически неразрешимым для человека.

Это подразумевает, что достижение таких степеней автономности действительно сопряжено с пересечением некой выраженной границы, которая делает взаимодействие существ по разные её стороны невозможным. Словно бы мы пробиваем стенку инфляционного пузыря и попадаем в совершенно иную вселенную интеллекта.

Но так ли это? Существует ли такая граница на самом деле?